55-я дивизия морской пехоты

55-я Мозырская Краснознаменная дивизия морской пехоты 55-я дмп
Нарукавный знак военнослужащих морской пехоты ВМФ СССР
Годы существования	1 декабря 1968 года 1 декабря 2009 года
Страна	СССР СССР Россия Россия
Подчинение	Штаб КТОФ
Входит в	КТОФ
Тип	дивизия морской пехоты
Дислокация	Владивосток
Участие в	Первая чеченская война

55-я дивизия морской пехоты (55-я дмп) - соединение морской пехоты в составе ВМФ СССР и ВМФ РФ (155-я обрмп).

История соединения

Советский период

55-я дивизия морской пехоты является формированием созданным в послевоенное время.

По практике принятой в ВС СССР, в послевоенное время вновь созданным соединениям, часто передавались почётные наименования и регалии соединений участвовавших в Великой Отечественной войне.

Ниже приводится раздел о соединении от которого 55-я дмп их получила, а также воинской части на базе которого было создано соединение.

55-я стрелковая Мозырская Краснознамённая дивизия

К окончанию Рижской операции в октябре 1944 года, войска 3-го Прибалтийского фронта вошедшие на территорию Латвийской ССР со стороны Белорусской ССР, достигли побережья Балтийского моря.

Решением Ставки ВГК из состава 61-й Армии 3-го Прибалтийского фронта была выведена 55-я стрелковая Мозырская Краснознаменная дивизия (55-я сд) и переподчинена Краснознамённому Балтийскому флоту.

Далее 55-я сд была отправлена на охрану побережья восточнее Таллина.

В ноябре 1944 года 55-я сд была переформирована в 1-ю дивизию морской пехоты Краснознамённого Балтийского флота (1-я дмп КБФ).

Данное соединение являлось единственной дивизией морской пехоты в ВС СССР созданной в период Великой Отечественной войны. Все остальные формирования морской пехоты данного периода были представлены бригадами, отдельными полками и отдельными батальонами.

После 1-я дмп была передислоцирована на территорию Финляндии (по советско-финскому межгосударственному соглашению) на полуостров Порккала-Удд и до конца войны более не участвовала в боевых действиях.

После окончания Советско-финской войны (войны-продолжения), по условиям Московского перемирия полуостров был сдан в аренду СССР на 50 лет. На полуострове была создана военно-морская база «Порккала-Удд».

При переформировании изменились как нумерация соединения, так и его частей:

• 1-й Лунинецкий Краснознамённый полк морской пехоты - бывший 107-й стрелковый полк;
• 2-й Лунинецкий Краснознамённый полк морской пехоты - бывший 111-й стрелковый полк;
• 3-й Пинский полк морской пехоты - бывший 228-й стрелковый полк;
• 1-й артиллерийский полк морской пехоты - бывший 84-й артиллерийский полк;
• 1-й танковый Ленинградский ордена Кутузова полк морской пехоты - бывший 185-й отдельный танковый полк переданный в декабре 1944 года из состава Ленинградского фронта.
• 2-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон морской пехоты
• 132-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон морской пехоты
• 1-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион
• 13-й отдельный мотострелковый батальон
• 12-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион
• 5-й отдельный инженерный батальон морской пехоты
• 2-й отдельный батальон связи морской пехоты
• 4-й отдельный автотранспортный батальон морской пехоты
• 3-я отдельная разведрота морской пехоты
• 6-я отдельная рота химзащиты морской пехоты
• 5-я отдельная ремонтно-восстановительная рота морской пехоты
• 12-я отдельная медико-санитарная рота морской пехоты

На полуострове Порккала-Удд 1-я дмп приступила к созданию укрепрайона. Началось инженерное оборудование позиций - строились дзоты, траншеи, проволочные заграждения, создавались узлы обороны. Инженерно-саперные подразделения 1-й дмп создавали минные поля на подступах к позициям. Всего было построено 7 стационарных укреплённых позиций для артиллерийских батарей, 2 из которых сооружены в 1945 году.

Фактически 1-я дмп превратилось в соединение, которое выполняло стратегическую задачу по обороне Ленинграда на дальних подступах. Полуостров Порккала-Удд имеет стратегическое значение, так как находился на самом узком месте Финского залива в 36 километрах от побережья Эстонии.

В 1948 году в связи с полным пересмотром профиля боевой задачи решаемой дивизией, 1-я дмп была переформирована в 1-ю пулеметно-артиллерийскую Мозырскую Краснознаменную дивизию (1-я пулад).

