Вриндаванские госвами

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Вриндаванские госвами — группа выдающихся святых и философов гаудия-вайшнавской традиции индуизма, которые жили в Индии в XVXVI веках.

Вриндаванские госвами были близкими учениками основоположника гаудия-вайшнавизма Чайтаньи Махапрабху, который считается объединённой аватарой Радхи и Кришны. Большую часть своей жизни вриндаванские госвами провели во Вриндаване, где на них была возложена задача отыскать утерянные святые места, связанные с лилами Кришны и составить литературу по философии гаудия-вайшнавизма.

В гаудия-вайшнавизме вриндаванские госвами считаются нитья-сиддхами, то есть «вечно освобождёнными душами», они — манджари, близкие слуги и спутницы Радхи и Кришны в духовном мире, хотя внешне они представали в роли обычных людей. Они исполняют высочайшее служение, создавая наилучшие условия для наслаждения Радхи и Кришны. Находясь на земле, они содействовали Чайтанье, делая его миссию доступной для каждого. Они превозносятся в гаудия-вайшнавской традиции за своё полное отречение от физического комфорта и удовольствий ради практики бхакти-йоги.

Вриндаванские госвами вдохновили строительство ряда важных храмов во Вриндаване, посвящённых Радхе и Кришне.



Вриндаванские госвами

См. также

Напишите отзыв о статье "Вриндаванские госвами"

Литература

  • Rosen, Steven J. (1990), [books.google.com/books?id=kLd-AAAAMAAJ The Six Goswamis of Vrindavan] (Revised ed.), Folk Books, ISBN 0961976322 
  • Shrivatsa Goswami (1983), [books.google.com/books?id=rcgFRgAACAAJ "Interview With Shrivatsa Goswami"], in Steven J. Gelberg, Hare Krishna, Hare Krishna: Five Distinguished Scholars on the Krishna Movement in the West, Harvey Cox, Larry D. Shinn, Thomas J. Hopkins, A.L. Basham, Shrivatsa Goswami, New York: Grove Press, сс. 196-258, ISBN 0394624548, <books.google.com/books?id=rcgFRgAACAAJ> 

Ссылки

  • [www.gaudiya.com/index.php?topic=saints Святые гаудия-вайшнавизма]  (англ.)
  • [vyasa.ru/books/ Библиотека ведической литературы]

Отрывок, характеризующий Вриндаванские госвами

– Capitaine, ils ont de la soupe et du gigot de mouton dans la cuisine, – сказал он. – Faut il vous l'apporter? [Капитан у них в кухне есть суп и жареная баранина. Прикажете принести?]
– Oui, et le vin, [Да, и вино,] – сказал капитан.


Французский офицер вместе с Пьером вошли в дом. Пьер счел своим долгом опять уверить капитана, что он был не француз, и хотел уйти, но французский офицер и слышать не хотел об этом. Он был до такой степени учтив, любезен, добродушен и истинно благодарен за спасение своей жизни, что Пьер не имел духа отказать ему и присел вместе с ним в зале, в первой комнате, в которую они вошли. На утверждение Пьера, что он не француз, капитан, очевидно не понимая, как можно было отказываться от такого лестного звания, пожал плечами и сказал, что ежели он непременно хочет слыть за русского, то пускай это так будет, но что он, несмотря на то, все так же навеки связан с ним чувством благодарности за спасение жизни.
Ежели бы этот человек был одарен хоть сколько нибудь способностью понимать чувства других и догадывался бы об ощущениях Пьера, Пьер, вероятно, ушел бы от него; но оживленная непроницаемость этого человека ко всему тому, что не было он сам, победила Пьера.
– Francais ou prince russe incognito, [Француз или русский князь инкогнито,] – сказал француз, оглядев хотя и грязное, но тонкое белье Пьера и перстень на руке. – Je vous dois la vie je vous offre mon amitie. Un Francais n'oublie jamais ni une insulte ni un service. Je vous offre mon amitie. Je ne vous dis que ca. [Я обязан вам жизнью, и я предлагаю вам дружбу. Француз никогда не забывает ни оскорбления, ни услуги. Я предлагаю вам мою дружбу. Больше я ничего не говорю.]
В звуках голоса, в выражении лица, в жестах этого офицера было столько добродушия и благородства (во французском смысле), что Пьер, отвечая бессознательной улыбкой на улыбку француза, пожал протянутую руку.
– Capitaine Ramball du treizieme leger, decore pour l'affaire du Sept, [Капитан Рамбаль, тринадцатого легкого полка, кавалер Почетного легиона за дело седьмого сентября,] – отрекомендовался он с самодовольной, неудержимой улыбкой, которая морщила его губы под усами. – Voudrez vous bien me dire a present, a qui' j'ai l'honneur de parler aussi agreablement au lieu de rester a l'ambulance avec la balle de ce fou dans le corps. [Будете ли вы так добры сказать мне теперь, с кем я имею честь разговаривать так приятно, вместо того, чтобы быть на перевязочном пункте с пулей этого сумасшедшего в теле?]