Савченко, Иван Михайлович

Иван Михайлович Савченко
Род деятельности:	Инженер-кораблестроитель
Дата рождения:	9 апреля 1919(1919-04-09)
Место рождения:	село Водяное Каменско-Днепровского района Запорожской области Украины
Гражданство:	СССР
Дата смерти:	7 апреля 1984(1984-04-07) (64 года)
Место смерти:	Ленинград
Отец:	Михаил Иванович Савченко
Мать:	Мария Ефимовна Савченко (Кузьменко)
Супруга:	Людмила Викторовна Савченко (Трофимова) (1926-2007)
Дети:	Савченко Сергей Иванович (1950-2007), Савченко Юрий Иванович (1953)
Награды и премии:

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Ива́н Миха́йлович Са́вченко (9 апреля 1919, село Водяное Каменско-Днепровского района Запорожской области Украины — 7 апреля 1984, Ленинград) — инженер-кораблестроитель, организатор кораблестроительного производства, в 60-е — 80-е годы XX века — один из крупнейших в СССР специалистов в области атомного подводного кораблестроения и технологии судостроения.

Биография

Детство и школьные годы

И. М. Савченко родился 9 апреля 1919 года в селе Водено Каменского-на-Днепре района Запорожской области Украины. Был старшим сыном в многодетной крестьянской семье.

Национальность — украинец. По социальному происхождению отец И. М. Савченко — Михаил Иванович происходил из середняцкой семьи, мать — Мария Ефимовна Кузьменко — из зажиточной семьи.

В конце 20-х — начале 30-х годов семья Савченко несколько раз переезжала — Михаил Иванович работал сначала на строительстве ДнепроГЭСа, затем на строительстве трубного завода в город Никополь, где и осела вся семья. Здесь в 1938 году И. М. Савченко закончил среднюю школу № 10.

Учился И. М. Савченко хорошо, любимым предметом у него было рисование, а в его сундучке вместе с альбомами рисунков хранилась книга Джека Лондона «Морской волк».

Юность. Начало обучения в НКИ

После окончания школы в 1938 году поступил в Николаевский кораблестроительный институт.

В предвоенные годы И. М. Савченко пришлось совмещать учёбу с подработками, но, несмотря на своё тяжелое материальное положение и небольшую финансовую помощь семьи, до начала Великой отечественной войны смог окончить три курса НКИ.

Военная служба

С началом Великой отечественной войны, в числе 500 преподавателей, студентов и сотрудников НКИ был призван в ряды РККА. Службу проходил рядовым в 53 запасном стрелковом полку 11 Запасной стрелковой бригады.

С 31 июля по 8 сентября 1941 года в составе 53 запасного стрелкового полка Юго-Западного фронта принимал участие в боях с немецко-фашистскими захватчиками.

Продолжение обучения

Осенью 1941 года был демобилизован из рядов действующей армии и направлен для продолжения учёбы в Николаевский кораблестроительный институт, который в тот момент находился в эвакуации.

Окончил Николаевский кораблестроительный институт в городе Пржевальск (Киргизия) в 1944 году по специальности «Судовые паровые двигатели и установки», присвоена квалификация «инженер-механик», диплом № 531171 от 15 апреля 1944 г.

Работа на заводе № 402 НКСП в 1944—1956 гг

По распределению народного комиссариата судостроительной промышленности СССР в 1944 году направлен на работу в город Молотовск, на завод № 402 (ныне ОАО ПО «Севмаш»).

Принят на работу 28 июня 1944 г. помощником строителя по механической части в 5 отдел.

1 марта 1947 года переведён на должность строителя того же отдела.

1 декабря 1947 года переведён на должность строителя по судоремонту.

28 февраля 1949 года переведён на должность старшего строителя в цех 50 (в то время Главный стапельный цех завода № 402).

22 апреля 1950 года переведён на должность заместителя начальника цеха 50.