1-я пулад входила в состав Островского района Рижского участка береговой обороны. Некоторое время именовалась 1-й пулеметно-артиллерийской бригадой (1-я пулабр).

В 1955 году советская военно-морская база была ликвидирована, а в январе 1956 года полуостров был досрочно возвращён Финляндии. В связи с этим 1-я пулад была расформирована.

390-й мотострелковый полк

В августе-сентябре 1945 года в Советско-японской войне в резерве 1-го Дальневосточного фронта находился 87-й стрелковый корпус (87-й СК), в составе которого находилась 342-я стрелковая дивизия (2-го формирования) (342-я сд).

342-я сд была сформирована в ноябре 1944 года в составе 2-й Армии Дальневосточного фронта.

15 марта 1945 года Указом Президиума Верховного Совета СССР полкам 342-й сд были вручены Боевые знамёна.

342-я сд в составе 87-го СК 2-й Армии преодолев хребет Малый Хинган, дошла с боями до г. Хобей в Северной Манчжурии.

23 августа 1945 года 357-му стрелковому полку 342-й сд за проявленное мужество и героизм была объявлена благодарность Верховного Главнокомандующего И.Сталина.

С 23 по 26 августа 1945 года 357-й сп в составе 342-й сд был передислоцирован из Владивостока в порт Маока на острове Сахалин.

В 1957 году 342-я сд переформирована в 56-ю мотострелковую дивизию (56-я мсд) а 357-й сп был переформирован в 390-й мотострелковый полк (390-й мсп).

Возрождение морской пехоты

В 1963 году руководство ВС СССР пересматривает отношение к Военно-Морскому Флоту. По замыслу руководства, требовались формирования которые могли бы перебрасываться на кораблях и решать боевые задачи на суше в различных регионах мира. По существу предлагалось воссоздать такой род войск как морская пехота, который был расформирован в 1956 году.

Согласно директиве Министерства обороны от 7 июня 1963 года № орг/3/50340 336-й гвардейский мотострелковый полк 120-й гвардейской мотострелковой дивизии был переформирован в отдельный полк морской пехоты под этим же номером. Также поступают на всех флотах ВМФ СССР создаются полки морской пехоты. Новые полки формируются на базе мотострелковых полков переподчинённых из состава военных округов штабам флотов.

На базе 390-го мотострелкового полка 56-й мсд переданного из состава Дальневосточного военного округа в состав Краснознамённого Тихоокеанского флота было решено создать 390-й отдельный полк морской пехоты (390-й опмп) с дислокацией в н.п.Славянка Приморского края.

Создание 55-й дивизии морской пехоты

В середине 1967 года руководством ВС СССР было принято решение о создании соединения морской пехоты в составе КТОФ.

В период с августа 1968 года по 1 декабря 1968 года на базе 390-го отдельного полка морской пехоты (390-й омп) КТОФ была сформирована 55-я дивизия морской пехоты.

Позже, приказом Министра Обороны СССР от 22 февраля 1971 года № 007 — 1 декабря объявлено «Днем части» (под частью понимается Управление 55-й дмп).

Следуя принятой в ВС СССР практике о сохранении почётных традиций и преемственности почётных наименований полученных соединениями в ходе Великой Отечественной войны, вновь сформированному 55-му дмп были переданы боевые знамёна и почётные регалии расформированной в январе 1956 года 1-й пулеметно-артиллерийской Мозырской Краснознаменной дивизии Краснознамённого Балтийского флота.

Передачи регалий и почётных наименований полков 1-й пулад полкам 55-й дмп не происходило. Полки получили боевые знамёна в декабре 1969 года.

Полное наименование 55-й дмп стало: 55-я Мозырская Краснознаменная дивизия морской пехоты.

Для развёртывания полков 55-й дмп были привлечены подразделения морской пехоты с других флотов ВМФ СССР. К примеру рота 336-го отдельного гвардейского полка морской пехоты из состава Краснознамённого Балтийского флота и рота 61-го отдельного полка морской пехоты из состава Краснознамённого Северного флота.

