Гай Секстий Кальвин
| Гай Секстий Кальвин лат. Gaius Sextius Calvinus<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Изображение Гая Секстия Кальвина на фонтане проповедников в Экс-ан-Провансе</td></tr> | ||
| ||
|---|---|---|
| 124 до н. э. | ||
Гай Секстий Кальвин (лат. Gaius Sextius Calvinus) — консул Древнего Рима 124 до н. э., основатель города Аквы Секстиевы.
Не позднее 127 до н. э. Гай занимал должность претора[1]. В 124 до н. э., заняв должность консула, он отправился в Трансальпийскую Галлию, где, соединившись с армией проконсула Флакка, воевал против галльских племён лигурийцев, саллювиев и воконтиев. В течение следующих двух лет продолжал ведение боевых действий против галлов уже в ранге проконсула.
В 122 до н. э., нанеся поражение саллювиям, Кальвин основал на их землях в 15 милях от Массалии колонию, названную в его честь Аквами Секстиевыми[2][3][4]. Название Аквы (от лат. Aquae — «воды») город получил от геотермальных источников, располагавшихся поблизости. Разместив в поселении гарнизон, Кальвин, таким образом, оттеснил галлов от морского побережья и укрепил защиту союзной Риму Массалии[5]. По возвращении в Рим Кальвин был удостоен триумфа[6].
Напишите отзыв о статье "Гай Секстий Кальвин"
Примечания
- ↑ Broughton T. R. S. [babel.hathitrust.org/cgi/pt?id=mdp.39015009351001;view=1up;seq=533 The Magistrates of the Roman Republic]. — Vol. I. — New York: American Philological Association, 1951. — P. 507.
- ↑ Совр. Экс-ан-Прованс на юге Франции.
- ↑ Веллей Патеркул. Римская история, I, 15: текст на [www.ancientrome.ru/antlitr/paterculus/index.htm русском]
- ↑ Тит Ливий. История от основания города, Эпитомы (периохи), кн. 61: Текст на [thelatinlibrary.com/livy/liv.per61.shtml латинском] и [ancientrome.ru/antlitr/livi/periohae.htm#61 русском]
- ↑ Страбон. География, IV, 1, 5: текст на [ancientrome.ru/antlitr/strabo/index.htm русском]
- ↑ Триумфальные фасты
Ссылки
- [quod.lib.umich.edu/m/moa/ACL3129.0001.001/600?rgn=full+text;view=image Гай Секстий Кальвин] (англ.). — в Smith's Dictionary of Greek and Roman Biography and Mythology.
Отрывок, характеризующий Гай Секстий Кальвин
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