15 сентября 1952 года переведён на должность заместителя начальника цеха 9 (трубомедницких работ);

1 декабря 1954 года переведён на должность заместителя начальника цеха 50.

С 23 апреля 1956 года — и. о. начальника цеха 50, с 31 июля 1956 года — начальник цеха 50.

Работа начальником цеха 50 с 1956 по 1962 гг

В должности строителя и заместителя начальника цеха 50 занимался строительством надводных кораблей — эсминцев проекта 30-бис, затем легких крейсеров типа «Молотовск» проекта 68-бис, паромов типа «Сыпрус».

На посту начальника цеха № 50 И. М. Савченко организовал серийное производство атомных подводных лодок проекта 658 и выполнение работ по кораблям других проектов. Строительство АПЛ потребовало от всего завода, и в первую очередь от цеха 50 кардинальной перестройки существующего производственного цикла, осуществления перехода от строительства надводных кораблей к строительству атомных подводных лодок. Эта задача вызвала необходимость создания ряда новых участков, разработки и внедрения уникальных технологий производства, контроля и испытаний продукции, аналогов которым не существовало, изучения и освоения сложнейшей новой техники.

«Инженер Савченко относился к числу тех специалистов, которые в совершенстве владели динамикой производственного процесса, досконально знали свою работу. Начальник цеха Савченко относился к тем руководителям, которые могли увлечь коллектив на выполнение сложнейших задач… Внимательный к нуждам рабочих и служащих, с мягким характером, обладающий выдержкой и тактом, он располагал к себе людей, вызывал уважение».

— К. И. Румянцев, ветеран ОАО ПО «Севмаш»

Строительство жилья и социальных объектов для работников цеха 50

В 50-х годах XX века в Северодвинске складывалась критическая ситуация в социальной сфере, поскольку рост производственных мощностей Севмашпредприятия не успевал за потребностями в жилищном строительстве. В этот период, в 1957—1959 гг. комсомольцами завода было построено два трехэтажных дома методом «народной стройки». Глубоко понимая социальные проблемы, осенью 1959 И. М. Савченко добился разрешения на строительство коллективом цеха № 50 жилья методом «народной стройки» — двух шлакоблочных домов для работников цеха 50 и организовал всемерную поддержку застройщиков. В результате с осени 1959 до зимы 1961 года работники цеха 50 построили два трехэтажных двухподъездных дома по Русановскому переулку (включая изготовление шлакоблоков, из которых строились дома, создание собственными руками всех строительных конструкций, рытье котлована, забивку свай, устройство фундамента, кладку, отделку). Несмотря на героический труд застройщиков, зимой 1960 года стройка оказалась под угрозой закрытия, поскольку не было фундаментных блоков для монтажа фундамента. Благодаря поддержке И. М. Савченко, смекалке руководителей стройки (мастера цеха 50 Румянцев, Кузнецовский и др.) и энтузиазму застройщиков стройка была обеспечены блоками, и за одну ночь был смонтирован фундамент, что спасло стройку. Сдача построенных домов в эксплуатацию, а также высвободившееся после переезда застройщиков жилье сняло остроту жилищной проблемы для корабелов цеха 50.

Кроме того, «в 1959 году для работников цеха № 50 был построен деревянный дом по адресу: ул. Полярная дом 29б».

Особо можно отметить создание И. М. Савченко детского сада для детей работников цеха 50. В конце 50-х годов в бурно растущем Северодвинске возник огромный дефицит мест в детских садах для детей работников завода. Строго лимитируемых фондов для строительства не было. В этот период И. М. Савченко узнал, что бывшие дачи, расположенные на острове Ягры, планируется ликвидировать. И. М. Савченко немедленно съездил на место и присмотрел подходящий дом — двухэтажный коттедж, списанный с баланса и предназначенный под снос, который был выкуплен по остаточной стоимости, аккуратно разобран и перевезён с острова Ягры. Здание было собрано в районе ул. Парковой, отремонтировано и переоборудовано под детский сад для детей работников цеха 50, который успешно функционировал около 30 лет, до конца 80-х годов, пережив самого И. М. Савченко, и обеспечив воспитание не одного поколения детей корабелов.

