Дижбит, Андрей Мартынович

Андрей Мартынович Дижбит латыш. Andrejs Dižbite<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">А. М. Дижбит</td></tr>
Рождение:	18 декабря 1889(1889-12-18) Угальская волость, Виндавский уезд, Курляндская губерния, Российская империя
Смерть:	29 декабря 1966(1966-12-29) (77 лет) город Рига, Латвийская ССР, Советский Союз
Партия:	ЛСДРП с 1912 года, затем РКП(б)
Образование:	сельская школа, коммерческие курсы
Награды:

Андрей Мартынович Дижбит (латыш. Andrejs Dižbite; 18 декабря 1889 — 29 декабря 1966) — начальник Главного управления милиции РСФСР, старый большевик.

Биография

Родился в семье безземельного крестьянина. Летом пас скот у кулаков, а зимой на заработанные деньги посещал школу. В 1906 приехал в Ригу и поступил на коммерческие курсы. Окончив их в 1908 году, он начал работать бухгалтером в различных коммерческих учреждениях. В это время сближается с социал-демократами, и в 1912 году его принимают в члены социал-демократической партии Латышского края.

28 ноября 1914 вместе с другими большевиками арестовали и выслали в Нарымский край. Был заключённым в сибирских тюрьмах, затем последовала ссылка в деревню Городище Нарымского края Томской губернии. Проводил агитационную работу среди местного населения. Последовал перевод в село Молчаново (Молчановское) Томского уезда и губернии. Проводил массовки. Весной 1916 он бежал из ссылки, работал в Екатеринбурге, пребывая на нелегальном положении, затем в Самаре. Здесь проводил пропагандистскую работу в кружках, участвовал в партийной конференции и был избран членом партийного комитета.

Накануне Февральской революции приезжает в Петроград. 22 февраля 1917 года партийный комитет поручил ему организовать демонстрацию рабочих Путиловского завода, а тремя днями позже руководить демонстрацией рабочих Выборгской стороны. Участвовал также в захвате Литовского замка и освобождении революционеров, заключенных в этой тюрьме.

После свержения монархии работает в редакции газеты «Циня» и агитатором-пропагандистом партийного комитета. Он часто выступает на предприятиях, ведёт непримиримую борьбу с соглашателями и латышскими буржуазными националистами. В мае 1917 года по заданию ЦК партии участвует в организации газеты «Окопная правда» и входит в её редколлегию, проводит большую политическую работу среди солдат 12-й армии. Большевики Риги избирают Андрея Мартыновича делегатом на VI съезд РСДРП(б).

После сдачи Риги войскам кайзеровской Германии Андрей Дижбит выезжает с материалами и архивом газеты «Окопная правда» в Петроград. Как агитатор-пропагандист он выступает на предприятиях столицы, среди солдат и матросов Выборга и Гельсингфорса. Одновременно устанавливает связи с латышской большевистской организацией столицы и по её заданию работает среди беженцев Прибалтийского края. Его избирают секретарём Всероссийского съезда беженцев и вводят в правление, также был избран членом ВЦИК.

В дни Октябрьского вооруженного восстания находился в штабе революции — Смольном, а в ночь с 24 на 25 октября по распоряжению председателя ВРК Н. И. Подвойского отправляется в города Юрьев (Тарту) и Венден (Цесис), чтобы ускорить отправку латышских стрелков на помощь революционному Петрограду. После Октябрьской революции Андрей Мартынович участвует в ликвидации различных учреждений старого режима — «Союза городов», «Северного союза», святейшего синода, а затем назначается комиссаром по делам беженцев. После переезда Советского правительства в Москву А. М. Дижбит был назначен начальником Главного управления милиции РСФСР. С 1919 находился на ответственных постах в войсках ВЧК, а в 1920 году назначается комиссаром 1-й Конной армии.

В дальнейшем работал в системе Наркомата внешней торговли. В 1958 уходит на пенсию. 3 января 1967 года трудящиеся Риги проводили его в последний путь.

Семья

• Жена — Рая.

• Сын — Эдгар Андреевич Дижбит.

Сочинения

• Дижбит А. М. За победу Октября: (Из воспоминаний старого большевика) /Лит. запись В. Спаре. — Парус: Лит. — худож. альм. Рига, 1957.

Ссылки

• [www.istoriacccr.ru/dizhbit_andrei_marti.html ДИЖБИТ Андрей Мартынович (1889—1967).]

Отрывок, характеризующий Дижбит, Андрей Мартынович

– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы: