Киров (крейсер)
Киров — Советский легкий артиллерийский крейсер проекта 26. Спущен на воду 30 ноября 1936 года. Исключен из состава флота в 1974 году.
| Награды: |
|---|
История
Первоначальный проект основывался на проекте крейсеров «Раймондо Монтекукколи», но окончательный проект создавался на основе теоретического чертежа «Эудженио ди Савойя» — дальнейшего развития «Раймондо Монтекукколи». Полный пакет технических документов на крейсер был приобретен советской стороной у итальянской фирмы «Ансальдо», главным конструктором проекта 26 был назначен Анатолий Иоасафович Маслов.
Строительство было начато по Постановлению Совета Труда и Обороны от 11 июля 1934 года № 58сс.
Корпус крейсера был заложен на Ленинградском заводе имени С. Орджоникидзе (с опозданием на 4 месяца). Присутствовали — Калинин и наморси В. М. Орлов. Главный строитель — военинженер 2 ранга Н. В. Григорьев. При строительстве обозначение крейсера — «заказ № 269».
7 августа 1937 года под заводским флагом совершил первый выход в море (из Кронштадта по «Маркизовой луже»).
В ходе испытаний произошли множественные аварии, и были выявлены недоделки. Григорьева арестовали и вскоре расстреляли. Главным строителем назначили В. Л. Бродского (в этом же году был арестован). В 1938 году, во время торпедных стрельб, одна из учебных торпед, сделав циркуляцию, ударила крейсер в борт, в результате чего был отстранен, а затем арестован председатель комиссии по приемке корабля А. К. Векман.
25 сентября 1938 года комиссией под председательством капитана 2 ранга Д. Д. Долина, был подписан акт о приемке.
Корпус был изготовлен клепаным методом из стали двух марок — марганцовистой (наружная обшивка, второе дно, главные переборки, верхняя палуба и её набор и другие несущие конструкции), и обыкновенной углеродистой (сталь 3) — для оконечностей и второстепенных конструкций. Система набора — смешанная: в средней части (61—219 шп.) преимущественно продольная, с длиной шпации 750 мм; в оконечностях — поперечная, со шпацией 500 мм. Корпус разделен на 19 главных водонепроницаемых отсеков с таким расчетом, чтобы корабль остался на плаву при затоплении любых трех.
Боевое использование
15 октября 1939 г. прибыл в Таллин. 22 октября прибыл в Лиепаю, которая стала для него базой до конца советско-финской войны. В этой войне крейсер провел одну боевую операцию — 1 декабря 1939 года вышел в море для обстрела финской береговой батареи на острове Руссарэ, не имея кораблей прикрытия и сведений о расположении минных полей. Чудом корабль избежал попадания на минное поле. При обстреле батареи было выпущено 35 снарядов (повреждены пристань, казарма, маяк, сама батарея не пострадала). В ответ финны выпустили 15 снарядов и по их данным добились попаданий в крейсер (советскими историками попадания в корабль не подтверждаются).
Осенью 1940 года ушел в Кронштадт на ремонт и замену лейнеров.
В мае 1941 года перешел в Таллин. 14 июня перебазировался в Усть-Двинск.
22 июня 1941 года находился на рейде Риги. Участвовал в обороне Таллина: с 22 по 27 августа произвел 36 стрельб по войскам противника, в ответ по кораблю выпущено до 500 снарядов и сброшено 326 бомб немецкой авиацией. На рейде Таллина крейсер получил одно попадание немецкого крупного снаряда в корму, погибло 9 членов экипажа, 30 получили ранения. В обороне Таллина участие крейсера Киров с его 180-мм орудиями позволило, наконец, закрепиться на линии обороны отступавшим из Прибалтики войскам и на значительное время задержать немецкое наступление на Ленинград.
В таллинском переходе шёл как флагман отряда главных сил (командуюший — вице-адмирал В. Ф. Трибуц). Силами прикрытия командовал контр-адмирал Ю. А. Пантелеев, арьергардом — контр-адмирал Ю. Ф. Ралль. Их задачей было прикрывать крейсер. На крейсере эвакуировались Военный совет КБФ, члены правительства Эстонии, ценности эстонского государственного банка и Краснознаменное знамя Балтийского флота. Все транспорты, вспомогательные суда и другие боевые корабли были сведены в 4 конвоя. Опасаясь обвинений в паникёрстве, командование флота не провело предварительного протраления маршрута перехода и не определило границы минного поля. Во время перехода не делалось попыток обвеховать протраленный фарватер.