Таким образом, к моменту назначения главным инженером завода № 402, И. М. Савченко прошел все ступени производственной лестницы, принимал непосредственное и деятельное участие в строительстве, достройке и сдаче флоту кораблей самых разных проектов (надводных — от парома и большого охотника водоизмещением 300 тонн до крейсера, подводных — от дизель-электрических подводных лодок проектов 611 и 629 до новейших АПЛ), имел опыт создания новой и реконструкции существующей производственной инфраструктуры в условиях действующего производства, вывода крупнейшего цеха на проектные показатели, создания объектов социальной сферы.

Работа главным инженером Севмашпредприятия в 1962—1974 гг.

28 мая 1962 года И. М. Савченко был назначен Главным инженером — заместителем директора Севмашпредприятия. На этом сложнейшем посту И. М. Савченко руководил развитием производственной и технологической инфраструктуры завода, необходимой для строительства новейших атомных подводных лодок и систем вооружения.

Инженерная деятельность

Начало деятельности И. М. Савченко на посту Главного инженера Севмашпредприятия было связано со сдачей ВМФ СССР уникальной АПЛ проекта 645 ЖМТ с жидкометаллическим теплоносителем реактора.

Годы, которые И. М. Савченко работал главным инженером Севмашпредприятия, были годами перехода от довоенных судостроительных технологий к современным, поточным методам строительства кораблей и АПЛ. Все это требовало огромных усилий от подразделений службы главного инженера, начиная от отдела капитального строительства и заканчивая впервые созданной службой радиационной безопасности.

И. М. Савченко совершенствовал структуру управления предприятием, внедрял прогрессивную нормативную и технологическую документацию, занимался созданием, освоением и внедрением в производство систем автоматизированного управления, ЭВМ, станков с ЧПУ. За время работы И. М. Савченко на посту главного инженера Севмашпредприятия инженерный корпус завода превратился из небольшого коллектива, строящего корабли по документации ЦКБ-проектантов, в коллектив, разработки которого вышли далеко за стены завода, освоивший и создавший ряд уникальных технологий и средств технологического оснащения, внедрённых в ряде случаев на всех предприятиях Министерства судостроительной промышленности СССР.

При поддержке И.М. Савченко на заводе были созданы отдел автоматизированных систем управления предприятием, а также Центральная научно-исследовательская лаборатория новых технологических процессов (ЦНИЛ НТП), объединившая талантливую молодежь в деле внедрения всего нового и прогрессивного. Результаты не замедлили сказаться, в частности, большие успехи были достигнуты в снижении намагниченности деталей и конструкций, создание уникальной базы данных по режимам обработки металлов резанием, сварке, гибке и других направлениях.

В этот период, который позже академик С. Н. Ковалев назовет «золотым веком» атомного подводного судостроения, на Севмаше строилась серия АПЛ проекта 627А (в 1959—1964 гг). Атомная установка, отработанная на этих заказах ПО «Севмаш», послужила прототипом при сборке на заводе других АПЛ первого поколения проектов 658, 659, 675 с ракетным вооружением (все эти проекты были разработаны ЦКБ-18).

И. М. Савченко был одним из руководителей труднейшей работы по освоению строительству АПЛ с корпусами из титановых сплавов, начатой ещё до его прихода на пост главного инженера. В результате этих работ на Севмашпредприятии была построена такие АПЛ как проект 661 «Анчар», создавшая прочную основу для реализации проектов 705 «Лира» и 685 «Плавник», не имеющих аналогов в мировом кораблестроении.

