Космодром
Поделись знанием:
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.
– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
Космодро́м (от «космос» и др.-греч. δρόμος «место для бега») — территория, на которой размещается комплекс сооружений, предназначенный для запуска космических аппаратов в космос. Название дано по аналогии с аэродромом для самолётов. Обычно космодромы занимают большую площадь и находятся на удалении от густонаселенных мест, чтобы отделяющиеся в процессе полета ступени не навредили жилым территориям или соседним стартовым площадкам.
Наиболее выгодное положение космодрома — на экваторе, чтобы стартующий носитель мог наиболее полно использовать энергию вращения Земли. Ракета-носитель при запуске с экватора может сэкономить около 10 % топлива по сравнению с ракетой, стартующей с космодрома, находящегося в средних широтах. Соответственно, тот же носитель может вывести на орбиту несколько большую полезную нагрузку. С экватора возможен запуск на орбиту с любым наклонением. Поскольку на экваторе не так много государств, способных запускать ракеты в космос, появились проекты космодромов морского базирования.
|
|
В 2012 году количество пусков космических ракет-носителей с космодромов планеты составило:[1]
- Байконур (Казахстан, арендован Российской Федерацией) — 21;
- Мыс Канаверал (США) — 10;
- Куру (Французская Гвиана) — 10;
- Сичан (Китай) — 9;
- Тайюань (Китай) — 5;
- Цзюцюань (Китай) — 5;
- Плесецк (Россия) — 3;
- Тихий океан (стартовая платформа «Одиссей») — 3;
- Шрихарикота (Индия) — 2;
- Танегасима (Япония) — 2;
- База Ванденберг (США) — 2;
- Сохэ (КНДР) — 2;
- Семнан (Иран) — 1;
- Атолл Кваджалейн (США) — 1.
Космодромы
Список
- Цветом выделены стартовые комплексы и площадки, не достигшие статуса космодрома (по состоянию на 26 апреля 2024)
| Название | Полное название | Принадлежность | Расположен | Координаты | Ввод в эксплуатацию | Первый пуск[2] | Закрытие |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Вумера | - |  Австралия Великобритания
|
Штат Южная Австралия | 30°57′19″ ю. ш. 136°31′55″ в. д. / 30.9553000° ю. ш. 136.5321972° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-30.9553000&mlon=136.5321972&zoom=14 (O)] (Я) | 1947 | 1967 | 1976 |
| Алкантара | - |  Бразилия
|
Штат Мараньян | 2°21′54″ ю. ш. 44°22′38″ з. д. / 2.3651694° ю. ш. 44.3774000° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-2.3651694&mlon=-44.3774000&zoom=14 (O)] (Я) | 1990 | 1990 | - |
| Пальмахим | Явне База 25 |
 Израиль
|
Центральный округ | 31°53′05″ с. ш. 34°40′48″ в. д. / 31.8848389° с. ш. 34.6802000° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=31.8848389&mlon=34.6802000&zoom=14 (O)] (Я) | 1971[3] | 1988 | - |
| Шрихарикота | Космический центр им. Сатиша Дхавана |  Индия |
Штат Андхра-Прадеш | 13°43′12″ с. ш. 80°13′49″ в. д. / 13.719914° с. ш. 80.230353° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=13.719914&mlon=80.230353&zoom=14 (O)] (Я) | 1971 | 1980 | - |
| Аль-Анбар | Al Anbar[4], Космический центр Аль-Анбар |  Ирак
|
Мухафаза Аль-Анбар | 32°46′55″ с. ш. 44°17′58″ в. д. / 32.7822000° с. ш. 44.2996194° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=32.7822000&mlon=44.2996194&zoom=14 (O)] (Я) | 1989 (?) | 1991 (?) | - |
| Семнан[5] | - |  Иран
|
Остан Семнан | 35°13′19″ с. ш. 53°53′42″ в. д. / 35.2221639° с. ш. 53.8950139° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=35.2221639&mlon=53.8950139&zoom=14 (O)] (Я) | 2008 | 2009 | 2015 |
| Сан-Марко | Ныне — Космический центр им. Луиджи Броглио |  Италия
|
Залив Формоза,  кенийские территориальные воды
|
2°56′27″ ю. ш. 40°12′48″ в. д. / 2.94080° ю. ш. 40.213401964° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-2.94080&mlon=40.213401964&zoom=14 (O)] (Я) | 1964 | 1967 | 1988 |
| Вэньчан | Хайкоу, Хайнань |  КНР
|
