Американо-ливийские отношения

Американо-ливийские отношения

США	Ливия

Американо-ливийские отношения — двусторонние отношения между США и Ливией. Дипломатические отношения между странами были установлены в 1951 году.

История

Соединенные Штаты установили дипломатические отношения с Ливией в 1951 году. В 1969 году ливийские военные свергли короля и лидер восставших Муаммар Каддафи стал главой государства. В 2011 году Муаммар Каддафи попытался жестоко подавить восстание против его диктатуры. Под эгидой резолюции Совета Безопасности ООН Соединенные Штаты, Великобритания и Франция начали вести военные действия против ливийского правительства для защиты гражданских лиц. Муаммар Каддафи был убит в ходе конфликта.

11 сентября 2012 года вооруженные экстремисты напали на американские правительственные объекты в Бенгази, убив четырех граждан США в том числе посла Кристофера Стивенса. Несмотря на это, американские власти на самом высоком уровне подтвердили свою поддержку демократической власти в Ливии.

Двусторонние экономические отношения

Доходы от продажи нефти составляют основной источник доходов Ливии. В 2011 году США ввели санкции в отношении режима Муаммара Каддафи после применения им насилия против гражданских лиц. Большинство санкций США и ООН были сняты по просьбе нового правительства Ливии. После этого многие американские компании, в частности в нефтяном секторе, возобновили свои операции в Ливии. Соединенные Штаты также подписали торговое и инвестиционное соглашение с Ливией в рамках возобновления экономических отношений после долгого перерыва.

См. также

• Инцидент в заливе Сидра (1981)
• Операция «Каньон Эльдорадо»
• Взрыв на берлинской дискотеке «Ла Белль»
• Взрыв Boeing 747 над Локерби 21 декабря 1988 года
• Инцидент в заливе Сидра (1989)
• Интервенция в Ливии

Источники

• [www.state.gov/r/pa/ei/bgn/5425.htm Американо-ливийские отношения на сайте Государственного департамента США].  (англ.)

Отрывок, характеризующий Американо-ливийские отношения

В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.