Кхолавеча Шридхара
| Кхолавеча Шридхара | |
| Kholāvecā Śrīdhara | |
| Рождение | |
|---|---|
| Смерть | |
| Почитается | |
Кхолаве́ча Шридха́ра (Kholāvecā Śrīdhara IAST; также известен как Шридха́ра Па́ндит, Śrīdhara Paṇḍita IAST) — кришнаитский святой, живший в Бенгалии в конце XV — начале XVI века. Принадлежит к группе двенадцати кришнаитских святых двадаша-гопал.[1]
Кхолавеча Шридхара был очень бедным брахманом.[2] Описывается, что он был настолько беден, что жил в хижине с ветхой, дырявой крышей.[2] На посуду у него денег не было, поэтому он пил воду из старого, треснувшего железного кувшина.[2] Когда по ночам Кхолавеча Шридхара воспевал мантру Харе Кришна, соседи думали, что он делал это потому, что не мог спать из-за мучившего его голода.[2] У Кхолавечи Шридхары был участок земли с банановой рощей. На жизнь он зарабатывал, собирая листья, кору и сердцевину банановых пальм и ежедневно продавая всё это на рынке.[2] Несмотря на свою бедность, половину дохода он тратил на поклонение Ганге, а половину оставлял на собственные нужды.[2]
Кхолавеча Шридхара был великим преданным Чайтаньи Махапрабху, который был очень привязан к нему.[2] В юности Чайтанья ежедневно приходил на рынок и покупал у Кхолавечи Шридхары тыквы и бананы, а также корни, стебли и цветы.[2] Между ними часто случались любовные ссоры, поскольку Чайтанья отказывался платить запрашиваемую цену.[2] Рассерженный Шридхара ссорился с Чайтаньей, отсылая его делать покупки в другом месте.[2] Тогда Чайтанья просто брал всё, что ему было нужно, и уходил, не заплатив ни гроша.[2] Шридхара хватал Чайтанью и возвращал его обратно, причитая при этом «Я всего лишь бедный старый брахман. И то немногое, что я получаю, я трачу на поклонение Ганге».[2] В конце концов, Кхолавеча Шридхара согласился каждый день бесплатно давать Чайтанье несколько бананов.[2]
Когда Чайтанья начал движение гражданского неповиновения против мусульманского правителя Навадвипы, Шридхара вместе с тысячами других вайшнавов принял участие в уличном киртане, где танцевал от радости. Также описывается, что Чайтанья нередко пил воду из его кувшина. Незадолго до того, как Чайтанья принял санньясу, Шридхара принёс Шачидеви тыкву, чтобы она приготовила её своему сыну.
После того, как Чайтанья поселился в Пури, Кхолавеча Шридхара ежегодно приходил туда, чтобы повидаться с ним. Согласно Кавикарнапуре, в играх Кришны во Вриндаване Кхолавеча Шридхара был пастушком по имени Кусумасава.[2] В «Гаура-ганоддеша-дипике» (133) говорится: «Пастушок по имени Кусумасава, участвовавший в кришна-лиле, впоследствии, в лиле Чайтаньи Махапрабху в Навадвипе, стал Кхолавечей Шридхарой».
В области 64 самадхи во Вриндаване расположен пушпа-самадхи Кхолавечи Шридхары.[2]
Бхактиведанта Свами Прабхупада в своих комментариях к «Бхагавата-пуране» говорит о Кхолавече Шридхаре: «Вот типичный пример того, как бедный человек, не имеющий никакой материальной собственности, может стать возвышеннейшим преданным Господа. Итак, материальные богатства не помогут нам обрести прибежище у лотосных стоп Господа Кришны или Шри Чайтаньи Госани: обрести это прибежище можно только посредством чистого преданного служения».[3]
Напишите отзыв о статье "Кхолавеча Шридхара"
Примечания
- ↑ Edward C. Dimock. [books.google.com/books?id=KsYfQDcODnYC&pg=PA94 The place of the hidden moon: erotic mysticism in the Vaiṣṇava-sahajiyā cult of Bengal]. — Motilal Banarsidass, 1991. — P. 94-95. — 299 p. — ISBN 8120809963.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 Mahanidhi Swami. [books.google.com/books?ei=7HieS9_BC4LYNvvWxNIH&id=bpLXAAAAMAAJ The Gaudiya Vaisnava samadhis in Vrndavana]. — 1993. — P. 102. — 193 p.
- ↑ A. C. Bhaktivedanta Swami Prabhupāda. [books.google.com/books?ei=S1CiS4G9DZzOMMGT5K8H&cd=7&id=eh1DAAAAIAAJ Śrīmad-Bhāgavatam: with a short life sketch of Lord Śrī Caitanya Mahāprabhu, the ideal preacher of Bhāgavata-dharma, and the original Sanskrit text, its roman transliteration, synonyms, translation and elaborate purports]. — Bhaktivedanta Book Trust, 1975. — Т. 5. — P. 234-235. — 534 p. — ISBN 091277679X.
Отрывок, характеризующий Кхолавеча Шридхара
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
