Иоанн (Островский)
Епископ Иоанн (Островский; ок. 1734, Васильков, Киевская губерния — 24 декабря 1801) — епископ Русской православной церкви, епископ Пермский и Екатеринбургский.
Биография
Родился в городе Василькове Киевской губернии в семье мещанина.
С 1754 года обучался в Киевской духовной академии, по окончании курса которой оставлен в ней учителем латинского языка, философии и богословских наук.
В духовной академии пострижен в монашество.
В 1768 году возведён во игумена Киевского Петропавловского монастыря.
С 1774 года — префект Киевской духовной академии.
С 6 января 1785 года — архимандрит Гамалеевского Рождество-Богородицкого монастыря Черниговской епархии.
С 15 марта 1789 года — архимандрит Коломенского Голутвина Богоявленского монастыря (Московской епархии).
В 1793 году архимандрит Иоанн назначен ректором Коломенской семинарии.
С 6 мая 1795 года — ректор Новгородской духовной семинарии и настоятель Новгородского Антониева монастыря.
с 25 августа 1796 года — Новгородского Юрьева монастыря.
с 10 сентября 1797 года — Спасо-Преображенского монастыря в Новгороде-Северском Черниговской епархии.
с 31 декабря 1797 года — повторно Новгородского Антониева монастыря.
С 10 ноября 1798 года — Калязинского Макариева-Троицкого монастыря Тверской епархии.
5 февраля 1800 года хиротонисан во епископа Пермского и Екатеринбургского восстановленной в 1799 году Пермской епархии.
Ревностно взялся за устройство своей епархии. При епископе была учреждена духовная консистория — канцелярия по управлению епархией.
В Пермь преосвященный Иоанн прибыл 29 февраля 1800 года. 4 марта служил литургию в Петро-Павловском соборе, в тот же день была учреждена духовная консистория, в которую входили Соликамский игумен Никандр, протоиерей Федот Будрин, протоиерей Никифор Пономарев, священник Гавриил Сапожников, священник Николай Коровин. На следующий день они были приведены к присяге в Петро-Павловском соборе. 16 марта 1800 года в Петро-Павловском соборе состоялось торжественное открытие Пермской епархии.
Вскоре после приезда в Пермь преосвященный Иоанн распорядился о перестройке Петро-Павловского собора, вновь перестроенный он был освящён 20 октября 1801 года. В мае все священники епархии были подвергнуты епископом Иоанном личному испытанию на соответствие занимаемым должностям, в отношении нерадивых были предприняты довольно строгие меры.
11 ноября 1801 года были открыты Духовное Училище и первые классы Пермской Духовной Семинарии в деревянном доме канцеляриста Св. Синода Медведева, дом он, кстати, подарил. В число воспитанников семинарии поступило 20 человек из Вятской духовной семинарии (в числе которых был уроженец Пермской губернии Иаков Максимович Сельнокринов-Коровин, будущий Архиепископ Иннокентий), 14 — из Тобольской, вновь принято — 118. 15 июля следующего года в Пермской духовной семинарии было уже 339 учащихся. Преподаватели были приглашены из Вятской и Тобольской семинарий. Воспитанники изучали: философию, риторику, поэзию, гражданскую историю, краткую св. историю, краткий катехизис, географию, арифметику, русский, греческий и латинский языки. Из книжной лавки московского купца Глазунова было выписано книг на сумму более 1000 рублей для создания фундаментальной семинарской библиотеки, для продажи учащимся и для раздачи беднейшим из них.
Скончался он 24 декабря 1801 года от апоплексического удара (инсульта). Погребён в Пермском кафедральном соборе.
Напишите отзыв о статье "Иоанн (Островский)"
Ссылки
- Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
- metrosphera.ru/history/arch/?pub=13
- www.permeparhia.ru/index.php?id=426
Отрывок, характеризующий Иоанн (Островский)
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.
Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