В начале перехода транспорты шли 7-ми узловым ходом, а боевые корабли −12 узловым, но и на этой скорости параваны не действовали. Наутро крейсер оторвался от конвоя и пошёл 27-узловым ходом, благополучно прибыв в Кронштадт 29 августа.
30 августа 1941 года, приказом Наркома ВМФ крейсер передан как флагман в состав эскадры под командованием вице-адмирала В. П. Дрозда. Затем крейсер вёл артиллерийской огонь из Кронштадта по наступавшему противнику, выпущено свыше 500 снарядов. Почти ежедневно корабль подвергался атакам авиации врага, получил несколько попаданий авиабомб (небольшого калибра), на корабле погибло 3 и ранено 12 моряков. Зенитчики сбили 3 самолёта врага. Затем, с 4 сентября находился в Ленинграде, откуда с позиции на Неве продолжал вести огонь по врагу.
В результате проводимых немцами операций «Айсштосс» и «Гёц фон Берлихинген» в апреле — мае 1942 года крейсер получил 4 прямых бомбовых и одно артиллерийское попадание (не считая близких разрывов). Возник сильный пожар, в том числе в артиллерийских погребах, часть из которых пришлось затопить во избежание взрыва. Были повреждены многие надстройки, запасной командный пункт корабля, часть помещений и трубопроводов. На крейсере погибло 86 человек, 46 было ранено.
|
27 февраля 1943 года Указом Президиума Верховного Совета СССР за образцовое выполнение боевых задач командования в борьбе против немецко-фашистских захватчиков и проявленное мужесто и отвагу личным составом, крейсер «Киров» награждён орденом Красного Знамени. |
|
Артиллерия крейсера участвовала в Ленинградско-Новгородской операции в январе 1944 года. В июне 1944 года с позиции в Ленинградском торговом порту крейсер произвел свои последние залпы в войне по позициям финнов в ходе Выборгско-Петрозаводской операции.
Послевоенная служба
17 октября 1945 года, недалеко от Кронштадта, подорвался на оставшейся с войны донной магнитной мине, получил значительные повреждения, имелись жертвы в составе экипажа.
С ноября 1949 года по апрель 1953 года ремонт и модернизация на заводе № 194.
100-мм универсальные установки Б-34 заменили на Б-34УСМ, имевшие дистанционное наведение,. Вместо малокалиберной зенитной артиллерии были установлены 9 спаренных 37-мм установок В-11. Заменено радиооборудование. Была переделана носовая надстройка и фок-мачта. Грот мачту перенесли и установили перед второй дымовой трубой. Стоимость выполненных работ — около 200 млн руб (в ценах того времени). С 1949 по 1958 годы порт приписки — Лиепая.
29 апреля 1958 года выведен из боевого состава и поставлен на отстой в Кронштадте.
6 сентября 1960 года расконсервирован и передан в состав ЛенВМБ, 3 августа 1961 года переквалифицирован в учебный корабль.
До 1974 года крейсер-ветеран регулярно совершал походы с курсантами по Балтийскому морю, неоднократно посещал порты Польши и ГДР. После исключения корабля из списков флота две его носовые артиллерийские башни были установлены в Ленинграде в качестве памятника кораблю-защитнику города. Одно из универсальных орудий установлено как памятник в Парке имени 28 гвардейцев-панфиловцев в Алма-Ате.
- 1937 — капитан 1-го ранга Н. Э. Фельдман
- 1941—декабрь 1942 — капитан 1-го ранга М. Г. Сухоруков
- декабрь 1942—январь 1945 — капитан 1-го ранга С. Д. Солоухин
- 14.02.1945 — капитан 2-го ранга М. Д. Осадчий
- с сентября 1945—1947 М. Г. Иванов.
- 1956 — капитан 1-го ранга П. И. Сидоренко
- 1971 — капитан 1-го ранга В. П. Макаров
- 1974 — капитан 2-го ранга К. И. Гильманов
См. также
Напишите отзыв о статье "Киров (крейсер)"
Примечания
- ↑ [wiki.wargaming.net/ru/Navy:Киров_(1936)#.D0.9D.D0.B0.D0.B3.D1.80.D0.B0.D0.B4.D1.8B Крейсер (Киров)]
| ||||||||||||||||
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Киров (крейсер)
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.
Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
- Суда по алфавиту
- Организации, награждённые орденом Красного Знамени
- Организации, награждённые юбилейным почётным знаком в ознаменование 50-летия образования Союза ССР
- Крейсера проекта 26
- Корабли, названные в честь людей
- Объекты, названные в честь Кирова
- Корабли, награждённые орденом Красного Знамени
- Военная продукция Ansaldo
- Военная продукция Балтзавода