В состав развёрнутой 55-й дмп на конец 1968 года входили:

• Управление 55-й дмп - Владивосток
• 106-й полк морской пехоты (в/ч 31226) - Владивосток
• 165-й полк морской пехоты (в/ч 10735) - Владивосток
• 390-й полк морской пехоты (в/ч 36324) - н.п.Славянка
• 150-й танковый полк (в/ч 10768) - Владивосток
• 129-й отдельный реактивный артиллерийский дивизион (в/ч 10752) - н.п.Славянка
• 288-й отдельный зенитный ракетно-артиллерийский дивизион (в/ч 39188) - Владивосток
• 263-й отдельный разведывательный батальон (в/ч 31154) - н.п.Славянка
• 1484-й отдельный батальон связи (в/ч 10780) - н.п.Славянка
• 509-й отдельный инженерно-десантный батальон (в/ч 78282) - н.п.Славянка
• 186-й отдельный морской инженерный батальон (в/ч 40159) - н.п.Раздольное
• 240-й отдельный ремонтно-восстановительный батальон (в/ч 31176) - Владивосток
• отдельный противотанковый дивизион (в/ч 95176) - Владивосток
• отдельный батальон материального обеспечения - Владивосток
• рота химической защиты - н.п.Славянка
• медико-санитарная рота (в/ч 70133) - Владивосток
• автомобильная рота - н.п.Славянка

Личный состав 55-й дмп к окончанию полного формирования достиг 7000 человек

В 1981 году 129-й отдельный реактивный артиллерийский дивизион был развёрнут в 921-й артиллерийский полк морской пехоты (в/ч 10752).

288-й отдельный зенитный ракетно-артиллерийский дивизион был развёрнут в 923-й зенитно-ракетный полк.

К 1990 году личный состав 55-й дмп был сокращён до 5 000 человек.

Нумерация некоторых частей 55-й дмп в полном наименовании, даваемая в некоторых источниках, не совпадает с нумерацией упоминаемой ветеранами воинских частей.

Участие дивизии в военных учениях

55-я дмп принимала участие в учениях:

• «Метелица-1969»;
• «Океан-1970»;
• «Восток-1972»;
• «Весна-1975»;
• «Океан-1975»;
• «Амур-1975»;
• «Запад-1981».

150-й танковый полк в 1972 году и З90-й полк морской пехоты в 1990 году были награждены вымпелом МО СССР «За мужество, воинскую доблесть и высокую морскую выучку».

Дивизия в период Холодной войны

За период с конца 60-х годов по конец 80-х, военнослужащие 55-й дмп около 50 раз выходили в плавание на кораблях КТОФ для несения боевой службы в Тихом и Индийском океанах. Они оказывали помощь Вооруженным силам Народной Демократической Республики Йемен, проводили совместные учения с вооружёнными силами Эфиопии и Вьетнама, посещали Ирак, Иран, Пакистан, Индию, Шри-Ланка, Сомали, Гвинею, Мальдивы, Сейшелы, Анголу, Мозамбик.

Из личного состава 55-й дмп награждены орденами и медалями более 300 офицеров, прапорщиков, сержантов и матросов.

С 1974 по 1976 годы личный состав выполнял специальные боевые задачи в Эфиопии, НДРЙ, в которых на тот момент шла гражданская война.

В феврале 1978 года усиленная рота морской пехоты с танковым взводом из состава З90-го полка морской пехоты под командованием майора Ушакова, выполнила боевую задачу по эвакуации дипломатического представительства СССР из порта Массу в Эфиопии.

В 1978 году подразделения 55-й дмп обеспечивали эвакуацию советских специалистов, пункта материального-технического обеспечения и узла связи из Сомали.

За выполнение этих боевых задач командирам подразделений были вручены награды:

• Орден Боевого Красного Знамени - майор Ушаков;
• Орден Красной Звезды - подполковник Осипенко, майоры Тихончук, Оселедец и Жевако.

В 80-е года сводный отряд от 55-й дмп был откомандирован на военно-морскую базу Камрань во Вьетнаме. За годы пребывания в Камрани погибло 44 морских пехотинца.

Соединение в ВС России

Участие дивизии в боевых действиях

Воинские части 55-й дмп участвовали в Первой чеченской войне. В период с января по апрель 1995 года в боевых действиях на территории Чечни принимал участие 165-й полк морской пехоты (165-й пмп).

В период с апреля по июнь 1995 года 165-й полк морской пехоты был заменён сводной полковой тактической группировкой 106-го полка морской пехоты.

Формально в боевых действиях из формирований морской пехоты участвовали только 165-й пмп и 106-й пмп 55-й дмп. В действительности, в связи с острым кадровым вопросом и неукомплектованностью подразделений личным составом, на Северный Кавказ была отправлена сводная полковая тактическая группировка в которую вошли военнослужащие из разных воинских частей 55-й дмп, сводных батальонов морской пехоты Балтийского и Северного флотов.

