Линия Рокавей, Ай-эн-ди

Сюда перенаправляются запросы «Метромост Саут-Чаннел», «Метромост Грасси-Бей». На эти темы нужны отдельные статьи.

Линия Рокавей, Ай-эн-ди
Метрополитен Нью-Йорка
Маршруты, обслуживающие линию Рокавей
Открытие первого участка:	1880 год (в составе Лонг-Айлендской железной дороги) 1956 год (в составе метро)
Количество станций:	14
Наземные участки:	Станции до Хаммельского треугольника (первые 4 станции) — наземные, остальные станции — эстакадные
Электродепо:	Rockaway Park Yard

Линия Рокавей, Ай-эн-ди - линия Нью-Йоркского метро, эксплуатировавшаяся «Независимой системой метрополитена» (IND) и ныне входящая в состав Дивизиона B. Обслуживает район Куинс. Линия ответвляется от линии Фултон-стрит после станции Рокавей-бульвар, проходит над бухтой Джамейка на полуостров Рокавей. Поезда маршрута A обслуживают часть линии до станции Фар-Рокавей — Мотт-авеню и станции севернее Хаммельского треугольника (см. ниже список станций). Челнок Рокавей-парка курсирует между станциями Брод-Чаннел и Рокавей-парк — Бич 116-я улица (другая ветвь линии). Несколько поездов A также курсируют по этому участку, но только в часы пик и только в пиковом направлении.

История

История линии восходит ещё к 1880 году, когда 26 августа Лонг-Айлендская железная дорога открыла движение по этой ветке. 17 июля 1898 года компания Бруклинские эстакадные железные дороги (Brooklyn Elevated Railroad) дала разрешение на использование на линии собственных вагонов. Популярность линии резко возросла. Кроме того, трамвайная компания Ocean Electric Railway использовала часть линии для соединения с ветками на Фар-Рокавей (Far Rockaway) и на Рокавей-Бич (Rockaway Beach).

23 мая 1950 года на перегоне между станцией Брод-Чаннел и ныне снесённой станцией Раунт произошёл крупный пожар, уничтоживший мост через бухту Джамейка. В связи с этим ветка была признана бесполезной. Вместо ремонта моста, Лонг-Айлендская железная дорога решила снести данную ветку и использовать сухопутный маршрут до Фар-Рокавея через округ Нассо. Но город купил у Лонг-Айлендской железной дороги этот участок за 8 миллионов долларов и потратил ещё 47,5 миллионов на перестройку линии под стандарты метрополитена, что планировалось сделать ещё в конце 1920-х.

Линия была включена в состав «Независимой системы метрополитена» и присоединена к линии Фултон-стрит. Все станции открылись заново 28 июня 1956 года, за исключением станции Фар-Рокавей — Мотт-авеню, которая открылась только 16 января 1958 года. Перегон между станциями Хауард-Бич — Аэропорт имени Джона Кеннеди и Брод-Чаннел, включающий пересечение бухты Джамейка, является самым длинным перегоном между двумя станциями во всей системе.

До 1975 года на линии к югу от Хауард-Бич — Аэропорт имени Джона Кеннеди действовал двойной тариф: передвигавшиеся по линии платили дважды при входе, а приезжавшие из других районов платили и при выходе. Но такой тариф был настолько непопулярен, что в 1975 году его отменили.

В 1993 году было значительно улучшено сервисное обслуживание линии: были запущены прямые ночные рейсы между Фар-Рокавеем и Манхэттеном. До этого пассажиры могли в эти часы могли пользоваться лишь челноком с пересадкой на станции Юклид-авеню (ветку на Рокавей-парк ночью продолжал обслуживать челнок с пересадкой на станции Брод-Чаннел).

В конце 1990-х севернее станции Брод-Чаннел были введены в строй внешние пути. Путь, располагающийся к западу от основных путей, продолжается менее 2 миль и используется для проверки оборудования. Восточный путь имеет длину стандартного поезда метро и используется для разворота составов челнока Рокавей-парка. Этот путь позволил челноку разворачиваться намного быстрее, чем раньше. Тогда поезда разворачивались на станции Хауард-Бич — Аэропорт имени Джона Кеннеди или на Юклид-авеню.

Часть линии южнее станции Хауард-Бич — Аэропорт имени Джона Кеннеди серьёзно пострадала из-за урагана Сэнди и была закрыта на реконструкцию на несколько месяцев. 20 ноября 2012 года начал свою работу временный челночный маршрут H, курсирующий между станциями Фар-Рокавей — Мотт-авеню и Бич 90-я улица (через Хаммельский треугольник). 30 мая 2013 года восстановлено движение по стандартной схеме.