Остров Хайнань | 19°37′12″ с. ш. 110°45′03″ в. д. / 19.62000° с. ш. 110.751000° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=19.62000&mlon=110.751000&zoom=14 (O)] (Я) | 2012[6] | 2013[7] | - |
| Сичан | База 27 | КНР
|
Провинция Сычуань | 28°14′45″ с. ш. 102°01′35″ в. д. / 28.2460167° с. ш. 102.0265556° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=28.2460167&mlon=102.0265556&zoom=14 (O)] (Я) | 1970 | 1984 | - |
| Тайюань | Учжай (Wuzhai) |
КНР
|
Провинция Шаньси | 38°50′55″ с. ш. 111°36′28″ в. д. / 38.8487000° с. ш. 111.6079222° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=38.8487000&mlon=111.6079222&zoom=14 (O)] (Я) | 1968 | 1988 | - |
| Цзюцюань | База 10, Дунфэн (Dongfeng) ранее — Чанчэнцзе, Шуанчэнцзы |
КНР
|
Аймак Алашань (Внутренняя Монголия) |
40°57′28″ с. ш. 100°17′30″ в. д. / 40.95778° с. ш. 100.29167° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.95778&mlon=100.29167&zoom=14 (O)] (Я) | 1958 | 1970 | - |
| Тонхэ | Ракетный испытательный полигон Квандай |  КНДР
|
Провинция Хамгён-Пукто | 40°51′20″ с. ш. 129°39′57″ в. д. / 40.85556° с. ш. 129.66583° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.85556&mlon=129.66583&zoom=14 (O)] (Я) | 1984 | -[8] | - |
| Наро | Космический центр Наро (Naro Space Center) |  Республика Корея
|
Остров Венародо (Oenaro), Провинция Чолла-Намдо | 34°25′55″ с. ш. 127°32′06″ в. д. / 34.431867° с. ш. 127.535069° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=34.431867&mlon=127.535069&zoom=14 (O)] (Я) | 2009 | 2013 | - |
| Байконур | Байконыр, Тюратам, ранее — Ленинск |
 Казахстан Россия
|
Кызылординская область, Казахстан
|
45°57′58″ с. ш. 63°18′28″ в. д. / 45.96611° с. ш. 63.30778° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=45.96611&mlon=63.30778&zoom=14 (O)] (Я) | 1957 | 1957 | - |
| Капустин Яр | 4-й Государственный центральный межвидовый полигон (4ГЦМП), Знаменск | Россия
|
Астраханская область | 48°33′55″ с. ш. 46°17′42″ в. д. / 48.5655250° с. ш. 46.2951972° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.5655250&mlon=46.2951972&zoom=14 (O)] (Я) | 1946 | 1962 | - |
| Плесецк | 1-й Государственный испытательный космодром, ГИК-1, ГНИИП-53 | Россия |
Архангельская область | 62°57′36″ с. ш. 40°41′00″ в. д. / 62.960044° с. ш. 40.683380° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=62.960044&mlon=40.683380&zoom=14 (O)] (Я) | 1959 | 1966 | - |
| Свободный | 2-й Государственный испытательный космодром, ГИК-2, Свободный-18 | Россия
|
Амурская область | 51°47′36″ с. ш. 128°11′16″ в. д. / 51.7935056° с. ш. 128.1878722° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=51.7935056&mlon=128.1878722&zoom=14 (O)] (Я) | 1996 | 1997 | 2007[9] |
| Ясный | Пусковая база «Ясный», Домбаровский | Россия
|
Оренбургская область | 51°12′25″ с. ш. 59°51′00″ в. д. / 51.20706° с. ш. 59.85003° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=51.20706&mlon=59.85003&zoom=14 (O)] (Я) | 1964 | 2006 | - |
| Восточный | Российский гражданский космодром на Дальнем Востоке | Россия
|
Амурская область | 51°53′04″ с. ш. 128°20′05″ в. д. / 51.8845528° с. ш. 128.334778° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=51.8845528&mlon=128.334778&zoom=14 (O)] (Я) | 2016 (1 очередь) | 2016 | |
| Ванденберг | Западный испытательный полигон, Тихоокеанский полигон |
 США
|
Округ Санта-Барбара, штат Калифорния |
34°43′47″ с. ш. 120°34′36″ з. д. / 34.7297° с. ш. 120.5768° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=34.7297&mlon=-120.5768&zoom=14 (O)] (Я) | 1957 | 1959 | - |
| Кадьяк | Пусковой комплекс «Кадьяк», (Kodiak Launch Complex, KLC) Мыс Нэрроу (Narrow Cape) |
США
|
Остров Кадьяк, штат Аляска |
57°26′09″ с. ш. 152°20′16″ з. д. / 57.435833° с. ш. 152.337778° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.435833&mlon=-152.337778&zoom=14 (O)] (Я) | 1998 | 2001 | - |
| Кваджалейн | Испытательный полигон Рейгана, Reagan Test Site (RTS), ранее — U.S. Army Kwajalein Atoll (USAKA), Kwajalein Missile Range (KMR) | США
|
