Базилика Святого Эгидия

 Национальный памятник культуры Словацской Республики (регистрационный номер 1679/0 от  1970 года)

<tr><th colspan="2" style="text-align:center; font-weight:bold; text-align:center; font-size:110%; background:#5B92E5; color:#ffffff;"> Объект всемирного наследия</th></tr><tr><td colspan="2" class="" style="text-align:center; "> Bardejov Town Conservation Reserve
(Исторический центр города Бардеёв) </td></tr><tr><th style="font-weight:bold; text-align:right;border:1px solid #D3D3D3">Ссылка</th><td class="" style=""> [whc.unesco.org/ru/list/973 № 973] в списке объектов всемирного наследия ([whc.unesco.org/en/list/973 en]) </td></tr><tr><th style="font-weight:bold; text-align:right;border:1px solid #D3D3D3">Тип</th><td class="" style=""> Культурный </td></tr><tr><th style="font-weight:bold; text-align:right;border:1px solid #D3D3D3">Критерии</th><td class="" style=""> iii, iv </td></tr><tr><th style="font-weight:bold; text-align:right;border:1px solid #D3D3D3">Регион</th><td class="" style=""> Европа и Северная Америка </td></tr><tr><th style="font-weight:bold; text-align:right;border:1px solid #D3D3D3">Включение</th><td class="" style=""> 2000  (24-я сессия) </td></tr>

Католический храм (костёл)
Базилика Святого Эгидия Bazilika svätého Egídia
Современный вид
Страна	Словакия
Город	Бардеёв
Конфессия	Католицизм
Епархия	Архиепархия Кошице
Тип здания	Базилика
Архитектурный стиль	Неоготика, ренессанс
Основатель	Андраш II
Первое упоминание	1247
Строительство	???—1464 годы
Статус	Приходской храм, малая базилика
Состояние	Действующий
Сайт	[www.bardejov.rimkat.sk/bazilika-sv-egidia Официальный сайт]

Базилика Святого Эгидия (словацк. Bazilika svätého Egídia) — католический приходской храм в преимущественно неоготическом стиле, заложенный в начале XIII века при основании цистерцианского монастыря в Бардеёве (Прешовский край, Словакия). Находится в северной части Ратушной площади города Бардеёва. С 1970 года входит в список национальных памятников культуры Словакии. 23 ноября 2000 года папа римский Иоанн Павел II присвоил храму титул малой базилики. 2 декабря того же года базилика Святого Эгидия как составная часть объекта «Исторический центр города Бардеёв» вошла в состав Всемирного наследия ЮНЕСКО.

История

Монастырский костёл Святого Эгидия был заложен монахами ордена цистерцианцев при строительстве монастыря в Бардеёве на рубеже XII—XIII веков. По другим данным, цистерцианский монастырь в Бардеёве был основан по инициативе короля Венгрии Андраша II (1205—1235) в начале XIII века. При этом достоверно неизвестны ни год, ни точное место строительства этого монастыря, однако его существование отчасти подтверждается местными топонимами Бардеёва, такими как «Монашеский ручей» (словацк. Mníchovský potok), «Монастырские луга» (словацк. Kláštorné lúky) и городская часть «За раем» (словацк. Za rajom).

Базилика является, таким образом, вторым старейшим храмом архидиоцеза Кошице. Первое письменное свидетельство о существовании храма Святого Эгидия относится к 1247 году, когда венгерский король Бела IV в своей хартии, закрепившей за немецкими переселенцами из Прешова земельные владения цистерцианского монастыря в Бардеёве, упомянул о костёле как о части этого монастыря (в грамоте говорилось о «fratres de Copryvnicza Cisterciensis ordinis apud Ecclesiam Sancti Egidii de Bardfa» — братьях ордена цистерцианцев из Копшивницы при храме Святого Эгидия в Бардеёве). Территория Бардеёвского монастыря и его владений названа в этом документе «Terra Bardfa». Известно, что в 1269 году монахов-цистерцианцев в силу политических причин в Бардеёве уже не было, а о дальнейшей судьбе их монастыря и костёла документальные свидетельства отсутствуют. Terra Bardfa преобразовалась в селение Бардеёв.

