Владимир (Никольский)
Епископ Владимир (в миру Василий Степанович Никольский; 1 (13) января 1829 — 29 декабря 1900) — епископ Русской православной церкви, епископ Нижегородский и Арзамасский. Духовный писатель, магистр богословия.
Содержание
Биография
Родился в 1829 году в семье священника Курской епархии.
В 1851 году окончил Курскую духовную семинарию и 23 ноября в том же году возведен в сан иерея и назначен законоучителем Бобринецкого уездного училища в Херсонской епархии.
В 1857 году овдовел и поступил в число братии архиерейского дома. 21 декабря в том же году пострижен в монашество Дмитрием (Муретовым).
В 1859 году поступил в Санкт-Петербургскую духовную академию и в 1863 году окончил её со званием магистра богословия. По окончании академии оставлен в ней при библиотеке.
18 июля 1864 года — инспектор и профессор Казанской духовной семинарии.
С 1867 года — инспектор и профессор Казанской духовной академии. 2 мая того же года возведен в сан архимандрита.
С 10 июля 1869 года — ректор Самарской духовной семинарии.
16 марта 1875 года хиротонисан во епископа Брестского, викария Литовской епархии.
С 16 мая 1877 года — епископ Ковенский, викарий Литовской епархии.
14 мая 1881 года назначен епископом Калужским и Боровским.
Особенное внимание уделял благоустройству духовно-учебных заведений епархии.
С его благословения в 1884 году первой настоятельницей создаваемого Шамординского монастыря стала монахиня София (Болотова)[1].
С 21 мая 1886 года — епископ Пермский и Соликамский.
С 7 мая 1892 года — епископ Нижегородский и Арзамасский.
Скончался 29 декабря 1900 года.
Сочинения
- «Лионская уния». Этюд из средневековой церковной истории 1261—1293 гг.". (Магистерская диссертация). «Прав. Обозр.» 1867, Книги: 5-6, 8 и 9.
- «Спор об исхождении Св. Духа». «Прав. Обозр.» 1867, № 12.
- «Памяти архимандрита Иннокентия». «Прав. Собес.» 1868, июль, с. 254.
- «Памяти Высокопр. Афанасия (Соколова), архиеп. Казанского». «Прав. Собес.» 1868, январь, с. 80.
- Речь студентам XII выпуска Казанской Академии. «Прав. Собес.» 1868, август, с. 350.
- Речь при погребении Владимира, архиепископа Казанского. «Прав. Собес.» 1897, октябрь, с. 361—364.
- Речь при наречении его во епископа. «Самар. ЕВ» 1875, № 9, с. 198.
Напишите отзыв о статье "Владимир (Никольский)"
Примечания
- ↑ [www.religruss.info/949-125-let-so-dnya-pravednoy-konchiny-shimonahini-sofii-bolotovoy.html 125 лет со дня праведной кончины схимонахини Софии (Болотовой)] // Информационное агентство религиозных новостей Ежедневная общеросийская газета : Интернет-СМИ. — 2013. — Вып. 6 февраля.
Ссылки
- [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_920 Владимир (Никольский)]
- [www.heritage.perm.ru/articles.php?lng=ru&pg=3162 Владимир, Епископ Пермский и Соликамский]
- [www.permeparhia.ru/index.php?id=427 Архиереи Земли Пермской (1888—1918)]
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Владимир (Никольский)
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