Остров Омелек, атолл Кваджалейн,  Маршалловы Острова
|
8°59′58″ с. ш. 167°39′16″ в. д. / 8.99948° с. ш. 167.65457° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=8.99948&mlon=167.65457&zoom=14 (O)] (Я) | 1964 | 2008 | - |
| Космический центр Кеннеди | Восточный испытательный полигон | США
|
Округ Бревард, штат Флорида |
28°35′06″ с. ш. 80°39′04″ з. д. / 28.585° с. ш. 80.651° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=28.585&mlon=-80.651&zoom=14 (O)] (Я) | 1962 | 1967 | - |
| Мыс Канаверал | Восточный испытательный полигон Cape Canaveral Air Force Station (CCAFS) |
США
|
Округ Бревард, штат Флорида |
28°29′20″ с. ш. 80°34′40″ з. д. / 28.48889° с. ш. 80.57778° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=28.48889&mlon=-80.57778&zoom=14 (O)] (Я) | 1949 | 1958 | - |
| Уоллопс[10] | Wallops, Испытательный центр на о. Уоллопс (Wallops Island Test Center, WITC, WFF, WAL, KWAL) |
США
|
Округ Аккомик, штат Вирджиния |
37°49′59″ с. ш. 75°29′24″ з. д. / 37.8330° с. ш. 75.4899° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=37.8330&mlon=-75.4899&zoom=14 (O)] (Я) | 1945 | 1961 | - |
| Куру | Космический центр в Гвиане (Guiana Space Centre) |
 Франция Евросоюз
|
 Гвиана
|
5°14′21″ с. ш. 52°46′06″ з. д. / 5.239263° с. ш. 52.768376° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=5.239263&mlon=-52.768376&zoom=14 (O)] (Я) | 1968 | 1970 | - |
| Хаммагир | Первоначально — ракетный испытательный центр Колон-Бешар | Франция
|
 Алжир
|
30°53′37″ с. ш. 3°02′09″ з. д. / 30.8935° с. ш. 3.0357° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=30.8935&mlon=-3.0357&zoom=14 (O)] (Я) | 1947 | 1965 | 1967 |
| Танегасима | Космический центр Танэгасима (TNSC) |  Япония
|
Остров Танегасима, префектура Кагосима | 30°23′58″ с. ш. 130°58′13″ в. д. / 30.399500° с. ш. 130.970283° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=30.399500&mlon=130.970283&zoom=14 (O)] (Я) | 1969 | 1975 | - |
| Утиноура | Космический центр Утиноура (USC), Кимоцуки | Япония
|
Префектура Кагосима | 31°15′03″ с. ш. 131°04′55″ в. д. / 31.2510000° с. ш. 131.0822167° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=31.2510000&mlon=131.0822167&zoom=14 (O)] (Я) | 1962 | 1970 | - |
Космодромы мобильного базирования
См. также
- Космические войска
- Роскосмос
- Хронология первых космических запусков по странам
- Космопорт «Америка» — первый частный космодром
Напишите отзыв о статье "Космодром"
Примечания
- ↑ [novosti-kosmonavtiki.ru/news/4209/ В 2012 году больше всего ракет было запущено с Байконура] // Портал журнала «Новости космонавтики»
- ↑ 1 2 Первый удачный орбитальный запуск, произведённый с данного космодрома
- ↑ Приблизительная [www.waronline.org/IDF/Articles/IDF73/idf73_AF.htm дата основания авиабазы]
- ↑ [www.astronautix.com/sites/alanbar.htm Al Anbar]
- ↑ Название и местоположение являются предположительными.
- ↑ [www.sinodefence.com/space/facility/wenchang.asp Предположительная] дата окончания строительства космодрома. Уже существующий ракетный полигон был построен в середине 1980-х.
- ↑ Предположительная дата первого пуска
- ↑ Произведены два космических запуска в 1998 и 2009 годах, данные об их успешности рознятся.
- ↑ На базе ЗАТО Циолковский (ранее — Свободный-18, Углегорск) к 2016 году планируется построить новый космодром — Восточный
- ↑ С 2006 года часть полигона арендована частной аэрокосмической корпорацией и используется для коммерческих запусков под названием «Среднеатлантический региональный космопорт» (англ. Mid-Atlantic Regional Spaceport — MARS)
Ссылки
- [www.novosti-kosmonavtiki.ru/content/numbers/216/28.shtml Китайские космодромы]
- [msl.jpl.nasa.gov/glossary.html Космодромы по классификации НАСА]
- [www.astronautix.com/sites/ Энциклопедия «Astronautix»]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Космодром
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.
– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
