Сиссарелли, Дино

Дино Сиссарелли
Позиция	правый нападающий
Рост	178 см
Вес	82 кг
Хват	правый
Гражданство	Канада
Родился	8 февраля 1960(1960-02-08) (64 года) Сарния, Онтарио, Канада
Драфт НХЛ	не выбирался
В зале славы с 2010 года
Клубы
Миннесота Норт Старз 1980-1989 Вашингтон Кэпиталз 1989-1992 Детройт Ред Уингз 1992-1996 Тампа Бэй Лайтнинг 1996-1998 Флорида Пантерз 1998-1999
Международные медали
Чемпионаты мира Бронза Финляндия 1982

Ди́но Сиссаре́лли (англ. Dino Ciccarelli; род. 8 февраля 1960, Сарния, Онтарио, Канада) — канадский хоккеист, правый нападающий, завершивший свою профессиональную карьеру. Сиссарелли провел в Национальной хоккейной лиге 19 сезонов. За карьеру заработал 1200 очков в регулярных чемпионатах НХЛ. Он забросил 608 шайб, что является действующим рекордом НХЛ для незадрафтованных хоккеистов. В 2010 году Сиссарелли избран в Зал хоккейной славы в Торонто. Сиссарелли — первый хоккеист, приговорённый к тюремному сроку за нападение на игрока во время игры.

Игровая карьера

«Миннесота Норт Старз»

После нескольких лет, проведенных в юношеских хоккейных лигах Канады, Дино Сиссарелли дебютировал в профессиональном хоккее в сезоне 1979-80 в команде Центральной хоккейной лиги «Оклахома Сити Старз». В шести играх за клуб Сиссарелли забросил 3 шайбы и набрал 5 очков.

Бо́льшую часть сезона 1980/81 он также провёл в «Оклахома Сити», забросив в 48 матчах 32 шайбы и набрав 57 очков. После этого Сиссарелли был вызван в НХЛ, где успел провести 32 матча в составе клуба «Миннесота Норт Старз», в которых забросил 18 шайб и набрал 30 очков. В плей-офф Сиссарелли помог «Миннесоте» дойти до финала, набрав 21 очко (14+7) в 19 матчах. В финале «Северные звёзды» уступили «Нью-Йорк Айлендерс».

Сезон 1981/82 Сиссарелли целиком провёл в «Миннесоте», сыграв 76 матчей, забросил 55 шайб (лучший результат в команде) и набрал 106 очков. В том сезоне Сиссарелии принял участие в Матче всех звёзд, проходившем в Вашингтоне. Сиссарелли отдал голевую передачу Уэйну Гретцки, а их команда Западной конференции проиграла команде Восточной конференции (2:4). В четырёх матчах плей-офф Сиссарелли забросил 3 шайбы и набрал 4 очка.

С сезона 1982/83 годов результативность Сиссарелли несколько снизилась: он набрал 75 очков (37+38) в 77 играх. Ему снова удалось принять участие в Матче всех звёзд, состоявшемся на площадке «Нью-Йорк Айлендерс». Сиссарелли забросил шайбу и сделал голевую передачу, а Западная конференция разгромила Восточную (9:2). В плей-офф того сезона он провел 9 матчей, в которых набрал 10 очков (4+6).

Набрав в сезоне 1983/84 в 79 матчах 71 очко (38 голов и 33 голевые передачи), Сиссарелли вновь помог «Миннесоте» выйти в плей-офф Кубка Стэнли. В 16 играх Сиссарелли забросил четырежды и набрал 9 очков, а «Норт Старз» уступили клубу «Эдмонтон Ойлерз» в финале Западной конференции.

В сезоне 1984/85 Сиссарелли из-за травм смог сыграть только в 51 матче, забросив 15 шайб (худший показатель в карьере) и набрав 32 очка (худший показатель с дебютного сезона 1980/81). В 9 матчах плей-офф он смог набрать 6 очков (3+3).

Сезон 1985/86 вылечившийся от травм Сиссарелли провёл отлично. В 75 матчах он забросил 44 шайбы (лучший показатель в команде) и набрал 89 очков (лучший показатель с сезона 1981/82). В плей-офф он выступил хуже, в 5 матчах ему удалось набрать всего одно очко за результативную передачу.