Также в состав сводных полков 55-й дмп включались военнослужащие от других соединений КТОФ. К примеру Герой России Фирсов Сергей, включённый в состав сводной группировки 165-го пмп, служил в 141-м гвардейском танковом полку 40-й дивизии береговой обороны береговых войск КТОФ. Всего в период с января по июнь 1995 года личный состав 55-й дмп потерял убитыми 61 военнослужащего.

За мужество проявленное в бою награждены орденами и медалями 2400 военнослужащих.

5 человек посмертно удостоены звания Герой Российской Федерации.

Сокращение и переформирование дивизии

В 1994 году 105-й танковый полк был переформирован в 84-й отдельный танковый батальон.

509-й отдельный инженерно-десантный батальон был объединён с 186-м отдельным морским инженерным батальоном и переформирован в 708-й отдельный инженерно-десантный батальон.

К 2005 году личный состав дивизии был сокращён до 3100 человек.

1 декабря 2009 года 55-я дивизия морской пехоты была расформирована. На базе 165-го полка морской пехоты была развёрнута 155-я отдельная бригада морской пехоты.

Герои соединения

• Боровиков, Владимир Валерьевич - лейтенант, командир десантно-штурмового взвода 165-го пмп. Присвоено звание Герой России 3 марта 1995 года, посмертно
• Гапоненко, Павел Николаевич - майор, начальник разведки 106-го пмп. Присвоено звание Герой России 14 февраля 1996 года, посмертно
• Днепровский, Андрей Владимирович - прапорщик, командир пулемётно-гранатомётного взвода 165-го пмп. Присвоено звание Герой России 1 декабря 1995 года, посмертно
• Захарчук, Андрей Николаевич - мичман, командир инженерно-сапёрного взвода 106-го пмп. Присвоено звание Герой России 1 декабря 1995 года, посмертно
• Фирсов, Сергей Александрович - старший лейтенант, командир разведывательной роты 141-го гвардейского танкового полка (Фирсов был откомандирован в состав 165-го пмп). Присвоено звание Герой России 3 мая 1995 года, посмертно

Командиры 55-й дмп/155-й обрмп

Список командиров 55-й дмп:

• генерал-майор Шапранов П.Т. — 1967—1971 гг.
• генерал-майор Казарин П.Ф. — 1971—1975 гг.
• полковник Горохов В.И. — 1975—1977 гг.
• полковник Юхимчук В.А. — 1977—1980 гг.
• генерал-майор Яковлев В.А. — 1980—1982 гг.
• генерал-майор Говоров В.М. — 1982—1986 гг.
• генерал-майор Корниенко В.Т. — 1986—1989 гг.
• генерал-майор Домненко А.Ф. — 1989—1994 гг.
• генерал-майор Холод B.C. — 1994—1996 гг.
• генерал-майор Корнеев B.C. — 1996—2000 гг.
• генерал-майор Смоляк А.Е. — 2000—2002 гг.
• генерал-майор Плешко М.Г. — 2002—2005 гг.
• полковник Олейников Валерий — 2005—2007 гг.
• генерал-майор Пушкин С.В. — 2007—2009 гг.

См. также

• Морская пехота
• ВМФ СССР
• Список дивизий Вооружённых сил СССР (1989—1991)

Литература

• В.П. Кузин, В.И. Никольский. Глава Х. Береговые войска ВМФ СССР // «Военно-морской флот СССР 1945-1991». — Санкт-Петербург: «Историческое Морское Общество», 1996. — P. 524-533. — 653 p. — 500 экз. — ISBN УДК 623.823.1.
• В.И., Голиков В.И., Калашников К.А., Слугин С.А. Краткая история 55-й дивизии морской пехоты // «Вооруженные Силы СССР после Второй мировой войны: от Красной Армии к Советской. Часть 1: Сухопутные войска». — Томск: Издательство Томского университета, 2013. — P. 184-185. — 640 p. — 500 экз. — ISBN 978-5-89503-530-6.