Работа с титаном требовала очень тщательного подхода:

«28 декабря 1963 года в цехе 42 была торжественно заложена подводная лодка проекта 661. Обращение с титаном требовало создания условий, обеспечивающих чистоту деталей, особенно при сварке. В связи с этим цех совершенно преобразился. Пролёты цеха оснастили металлическими стендами. Стены были окрашены масляной краской светлых тонов. Полы в пролётах отделывались мраморной крошкой и шлифовались, что дало возможность выполнять их ежедневную влажную уборку. Наличие пыли не допускалось. Все работающие были одеты в спецодежду светлых тонов, на руках — светлые перчатки.»

И. М. Савченко внёс огромный вклад по постановке задач и решению проблем по акустической защите подводных лодок и снижению уровня шумности оборудования АПЛ. Он добился создания акустической службы и введения должности главного акустика на крупных предприятиях Минсудпрома СССР. В единый классификационный справочник ввели профессию оператора акустических испытаний, установили должности инженеров-акустиков трех категорий. Это дало возможность комплексно подойти к проблеме шумности АПЛ со стороны ВМФ, проектантов и предприятий промышленности.

Активно работал в области технической эстетики, много занимался созданием безопасных условий труда и улучшением бытовых условий для работников Севмашпредприятия, развивал и всемерно поддерживал движение рационализаторов.

Следует отметить, что И. М. Савченко лично участвовал в рационализации.

Например, в конце 60-х годов «…были внедрены предложения по модернизации одного из самых слабых конструктивных узлов наливного бассейна — ряжевой перемычки и выполнена реконструкция наливного бассейна с заменой батопорта и повышением отметки уровня наполнения бассейна до 10 м (предложение главного инженера предприятия И. М. Савченко и заместителя главного архитектора В. А. Петрушина). Жизнь подтвердила правильность сделанного выбора. За 30 лет эксплуатации бассейна после его реконструкции в его работе не было ни одного сбоя по причине недоработок строителей и проектантов».

На производстве велась замена станков, мостовых и портальных кранов, монтаж линий автоматизированной резки листового проката в корпусных цехах, создавались стапельные места, начались работы по созданию системы временного энергоснабжения строящихся и ремонтирующихся кораблей, были проложены новые кабельные и телефонные трассы, построены новые подстанции. В результате внедрения результатов работ по технической эстетике и научной организации труда во многих цехах заменили деревянные шашечные полы на мозаичные, выполнили огромные объёмы малярных работ и по замене остекления помещений, улучшению освещения (особенно стапельных цехов), провели серьезную модернизацию рабочих столовых и бытовых помещений.

Огромная работа была проведена по созданию и оборудованию служебно-бытовых помещений для рабочих, введена система санпропускников, созданы душевые.

Строительство и модернизация завода

На годы, когда И. М. Савченко возглавлял инженерную службу Севмашпредприятия, пришелся пик строительства и ввода в эксплуатацию основных фондов завода, а также застройка жилых кварталов Северодвинска домами первых массовых серий. В 1962—1974 годах был выполнен огромный объём работ по строительству новых цехов Севмашпредприятия, важнейшими из которых были следующие.

«К эллингу пристроен четырёхэтажный корпус, 28 июля 1962 г. он был сдан в эксплуатацию; 1, 2, 3-ю секции пристройки принял И. М. Савченко…»

В. А. Петрушин «На берегах Двины и Кудьмы», стр. 105.

«Строительство новых кораблей потребовало и строительства новых объектов технологического обслуживания, называемых спецобъектами. Одним из таких объектов, сложным по исполнению, … был объект 371 в зоне цеха 42. Акт был подписан 30 июля 1962 г. Передан объект в эксплуатацию цеху 42, начальник цеха А. В. Рынкович, очередями; 2-я очередь сдана 29 декабря 1962 г».

В. А. Петрушин «На берегах Двины и Кудьмы», стр, 105.

В 1963 году был построен участок литья титановых сплавов, оснащённый экспериментальным оборудованием.

В. А. Петрушин «На берегах Двины и Кудьмы», стр. 106

31 декабря 1964 г. заместителем И. М. Савченко — А. П. Бочаровым (имя Александра Порфирьевича сейчас носит заводской буксир) был подписан акт приемки в эксплуатацию стапельно-сборочного производства (ССП) (объект 399).

«Ввод в эксплуатацию этого объекта, оснащённого специально разработанным технологическим оборудованием для сборки и сварки прочного корпуса, поднял это производство на более высокий уровень и приблизил к конвейеру стапельного цеха. Для этого пришлось создать трансбордерную систему и реконструировать восточный торец эллинга. За разработку и освоение нового технологического оборудования группе разработчиков присуждена Государственная премия СССР».

В. А. Петрушин «На берегах Двины и Кудьмы», стр. 106—107.

«В 1964—1965 гг реализовывалась серьезная программа по во вводу в эксплуатацию объектов специального назначения, предназначенных для приемки и переработки радиоактивных отходов».

В. А. Петрушин «На берегах Двины и Кудьмы», стр.107.

«В 1966 году были сданы в эксплуатацию боксы объекта 399, магнитоизмерительный стенд. В декабре сданы стенд берегового размагничивания, пирс…»

В. А. Петрушин «На берегах Двины и Кудьмы», стр. 112.

«24 мая 1973 года сданы средний и восточный пролёты цеха № 37. В конце года завершена первая очередь объекта № 407 (цех 10, начальник — Л. В. Зайцев). Председатель госкомиссии по приемке цеха 10 в эксплуатацию — И. М. Савченко».

В. А. Петрушин «На берегах Двины и Кудьмы», стр. 150.

«28 ноября 1968 года научно-технический совет Министерства судостроительной промышленности СССР принял решение о разработке комплекса гидротехнических сооружений, обеспечивающих возможность строительства кораблей III поколения, первыми из которых стали „Гранит“ и „Акула“. В 1969 году ГСПИ-2 было разработано проектное задание по наращиванию мощностей предприятия… было разработано несколько вариантов, один из которых начал выполняться в ноябре 1970 года. Эти объекты получили общее название „Комплекс“». Объекты «Комплекса» были уникальными по техническим возможностям. Длина эллинга — более 400 метров, ширина — более 100 метров. На объекте должно было работать крановое оборудование — в том числе два козловых крана грузоподъёмностью более 300 тонн каждый. «В ноябре-декабре 1974 года первая очередь „Комплекса“ была сдана в эксплуатацию. Акт подписан 27 декабря 1974 г.» уже преемником И. М. Савченко на посту главного инженера Севмашпредприятия (главным инженером в декабре 1974 года был назначен А. И. Макаренко).

В. А. Петрушин «На берегах Двины и Кудьмы», стр.168.

Педагогическая деятельность

В конце 50-х годов — начале — 60-х годов гг. 20 века был (по совместительству) преподавателем Молотовского судостроительного техникума — кузницы кадров предприятий Северодвинска того времени, читал будущим техникам-судомеханикам курс лекций «Монтаж главных механизмов».

С образованием в г. Северодвинске филиала Ленинградского кораблестроительного института был председателем Государственной аттестационной комиссии, принимавшей дипломные проекты студентов по специальности «Судовые силовые установки».

Работа в ЦНИИ ТС

Деятельность И. М. Савченко в сфере технологии судостроения, организации и подготовки производства не осталась «незамеченной» руководством Минсудпрома СССР. Приказом Министра судостроительной промышленности № 424/к от 29.11.1974 года, И. М. Савченко назначен Генеральным директором НПО «Ритм» в Ленинграде — первого научно-производственного объединения в судостроительной промышленности.

Одновременно И. М. Савченко был назначен директором Центрального научно-исследовательского института технологии судостроения (ЦНИИ ТС) и заместителем главного редактора журнала «Судостроение».