Список станций

Курсирование маршрутов на станциях
	круглосуточно
	только в часы пик в пиковом направлении
Детали времени суток

	Станция	Обслуживающие маршруты	Дата открытия	Пересадки и примечания
Отсоединение от линии Фултон-стрит (A)
	Акуидакт-Рейстрак	A (только в северном направлении)	28 июня 1956 года (в составе метро)	Станция представляет собой одну боковую платформу для поездов, идущих на север
	Акуидакт — Норт-Кондуит-авеню	A	28 июня 1956 года (в составе метро)
	Хауард-Бич — Аэропорт имени Джона Кеннеди	A	28 июня 1956 года (в составе метро)	Пересадка на аэроэкспресс до аэропорта имени Джона Кеннеди
	Брод-Чаннел	A S	28 июня 1956 года (в составе метро)
Хаммельский треугольник Разветвление на ветку Фар-Рокавея (A) и ветку Рокавей-парка (A S) Имеется один соединительный путь между двумя ветками (нет регулярного сообщения; до полного восстановления линии после урагана Сэнди по этому пути курсировал челнок H)
Ветка Фар-Рокавея
	Бич 67-я улица	A	28 июня 1956 года (в составе метро)
	Бич 60-я улица	A	28 июня 1956 года (в составе метро)
	Бич 44-я улица	A	28 июня 1956 года (в составе метро)
	Бич 36-я улица	A	28 июня 1956 года (в составе метро)
	Бич 25-я улица	A	28 июня 1956 года (в составе метро)
	Фар-Рокавей — Мотт-авеню	A	16 января 1958 года (в составе метро)	Пересадка на Лонг-Айлендскую железную дорогу на станцию Фар-Рокавей
Ветка Рокавей-парка
	Бич 90-я улица	A S	28 июня 1956 года (в составе метро)
	Бич 98-я улица	A S	28 июня 1956 года (в составе метро)
	Бич 105-я улица	A S	28 июня 1956 года (в составе метро)
	Рокавей-парк — Бич 116-я улица	A S	28 июня 1956 года (в составе метро)

Ссылки

• [www.nycsubway.org/lines/rockaway.html IND Rockaway Line (NYC Subway.org)]

Отрывок, характеризующий Линия Рокавей, Ай-эн-ди

– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».
Князь Андрей вздохнул, и лучистым, детским, нежным взглядом взглянул в раскрасневшееся восторженное, но всё робкое перед первенствующим другом, лицо Пьера.
– Да, коли бы это так было! – сказал он. – Однако пойдем садиться, – прибавил князь Андрей, и выходя с парома, он поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что то давно заснувшее, что то лучшее что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе. Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить, жило в нем. Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь.