Строительство нынешнего храма базиликального типа было начато вероятнее всего уже в XIV веке. В начале XIV века король Венгрии Шаробер (1312—1342) даровал селение Бардеёв, к тому времени уже довольно разросшееся, своему приближённому рыцарю Лаврентию («Laurentius Filius Laurentii») в наследственное владение. В 1320 году король Шаробер своей хартией освободил немецких поселенцев из Силезии от уплаты налогов и даровал им другие привилегии. В этом документе, помимо прочего, упоминается о том, что община Бардеёв («Civitas Bardpha») имеет своего рихтаржа и приходского священника, которому жители обязаны были платить половину десятины, а также собственный костёл. Исследователи полагают, что в хартии говорится именно о костёле Святого Эгидия. Кроме того, это свидетельствует о существовании местного прихода. Следующий венгерский король Лайош I Великий в 1352 году своей хартией пожаловал Бардеёву право проводить городскую восьмидневную ярмарку, начиная с 1 сентября каждого года — дня почитания Святого Эгидия, покровителя городского костёла и самого города. Предоставление Бардеёву статуса и привилегий вольного королевского города королём Лайошем I в 1376 году исследователи также связывают с существованием в нём католического прихода и приходского храма.

Современный вид базилика начала приобретать во 2-й половине XV века при короле Матьяше Хуньяди. Храм в форме трёхнефной базилики с простыми аркадами упоминается уже под 1427 годом. В 1448—1454 годах под руководством бардеёвского каменщика Микулаша Лапициды были достроены пресвитерий и ризница, а также храмовая капелла над ней. Строительство храма было полностью окончено в 1464 году. Поскольку при строительстве было нарушено равновесие храма, вскоре обрушился свод костёла, после чего была осуществлена новая реконструкция, в ходе которой был надстроен средний неф. В 1482—1486 годах бардеёвский мастер Урбан пристроил с южной стороны храма капеллу Девы Марии, капеллу над главным входом и капеллу Святого Андрея. Капелла Девы Марии была возведена в 1483 году на средства вдовы бардеёвского купца Петра Магера, Вероники, пожертвовавшей храму 3000 флоринов, поэтому её иногда называют капеллой Вероники Магеровой. В 1486—1487 годах мастер Ян Стемасек из Ансбаха выстроил верхние этажи храмовой башни и украсил их каменной облицовкой. Спустя 10 лет было окончено строительство пирамидальной крыши башни, которая была увенчана золотой сферой и крестом.

В 1525 году Бардеёв примкнул к Реформации. В 1527 году был смещён с должности и изгнан из города местный католический приходской пастор Криштоф (также как затем были изгнаны из Бардеёва и монахи ордена августинцев) и с тех пор храм Святого Эгидия служил для духовных нужд в основном немецкого населения города, бывшего главным проводником идей Реформации. В этот период с южной стороны костёла существовало кладбище, окружённое каменной оградой. В 1557 году в Бардеёве прошёл церковный съезд пяти восточнословацких городов, целью которого было «устранение традиционных суеверий церкви», к которым относился, в частности, обряд освящения воды. Сторонники криптокальвинизма предприняли попытки лишить храм его великолепного внутреннего убранства (убрать алтари, образы и скульптуры), что удалось предотвратить только благодаря усилиям более умеренно настроенных протестантов, в частности, стараниями лютеранского гуманиста и реформатора Леонарда Стоцкеля и членов городского совета Бардеёва. Интерьер храма был сохранён, но за умеренной бардеёвской церковью в радикальной протестантской среде закрепились определения «еретической» и «защитницы идолов». Храм был рекатолизирован в 1671 году.

В Новое время храм неоднократно ремонтировался. В 1517 и 1519 годах был отремонтирован свод и реконструированы опорные столбы, в 1550—1551 годах осуществлён ремонт башни. В том же веке итальянские мастера братья Лудовико и Бернардо Пело из Лугано объединили кровли южных храмовых капелл, создав ренессансный южный притвор костёла. В 1651—1655 годах старый алтарь в готическом стиле был заменён новым раннебарочным. Также в 1655 году готические двери храма заменили на барочные. В 1640 году храм сильно пострадал от пожара, в результате чего было нарушено равновесие храмовой башни. По этой причине в 1669 году напротив южной стороны храма возвели колокольню, на которую переместили башенные колокола. Это однако не спасло башню — в результате землетрясения 29 января 1725 года и последовавшей за ним сильной бури она окончательно рухнула. Храм оставался без башни вплоть до последней трети XIX века.

Во время восстания Ференца Ракоци Бардеёв в 1705 году был занят повстанцами и приходской костёл Святого Эгидия вновь стал протестантским. Это продолжалось до 1710 года, когда город был занят императорскими войсками и храм был вновь рекатолизирован.

Сильный пожар, случившийся в городе 22 апреля 1878 года, разрушил кровлю костёла и повредил его своды, интерьер храма при этом не пострадал. В 1879—1899 годах храм был реконструирован в неоготическом стиле по проекту венгерского архитектора Имре Штейндля и под контролем архитектора Фридеша Шулека. В ходе реконструкции была вновь возведена храмовая башня, упразднены колокольня XVII века и ограждения с южной стороны, восстановлена крыша над капеллами и главным нефом. За храмом Святого Эгидия был разбит парк. В следующий раз крыша храма была перекрыта в ходе ремонтных работ в 1963—1964 годах. В 90-х годах XX века прошли работы по реставрации внешней каменной облицовки храма и башни.