В это время в НПО «Ритм» работало свыше 12 тысяч человек, из них в ЦНИИ ТС — 3675 человек. В НПО «Ритм» входили филиалы — Хабаровский, Горьковский, Николаевский, Феодосийский, Черноморский (в г. Севастополе), а также заводы (Петрозавод, Пелла) — производящие судовое оборудование и средства технологического оснащения для судостроения, а также станки, прессы, стенды и другое оборудование судостроительного производства.

За время работы И. М. Савченко на посту Генеральным директором НПО «Ритм» — директора ЦНИИ ТС, под его руководством были выполнены и внедрены значимые для судостроения разработки, которые в полной мере характеризуют способности И. М. Савченко как идеолога, организатора и управленца.

В ходе работ были достигнуты следующие результаты:

В 1975—1984 гг. по новой технологии, использующей поточно — позиционный метод строительства судов на стапеле укрупнёнными блоками были построены контейнеровозы проекта 19503 «Капитан Сахаров» и другие на Выборгском судостроительном заводе, а также «Александр Радев» на Херсонском судостроительном заводе.

На судостроительном заводе им. А. А. Жданова в г. Ленинграде по разработкам ЦНИИ ТС был создан комплексно механизированный корпусообрабатывающий цех.

ЦНИИ ТС был выполнен большой объём НИОКР, послуживший научной и технологической основой для создания серии судов с горизонтальной грузообработкой — ролкеров-теплоходов проекта 1607 типа «Иван Скуридин», ролкеров-газотурбоходов проекта 1609 типа «Капитан Смирнов», а также серии эскадренных миноносцев проекта 956 типа «Сарыч». За этот период по технологиям, разработанным ЦНИИ ТС, на предприятиях СССР создано и введено в строй более 350 комплексно-механизированных цехов, участков и линий, а также средств технологического оснащения, в том числе 120 машин тепловой резки металлопроката «Кристалл», 80 трубогибочных станков типа СТГ, более 5000 сварочных автоматов, более 10000 единиц средств малой механизации.

Военно-морской флот СССР за этот период получил тяжёлый атомный ракетный крейсер «Киров», ставший воплощением достижений науки, техники и технологии. За это время встали на боевое дежурство атомные подводные крейсера второго и третьего поколений, такие как атомные подводные лодки проекта 949 «Гранит» и проекта 949А «Антей», оснащённые крылатыми ракетами, тяжёлый атомный подводный крейсер с баллистическими ракетами проекта 941 «Акула», многоцелевая ракетно-торпедная АПЛ «Барракуда», имеющая титановый корпус.

Этот перечень можно дополнить разработками, позволившими вывести советский военно-морской и торговый флот в мировые лидеры судо- и кораблестроения. К ним можно отнести серию ракетно-торпедных подводных лодок проекта 877 «Варшавянка», атомоходы типа «Арктика», танкеры типа «Победа», танкеры типа «Борис Бувин», лихтеровозы «Алексей Косыгин» и «Севморпуть», ролкер «60 лет СССР», а также серию рыбопромысловых и рыбоперерабатывающих судов типа «Пулковский меридиан», «Баренцево море», «Балтика», «Моряна» и множество других судов.

Успешное выполнение столь обширной программы кораблестроения было обеспечено созданием прогрессивного технологического обеспечения, проектированием, изготовлением и подготовкой всех видов судостроительного производства, перспективными технологиями постройки, испытаний и сдачи судов заказчикам — Министерству морского флота, Министерству речного флота, Министерству рыбного хозяйства и ВМФ СССР.

В судостроительной промышленности появились зональные и функциональные блоки и блок-модули с максимальным насыщением секций судов, позволившие на практике внедрить модульно-агрегатный метод постройки судов с использованием поточно-позиционного способа их формирования. Диапазон разработок ЦНИИ ТС того периода можно продолжить созданием прогрессивной научно-методической базы судостроительного производства в виде новой нормативно-технической документации (система ОСТов, применяемых по настоящее время в России и СНГ), проведением межпроектной унификации, межзаводской кооперации, и, что не менее важно — созданием сборочно-монтажных единиц. Большие успехи были достигнуты при создании современных покрытий корпусов подводных лодок, а также при применении лазерных, ультразвуковых и электровакуумных технологий при выполнении контрольно-измерительных, разметочных операций, и при резке деталей корпуса из тонколистового металла и профильного проката.

За период руководства И. М. Савченко НПО «Ритм» был реально сокращен цикл постройки кораблей и судов самых разных типов и классов на предприятиях Министерства судостроительной промышленности СССР за счёт использования «высоких» технологий, внедрения высокопроизводительных технологических процессов, применения прогрессивного оборудования, средств технологического оснащения, методов организации производства.

Общественная деятельность

С 1948 года и до последнего дня своей жизни И. М. Савченко был членом КПСС.

5 марта 1961 года был избран народным депутатом Северодвинского горсовета депутатов трудящихся VIII созыва.

В 1976 был избран членом президиума центрального правления Научно-технического общества имени Академика А. Н. Крылова.

В 1978 году был избран членом Кировского райкома КПСС г. Ленинграда.

Болезнь и смерть

В мае 1983 года И. М. Савченко тяжело заболел и 1 декабря 1983 года был вынужден выйти на заслуженный отдых по состоянию здоровья.

С декабря 1983 года — персональный пенсионер союзного значения.

И. М. Савченко скончался после тяжелой и продолжительной болезни 7 апреля 1984 года, не дожив двух дней до своего 65-летия.

Похоронен на Серафимовском кладбище Санкт-Петербурга.

Награды и признание заслуг

В 1965 году за создание атомной подводной лодки с баллистическими ракетами на борту (проект 658) И. М. Савченко был удостоен Ленинской премии.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 30 марта 1970 года за выдающиеся заслуги в создании и производстве новой техники (головной атомной подводной лодки проекта 667А) главному инженеру Севмашпредприятия Савченко Ивану Михайловичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».

Так же награждён ещё одним орденом Ленина, орденом Октябрьской революции, орденом Трудового Красного Знамени, медалями.

Почётный гражданин города Северодвинска (1979).

Семья

Жена — Савченко (Трофимова) Людмила Викторовна (1926—2007), закончила Молотовский судостроительный техникум, работала на Севмашпредприятии с 1944 по 1974 гг., модельщицей в цехе № 1, затем технологом ОГТ.

Сыновья: Сергей (1950—2007) инженер-кораблестроитель, продолжил дело отца, после окончания Севмашвтуза и до выхода на пенсию работал на Севмашпредприятии с 1975 по 2005 гг.;

Юрий (р. в 1953). — научный работник, проживает в г. Санкт-Петербурге.

Адреса проживания в г. Северодвинске

1950—1958 — пр. Ленина дом 24;

1958—1974 — пр. Ленина дом 6/34, «директорский дом».

Память

В Северодвинске на Аллее Героев установлена стелла в память об И. М. Савченко.

По состоянию на 2014 год, рассматривается вопрос об установке мемориальной доски на доме № 6/34 по проспекту Ленина в г. Северодвинске, в котором И. М. Савченко жил и работал в течение 16 лет.

Публикации

• Мудров О. А., Савченко И. М., Шитов В. С. Справочник по эластомерным покрытиям и герметикам в судостроении. — Л.:, «Судостроение», 1982.

Литература

• В. А. Петрушин. На берегах Двины и Кудьмы. — Архангельск: ОАО "ИПП "Правда Севера", 2004. — 195 с. — ISBN 5-85879-144-1.
• Северодвинск. Испытание на прочность. Очерки, воспоминания, исследования. — Северодвинск: Правда Севера, 1998. — 475 с. — ISBN 5-85879-075-5.

• Флагман отрасли. Очерки, статьи, воспоминания. Книга вторая. — Северодвинск: Типография ПО "Севмашпредприятие", 1991. — 386 с.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=9963 Савченко, Иван Михайлович]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Савченко, Иван Михайлович

– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…


Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.

В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.


– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.