Уже смерклось, когда князь Андрей и Пьер подъехали к главному подъезду лысогорского дома. В то время как они подъезжали, князь Андрей с улыбкой обратил внимание Пьера на суматоху, происшедшую у заднего крыльца. Согнутая старушка с котомкой на спине, и невысокий мужчина в черном одеянии и с длинными волосами, увидав въезжавшую коляску, бросились бежать назад в ворота. Две женщины выбежали за ними, и все четверо, оглядываясь на коляску, испуганно вбежали на заднее крыльцо.
– Это Машины божьи люди, – сказал князь Андрей. – Они приняли нас за отца. А это единственно, в чем она не повинуется ему: он велит гонять этих странников, а она принимает их.
– Да что такое божьи люди? – спросил Пьер.
Князь Андрей не успел отвечать ему. Слуги вышли навстречу, и он расспрашивал о том, где был старый князь и скоро ли ждут его.
Старый князь был еще в городе, и его ждали каждую минуту.
Князь Андрей провел Пьера на свою половину, всегда в полной исправности ожидавшую его в доме его отца, и сам пошел в детскую.
– Пойдем к сестре, – сказал князь Андрей, возвратившись к Пьеру; – я еще не видал ее, она теперь прячется и сидит с своими божьими людьми. Поделом ей, она сконфузится, а ты увидишь божьих людей. C'est curieux, ma parole. [Это любопытно, честное слово.]
– Qu'est ce que c'est que [Что такое] божьи люди? – спросил Пьер
– А вот увидишь.
Княжна Марья действительно сконфузилась и покраснела пятнами, когда вошли к ней. В ее уютной комнате с лампадами перед киотами, на диване, за самоваром сидел рядом с ней молодой мальчик с длинным носом и длинными волосами, и в монашеской рясе.
На кресле, подле, сидела сморщенная, худая старушка с кротким выражением детского лица.
– Andre, pourquoi ne pas m'avoir prevenu? [Андрей, почему не предупредили меня?] – сказала она с кротким упреком, становясь перед своими странниками, как наседка перед цыплятами.
– Charmee de vous voir. Je suis tres contente de vous voir, [Очень рада вас видеть. Я так довольна, что вижу вас,] – сказала она Пьеру, в то время, как он целовал ее руку. Она знала его ребенком, и теперь дружба его с Андреем, его несчастие с женой, а главное, его доброе, простое лицо расположили ее к нему. Она смотрела на него своими прекрасными, лучистыми глазами и, казалось, говорила: «я вас очень люблю, но пожалуйста не смейтесь над моими ». Обменявшись первыми фразами приветствия, они сели.
– А, и Иванушка тут, – сказал князь Андрей, указывая улыбкой на молодого странника.
– Andre! – умоляюще сказала княжна Марья.
– Il faut que vous sachiez que c'est une femme, [Знай, что это женщина,] – сказал Андрей Пьеру.
– Andre, au nom de Dieu! [Андрей, ради Бога!] – повторила княжна Марья.
Видно было, что насмешливое отношение князя Андрея к странникам и бесполезное заступничество за них княжны Марьи были привычные, установившиеся между ними отношения.
– Mais, ma bonne amie, – сказал князь Андрей, – vous devriez au contraire m'etre reconaissante de ce que j'explique a Pierre votre intimite avec ce jeune homme… [Но, мой друг, ты должна бы быть мне благодарна, что я объясняю Пьеру твою близость к этому молодому человеку.]
– Vraiment? [Правда?] – сказал Пьер любопытно и серьезно (за что особенно ему благодарна была княжна Марья) вглядываясь через очки в лицо Иванушки, который, поняв, что речь шла о нем, хитрыми глазами оглядывал всех.
Княжна Марья совершенно напрасно смутилась за своих. Они нисколько не робели. Старушка, опустив глаза, но искоса поглядывая на вошедших, опрокинув чашку вверх дном на блюдечко и положив подле обкусанный кусочек сахара, спокойно и неподвижно сидела на своем кресле, ожидая, чтобы ей предложили еще чаю. Иванушка, попивая из блюдечка, исподлобья лукавыми, женскими глазами смотрел на молодых людей.
– Где, в Киеве была? – спросил старуху князь Андрей.
– Была, отец, – отвечала словоохотливо старуха, – на самое Рожество удостоилась у угодников сообщиться святых, небесных тайн. А теперь из Колязина, отец, благодать великая открылась…
– Что ж, Иванушка с тобой?
– Я сам по себе иду, кормилец, – стараясь говорить басом, сказал Иванушка. – Только в Юхнове с Пелагеюшкой сошлись…
Пелагеюшка перебила своего товарища; ей видно хотелось рассказать то, что она видела.
– В Колязине, отец, великая благодать открылась.
– Что ж, мощи новые? – спросил князь Андрей.
– Полно, Андрей, – сказала княжна Марья. – Не рассказывай, Пелагеюшка.
– Ни… что ты, мать, отчего не рассказывать? Я его люблю. Он добрый, Богом взысканный, он мне, благодетель, рублей дал, я помню. Как была я в Киеве и говорит мне Кирюша юродивый – истинно Божий человек, зиму и лето босой ходит. Что ходишь, говорит, не по своему месту, в Колязин иди, там икона чудотворная, матушка пресвятая Богородица открылась. Я с тех слов простилась с угодниками и пошла…
Все молчали, одна странница говорила мерным голосом, втягивая в себя воздух.
– Пришла, отец мой, мне народ и говорит: благодать великая открылась, у матушки пресвятой Богородицы миро из щечки каплет…
– Ну хорошо, хорошо, после расскажешь, – краснея сказала княжна Марья.
– Позвольте у нее спросить, – сказал Пьер. – Ты сама видела? – спросил он.
– Как же, отец, сама удостоилась. Сияние такое на лике то, как свет небесный, а из щечки у матушки так и каплет, так и каплет…
– Да ведь это обман, – наивно сказал Пьер, внимательно слушавший странницу.
– Ах, отец, что говоришь! – с ужасом сказала Пелагеюшка, за защитой обращаясь к княжне Марье.
– Это обманывают народ, – повторил он.
– Господи Иисусе Христе! – крестясь сказала странница. – Ох, не говори, отец. Так то один анарал не верил, сказал: «монахи обманывают», да как сказал, так и ослеп. И приснилось ему, что приходит к нему матушка Печерская и говорит: «уверуй мне, я тебя исцелю». Вот и стал проситься: повези да повези меня к ней. Это я тебе истинную правду говорю, сама видела. Привезли его слепого прямо к ней, подошел, упал, говорит: «исцели! отдам тебе, говорит, в чем царь жаловал». Сама видела, отец, звезда в ней так и вделана. Что ж, – прозрел! Грех говорить так. Бог накажет, – поучительно обратилась она к Пьеру.
– Как же звезда то в образе очутилась? – спросил Пьер.
– В генералы и матушку произвели? – сказал князь Aндрей улыбаясь.
Пелагеюшка вдруг побледнела и всплеснула руками.
– Отец, отец, грех тебе, у тебя сын! – заговорила она, из бледности вдруг переходя в яркую краску.
– Отец, что ты сказал такое, Бог тебя прости. – Она перекрестилась. – Господи, прости его. Матушка, что ж это?… – обратилась она к княжне Марье. Она встала и чуть не плача стала собирать свою сумочку. Ей, видно, было и страшно, и стыдно, что она пользовалась благодеяниями в доме, где могли говорить это, и жалко, что надо было теперь лишиться благодеяний этого дома.