В сезоне 1986/87 Сиссарелли удалось улучшить свои показатели результативности. В 80 матчах он забросил 52 шайбы и набрал 103 очка. Оба показателя оказались лучшими в команде. Правда высокие достижения Сиссарели не помогли «Миннесоте» пробиться в плей-офф.

В сезоне 1987/88 Сиссарелли в третий раз подряд забросил более 40 шайб и, проведя 67 матчей, снова стал лучшим в команде по количеству голов (41) и очков (86). Для команды сезон вновь сложился неудачно, и она не смогла выйти в плей-офф во второй раз подряд.

Сезон 1988/89 ознаменовался первым появлением Сиссарелли в Матче всех звёзд за шесть лет. В матче, прошедшем в Эдмонтоне, Сиссарелли отдал голевую передачу Стиву Айзерману, а Западная конференция победила (9:5). В составе клуба Сиссарелли провел 65 матчей, забросил 32 шайбы и набрал 59 очков. 7 марта 1989 года «Миннесота» обменяла Сиссарелли вместе с Бобом Роузом в «Вашингтон Кэпиталз» на Майка Гартнера и Лэрри Мёрфи.

«Вашингтон Кэпиталз»

Сезон 1988/89 Сиссарелли заканчивал в составе «Вашингтон Кэпиталз». Он помог команде пробиться в плей-офф, забросив 12 шайб и набрав 15 очков в 11 матчах. Свой первый матч в составе «Кэпиталз» Сиссарелли провел 8 марта 1989 года против «Монреаль Канадиенс». Ему не удалось набрать очков, и «Вашингтон» проиграл (2:3). 11 марта 1989 года он забросил первую шайбу за новую команду, огорчив вратаря «Нью-Йорк Рейнджерс» Джона Ванбисбрука и поспособствовав победе (4:2). 18 марта «Вашингтон» разгромил «Хартфорд Уэйлерз» (8:2), а Сиссарелли забросил 4 шайбы и сделал 3 голевые передачи. 5 апреля 1989 года Сиссарелли провёл первый матч в плей-офф в составе «Кэпиталз» против «Филадельфия Флайерз». Очков в этом матче он не набрал, но его команда выиграла (3:2). Свою первую шайбу в плей-офф он забросил 6 апреля в ворота Рона Хекстолла (2:3). «Вашингтон» проиграл «Филадельфии» в шести матчах, а Сиссарелли смог забросить 3 шайбы и набрать 6 очков.

В своём первом полном сезоне в «Вашингтоне» Сиссарелли забросил 41 шайбу, в пятый раз подряд забив больше 40 голов за сезон, и набрал 79 очков, став лучшим в команде по этому показателю. 6 февраля 1990 года в матче против «Квебек Нордикс», выигранном с разгромным счетом 12:2, Сиссарелли забросил 4 шайбы. В плей-офф Сиссарели успел провести 8 матчей, забросив 8 шайб и набрав 11 очков, после чего 21 апреля 1990 года в матче с «Нью-Йорк Рейнджерс» получил травму, из-за которой досрочно завершил сезон. 5 апреля 1990 года в матче плей-офф против «Нью-Джерси Дэвилз», выигранном в овертайме со счетом 5:4, Сиссарелли удалось сделать хет-трик и набрать 4 очка.

В сезоне 1990/91 Сиссарелли пропустил 26 матчей. Ему удалось забросить 21 шайбу и набрать всего 39 очков (худший показатель после сезона 1984/85). 8 февраля 1991 года Сиссарелли забросил 3 шайбы в ворота «Эдмонтон Ойлерз» в матче, который его команда выиграла (6:3). В плей-офф Сиссарелли набрал 9 очков (5+4) в 11 матчах.

Следующий сезон Сиссарелли провёл очень хорошо. Он забросил 38 шайб (лучший показатель в команде) и набрал 76 очков, а команда снова вышла в плей-офф. 25 апреля 1992 года в матче плей-офф против «Питтсбург Пингвинз» Сиссарелли забросил 4 шайбы, а «Вашингтон» выиграл (7:2). В семи матчах плей-офф он смог забросить 5 голов и набрать 9 очков. 20 июня 1992 года Сиссарелли был обменян в «Детройт Ред Уингз» на Кевина Миллера.

«Детройт Ред Уингз»

Сиссарелли дебютировал в составе «Детройт Ред Уингз» 6 октября 1992 года, не набрав очков в матче против «Виннипег Джетс», проигранном со счетом 1:4. 8 октября Сиссарелли забросил первую шайбу за «Красные Крылья», отличившись голом в ворота голкипера «Лос-Анджелес Кингз» Келли Хруди. «Детройт» выиграл тот матч (5:3). Сиссарелли завершил сезон с 41 голом и 97 очками на счету, заняв второе место в команде по обоим показателям и набрав наибольшее количество очков с сезона 1986/87 (103 очка в составе «Миннесоты»). 19 апреля 1993 года состоялся первый матч Сиссарелли в плей-офф в составе «Детройта». Он набрал одно очко за голевую передачу, а «Ред Уингз» выиграли у «Торонто Мейпл Лифс» 6:3. Сиссарелли забросил первую шайбу в плей-офф 27 апреля 1993 года в ворота Феликса Потвена. В том матче «Детройт» уступил «Торонто» 4:5. 29 апреля Сиссарелли забросил 3 шайбы в матче, выигранном у «Торонто» со счетом 7:3. В семи матчах плей-офф Сиссарелли забросил 4 шайбы и набрал 6 очков.

В сезоне 1993/94 Сиссарелли набрал на 40 очков меньше, чем в предыдущем, — 57 (28 голов + 29 голевых передач) в 66 матчах. 5 апреля 1994 года в матче с «Ванкувер Кэнакс» он смог набрать 6 очков (4+2), а «Детройт» выиграл — 8:3. В семи матчах плей-офф Сиссарелли забросил 5 шайб и сделал две результативные передачи.

В сезоне 1994/95, сокращённом из-за локаута, Сиссарелли сыграл 42 матча, забросив 16 голов и набрав 43 очка, что стало третьим показателем в команде. Сиссарелли сделал четыре голевые передачи в матче с «Виннипег Джетс», состоявшемся 22 марта 1995 года и выигранном «Детройтом» со счетом 6:3. В плей-офф он сделал хет-трик 11 мая 1995 года в победном матче против «Даллас Старз» (5:1). «Детройт» уступил в финале Кубка Стэнли «Дьяволам» из Нью-Джерси, а Сиссарелли в 16 матчах плей-офф набрал 11 очков, забросив 9 шайб.

Сезон 1995/96 «Детройт» закончил, установив рекорд по количеству побед в регулярном сезоне — 62. Сиссарелли, приняв участие в 64 матчах, забросил 22 шайбы и сделал 21 передачу, набрав 43 очка. В 17 матчах плей-офф Сиссарелли удалось набрать 8 очков (6+2). 27 августа 1996 года «Детройт» обменял Сиссарелли в «Тампа Бэй Лайтнинг» на право выбора в четвёртом раунде драфта 1998 года.

«Тампа Бэй Лайтнинг»

Первый матч Сиссарелли в составе «Лайтнинг» провёл 5 октября 1996 года. Сиссарелли забросил шайбу и сделал голевую передачу, а «Тампа» одолела «Питтсбург» (4:3). 8 ноября Сиссарелли сделал хет-трик в ворота всё того же «Питтсбурга», а матч закончился вничью (5:5). Сиссарелли принял участие в своем четвёртом Матче всех звёзд, проведённом в 1997 году в Сан-Хосе. Сиссарелли отметился голевой передачей и помог команде Восточной конференции победить со счетом 11:7. Он закончил сезон, проведя 77 игр, забросив 35 шайб, что стало лучшим показателем в команде, и набрав 60 очков.

Начав сезон 1997/98 в «Тампе», Сиссарелли успел провести 34 игры, забросить 11 шайб и набрать 17 очков. 15 января 1998 года Сиссарелли вместе с Джеффом Нортоном был обменян в клуб «Флорида Пантерз» на Марка Фицпатрика и Джоди Халла.

«Флорида Пантерз»

Свою первую игру за «Пантер» Сиссарелли провел 21 января 1998 года. Очков он не набрал, а «Флорида» уступила «Майти Дакс оф Анахайм» (3:8). 24 января он забил свой первый гол за «Флориду», поразив ворота «Сан-Хосе Шаркс», защищаемые Келли Хруди. Матч закончился вничью (1:1). В 28 матчах Сиссарелли забросил 5 шайб и набрал 16 очков.

4 ноября 1998 года в матче против «Чикаго Блэкхокс» Сиссарелли получил травму спины, которая перечеркнула почти весь сезон 1998-99. Он сыграл всего 14 матчей, забросив в них 6 шайб и сделав одну голевую передачу. 31 августа 1999 года Сиссарелли объявил о завершении карьеры.

Карьера в сборной

В составе сборной Канады Сиссарелли принимал участие в чемпионате мира 1982 года в Финляндии и в чемпионате мира 1987 года в Австрии. В 1982 году Канада выиграла бронзовую медаль.

Тюремный срок

6 января 1988 года в гостевом матче против «Торонто Мейпл Лифс» Сиссарелли нанёс защитнику-новичку «Торонто» Люку Ричардсону два удара клюшкой по голове, после чего ударил его рукой в лицо. В результате этого инцидента суд признал Сиссарелли виновным в нападении и приговорил его к $1000 штрафа и одному дню тюрьмы. Сиссарелли стал первым хоккеистом, приговоренным к тюремному сроку за нападение на игрока во время игры.

Зал хоккейной славы

В 2010 году Сиссарелли был включен в Зал хоккейной славы.

Вне льда

Сиссарелли владел ночным клубом под названием «Club 22» в Мичигане, названном так по номеру, под которым Сиссарелли играл. Клуб был закрыт в 2011 году. Вскоре после этого в том же месте Сиссарелли открыл спорт-бар.

Достижения

• Обладатель Джим Мэйхон Мемориал Трофи в 1978 году.
• Участник Матча всех звезд НХЛ в 1982, 1983, 1989 и 1997 годах.

Статистика

				Регулярный сезон						Плей-офф
Сезон	Команда	Лига		Игры	Г	П	Очки	Штраф		Игры	Г	П	Очки	Штраф
1976–77	Лондон Найтс	OMJHL		66	39	43	82	45		20	11	13	24	14
1977–78	Лондон Найтс	OMJHL		68	72	70	142	49		9	6	10	16	6
1978–79	Лондон Найтс	OMJHL		30	8	11	19	35		7	3	5	8	0
1979–80	Лондон Найтс	OMJHL		62	50	53	103	72		5	2	6	8	15
1979–80	Оклахома Сити Старз	CHL		6	3	2	0	—		—	—	—	—
1980–81	Оклахома Сити Старз	CHL		48	32	25	57	45		—	—	—	—	—
1980–81	Миннесота Норт Старз	НХЛ		32	18	12	30	29		19	14	7	21	25
1981–82	Миннесота Норт Старз	НХЛ		76	55	51	106	138		4	3	1	4	2
1982–83	Миннесота Норт Старз	НХЛ		77	37	38	75	94		9	4	6	10	11
1983–84	Миннесота Норт Старз	НХЛ		79	38	33	71	58		16	4	5	9	27
1984–85	Миннесота Норт Старз	НХЛ		51	15	17	32	41		9	3	3	6	8
1985–86	Миннесота Норт Старз	НХЛ		75	44	45	89	51		5	0	1	1	6
1986–87	Миннесота Норт Старз	НХЛ		80	52	51	103	88		—	—	—	—	—
1987–88	Миннесота Норт Старз	НХЛ		67	41	45	86	79		—	—	—	—	—
1988–89	Миннесота Норт Старз	НХЛ		65	32	27	59	64		—	—	—	—	—
1988–89	Вашингтон Кэпиталз	НХЛ		11	12	3	15	12		6	3	3	6	12
1989–90	Вашингтон Кэпиталз	НХЛ		80	41	38	79	122		8	8	3	11	6
1990–91	Вашингтон Кэпиталз	НХЛ		54	21	18	39	66		11	5	4	9	22
1991–92	Вашингтон Кэпиталз	НХЛ		78	38	38	76	78		7	5	4	9	14
1992–93	Детройт Ред Уингз	НХЛ		82	41	56	97	81		7	4	2	6	16
1993–94	Детройт Ред Уингз	НХЛ		66	28	29	57	73		7	5	2	7	14
1994–95	Детройт Ред Уингз	НХЛ		42	16	27	43	39		16	9	2	11	22
1995–96	Детройт Ред Уингз	НХЛ		64	22	21	43	99		17	6	2	8	26
1996–97	Тампа Бэй Лайтнинг	НХЛ		77	35	25	60	116		—	—	—	—	—
1997–98	Тампа Бэй Лайтнинг	НХЛ		34	11	6	17	42		—	—	—	—	—
1997–98	Флорида Пантерз	НХЛ		28	5	11	16	28		—	—	—	—	—
1998–99	Флорида Пантерз	НХЛ		14	6	1	7	27		—	—	—	—	—
Всего в НХЛ				1232	608	592	1200	1425		141	73	45	118	211

Год	Команда	Турнир	Игры	Г	П	Очки	Штраф
1982	Канада	ЧМ	9	2	1	3	0
1987	Канада	ЧМ	10	4	2	6	2
Всего			19	6	3	9	2

См. также

• Список хоккеистов НХЛ, набравших 1000 и более очков
• Список хоккеистов НХЛ, сыгравших 1000 и более матчей

Ссылки

• [www.hockeydb.com/ihdb/stats/pdisplay.php?pid=992 Статистика на сайте The Internet Hockey Database]
• [www.youtube.com/watch?v=Hodb0LUALjI Эпизод нападения Сиссарелли на Люка Ричардсона]

Отрывок, характеризующий Сиссарелли, Дино

– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.


Скоро после этого в темную храмину пришел за Пьером уже не прежний ритор, а поручитель Вилларский, которого он узнал по голосу. На новые вопросы о твердости его намерения, Пьер отвечал: «Да, да, согласен», – и с сияющею детскою улыбкой, с открытой, жирной грудью, неровно и робко шагая одной разутой и одной обутой ногой, пошел вперед с приставленной Вилларским к его обнаженной груди шпагой. Из комнаты его повели по коридорам, поворачивая взад и вперед, и наконец привели к дверям ложи. Вилларский кашлянул, ему ответили масонскими стуками молотков, дверь отворилась перед ними. Чей то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему вопросы о том, кто он, где, когда родился? и т. п. Потом его опять повели куда то, не развязывая ему глаз, и во время ходьбы его говорили ему аллегории о трудах его путешествия, о священной дружбе, о предвечном Строителе мира, о мужестве, с которым он должен переносить труды и опасности. Во время этого путешествия Пьер заметил, что его называли то ищущим, то страждущим, то требующим, и различно стучали при этом молотками и шпагами. В то время как его подводили к какому то предмету, он заметил, что произошло замешательство и смятение между его руководителями. Он слышал, как шопотом заспорили между собой окружающие люди и как один настаивал на том, чтобы он был проведен по какому то ковру. После этого взяли его правую руку, положили на что то, а левою велели ему приставить циркуль к левой груди, и заставили его, повторяя слова, которые читал другой, прочесть клятву верности законам ордена. Потом потушили свечи, зажгли спирт, как это слышал по запаху Пьер, и сказали, что он увидит малый свет. С него сняли повязку, и Пьер как во сне увидал, в слабом свете спиртового огня, несколько людей, которые в таких же фартуках, как и ритор, стояли против него и держали шпаги, направленные в его грудь. Между ними стоял человек в белой окровавленной рубашке. Увидав это, Пьер грудью надвинулся вперед на шпаги, желая, чтобы они вонзились в него. Но шпаги отстранились от него и ему тотчас же опять надели повязку. – Теперь ты видел малый свет, – сказал ему чей то голос. Потом опять зажгли свечи, сказали, что ему надо видеть полный свет, и опять сняли повязку и более десяти голосов вдруг сказали: sic transit gloria mundi. [так проходит мирская слава.]
Пьер понемногу стал приходить в себя и оглядывать комнату, где он был, и находившихся в ней людей. Вокруг длинного стола, покрытого черным, сидело человек двенадцать, всё в тех же одеяниях, как и те, которых он прежде видел. Некоторых Пьер знал по петербургскому обществу. На председательском месте сидел незнакомый молодой человек, в особом кресте на шее. По правую руку сидел итальянец аббат, которого Пьер видел два года тому назад у Анны Павловны. Еще был тут один весьма важный сановник и один швейцарец гувернер, живший прежде у Курагиных. Все торжественно молчали, слушая слова председателя, державшего в руке молоток. В стене была вделана горящая звезда; с одной стороны стола был небольшой ковер с различными изображениями, с другой было что то в роде алтаря с Евангелием и черепом. Кругом стола было 7 больших, в роде церковных, подсвечников. Двое из братьев подвели Пьера к алтарю, поставили ему ноги в прямоугольное положение и приказали ему лечь, говоря, что он повергается к вратам храма.
– Он прежде должен получить лопату, – сказал шопотом один из братьев.
– А! полноте пожалуйста, – сказал другой.
Пьер, растерянными, близорукими глазами, не повинуясь, оглянулся вокруг себя, и вдруг на него нашло сомнение. «Где я? Что я делаю? Не смеются ли надо мной? Не будет ли мне стыдно вспоминать это?» Но сомнение это продолжалось только одно мгновение. Пьер оглянулся на серьезные лица окружавших его людей, вспомнил всё, что он уже прошел, и понял, что нельзя остановиться на половине дороги. Он ужаснулся своему сомнению и, стараясь вызвать в себе прежнее чувство умиления, повергся к вратам храма. И действительно чувство умиления, еще сильнейшего, чем прежде, нашло на него. Когда он пролежал несколько времени, ему велели встать и надели на него такой же белый кожаный фартук, какие были на других, дали ему в руки лопату и три пары перчаток, и тогда великий мастер обратился к нему. Он сказал ему, чтобы он старался ничем не запятнать белизну этого фартука, представляющего крепость и непорочность; потом о невыясненной лопате сказал, чтобы он трудился ею очищать свое сердце от пороков и снисходительно заглаживать ею сердце ближнего. Потом про первые перчатки мужские сказал, что значения их он не может знать, но должен хранить их, про другие перчатки мужские сказал, что он должен надевать их в собраниях и наконец про третьи женские перчатки сказал: «Любезный брат, и сии женские перчатки вам определены суть. Отдайте их той женщине, которую вы будете почитать больше всех. Сим даром уверите в непорочности сердца вашего ту, которую изберете вы себе в достойную каменьщицу». И помолчав несколько времени, прибавил: – «Но соблюди, любезный брат, да не украшают перчатки сии рук нечистых». В то время как великий мастер произносил эти последние слова, Пьеру показалось, что председатель смутился. Пьер смутился еще больше, покраснел до слез, как краснеют дети, беспокойно стал оглядываться и произошло неловкое молчание.
Молчание это было прервано одним из братьев, который, подведя Пьера к ковру, начал из тетради читать ему объяснение всех изображенных на нем фигур: солнца, луны, молотка. отвеса, лопаты, дикого и кубического камня, столба, трех окон и т. д. Потом Пьеру назначили его место, показали ему знаки ложи, сказали входное слово и наконец позволили сесть. Великий мастер начал читать устав. Устав был очень длинен, и Пьер от радости, волнения и стыда не был в состоянии понимать того, что читали. Он вслушался только в последние слова устава, которые запомнились ему.
«В наших храмах мы не знаем других степеней, – читал „великий мастер, – кроме тех, которые находятся между добродетелью и пороком. Берегись делать какое нибудь различие, могущее нарушить равенство. Лети на помощь к брату, кто бы он ни был, настави заблуждающегося, подними упадающего и не питай никогда злобы или вражды на брата. Будь ласков и приветлив. Возбуждай во всех сердцах огнь добродетели. Дели счастье с ближним твоим, и да не возмутит никогда зависть чистого сего наслаждения. Прощай врагу твоему, не мсти ему, разве только деланием ему добра. Исполнив таким образом высший закон, ты обрящешь следы древнего, утраченного тобой величества“.
Кончил он и привстав обнял Пьера и поцеловал его. Пьер, с слезами радости на глазах, смотрел вокруг себя, не зная, что отвечать на поздравления и возобновления знакомств, с которыми окружили его. Он не признавал никаких знакомств; во всех людях этих он видел только братьев, с которыми сгорал нетерпением приняться за дело.
Великий мастер стукнул молотком, все сели по местам, и один прочел поучение о необходимости смирения.
Великий мастер предложил исполнить последнюю обязанность, и важный сановник, который носил звание собирателя милостыни, стал обходить братьев. Пьеру хотелось записать в лист милостыни все деньги, которые у него были, но он боялся этим выказать гордость, и записал столько же, сколько записывали другие.
Заседание было кончено, и по возвращении домой, Пьеру казалось, что он приехал из какого то дальнего путешествия, где он провел десятки лет, совершенно изменился и отстал от прежнего порядка и привычек жизни.


На другой день после приема в ложу, Пьер сидел дома, читая книгу и стараясь вникнуть в значение квадрата, изображавшего одной своей стороною Бога, другою нравственное, третьею физическое и четвертою смешанное. Изредка он отрывался от книги и квадрата и в воображении своем составлял себе новый план жизни. Вчера в ложе ему сказали, что до сведения государя дошел слух о дуэли, и что Пьеру благоразумнее бы было удалиться из Петербурга. Пьер предполагал ехать в свои южные имения и заняться там своими крестьянами. Он радостно обдумывал эту новую жизнь, когда неожиданно в комнату вошел князь Василий.
– Мой друг, что ты наделал в Москве? За что ты поссорился с Лёлей, mon сher? [дорогой мoй?] Ты в заблуждении, – сказал князь Василий, входя в комнату. – Я всё узнал, я могу тебе сказать верно, что Элен невинна перед тобой, как Христос перед жидами. – Пьер хотел отвечать, но он перебил его. – И зачем ты не обратился прямо и просто ко мне, как к другу? Я всё знаю, я всё понимаю, – сказал он, – ты вел себя, как прилично человеку, дорожащему своей честью; может быть слишком поспешно, но об этом мы не будем судить. Одно ты помни, в какое положение ты ставишь ее и меня в глазах всего общества и даже двора, – прибавил он, понизив голос. – Она живет в Москве, ты здесь. Помни, мой милый, – он потянул его вниз за руку, – здесь одно недоразуменье; ты сам, я думаю, чувствуешь. Напиши сейчас со мною письмо, и она приедет сюда, всё объяснится, а то я тебе скажу, ты очень легко можешь пострадать, мой милый.
Князь Василий внушительно взглянул на Пьера. – Мне из хороших источников известно, что вдовствующая императрица принимает живой интерес во всем этом деле. Ты знаешь, она очень милостива к Элен.
Несколько раз Пьер собирался говорить, но с одной стороны князь Василий не допускал его до этого, с другой стороны сам Пьер боялся начать говорить в том тоне решительного отказа и несогласия, в котором он твердо решился отвечать своему тестю. Кроме того слова масонского устава: «буди ласков и приветлив» вспоминались ему. Он морщился, краснел, вставал и опускался, работая над собою в самом трудном для него в жизни деле – сказать неприятное в глаза человеку, сказать не то, чего ожидал этот человек, кто бы он ни был. Он так привык повиноваться этому тону небрежной самоуверенности князя Василия, что и теперь он чувствовал, что не в силах будет противостоять ей; но он чувствовал, что от того, что он скажет сейчас, будет зависеть вся дальнейшая судьба его: пойдет ли он по старой, прежней дороге, или по той новой, которая так привлекательно была указана ему масонами, и на которой он твердо верил, что найдет возрождение к новой жизни.
– Ну, мой милый, – шутливо сказал князь Василий, – скажи же мне: «да», и я от себя напишу ей, и мы убьем жирного тельца. – Но князь Василий не успел договорить своей шутки, как Пьер с бешенством в лице, которое напоминало его отца, не глядя в глаза собеседнику, проговорил шопотом:
– Князь, я вас не звал к себе, идите, пожалуйста, идите! – Он вскочил и отворил ему дверь.
– Идите же, – повторил он, сам себе не веря и радуясь выражению смущенности и страха, показавшемуся на лице князя Василия.
– Что с тобой? Ты болен?
– Идите! – еще раз проговорил дрожащий голос. И князь Василий должен был уехать, не получив никакого объяснения.
Через неделю Пьер, простившись с новыми друзьями масонами и оставив им большие суммы на милостыни, уехал в свои именья. Его новые братья дали ему письма в Киев и Одессу, к тамошним масонам, и обещали писать ему и руководить его в его новой деятельности.


Дело Пьера с Долоховым было замято, и, несмотря на тогдашнюю строгость государя в отношении дуэлей, ни оба противника, ни их секунданты не пострадали. Но история дуэли, подтвержденная разрывом Пьера с женой, разгласилась в обществе. Пьер, на которого смотрели снисходительно, покровительственно, когда он был незаконным сыном, которого ласкали и прославляли, когда он был лучшим женихом Российской империи, после своей женитьбы, когда невестам и матерям нечего было ожидать от него, сильно потерял во мнении общества, тем более, что он не умел и не желал заискивать общественного благоволения. Теперь его одного обвиняли в происшедшем, говорили, что он бестолковый ревнивец, подверженный таким же припадкам кровожадного бешенства, как и его отец. И когда, после отъезда Пьера, Элен вернулась в Петербург, она была не только радушно, но с оттенком почтительности, относившейся к ее несчастию, принята всеми своими знакомыми. Когда разговор заходил о ее муже, Элен принимала достойное выражение, которое она – хотя и не понимая его значения – по свойственному ей такту, усвоила себе. Выражение это говорило, что она решилась, не жалуясь, переносить свое несчастие, и что ее муж есть крест, посланный ей от Бога. Князь Василий откровеннее высказывал свое мнение. Он пожимал плечами, когда разговор заходил о Пьере, и, указывая на лоб, говорил:
– Un cerveau fele – je le disais toujours. [Полусумасшедший – я всегда это говорил.]
– Я вперед сказала, – говорила Анна Павловна о Пьере, – я тогда же сейчас сказала, и прежде всех (она настаивала на своем первенстве), что это безумный молодой человек, испорченный развратными идеями века. Я тогда еще сказала это, когда все восхищались им и он только приехал из за границы, и помните, у меня как то вечером представлял из себя какого то Марата. Чем же кончилось? Я тогда еще не желала этой свадьбы и предсказала всё, что случится.
Анна Павловна по прежнему давала у себя в свободные дни такие вечера, как и прежде, и такие, какие она одна имела дар устроивать, вечера, на которых собиралась, во первых, la creme de la veritable bonne societe, la fine fleur de l'essence intellectuelle de la societe de Petersbourg, [сливки настоящего хорошего общества, цвет интеллектуальной эссенции петербургского общества,] как говорила сама Анна Павловна. Кроме этого утонченного выбора общества, вечера Анны Павловны отличались еще тем, что всякий раз на своем вечере Анна Павловна подавала своему обществу какое нибудь новое, интересное лицо, и что нигде, как на этих вечерах, не высказывался так очевидно и твердо градус политического термометра, на котором стояло настроение придворного легитимистского петербургского общества.
В конце 1806 года, когда получены были уже все печальные подробности об уничтожении Наполеоном прусской армии под Иеной и Ауерштетом и о сдаче большей части прусских крепостей, когда войска наши уж вступили в Пруссию, и началась наша вторая война с Наполеоном, Анна Павловна собрала у себя вечер. La creme de la veritable bonne societe [Сливки настоящего хорошего общества] состояла из обворожительной и несчастной, покинутой мужем, Элен, из MorteMariet'a, обворожительного князя Ипполита, только что приехавшего из Вены, двух дипломатов, тетушки, одного молодого человека, пользовавшегося в гостиной наименованием просто d'un homme de beaucoup de merite, [весьма достойный человек,] одной вновь пожалованной фрейлины с матерью и некоторых других менее заметных особ.