Отрывок, характеризующий 55-я дивизия морской пехоты

Два дня после этого, Ростов не видал Долохова у своих и не заставал его дома; на третий день он получил от него записку. «Так как я в доме у вас бывать более не намерен по известным тебе причинам и еду в армию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку – приезжай в английскую гостинницу». Ростов в 10 м часу, из театра, где он был вместе с своими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую гостинницу. Его тотчас же провели в лучшее помещение гостинницы, занятое на эту ночь Долоховым. Человек двадцать толпилось около стола, перед которым между двумя свечами сидел Долохов. На столе лежало золото и ассигнации, и Долохов метал банк. После предложения и отказа Сони, Николай еще не видался с ним и испытывал замешательство при мысли о том, как они свидятся.
Светлый холодный взгляд Долохова встретил Ростова еще у двери, как будто он давно ждал его.
– Давно не видались, – сказал он, – спасибо, что приехал. Вот только домечу, и явится Илюшка с хором.
– Я к тебе заезжал, – сказал Ростов, краснея.
Долохов не отвечал ему. – Можешь поставить, – сказал он.
Ростов вспомнил в эту минуту странный разговор, который он имел раз с Долоховым. – «Играть на счастие могут только дураки», сказал тогда Долохов.
– Или ты боишься со мной играть? – сказал теперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из за улыбки его Ростов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда в клубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью, Долохов чувствовал необходимость каким нибудь странным, большей частью жестоким, поступком выходить из нее.
Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему:
– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
– Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать:
– Да, господа, мне говорили, что в Москве распущен слух, будто я шулер, поэтому советую вам быть со мной осторожнее.
– Ну, мечи же! – сказал Ростов.
– Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты.
– Ааах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить.
– Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова, и продолжая метать.


Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
«Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил… Но и он не виноват; что ж ему делать, когда ему везет счастие? И я не виноват, говорил он сам себе. Я ничего не сделал дурного. Разве я убил кого нибудь, оскорбил, пожелал зла? За что же такое ужасное несчастие? И когда оно началось? Еще так недавно я подходил к этому столу с мыслью выиграть сто рублей, купить мама к именинам эту шкатулку и ехать домой. Я так был счастлив, так свободен, весел! И я не понимал тогда, как я был счастлив! Когда же это кончилось, и когда началось это новое, ужасное состояние? Чем ознаменовалась эта перемена? Я всё так же сидел на этом месте, у этого стола, и так же выбирал и выдвигал карты, и смотрел на эти ширококостые, ловкие руки. Когда же это совершилось, и что такое совершилось? Я здоров, силен и всё тот же, и всё на том же месте. Нет, это не может быть! Верно всё это ничем не кончится».
Он был красен, весь в поту, несмотря на то, что в комнате не было жарко. И лицо его было страшно и жалко, особенно по бессильному желанию казаться спокойным.
Запись дошла до рокового числа сорока трех тысяч. Ростов приготовил карту, которая должна была итти углом от трех тысяч рублей, только что данных ему, когда Долохов, стукнув колодой, отложил ее и, взяв мел, начал быстро своим четким, крепким почерком, ломая мелок, подводить итог записи Ростова.
– Ужинать, ужинать пора! Вот и цыгане! – Действительно с своим цыганским акцентом уж входили с холода и говорили что то какие то черные мужчины и женщины. Николай понимал, что всё было кончено; но он равнодушным голосом сказал:
– Что же, не будешь еще? А у меня славная карточка приготовлена. – Как будто более всего его интересовало веселье самой игры.
«Всё кончено, я пропал! думал он. Теперь пуля в лоб – одно остается», и вместе с тем он сказал веселым голосом:
– Ну, еще одну карточку.
– Хорошо, – отвечал Долохов, окончив итог, – хорошо! 21 рубль идет, – сказал он, указывая на цифру 21, рознившую ровный счет 43 тысяч, и взяв колоду, приготовился метать. Ростов покорно отогнул угол и вместо приготовленных 6.000, старательно написал 21.
– Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку.
Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
– За вами 43 тысячи, граф, – сказал Долохов и потягиваясь встал из за стола. – А устаешь однако так долго сидеть, – сказал он.
– Да, и я тоже устал, – сказал Ростов.
Долохов, как будто напоминая ему, что ему неприлично было шутить, перебил его: Когда прикажете получить деньги, граф?
Ростов вспыхнув, вызвал Долохова в другую комнату.
– Я не могу вдруг заплатить всё, ты возьмешь вексель, – сказал он.
– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.
– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.
– Так когда получить? – спросил Долохов.
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.


Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.
Волшебница, скажи, какая сила
Влечет меня к покинутым струнам;
Какой огонь ты в сердце заронила,
Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…


Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.