В 1970 году храм был включен в список национальных памятников культуры Словакии. Римский папа Иоанн Павел II, пойдя на встречу ходатайству архиепископа Кошицкого Алойза Ткача, своим апостольским бреве 23 ноября 2000 года наделил костёл Святого Эгидия в Бардеёве титулом малой базилики.

В настоящее время, помимо исполнения своей основной духовной функции приходского храма, базилика Святого Эгидия служит местом проведения различных культурных мероприятий, таких как, например, фестивали органной музыки.

		<center>		<center>		<center>
Статуя Святого Эгидия над южным входом в базилику		Базилика Святого Эгидия и городская ратуша на Ратушной площади Бардеёва		Южный вход в базилику		Башня базилики

Описание

Храм Святого Эгидия представляет собой трёхнефную базилику в готическом стиле с полигональным пресвитерием, ризницей, двумя капеллами и башней, пристроенной с западной стороны. Длина базилики составляет 50 метров, ширина — 31. Высота центрального нефа составляет 24 метра. Шестиэтажная башня базилики, высотой 76 метров, является одной из высочайших храмовых башен Словакии. На четвёртом этаже башни находится колокольня, а на шестом устроена смотровая площадка. Два колокола — «Ян» и «Урбан» — были заменены на новые в 1995 году, третий — «Сигнум» — был изготовлен в 1625 году. Старые колокола «Ян» и «Урбан» (изготовлен в 1584 году) стоят на мостовой перед базиликой. Вместимость базилики составляет порядка 3000 человек при 500 посадочных местах.

До настоящего времени сохранились лишь фрагменты фресок на южных стенах первого этажа храмовой башни, изображающие трёх королей Венгрии, а также Святого Кристофера. Эти фрески были созданы в 1521 году мастером Яном Краузом. До наших дней дошла и бронзовая купель 1-й половины XV века, к которой в XVII веке была добавлена крышка из листовой меди с начертанными на ней библейскими цитатами, и боковые алтари XV и XVI веков.

В отдельном помещении над ризницей рядом с капеллой Святой Екатерины находилось храмовое книгохранилище — старейшая библиотека в Бардеёве, которая первой в Венгерском королевстве была около 1540 года преобразована в общественную городскую библиотеку. С 1915 года собрание книг костёла Святого Эгидия хранится в Венгерском национальном музее в Будапеште.

<center>		<center>		<center>		<center>
Бронзовая купель 1-й половины XV века		Старые колокола «Ян» и «Урбан»		Интерьер базилики		Главный алтарь базилики

См. также

• Список малых базилик Словакии

Литература

• Drobniak, Gabriel; Jiroušek, Alexander. Bazilika minor sv. Egídia v Bardejove. — Kapušany: BENS, 2001.
• Jankovics, Marcell; Gábor, Méry. [www.meryratio.hu/bazilika-svateho-egidia-v-bardejove Bazilika svätého Egídia v Bardejove]. — Méry Ratio Kiadó, 2013.
• Gutek, František [www.bardejov.sk/mesto/images/stories/stockel/ecav_pramen_02_2010.pdf Bardejov v 16. storoèí] // Bardejovský Prameň : časopis. — Bardejov, 2010. — Вып. 8. — № 2. — S. 3—5.
• [www.pamiatky.sk/Content/ZASADY/Bardejov/PR_Bardejov_Zasad_ochr_text.pdf Pamiatková rezervácia Bardejov – Zásady ochrany pamiatkového územia – aktualizácia] / Mária Poláková. — Prešov: Krajský pamiatkový úrad Prešov, 2009. — S. 20—33.

Ссылки

• [schematizmus.rimkat.sk/place/bardejov-farnost-sv-egidia/ Bardejov – farnosť sv. Egídia]. Arcibiskupstvo Košice. Проверено 7 февраля 2015.
• [www.bardejov.rimkat.sk/bazilika-sv-egidia/ Bazilika sv. Egídia]. Rímskokatolícka farnosť sv. Egídia v Bardejove. Проверено 10 декабря 2015.
• [www.bardejov.sk/mesto/bardejov/pamiatky-mesta Pamiatky mesta: Bazilika minor Sv. Egídia]. Webstránka mesta Bardejov. Mesto Bardejov (3 февраля 2010). Проверено 7 февраля 2015.

Отрывок, характеризующий Базилика Святого Эгидия

– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.