Эскадренные миноносцы проекта 956
Эскадренные миноносцы проекта 956 — тип эскадренных миноносцев третьего поколения, последний из разработанных и реализованных в СССР проектов кораблей класса «эскадренный миноносец». Проектный шифр — «Сарыч», кодовое обозначение НАТО — Sovremenny class destroyer.
Эскадренные миноносцы проекта 956 строились на судостроительном заводе № 190 им. А. А. Жданова в период с 1976 по 1992 год включительно для Военно-Морского Флота СССР. Последние корабли серии достраивались уже для Военно-Морского Флота России. После распада СССР закладка новых и достройка нескольких уже заложенных кораблей проекта была прекращена из-за проблем с финансированием. Два корпуса в 1997—2000 годах были достроены по проекту 956-Э (в экспортном исполнении) по заказу Военно-морских сил Народной Освободительной Армии Китайской Народной Республики, ещё два корабля в 2000-х годах были построены на экспорт в КНР по модернизированному проекту 956-ЭМ.
С момента вступления в строй и до окончания холодной войны эскадренные миноносцы проекта 956 интенсивно эксплуатировались на различных морских театрах (от Баренцева моря до Персидского залива), активно участвовали в боевой службе советского Военно-Морского Флота, демонстрировали советское военно-морское присутствие в Мировом океане, в том числе и в зонах вооружённых конфликтов.
Содержание
- 1 Предыстория
- 2 История проектирования
- 3 История строительства
- 4 Конструкция
- 5 Боевая живучесть
- 6 Вооружение
- 7 Представители
- 8 Модификации
- 9 Модернизация
- 10 История службы
- 11 Оценка проекта
- 12 Примечания
- 13 Использованная литература и источники
- 14 Литература
- 15 Ссылки
Предыстория
После ликвидации в 1950-е годы в Военно-Морском Флоте СССР значительной части крупных надводных кораблей в 1960-е годы в них вновь возникла объективная необходимость: советский ВМФ вышел в Мировой океан, пополнился новыми кораблями, приступил к активному несению боевой службы в океанской зоне. В процессе несения боевой службы перед флотом был поставлен ряд новых задач: боевое охранение советских ракетных подводных лодок стратегического назначения, поиск и слежение за подводными лодками противника в готовности к их уничтожению, разведка авианосных группировок, сил и средств противолодочной войны противника, выявление морских коммуникаций и степень готовности потенциальных театров военных действий, выполнение внешнеполитических акций СССР[1].
Решение большей части этих задач было возможно осуществить с помощью соединений, возглавляемых авианесущими крейсерами со штурмовой и противолодочной авиацией на борту, но масштабное строительство авианесущих кораблей оказалось невозможно осуществить из-за высокой цены их строительства. Проблему отчасти решили созданием больших противолодочных кораблей, однако последние было необходимо прикрывать ракетными или ракетно-артиллерийскими кораблями, которых не хватало. Особенно остро проблема нехватки эскортных кораблей океанской зоны проявила себя в апреле 1970 года в ходе крупномасштабных манёвров «Океан»[1][прим. 1].
Уже к 1970-м годам срок службы находящихся в составе Военно-Морского Флота эскадренных миноносцев со 130-мм артиллерией приблизился к предельному, а в перспективе количество таких кораблей в составе советского флота должно было уменьшиться[2]. Кроме того, старые эсминцы проектов 30-бис и 56 (как и артиллерийские крейсера проектов 68-К и 68-бис) не были вооружены противокорабельными ракетами и начинали устаревать физически[1].
|
Было всё более очевидным что есть задачи, которые, скажем, никаким количеством кораблей одного класса не решить. Приходилось признать, что переоценка тяжёлых дальнобойных ракет и забвение артиллерии было ошибкой. Стало ясно — нам не хватает многоцелевых надводных ракетно-артиллерийских кораблей класса эскадренный миноносец. Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга[1].
|
|
История проектирования
Оперативно-тактическое задание
Разработка эскадренных миноносцев проекта 956 была начата на основании постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 715—250 от 1 сентября 1969 года[3], утвердившего «Программу строительства кораблей и судов в 1971—1980 годах»[2].
В оперативно-тактическом задании эсминец получил название «корабля огневой поддержки десанта», так как планировалось, что корабль будет действовать в основном совместно с десантными отрядами[2]. Согласно ОТЗ корабль предназначался для[4][5]:
- подавления наземных малоразмерных целей, а также объектов противодесантной обороны, скоплений живой силы и боевой техники противника;
- огневой поддержки противовоздушной и противокатерной обороны десанта в районе высадки и на переходе морем;
- уничтожения надводных кораблей и десантно-высадочных средств противника совместно с другими силами флота.
Кроме этого корабли проекта 956 предполагалось использовать совместно с большими противолодочными кораблями проекта 1155: кораблестроители, работавшие над проектом, считали, что при выполнении типовых задач пара «эскадренный миноносец» — «большой противолодочный корабль» будет превосходить по боевой эффективности пару американских эскадренных миноносцев типа «Спрюэнс»[6].
Аванпроект
Аванпроект корабля разрабатывался в Ленинграде в ЦКБ-53 («Северном проектно-конструкторском бюро»). В ходе предэскизного проектирования боевые задачи корабля постоянно расширялись, что потребовало от проектировщиков многовариантной предэскизной работы. Было принято решение рассмотреть различные комбинации средств вооружения в сочетании с различными типами энергетической установки (ЭУ): газотурбинной, дизель-газотурбинной и паротурбинной[4]. Прототипы для вариантов эскадренного миноносца с различными энергетическими установками были выбраны А. К. Шныровым. Вариант с паротурбинной установкой (прототипом был выбран проект 1134) имел мачту-трубу, вариант с газотурбинной ЭУ имел две спаренные трубы подобно БПК проекта 61[7].
Для силуэтов кораблей этапа аванпроекта были характерны следующие общие особенности[7]:
- гладкопалубный корпус;
- седловатость в носовой части;
- линейное или линейно-возвышенное расположение артиллерийских установок главного калибра;
- побортное расположение батареи малокалиберных зенитных артиллерийских комплексов АК-630М — МР-123 («Вымпел»);
- приоритетно-возвышенное расположение антенных постов РЛС освещения воздушной и надводной обстановки.
Так как крупносерийное строительство кораблей типа (50 единиц[8]) предполагалось развернуть на судостроительном заводе им. А. А. Жданова, главные размерения всех вариантов эсминца ограничивались размерами свободных построечных мест (длина — не более 146,0 м, ширина — 16,8 м), имевшихся в Советском Союзе на начало 1970-х годов. На этапе аванпроекта для механической установки было предложено четыре варианта паротурбинной установки традиционной эшелонной схемы, а также два варианта двигательной установки с главными газотурбинными двигателями (в вариантах как с линейным, так и эшелонным расположением). При этом суммарная стоимость газотурбинной установки и её эксплуатация оказались почти на 80 % выше аналогичных показателей паротурбинной установки[7].
Результаты работы над аванпроектом стали базой для выработки ТТЗ на эскизное проектирование.
Эскизный проект
Приказом начальника ЦКБ-53 А. К. Перькова в январе 1971 года главным конструктором корабля стал К. А. Масленников (заместители И. И. Рубис и Ю. Т. Васильев)[9]. 18 июня 1971 года Главным управлением кораблестроения ВМФ Минобороны СССР был заключён договор № 927/е/1017-71 с Северным проектно-конструкторским бюро (ЦКБ-53) на разработку эскизного проекта нового эсминца[3], проект которого получил номер 956[прим. 2] и шифр «Сарыч»[9][10].
Работа над эскизным проектом началась с анализа тринадцати вариантов состава вооружения и выбора типа ЭУ для будущего эсминца. Для всех вариантов были выполнены оценки кораблестроительных элементов; их результаты были использованы ЦНИИ им. академика А. Н. Крылова в расчётах военно-экономической эффективности. В заключении, представленном ЦНИИ и организациями ВМФ, оптимальным обликом эскадренного миноносца был признан вариант № 4 эскизного проекта. Но то обстоятельство, что относительный вес вооружения и боезапаса оказался ниже, чем на кораблях предыдущих проектов, стало одной из причин разработки дополнительных вариантов эскизного проекта. Так, в декабре 1971 года на первом рассмотрении материалов по проекту 956 у Главнокомандующего ВМФ СССР Адмирала Флота Советского Союза С. Г. Горшкова, Северному ПКБ было рекомендовано продолжить поиск оптимального варианта корабля. На это решение сильно повлияла информация о разработке в США проекта многоцелевого эскадренного миноносца типа «Спрюэнс»; во многом благодаря этому произошёл пересмотр назначения проекта 956[9], сопровождавшийся отказом от прежней концепции и приданием кораблю многоцелевых функций. Изменение назначения корабля нашло своё отражение в переклассификации проекта из «корабля огневой поддержки» в «эскадренный миноносец», как начиная с 1971 года разрабатываемый проект классифицировался в большинстве рабочих документов. Несмотря на это, как «эскадренный миноносец I ранга» он стал официально классифицироваться только по классификации, принятой Военно-Морским Флотом СССР в 1977 году[11].
Эскизный проект был рассмотрен вторично и утверждён С. Г. Горшковым 16 декабря 1972 года. Уточнение технического задания в ходе вторичного рассмотрения эскизного проекта привело к разработке окончательного варианта эскизного проекта под № 10. На варианте № 10 впервые за период проектирования была предусмотрена площадка для аварийной посадки вертолёта Ка-252. Зенитно-ракетным комплексом был выбран «Ураган», от четырёх ПКР П-15М «Термит» отказались в пользу восьми ПКР «Москит». В качестве орудий главного калибра окончательно выбрали автоматизированные АУ АК-130, а в качестве ЭУ — котлотурбинную (паротурбинную) энергетическую установку[9].
Окончательный выбор типа энергетической установки (котлотурбинной вместо более современной газотурбинной) был сделан Главкомом ВМФ С. Г. Горшковым после совещания с министром судостроительной промышленности СССР Б. Е. Бутомой. Это не бесспорное решение объяснялось несколькими причинами. Основным поставщиком газовых турбин в 1970-е годы был Южный турбинный завод, но на момент выбора типа ЭУ для проекта он был загружен заказами[прим. 3] и с новыми заказами мог не справиться. В это же время, в Ленинграде на Кировском заводе простаивал паротурбинный цех. В пользу котлотурбинной установки приводили и тот аргумент, что на флоте на тот момент было много потребителей дизельного топлива, а в случае перебоев с ним корабли с КТУ, потреблявшие мазут, оказались бы в преимущественном положении[12]. Но при этом не был учтён тот факт, что в случае перебоев с поставкой топлива в ходе военных действий потребители как соляра, так и мазута оказались бы в одинаково невыгодном положении[13]. Важным аргументом в пользу котлотурбинной установки должно было стать и её качество. Энергетическая установка эскадренных миноносцев проекта 956 должна была стать родоначальницей нового поколения КТУ с выдающимися характеристиками, которых должны были добиться благодаря применению прямоточных котлов. Но прямоточные котлы оказались неработоспособными, вследствие чего их пришлось заменять высоконапорными котлами[13]. Дополнительной причиной выбора КТУ была дешевизна флотского мазута в сравнении с газотурбинным топливом (в годы энергетического кризиса начала 1970-х годов этот аргумент был немаловажным)[14].
На этапе эскизного проекта в качестве гидроакустического комплекса корабля был выбран комплекс «Платина». Установить на корабле более совершенный цифровой ГАК «Полином» оказалось невозможным из-за весьма внушительных массо-габаритных характеристик ГАК «Полином» и отсутствия на эскадренном миноносце проекта 956 резервов, израсходованных ранее на установку мощного артиллерийского вооружения (масса двух АУ АК-130 с системой подачи боезапаса составила ≈300 т). В результате этого, выйти на уровень американского аналога («Спрюэнса») по возможностям ПЛО советскому эсминцу не удалось[6][15], поэтому обеспечением ПЛО советских КУГ должны были заниматься большие противолодочные корабли проекта 1155.
В результате всех доработок эскизного проекта водоизмещение корабля увеличилось на 1000 тонн[16]. Общая стоимость разработки эскизного проекта составила 165,6 тысяч рублей[3].
Технический проект
В июле 1973 года Главное управление кораблестроения ВМФ СССР заключило с Северным проектно-конструкторским бюро договор на выполнение технического проекта[3]. Автором большинства вариантов технического проекта был В. А. Коноплёв. Обеспечение научно-технической гарантии проекта 956 было возложено на базовые исследовательские институты Минсудпрома и специализированные НИИ ВМФ[16]. Общие затраты на разработку технического проекта составили 204,3 тысяч рублей. Стоимость контрагентских работ, проведённых в период 1972—1982 годов, составила 9,447 млн рублей[17].
Главным конструктором проекта в 1973 году Минсудпромом был назначен В. Ф. Аникиев[16][прим. 4], главным наблюдающим от ВМФ — капитан 2 ранга В. Г. Басов, а позднее — капитан 1 ранга И. М. Стецюра[10]. Разработка технического проекта была завершена до конца 1973 года, однако в дальнейшем потребовалась его корректировка и уточнение. В ходе работы над техническим проектом обнаружилось, что из-за неготовности прямоточных котлоагрегатов КВГ-1, в проекте требуется заменить их паровыми котлами с естественной циркуляцией КВН 98/64-ПМ, установить сдвижной ангар для вертолёта и обеспечить заправку последнего топливом[16].
|
1969 | |||||||||||||||||||
| 1967 | ||||||||||||||||||||
|
|
|
|
|
||||||||||||||||
| 1965 | ||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||
| 1963 | ||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||
|
1961 | |||||||||||||||||||
|
1959 | |||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||
|
1957 | |||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||||
|
1955 | |||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||
| 1953 | ||||||||||||||||||||
|
1951 | |||||||||||||||||||
| 1949 | ||||||||||||||||||||
|
1947 | |||||||||||||||||||
История строительства
1 ноября 1973 года считается официальной датой начала строительства эскадренных миноносцев проекта 956 на судостроительном заводе № 190 им. А. А. Жданова. Рабочее проектирование было выполнено в период 1973 — 1978 годов на основании договора № 1087/668 от 4 июля 1974 года, заключённого между Северным проектно-конструкторским бюро и судостроительным заводом им. А. А. Жданова. Стоимость рабочего проекта, с учётом контрагентских работ, составила 2,220 млн рублей. На основании заключённого договора, в период 1978 — 1981 годов была разработана приёмо-сдаточная и эксплуатационная документация, произведена корректировка технического проекта постройки головного корабля. Общие затраты по этим работам составили 1,743 млн рублей[17].
Строительство головного корабля «Современный» (зав. № 861) было начато в июне 1975 года, строительство последнего корабля (зав. № 877), поставленного ВМФ России, было закончено в декабре 1993 года (приёмный акт подписан 30 декабря 1993 года).
Запланированное к постройке число кораблей серии в 1976 году было сокращено с пятидесяти до тридцати двух, а в 1988 году серию было решено ограничить двадцатью кораблями[5].
Из двадцати двух[прим. 5] заложенных эскадренных миноносцев проекта 956 семнадцать были поставлены Военно-Морскому Флоту СССР и России, два были достроены в экспортной комплектации (проект 956-Э) и проданы в КНР, три заложенных, но недостроенных корабля были утилизированы на предприятии АООТ «Северная верфь» на основании постановления Правительства Российской Федерации от 6 июля 1995 года № 683-33 «О государственном оборонном заказе на 1995 год»[17].
В ходе постройки кораблей проекта 956 на заводе им. Жданова в Ленинграде возникло предложение по организации строительства кораблей этого проекта в Николаеве на заводе имени 61 Коммунара. Решением ВМФ и Министерства судостроительной промышленности Северное ПКБ передало заводу чертежи эсминца и завод имени 61 Коммунара в 1983 году приступил к его строительству; параллельно с этим осуществлялась реконструкция завода и строительство на правом берегу реки Ингул эллинга с горизонтальными стапелями. Однако в 1986 году эта программа была остановлена и затем закрыта[18], а два уже заложенных корпуса («Внушительный» и «Вечный») были законсервированы.
До распада СССР в состав советского ВМФ успело войти четырнадцать эскадренных миноносцев этого проекта, остальные три корабля («Беспокойный», «Настойчивый» и «Бесстрашный») достраивались уже для ВМФ Российской Федерации. Средняя продолжительность строительства одного серийного корабля в базовой комплектации составляла около четырёх лет[17] (от момента закладки до передачи Военно-Морскому Флоту). На период строительства корабли включались в состав 13-й бригады строящихся и ремонтируемых кораблей Ленинградской военно-морской базы, а на период испытаний передавались в состав 76-й бригады ракетных кораблей 12-й дивизии ракетных кораблей с базированием на Лиепайскую военно-морскую базу[19]
При постройке эскадренных миноносцев проекта 956 применялся секционный способ сборки корпусов с формированием блоков от закладного района (машинно-котельных отделений) в нос и корму[20], с агрегатным методом монтажа механизмов и автономно-районной технологией проведения электромонтажных работ, благодаря которой спуск кораблей на воду производился при технологической готовности около 70 %[5]. Формирование корпуса происходило в открытом стапеле (на первой позиции). В закрытом эллинге (на двух позициях) выполнялись погрузка и монтаж паровых котлов, крупногабаритного оборудования, главных и вспомогательных механизмов; там же производилась установка надстроек, затягивание кабеля и некоторые другие работы. Предельная масса днищевых секций корпуса в период его формирования доходила до 50 тонн, а палубных и бортовых секций — до 35 тонн[20]. Спуск кораблей осуществлялся через спусковой док судостроительного завода № 190[21].
С 1980 по 1991 год при строительстве семнадцати серийных кораблей проекта для ВМФ СССР было принято 218 совместных решений Главного управления кораблестроения ВМФ, Министерства обороны СССР и Министерства судостроительной промышленности СССР. Цели принятия этих решений были самыми разнообразными. Среди них были: защита экологии, снижение подводной шумности кораблей, повышение ресурса механизмов, замена устаревших средств вооружения на более совершенные, реализация предложений Государственной комиссии по приёмке кораблей, направленных на повышение боевых и эксплуатационных качеств эсминцев. Общая сумма затрат на эти работы составила 10,721 млн рублей. Все затраты включались в себестоимость строящихся кораблей на момент появления указанных затрат[17].
Цена одного эскадренного миноносца проекта 956 на момент строительства головного и первых двух серийных кораблей составила в среднем около 90 млн рублей при трудоёмкости собственных работ судостроительного завода, равной 3814 тысяч н/часов. На этапе стабильного серийного производства цена одного корабля в базовой комплектации снизилась до 71,1 млн рублей (одновременно до 2900 тыс. н/часов понизилась трудоёмкость собственных работ судостроительного завода им. А. А. Жданова)[17].
Конструкция
Архитектурный облик
В целях тщательной отработки архитектурного облика эскадренного миноносца проекта 956 ещё на стадии технического проекта была изготовлена объёмная модель в масштабе 1:50[11].
Как отмечали зарубежные военно-морские исследователи (Э. Брейер, Н. Палмер, Дж. Кехое и другие), общей чертой кораблей проектов «Северного ПКБ» является внешняя эффектность вместе со строгим, выразительным и даже зловещим экстерьером, рассчитанным на как можно больший пропагандистский эффект[16]. Это объяснялось тем, что кроме решения военных задач, надводные корабли «нередко служили в качестве средства политического убеждения и инструмента влияния, проявлением национальной гордости и достижений научно-технического прогресса в СССР»[11]. Вместе с тем приоритет при создании корабля отводился требованиям обеспечения максимального функционирования размещённого на нём оружия. В соответствии с этим требованием под руководством ведущего конструктора В. А. Коноплёва (совместно с Б. П. Дегтярёвым) велось размещение антенных постов, пусковых установок ракетного оружия и артиллерийских установок[11].
|
|
В случае проекта 956 можно говорить о редком сочетании целесообразности и функциональности с выразительностью, технической эстетикой и художественным стилем в проектировании корабля. Овсянников С. И., Спиридопуло В. И.. Советский суперэсминец третьего поколения[11].
|
|
Кораблестроительные элементы
Основные кораблестроительные элементы[22]:
- Стандартное водоизмещение технического проекта — 6500 т;
- Полное водоизмещение — 7904 т;
- Наибольшее водоизмещение (с топливом в перегруз) — 8480 т;
- Длина максимальная — 156,5 м;
- Длина по ватерлинии — 145 м;
- Ширина максимальная — 17,2 м;
- Ширина по ватерлинии — 16,8 м;
- Осадка средняя — 5,96 м;
- Осадка габаритная с подкильным бульбом (при наибольшем водоизмещении) — 8,2 м.
Корпус, надстройка и общее расположение
Корпус
Корабли проекта 956 являются типичными кораблями длиннополубачной конструкции с S-ной седловатостью в носовой части, обеспечивающей незаливаемость палубы, а также обеспечение всех углов обстрела носовой артиллерийской установки[23]. Коэффициент удлинения корпуса — 8,7. Меньшее (по сравнению с предыдущими проектами эсминцев и больших противолодочных кораблей) удлинение корпуса было вынужденной мерой, связанной с ограничениями по построечному месту. Благодаря «короткому» корпусу корабли проекта имеют сравнительно хорошую всходимость на волну. Площадь боковой парусности составляет приблизительно 1700 м²[24]. Все палубы корабля расположены параллельно конструктивной ватерлинии, что существенно облегчило установку оборудования и вооружения, а также сделало корабль более технологичным. По всей длине корпуса шпангоуты имеют сильный развал (в целях улучшения остойчивости). Надводный борт корабля выполнен с двойным сломом, на уровне второй и главной палуб корабля, в целях снижения радиолокационной заметности и увеличения внутреннего объёма корпуса[5][23]. Обводы корпуса оптимизированы с учётом уменьшения сопротивления воды и обеспечения незаливаемости при волнении до 6-7 баллов[24]. В подкильном бульбе, расположенном в носовой части корпуса, находится антенна гидроакустического комплекса «Платина» МГК-335МС[23].
При помощи пятнадцати главных непроницаемых переборок корпус разделён на 16 водонепроницаемых отсеков[5][24]. На корабле имеется шесть палуб: палуба полубака, верхняя, вторая и третья палубы, первая и вторая платформы (последняя переходит в настил второго дна). Основные корпусные конструкции, а также фундаменты и подкрепления изготовлены из низколегированной стали. В надводной части корпуса в районах наибольшей концентрации напряжений применены стальные листы с повышенным пределом текучести. В корму от кормового машинно-котельного отделения размещены две продольные переборки, обеспечивающие повышенную жёсткость кормовой оконечности[24].
Надстройка
Умеренно развитая надстройка состоит из двух блоков — носового, оканчивающегося башенноподобной фок-мачтой и приземистого кормового блока с дымовой трубой и сдвижным ангаром, на котором установлена грот-мачта[25]. Надстройки изготовлены из алюминиево-магниевых сплавов[5]. С помощью клёпки они соединяются с конструкциями верхней палубы и палубы полубака[24].
|
|
|
| Взлётно-посадочная площадка и кормовой блок надстройки |
Надстройки и мачты | Носовой блок надстройки и полубак |
Энергетическая установка
Главная энергетическая установка
Эскадренные миноносцы проекта 956 являются единственными в мире кораблями третьего поколения с котлотурбинной установкой (КТУ)[26].
Главная энергетическая установка кораблей проекта 956 состоит из 2 эшелоннорасположенных котлотурбинных агрегатов ГТЗА-674 общей мощностью 100 000 л. с., один из которых расположен в носовом машинном отделении, а другой — в кормовом. Турбозубчатый агрегат оборудован автоматизированной системой управления с регулятором частоты вращения, обеспечивающим поддержание заданной частоты вращения при изменении режимов работы агрегатов. В носовом машинном отделении расположены 2 котла и правая турбина, в кормовом машинном отделении — два котла и левая турбина (гребной вал у неё короче). Редукторы с числовым соотношением 1:17 имеют вибродемпфированные корпуса и дают на валу до 300 оборотов в минуту[22][26].
На первых шести корпусах были установлены высоконапорные паровые котлы КВН-98/64, вырабатывающие 98 тонн пара в час при давлении 64 кгс на см². Начиная с седьмого корпуса (эсминец «Стойкий») устанавливались более совершенные и надёжные котлы КВГ-3, с естественной циркуляцией воды (паропроизводительность каждого котла — 115 тонн пара в час при температуре 460—475° Цельсия. Энергия уходящих газов используется для нагрева воздуха в экономайзере (подогревателе) и для привода в действие компрессора от турбонаддувочного агрегата (небольшой газовой турбины), нагнетающего воздух в топки. Избыток или недостаток воздуха для котлов регулируется добавительной турбинкой или отсекается через заслонку[22].
Подача питательной воды происходит через экономайзер, откуда вода подаётся посредством питательной трубы в расположенные за экраном отпускные трубы, которые соединяют водяной и паровой коллекторы. Образование пара происходит в экранном ряде и конвективном пучке труб. Далее пар поступает в пароперегреватель, а затем в турбины. В состав конденсатно-питательной системы входят ионообменные фильтры для чистки и умягчения воды[22].
Система водоподготовки эсминцев проекта 956 оказала роковую роль на продолжительность службы всех кораблей проекта. Новые котлы корабельной КТУ стали исключительно требовательны к качеству питательной воды, в частности по кислородосодержанию. Но в отличие от ядерных силовых установок, система питательной воды оставалась «открытой» (сообщалась с атмосферным воздухом), поэтому водоподготовка, предусмотренная конструкторами, не обеспечивала требуемого качества воды, что приводило к быстрому выходу из строя котлов. Эсминцы с нерабочими котлами приходилось отправлять в ремонт[13]. Опыт интенсивной эксплуатации кораблей с высоконапорными котлами показал, что отечественный Военно-Морской Флот к переходу на такие котлоагрегаты оказался технически и организационно малоподготовленным[27].
На кораблях проекта установлен также вспомогательный котёл паропроизводительностью 14 тонн в час. Рулевое устройство состоит из электрогидравлической машины и полубалансирного руля площадью 14 м²[26].
Двухвальная установка с двумя малошумными винтами фиксированного шага[26] позволяет эскадренным миноносцам проекта развивать полную скорость хода в 32 узла и максимальную скорость, равную 33,4 узлам. При нормальном запасе топлива в 1740 тонн мазута дальность плавания на максимальной скорости достигает 1345 морских миль, а на экономической скорости (18,4 узла) увеличивается до 3920 морских миль (4500 морских миль с топливом в перегруз)[28].
Электроэнергетическая система
В состав электроэнергетической установки корабля (суммарной мощностью 4900 кВт) входят: два паротурбогенератора АК-18 мощностью 1250 кВт каждый и четыре резервных дизель-генератора общей мощностью 2400 кВт[26].
Вспомогательные системы и оборудование
Жилые и служебные помещения, посты и погреба боезапаса оборудованы системой кондиционирования воздуха, которая обеспечивает условия обитаемости корабля, жизнедеятельность экипажа и его работоспособность при температуре наружного воздуха от −25°C до +34 °C[27][28].
Для сбора на стоянках в зоне строгого санитарного режима сточных и фановых вод (с последующим их удалением в специальные суда-сборщики отходов) эскадренные миноносцы проекта 956 оборудованы пятью цистернами суммарной ёмкостью 50 м³[27].
Для приёма на ходу траверзным способом с судов снабжения топлива, воды и сухих грузов в районе мидель-шпангоута побортно установлены два устройства передачи грузов «Струна»[27][28]. Имеется возможность приёма жидких грузов с носа и с кормы корабля традиционным кильватерным способом при буксировке на расстоянии не более 200 м[27].
Экипаж и условия обитаемости
Экипаж корабля в обычных (небоевых) условиях состоит из 296 человек, в том числе 25 офицеров и 48 мичманов. В военное время экипаж увеличивается до 358 человек[28].
На корабле имеется двадцать две одно- и двухместные каюты для офицеров (на 38 мест), мичманы размещаются в двух- и четырёхместных каютах (всего 48 мест). Все каюты офицерского и мичманского состава имеют одинаковую площадь — 10 м². Командир живёт в жилом блоке, расположенном рядом с блоком флагмана; в распоряжении командира находится каюта и отдельный санузел. Команда размещена в 16 кубриках по 10—25 человек (всего 310 мест)[27][29]. Жилая удельная площадь = 3,03 м²/чел[27]. Питание офицеров происходит в «большой кают-компании», которая расположена в надстройке под ходовой рубкой (ГКП), мичманы питаются в «малой кают-компании», находящейся под вертолётной площадкой. Остальная команда питается в трёх столовых, размещённых в смежных отсеках[27][29].
Все жилые помещения радиофицированы. На корабле имеется библиотека, киноустановка, спортзал, для купания в летнее время имеется разборный бассейн. В состав оборудования корабля входит стандартная система кабельного телевидения. Медицинский блок включает хирургическую операционную, амбулаторию, стерилизационную, лазарет на четыре места и изолятор на два места[27][28]. Кроме этого, на корабле имеются санитарно-гигиенические помещения: прачечная, гладильная, сауна (баня), носовое и кормовое бытовое устройства, в каждое из которых входит гальюн с умывальней. Офицеры и мичманы пользуются отдельными гальюнами. Помывка личного состава происходит в душевой, мичманов — в отдельном помещении душа, офицеров — в сауне[27][29].
Коридоры и проходы, а также ряд боевых постов на эскадренных миноносцах проекта 956 более тесные, чем на больших противолодочных кораблях проекта 1155, имеющих схожие размерения. Эта особенность обусловлена тем, что на проекте 956 установлена более габаритная (по сравнению с компактной газотурбинной установкой проекта 1155) котлотурбинная установка, а также установлено более массогабаритное вооружение[29].
Корабельные технические средства
Средства связи
Катера, шлюпки, спасательные средства
Шлюпочное устройство состоит из командирского катера проекта 1390, рабочего катера проекта 338М и одного шестивёсельного яла[26].
Корабельные запасы
Запасы провизии хранятся в шести кладовых (для мяса, рыбы, жиров, свежезамороженных продуктов, мокрой провизии и овощей и для сухих продуктов) общей ёмкостью 150 м³, в которых поддерживается необходимый температурный режим от −18 °C для свежезамороженных продуктов и до +10 °C для сухой провизии. Корабельный запас пресной воды рассчитан на трое суток. Он хранится в трёх цистернах общей ёмкостью 106 м³. Пополнение запасов пресной воды производится опреснительной установкой производительностью 25 тонн в час[27]. Автономность по запасам провизии — 30 суток[28].
Мореходные качества
Мореходность эскадренных миноносцев проекта 956 — неограниченная. В обычных условиях применение оружия возможно при волнении моря до 5 баллов, бортовой качке до 15° и килевой качке до 5°[23]. Уменьшению крена и размахов качки на скоростях до 6 узлов способствует успокоитель качки с двумя управляемыми рулями. Благодаря наличию двух управляемых винто-рулевых колонок высокой эффективности корабли проекта могут безопасно швартоваться в любых условиях и иметь возможность двигаться аварийным 3-узловым ходом в случае выхода из строя главной энергетической установки[23][24]. В боевом режиме корабли проекта способны находиться в море при 6-балльном волнении на скорости хода до 24 узлов[23]. Высота волны на предельном волнении принята конструкторами в 12 метров[22].
Эскадренные миноносцы проекта 956 при любом состоянии моря могут безопасно поддерживать ход и иметь хорошую управляемость, позволяющую эсминцам маневрировать на различных курсовых углах относительно ветра и волн без каких либо ограничений[24].
Боевая живучесть
Боевая живучесть эскадренных миноносцев проекта 956 обеспечивается за счёт выделения стальными конструкциями в корпусе корабля в местные противопожарные зоны погребов боезапасов, взрывоопасных помещений и отсеков энергетической установки. В состав стационарных средств пожаротушения входят:
- противопожарная система с кольцевой магистралью с отростками к потребителям и семью насосами[27];
- системы объёмного химического тушения, пенотушения с установками для ликвидации локальных очагов пожара, водораспыления в отсеках и водяного орошения переборок и сходов (расположены в отсеках энергетической установки)[27];
- системы быстродействующего орошения погребов боезапаса, системы затопления погребов боезапаса, расположенных ниже ватерлинии[27][30].
Помимо систем пожаротушения на кораблях проекта имеются[27]:
- системы балластировки цистерн при решении задач непотопляемости;
- водоотливная, осушительная и перепускная системы;
- система универсальной водяной защиты для обмыва наружных поверхностей корабля в условиях заражения от внешних источников;
- система очистки трюмных вод посредством удаления через сепараторы производительностью 2,5 м³/ч с сжиганием шлама от сепарированных нефтепродуктов во вспомогательном котле.
Конструктивная защита на корабле отсутствует. Противоосколочной бронёй защищены лишь башни артиллерийских установок АК-130[30] и пусковые установки противокорабельных ракет «Москит»[29][31].
Как и все корабли третьего поколения эскадренные миноносцы проекта 956 не имеют архитектурной радиолокационной защиты[25]. Большое количество радиолокационных антенн, размещённых на кораблях проекта, прямостенные участки борта и надстроек при плавании «на ровный киль» вследствие переотражения с гладкой поверхностью моря дают значительные значения ЭПР. Эскадренные миноносцы этого проекта имеют в семь раз большую ЭПР, чем французские фрегаты типа «Лафайет» (в том числе и за счёт более скромных размерений последних), но при качке разница сокращается втрое[24].
Вооружение
Зенитное ракетное вооружение
Зенитно-ракетное вооружение кораблей проекта представлено многоканальным зенитным ракетным комплексом М-22 «Ураган» (начиная с 14-го корпуса устанавливался ЗРК «Ураган-Торнадо»). Комплекс предназначен для защиты корабля и кораблей соединения от современных средств воздушного нападения и включает в себя две однобалочные наводящиеся пусковые установки, одна из которых находится в носу, на надстройке полубака, а вторая — на кормовой надстройке, за взлётно-посадочной площадкой. Масса одного ЗРК — 96 тонн[29]. Общий боекомплект состоит из 48 ЗУР (зенитных управляемых ракет) типа 9М38М1, который хранится в двух погребах на поворотных барабанах (в каждом по 24 ракеты). Система управления ЗРК состоит из шести радиопрожекторов подсвета цели и вычислительного комплекса. Целью для подсветки могут быть и надводные корабли[32][33].
ЗРК «Ураган» способен вести одновременный обстрел 4—6 воздушных целей на высотах от 10 до 15 000 м и дальности от 3 до 25 км (у ЗРК «Ураган-Торнадо» дальность поражения увеличена до 70 км, а минимальная высота полёта снижена до 5 м). Масса ЗРК — 96 т, в том числе корабельная система управления весит 36 т, пусковая установка — 60 т). Темп стрельбы — 1 запуск в 6—12 секунд. Вероятность поражения самолёта двухракетным залпом достигает 0,81—0,96, а вероятность поражения крылатой ракеты — 0,43—0,86[29][32][33].
Артиллерия
Эскадренные миноносцы проекта 956 оснащены артиллерийским комплексом в составе двух спаренных артиллерийских установок АК-130 калибра 130 мм, многоканальной системы управления (СУ) МР-184 («Лев-218»)[34], состоящей из двухдиапазонной РЛС МР-184, телевизира, лазерного дальномера и цифрового вычислителя; башенного оптического устройства, комплекса механизированной подачи боезапаса и аппаратуры сопряжения[35]. Масса артустановки — 98 т, масса СУ «Лев-218» — 12 т, масса механизмов погреба — 40 т[36]. Темп стрельбы одной артустановки — от 20 до 90 выстрелов в минуту[35], максимальная дальность стрельбы — 24,1 км. Боезапас на ствол — 500 выстрелов[33], из которых до 180 всегда готовы к автоматической стрельбе[35]. Четыре ствола эсминца проекта 956 способны выбрасывать за одну минуту 6 т снарядов. По мощи артиллерийского залпа корабли проекта 956 превосходят германский линейный крейсер эпохи Первой мировой войны «Фон-дер-Танн»[34]. После вывода из состава флота в 1992 году последнего американского линкора типа «Айова» (масса минутного залпа фугасными снарядами 15,5 т), эсминцы проекта 956 стали самыми мощными артиллерийскими кораблями в мире.
Механизмы погрузки и перезарядки позволяют вести артиллерийский огонь до полного исчерпания боезапаса практически без ручной перегрузки боеприпасов, чем отличаются от зарубежных АУ калибра 127-мм. В качестве системы управления используется специальный визирный пост, обеспечивающий эффективное ведение огня по береговым целям[36]. Возможности РЛС «Лев» не позволяют работать артиллерийским установкам эсминца от одной СУ сразу на два борта (только на близких дистанциях возможно вести прицеливание через телевизиры)[33].
Скорострельная зенитная артиллерия, предназначенная для самообороны корабля от крылатых ракет в ближней зоне ПВО[35], представлена двумя батареями 30-мм зенитных артиллерийских комплексов АК-630М (по одной батарее с борта). В составе каждой батареи имеется две шестиствольные артиллерийские установки с вращающимся блоком стволов жидкостного охлаждения и одна СУ «Вымпел». Эффективная дальность стрельбы — до 4 км, темп стрельбы — 4000 выстр./мин, общий боезапас — 16 000 выстрелов[30]. Наведение автоматов АК-630 осуществляется исключительно дистанционно от РЛС «Вымпел», либо от визирной колонки. При своих выдающихся боевых характеристиках батарея из двух АК-630М из-за худших возможностей РЛС, а также из-за размещения последней на значительном удалении от оси стрельбы уступала по точности стрельбы одной 20-мм ЗАУ Mark 15 Phalanx CIWS. Расчётное количество поражаемых одной батареей АК-630 противокорабельных ракет «Harpoon» оценивалось в середине 1970-х годов в 0,4-1,0 единиц[36].
В районе полубака, впереди от носовой пусковой установки ЗРК «Ураган» на корабле установлена пара 45-мм салютных орудий 21-КМ[28].
|
|
|
| АК-130 | РЛС «Вымпел» | АК-630 |
Противокорабельное вооружение
Противокорабельное вооружение эскадренных миноносцев проекта 956 представлено противокорабельным комплексом «Москит» (начиная с эсминца «Беспокойный» устанавливался усовершенствованный комплекс «Москит-М» с ракетой ЗМ-82[30]) с двумя счетвёренными ненаводящимися пусковыми установками, в которых находится восемь противокорабельных ракет. Дальность полёта ракет — 120 км (у «Москита-М» увеличена до 170 км), вероятность попадания даже в условиях активного радиопротиводействия равна 0,94—0,99 коэффициента[30]. Маршевая скорость полёта — M=2,5—3, стартовая масса 3930 кг, масса боевой части — 300 кг. Корабельная система управления (КСУ) позволяет выполнить восьмиракетный залп всего за 30 секунд[29][31].
Противолодочное и минное вооружение
Для борьбы с подводными лодками на кораблях проекта в средней части корабля на верхней палубе побортно установлены два двухтрубных 533-мм торпедных аппарата. Торпедная стрельба велась торпедами СЭТ-53М, позднее заменёнными на торпеды СЭТ-65 и УСЭТ-80. В состав противолодочного вооружения эскадренных миноносцев проекта 956 входят также два реактивных бомбомёта РБУ-1000 с дальностью стрельбы 1000 м и общим боезапасом из 48 реактивных глубинных бомб с 99-килограммовой фугасной боевой частью[30][37]. Реактивные бомбомёты размещены в корме, на надстройке (в районе взлётно-посадочной площадки). В задачи РБУ-1000 входит уничтожение ПЛ в ближней зоне на малых глубинах, а также поражение идущих на корабль торпед[36]. Корабли проекта оборудованы штатными минными рельсами и могут принимать на борт до 22 мин заграждения типов РМ-1, ПМ-1, УДМ.
Авиационное вооружение
Постоянный вертолётный ангар на кораблях проекта конструкторами предусмотрен не был, тем не менее, вместо него на кораблях проекта имеется телескопический (сдвижной) ангар из алюминиевого сплава, в котором возможно временное укрытие 1 вертолёта Ка-27. Вертолётная площадка размещена почти посередине корабля (за кормовой надстройкой), благодаря этому при посадке палубного вертолёта размахи килевой качки сказываются намного меньше[22][25]. Системы принудительной посадки вертолёта на корабле отсутствуют[22]. В зависимости от комплектации вертолёт может бороться с подводными лодками в пределах зоны обеспечения ПВО кораблём, либо вести радиолокационную разведку для выдачи целеуказания противокорабельному комплексу[37]. Запас авиатоплива (керосина) — 5 тонн[22][38]. Запас авиационного топлива обеспечивает выполнение двух заправок корабельного вертолёта[37].
Радиотехническое вооружение
Радиолокационные станции обнаружения воздушных и надводных целей
На кораблях проекта установлены радиолокационные станции (РЛС) освещения воздушной и надводной обстановки сантиметрового диапазона МР-710 «Фрегат» (с 1-го по 3-й корпус), МР-710М-1 «Фрегат-М» (на 4-м и 5-м корпусах) и МР-750 «Фрегат-МА» с дальностью обзора от 2 до 145 км (на всех остальных корпусах)[28][36][37][39]. Эти станции даже в условиях интенсивных помех могут решать следующие задачи[37]:
- осуществлять освещение воздушной и надводной обстановки;
- обнаруживать воздушные, в том числе малоразмерные цели;
- обнаруживать надводные цели;
- обеспечивать госопознование.
Загоризонтное целеуказание осуществляется на расстоянии до 200 км с помощью системы «Мост», имеющей четырёхдиапазонную пассивную РЛС обнаружения и целеуказания КРС-27, радиотехнической станцией (обрабатывает информацию от авиационного выносного наблюдательного пункта и обеспечивает координатную привязку) и систему обмена информацией (ВЗОИ)[28]. В качестве средства целеуказания комплексу противокорабельного вооружения используется комплекс «Минерал», снабжённый как активным радиолокационным каналом с возможностью загоризонтного обнаружению надводных целей, так и пассивным радиолокационным каналом. Имеется также канал приёма целеуказания от вертолётов и самолётов[36].
Станции обнаружения подводных объектов
Для обнаружения подводных лодок и торпед на кораблях проекта установлена разработанная в 1970-х годах гидроакустическая станция МГ-335 «Платина-С» с антенной в носовом бульбовом обтекателе. С шестого корпуса устанавливалась «Платина-МС» с СУ ПЛО «Пурга». Гарантированная дальность обнаружения подводных целей — 1-2 км, максимально возможная дальность обнаружения (при нормальных гидрологических условиях) — 10-15 км[30][прим. 6]. Для обнаружения подводных диверсантов на эскадренных миноносцах проекта 956 установлена специальная станция МГ-7[36].
Автоматизированные системы управления
Боевая информационно-управляющая система отсутствует. Все вопросы взаимной информационной привязки решает модернизированный планшет обстановки «Сапфир-У»[37].
Системы активного и пассивного радиопротиводействия
В состав средств радиоэлектронной борьбы входят комплекс радиотехнической разведки (РТР) МП-401, комплекс (станция) постановки активных радиоэлектронных помех (СРЭП) МП-407. Пассивные средства постановки ложных целей представлены комплексом ПК-2М с двумя 140-мм двуствольными пусковыми установками ЗиФ-121 и системой управления «Смета». С 9-го корпуса дополнительно устанавливался комплекс постановки ложных целей ПК-10М с четырьмя (по другим данным[5] — с восемью) 122-мм десятиствольными пусковыми установками, а также дополнительные активные и пассивные средства обнаружения и подавления, такие как СРЭП и РТР «Спринт-401С»[30][37].
Штурманское вооружение
В состав штурманского вооружения входят: гирокомпас «Курс-10А», лаг ИЭЛ-1, автопрокладчик АП-4-956, эхолот НЭЛ-М2, навигационные системы КПФ-3К и КПИ-7Ф (от систем «Маршрут», «Лоран», «Тропик» и т. д.), радиопеленгатор «Румб», космические навигационные системы АДК-3М, «Парус», «Цикада», магнитный компас КМ-145-4 и навигационные радиолокационные станции РЛС МР-212 (с тремя антенными постами)[28].
Представители
| Название | Модификация | Зав. № | Заложен*[40] | Спущен на воду[40] | Введён в строй[40] | Статус | Примечания |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| «Современный» | Проект 956 | 861 | 03.03.1976 | 18.11.1978 | 25.12.1980 | Списан 30.09.1998 | |
| «Отчаянный» | Проект 956 | 862 | 04.03.1977 | 29.03.1980 | 30.09.1982 | Списан 30.09.1998 | |
| «Отличный» | Проект 956 | 863 | 22.04.1978 | 21.03.1981 | 30.09.1983 | Списан 30.09.1998 | |
| «Осмотрительный» | Проект 956 | 864 | 27.10.1978 | 24.04.1982 | 30.09.1984 | Списан 30.09.1998 | |
| «Безупречный» | Проект 956 | 865 | 29.01.1981 | 25.07.1983 | 06.11.1985 | Списан 20.07.2001 | |
| «Боевой» | Проект 956 | 866 | 26.03.1982 | 4.08.1984 | 28.09.1986 | Списан в 2010. | |
| «Стойкий» | Проект 956 | 867 | 28.09.1982 | 27.07.1985 | 31.12.1986 | Списан 30.09.1998 | |
| «Окрылённый» | Проект 956 | 868 | 16.04.1983 | 31.05.1986 | 30.12.1987 | Списан 30.09.1998 | |
| «Бурный» | Проект 956 | 869 | 04.11.1983 | 30.12.1986 | 30.09.1988 | В ремонте на КТОФ. | |
| «Гремящий» до 14.09.1988 — «Ведущий» |
Проект 956 | 870 | 23.11.1984 | 30.05.1987 | 30.12.1988 | Списан 18.12.2006 | |
| «Быстрый» | Проект 956 | 871 | 29.10.1985 | 28.11.1987 | 30.09.1989 | В составе КТОФ. | |
| «Расторопный» | Проект 956 | 872 | 15.08.1986 | 04.06.1988 | 30.12.1989 | Списан август 2012 | В конце сентября 2014 года отправлен в г. Кронштадт для утилизации |
| «Безбоязненный» | Проект 956 | 873 | 08.01.1987 | 18.02.1989 | 28.12.1990 | В резерве 2 категории КТОФ. | |
| «Гремящий» до 09.12.2007 — «Безудержный» |
Проект 956-А | 874 | 24.02.1987 | 30.09.1989 | 25.06.1991 | Списан в 2012. | 09.12.2007 получил гвардейский флаг от выведенного из состава флота эсминца «Гремящий» |
| «Беспокойный» | Проект 956-А | 875 | 18.04.1987 | 09.06.1990 | 28.12.1991 | В резерве 2 категории. В составе ДКБФ. ВМБ Балтийск. | |
| «Настойчивый» до 15.02.1992 — «Московский комсомолец» |
Проект 956-А | 876 | 07.04.1988 | 19.01.1991 | 30.12.1992 | Флагман Балтийского флота В составе ДКБФ, ВМБ Балтийск. |
|
| «Адмирал Ушаков» до 29.06.2004 — «Бесстрашный» |
Проект 956-А | 877 | 06.05.1988 | 28.12.1991 | 30.12.1993 | В составе КСФ. | |
| «Внушительный» | Проект 956 | 2211 | 30.08.1983 | 17.10.1987 | Постройка была прекращена. Спущен на воду и служил плавучим складом, разделан на металл. | ||
«Ханчжоу»  «Важный» |
Проект 956-Э (заложен по проекту 956-А) | 878 | 04.11.1988 | 27.05.1994 | 25.12.1999 | В составе Восточного флота ВМС Китая. | |
| «Фучжоу» «Вдумчивый» |
Проект 956-Э (заложен по проекту 956-А) | 879 | 22.04.1989 | 16.04.1999 | 25.11.2000 | В составе Восточного флота ВМС Китая. | |
| «Буйный» | Проект 956-У | 880 | 1992 | — | — | Постройка остановлена при готовности 20 %. | |
| «Тайчжоу» «Внушительный» |
Проект 956-ЭМ | 138 | 03.07.2002[41] | 27.04.2004[41] | 28.12.2005[41] | В составе ВМС Китая. | |
| «Нинбо» «Вечный» |
Проект 956-ЭМ | 139 | 15.11.2002[41] | 23.07.2004[41] | 28.09.2006 | В составе ВМС Китая. |
Модификации
Модификации кораблей проекта 956 (1980-е годы)
В ходе строительства всей серии кораблей, эскадренные миноносцы подверглись частичной модернизации. С седьмого корпуса (заводской № 867) на корабли устанавливались более совершенные котлы КВГ-3[27]. На четвёртом и пятом корпусах («Осмотрительный» и «Безупречный») вместо РЛС «Фрегат-М» устанавливалась модификация последней «Фрегат-М1» с одной плоской и одной параболической антенной. С шестого корпуса устанавливалась РЛС «Фрегат-М2», имеющая две плоские антенны. С 14-го корпуса (модификация 956-А) на корабль устанавливался усовершенствованный ЗРК «Ураган-Торнадо», а также устанавливалось новое радиоэлектронное и навигационное оборудование[40]. Внешний вид корабля в результате почти не изменился, но водоизмещение увеличилось почти на 100 тонн[27].
Экспортная модификация
Вопрос о возможности создания экспортной модификации эсминца проекта 956 рассматривался руководством ВМФ СССР ещё в 1977—1978 годах. После возвращения адмирала С. Г. Горшкова из поездки в Польшу (с очередных учений ОВД) в 1977 году начальнику 1-го ЦНИИ Министерства обороны было дано устное указание разработать тактико-техническое задание на экспортную модификацию проекта для Военно-морских сил Польской Народной Республики. Экспортный вариант корабля должен был отличаться от принятого в техническом проекте (для недопущения утечки информации по новейшим зенитным ракетным и противокорабельным комплексам). Противокорабельный комплекс «Москит» был заменён на 4 ПУ ПКР П-20, вместо 2 ЗРК «Ураган» предполагалось установить 2 ЗРК «Оса-М», вместо РЛС «Фрегат-М» — РЛС «Ангара». Также рассматривались варианты замены ГАС «Платина» на ГАС «Титан-2» или даже «Аргунь». Замена 130мм артиллерийских установок АК-130 на АУ меньшего калибра также рассматривалась, хотя и была запрещена Главным командованием ВМФ. Разработка ТТЗ по экспортной модификации эсминца была прекращена в связи с массовыми забастовками в Польше и введением в 1981 году в этой стране военного положения[38].
Проект пассажирского судна на базе проекта 956
Северным ПКБ в 1993 году была выполнена проработка пассажирского судна на базе конверсируемых корпусов кораблей проекта 956 (заводские № 879, 880). Судно водоизмещением около 7000 тонн и пассажировместимостью в 450 человек, относилось к классу пассажирских лайнеров и предназначалось для линейных перевозок пассажиров, а также выполнения кратковременных (до 10 суток) круизных рейсов. Главные размерения по конструктивной ватерлинии остались теми же, что и у базового проекта, но наибольшая длина корпуса увеличилась до 159,2 м, а осадка наоборот уменьшилась до 5,4 м. Скорость полного хода составила 18 узлов, дальность плавания достигла 10 000 морских миль. Экипаж должен был составлять 161 человек[42].
Для размещения пассажиров на судне предполагалось устроить 11 кают «люкс», 18 одноместных кают и 205 двухместных. На судне также должны были размещаться два ресторана на 360 мест, четыре бара, казино, помещение игровых автоматов, видеосалон, спортзал, две сауны, пляж «лидо» и универсальный магазин[42]. Но проект остался неосуществлённым[43].
Модернизация
Проектные исследования 1980-х годов
В 1981—1982 годах в Северном проектно-конструкторском бюро был выполнен ряд проектных исследований по совершенствованию боевых и эксплуатационных возможностей кораблей проекта и возможности установки на нём новых образцов вооружения и техники. В ходе исследовательских работ были рассмотрены различные варианты энергетической установки, одновременно выяснялась возможность замены котлотурбинной энергетической установки на газотурбинную. Всего было проработано пять вариантов ГЭУ с разным составом и различными мощностями[27], диапазон водоизмещений проектируемого корабля колебался от 8000 до 14 000 тонн[42].
В процессе проектных исследований рассматривался целый ряд потенциальных изменений в составе вооружения корабля, благодаря которым модернизированный корабль следовало бы рассматривать уже как многоцелевой. В плане изменения состава средств ПЛО были проработаны варианты размещения на эсминце более мощных гидроакустических комплексов для увеличения дальности и улучшения точностно-вероятностных характеристик обнаружения подводных целей. Рассматривался вариант усиления авиационного компонента корабля до двух противолодочных вертолётов с соответствующим боезапасом[42].
Улучшение возможностей радиолокационных средств по освещению воздушной обстановки и обеспечению целеуказания оружия должно было обеспечиваться размещением на корабле второго антенного поста радиолокационной системы общего обнаружения. К зенитно-ракетному комплексу средней дальности «Ураган» добавлялось от двух до четырёх боевых модулей зенитного ракетно-артиллерийского комплекса самообороны[42].
Результаты анализа военно-экономической эффективности показали, что проведение модернизации эскадренного миноносца проекта 956 методом простого сложения всех видов вооружения на одном корабле способно сделать проект многофункциональным. Однако в ходе проведённого анализа проведение модернизации по этому методу было признано очень дорогим путём к решению поставленной проблемы, поэтому рассмотрение глубокой модернизации проекта своего дальнейшего развития до конца 1980-х годов так не получило[42].
Проект 956У
Работы над проектом эсминца с усиленным составом вооружения (пр. 956У) были начаты в Северном ПКБ в конце 1980-х годов. Главным конструктором проекта оставался И. И. Рубис, главным наблюдающим от ВМФ был сначала капитан 2 ранга С. Н. Сургаев, а позднее капитан 2 ранга М. А. Цюх. Проектом было предусмотрено три варианта модернизации. Отличие первого варианта от базового проекта 956 состояло в том, что вместо пусковых установок для ПКР «Москит» на корабле размещались наклонные универсальные пусковые установки СМ-403 для 16 крылатых ракет класса ПКР и КРБД. Отличие второго варианта от первого заключалось в том, что помимо замены пусковых установок комплекса «Москит» на корабле на месте кормовой АУ АК-130 размещалась установка вертикального пуска 3С-14 на 16 крылатых ракет «Калибр». Третий вариант модернизации предусматривал размещение только кормовой УВПУ на 24 ракеты с демонтажем ПУ ПКРК «Москит»[42].
В УПУ и УВПУ всех трёх вариантов предполагалось разместить крылатые ракеты «Оникс» и «Калибр» в любой комбинации. Целеуказание для крылатых ракет должен был обеспечивать новый радиолокационный комплекс (РЛК) «Монумент», устанавливаемый взамен РЛК «Минерал» (КРС-27). Установки РБУ-1000 и все ЗАК АК-630М снимались. Вместо них предполагалось разместить 2 боевых модуля ЗРАК «Кортик» (для первых двух вариантов) и 4 аналогичных модуля для третьего варианта. Стандартное водоизмещение модернизированного корабля в окончательном варианте приблизилось к уровню 6700—6750 тонн[42].
Все необходимые проектные работы были выполнены к концу 1991 года. Однако из-за отсутствия финансовых средств в период практически полного прекращения финансирования военного судостроения достройка уже заложенных кораблей по проекту 956У не производилась, а все дальнейшие работы по нему были свёрнуты[42].
Проект 956Э
В 1997—2000 годах два корпуса (№ 878 «Екатеринбург» — бывший «Важный» и № 879 «Александр Невский» — бывший «Вдумчивый») были достроены по проекту 956Э и поставлены ВМС НОАК Китайской Народной Республики. Технический проект эскадренного миноносца проекта 956Э был откорректирован «Северным ПКБ»; также были разработаны новые рабочие чертежи, необходимые для строительства кораблей по изменённому проекту[38].
Контракт на продажу кораблей, построенных по этому проекту был подписан 19 ноября 1997 года, а уже в декабре 1999 года первый эсминец был сдан комиссии, а затем передан китайскому экипажу под названием «Ханьчжоу» (б/н 136). Второй корабль, «Фучжоу» (б/н 137), был передан китайскому экипажу в декабре 2000 года. По своим тактико-техническим характеристикам и конструкции проект 956Э почти полностью повторяет проект 956. Изменения затронули только состав вооружения, выполненный в экспортном исполнении и главную энергетическую установку[44].
Проект 956ЭМ
Проект 956-ЭМ, разработанный Северным ПКБ под руководством главного конструктора В. П. Мишина, существенно отличается от базового проекта 956 и от проекта 956-Э. От своих предшественников этот проект отличается возросшими главными размерениями корабля, повышенной до 200 км дальностью стрельбы модернизированного ПКРК «Москит-МЭ», заменой четырёх ЗАК АК-630 на два боевых модуля зенитного ракетно-артиллерийского комплекса «Каштан», отсутствием кормовой артиллерийской установки, на место которой была «сдвинута» ПУ ЗРК «Штиль», наличием в кормовой надстройке под грот-мачтой полноценного вертолётного ангара для постоянного базирования вертолёта. Два корабля, построенные по данному проекту: «Тайчжоу» (б/н 138) и «Нинбо» (б/н 139) были введены в состав Военно-морских сил КНР в 2005—2006 годах[41].
История службы
Первый корабль проекта 956 («Современный») вступил в состав советского Военно-Морского Флота 24 января 1981 года. Уже 30 декабря этого же года он, по плану испытаний корабельного вооружения, совершил первый межфлотский переход среди всех эсминцев 956-го проекта, обогнул Европу и, выйдя из Средиземного моря, прибыл в Севастопольскую ВМБ[45]. 20 марта 1983 года, находясь на первой боевой службе, эсминцы «Современный» и «Отчаянный» в составе КУГ из нескольких кораблей провели учебную минную постановку[45].
Из четырнадцати эскадренных миноносцев проекта 956, переданных флоту до 8 декабря 1991 года, восемь кораблей («Современный», «Отчаянный», «Отличный», «Безупречный», «Окрылённый», «Гремящий», «Расторопный» и «Безудержный») вошли в состав 56-й бригады эсминцев 7-й ОПЭСК Северного флота ВМФ СССР, шесть других кораблей («Осмотрительный», «Боевой», «Стойкий», «Быстрый», «Бурный» и «Безбоязненный») вошли в состав разных соединений Тихоокеанского флота (преимущественно в состав 175-й бригады ракетных кораблей)[46].
Во время службы в Военно-Морском Флоте СССР эскадренные миноносцы проекта 956 принимали активное участие в большом числе боевых служб и военно-морских учений, таких как «Океан-83», «Атлантика-84», «Заполярье-84», «Эскадра-84», «Монкада-85» и других. Корабли проекта выполняли контроль за учениями ВМС стран НАТО в Норвежском и Средиземном морях, следили за корабельными и авианосными группами флотов США и Великобритании. Помимо боевых задач, эсминцы проекта 956 выполняли и мирные миссии, наносили официальные и дружеские визиты в порты ряда стран: Алжира, Вьетнама, ГДР, Греции, Египта, Индии, КНР, Кубы, Ливии, Сирии, США, ФРГ, Югославии, стран Африки и других[46], демонстрируя советский военно-морской флаг.
Распад СССР привёл к резкому (в 20 раз) сокращению государственного заказа для ВМФ[47], включающего как строительство новых кораблей, так и комплексный ремонт кораблей уже находящихся в составе флота. Недофинансирование затронуло и корабли проекта 956: строительство новых эскадренных миноносцев было прекращено (достраивались лишь уже заложенные), а текущий и средний ремонт уже построенных кораблей задерживался, либо вообще не проводился. Это, а также проблемы с эксплуатацией котлотурбинной энергетической установки, привели к тому, что большинство эсминцев проекта 956 находилось в строю менее десяти лет, хотя расчётный срок их службы должен был превышать два десятилетия. Так, всего пять лет эксплуатировался эсминец «Стойкий», шесть лет — «Окрылённый», семь лет — «Безудержный» и «Осмотрительный», восемь лет — «Безупречный», «Гремящий» и «Расторопный», девять лет — «Боевой» и «Безбоязненный».
В итоге, уже к 2002 году из семнадцати эсминцев, построенных для ВМФ СССР и ВМФ России, в строю фактически находилось всего пять кораблей: «Боевой», «Бурный», «Беспокойный», «Настойчивый» и «Бесстрашный»[13], остальные корабли либо были разделаны на металл, либо отправлены в резерв или на консервацию. К 2011 году из семнадцати эсминцев в строю фактически осталось всего три корабля: «Настойчивый» — на ДКБФ (флагман), «Быстрый» — на КТОФ, «Адмирал Ушаков» — на СФ.
После 1991 года активность эксплуатации эскадренных миноносцев проекта 956 многократно снизилась и в составе ВМФ России этим кораблям удалось поучаствовать лишь в нескольких выходах на боевую службу. В декабре 1995—марте 1996 года эсминец «Бесстрашный» в составе АМГ (ТАКР «Адмирал Кузнецов», АПЛ «Волк», сторожевой корабль «Пылкий», 3 танкера и 2 спасательных буксира) нёс боевую службу в Средиземном море и Атлантике с посещением портов Туниса, Сирии и Мальты[48].
С 17 февраля по 30 апреля 1997 года эсминец «Настойчивый» из состава Балтийского флота под командование контр-адмирала В. Н. Апановича совершил поход в южную часть Атлантического океана и Индийский океан по маршруту Балтийск — Абу-Даби — Саймонстаун — Кейптаун — Балтийск. Участие корабля в международной выставке вооружений в Абу-Даби способствовало заключению контракта на продажу двух эскадренных миноносцев проекта 956-Э[49].
В сентябре-октябре 2004 года эсминец «Адмирал Ушаков» (бывший «Бесстрашный») в составе АМГ (ТАКР «Адмирал Кузнецов», ТАРКР «Пётр Великий», ракетный крейсер «Маршал Устинов», 2 БПК, танкер и 2 буксира) участвовал в учениях Северного флота в Северо-Восточной Атлантике[50].
|
|
| «Безупречный» | «Отличный» |
|
|
| «Осмотрительный» | «Расторопный» |
Оценка проекта
Сравнение с другими кораблями третьего поколения
Главным боевым противником кораблей проекта 956 в 1980-е годы являлся его американский аналог — эсминец третьего поколения типа «Спрюэнс». Сравнение кораблестроительных элементов двух проектов позволяет отметить, что эскадренные миноносцы типа «Спрюэнс» имели более «прогонистый» (узкий) корпус и вследствие этого — меньшую мореходность и повышенную бортовую качку и заливаемость[прим. 7] по сравнению с кораблями проекта 956[38][51].
Газотурбинная энергетическая установка «Спрюэнса» обладает несомненным преимуществом перед котлотурбинной ЭУ проекта 956: помимо компактности, меньшего веса, простоты обслуживания и ремонта, а также повышенной живучести при сотрясениях и боевых повреждениях газовые турбины «Спрюэнса» развивают полную мощность из холодного состояния всего за 12 минут, тогда как котлам, установленным на проекте 956, требуется для этого 1,5 часа[51].
По артиллерийскому и противокорабельному вооружению проект 956 превосходит тип «Спрюэнс», но противолодочные возможности последнего существенно выше за счёт более мощной, чем «Платина-С», гидроакустической станции AN/SQS-53 и наличия в составе вооружения управляемого противолодочного комплекса ASROC. Экипаж эсминцев проекта 956 на 50 человек больше, чем экипаж эсминцев типа «Спрюэнс»[51].
Установка на «Спрюэнсы» в ходе модернизаций вертикальных пусковых установок Mk-41, предназначенных для размещения крылатых ракет «Томагавк», дала «Спрюэнсу» широкие возможности атаки удалённых береговых объектов и преимущество в дальности действия вооружения за счёт размещения противокорабельной модификации «Томагавка» RGM-109B TASM (Tomahawk Anti-ship missile).
|
|
При сравнении корабля пр. 956 с американским ЭМ «Kidd» превосходство сохраняется, но несколько сглаживается в решении задач ПВО и УРО. Но следует помнить, что «Kidd» создавался в своё время для ВМС Ирана и попал в ВМС США «случайно» (после расторжения контракта из-за произошедшей в Иране исламской революции)... Сравнивать же наш корабль с английскими, французскими и итальянскими ЭМ постройки 1970-1990-х гг. бесполезно, так как боевые возможности эсминца проекта 956 здесь вне конкуренции[52]. |
|
|
|
| Японский эсминец JS Hatakaze (DD-171) | Французский эсминец Latouche Treville (D 646) |
|
|
| Итальянский эсминец Luigi Durand de la Penne (D 560) | Английский эсминец HMS Birmingham (D86) |
Сравнение с кораблями четвёртого поколения
Основным боевым соперником в водах Мирового океана для эсминцев проекта 956 на 2009 год являются спроектированные в 1980—1985 годах эскадренные миноносцы типа «Арли Бёрк». Однако боевые качества этих эсминцев, принадлежащих к двум разным поколениям, несопоставимы: эсминцы проекта 956 существенно уступают американским кораблям типа «Арли Бёрк» по целому ряду показателей. Уже к моменту ввода в состав ВМС США первого эсминца типа «Арли Бёрк» эскадренные миноносцы проекта 956 являлись технически устаревшими кораблями[прим. 8], лишёнными конструктивной защиты[30] и многофункциональной БИУС, c единственной РЛС обнаружения воздушных целей, слабыми возможностями гидроакустической станции по поиску ПЛ, котлотурбинной ГЭУ[5] и относительно слабой ПВО. Однако у эсминцев проекта 956 имеются также два недостатка, свойственных и эсминцам «Арли Бёрк» первой серии: отсутствие вертолётного ангара и недостаточная дальность плавания на оперативной скорости, причём по последнему показателю американские эсминцы имеют определённое преимущество: 4400 миль на 20 узлах против 3940 миль на 18 узлах для советских эсминцев 956-го проекта[30]. Единственным преимуществом советского эсминца перед типом «Арли Бёрк» является более мощное, чем у американского эсминца, противокорабельное и артиллерийское вооружение.
Общая оценка проекта
|
|
Оценивать этот корабль достаточно сложно, особенно с позиции «Надо бы больше и лучше». Несомненно, офицеры бы хотели каюты попросторнее, механики — более удобную в эксплуатации дизель- или газотурбинную установку, противолодочники — мощнейшую цифровую ГАС «Полином», радиометристы — «Подкат» или что-либо поновее для обнаружения низколетящих целей… Но нашему ВМФ достался именно такой корабль, какой есть. Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга[34].
|
|
В дуэльной ситуации «кто кого» после израсходования с обеих сторон противокорабельных ракет и при отсутствии авиационного прикрытия эскадренный миноносец проекта 956 «становится хозяином положения в борьбе с любым надводным кораблём мира»[34][53].
Несмотря на то, что к 2010 году эскадренные миноносцы проекта 956, если сравнивать их с новыми кораблями четвёртого поколения, безусловно устарели, прекрасные модернизационные возможности, имеющиеся у проекта[43], позволяют придать ему требуемые в новых условиях боевые качества посредством замены устаревших систем корабельного вооружения на более современное[54].
Напишите отзыв о статье "Эскадренные миноносцы проекта 956"
Примечания
- ↑ Выводы, сделанные после манёвров «Океан», были научно подтверждены в ходе стратегической военной игры «Горизонт», проведённой в Военно-морской академии в 1970 году.
- ↑ Номер 956 проект получил по той причине, что в качестве прототипа для «корабля огневой поддержки десанта» предполагался эсминец проекта 56, тем самым указывалась преемственность, с переходом на третье поколение кораблей.
- ↑ Завод поставлял газовые турбины для больших противолодочных кораблей проекта 1134-А и 1134-Б и сторожевых кораблей проекта 1135.
- ↑ С 1975 года главным конструктором проекта стал И. И. Рубис.
- ↑ Не считая двух кораблей проекта 956-ЭМ, заложенных уже в 2000-е годы и представляющих собой глубокую модернизацию базового проекта.
- ↑ ГАК «Полином», установленная на больших противолодочных кораблях проекта 1155 является более мощной, весит на 800 тонн больше и имеет вчетверо большую дальность обнаружения подводных целей.
- ↑ В шторм «спрюэнсы» не всходят на волну, а «зарываются» в неё.
- ↑ Разработка эскизного проекта советского эсминца началась в 1971 году, через 5 лет после начала разработки эсминцев типа «Спрюэнс», а первый корабль вступил в состав ВМФ СССР в 1981 году.
Использованная литература и источники
- ↑ 1 2 3 4 Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга. — Якутск: Сахаполиграфиздат, 2000. — С. 2.
- ↑ 1 2 3 Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 1. Формирование архитектурно-конструктивного облика // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С . А., 2004. — Вып. 1. — № 1. — С. 6.
- ↑ 1 2 3 4 Пискунов А. А., Бесхмельницын П. И. [www.ach.gov.ru/userfiles/bulletins/6-buleten_doc_files-fl-667.pdf Отчёт по результатам проверки законности, полноты и своевременности возмещения в федеральный бюджет ОАО «Судостроительный завод „Северная верфь“» расходов на строительство двух эскадренных миноносцев, проданных в КНР в 1999-2000 годах] : Отчёт Счётной палаты. — С. 3. [web.archive.org/web/20120709005548/www.ach.gov.ru/userfiles/bulletins/6-buleten_doc_files-fl-667.pdf Архивировано] из первоисточника 9 июля 2012.
- ↑ 1 2 Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 1. Формирование архитектурно-конструктивного облика // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С . А., 2004. — Вып. 1. — № 1. — С. 7.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Апальков Ю. В. Корабли ВМФ СССР. Справочник в 4 томах. — СПб.: Галея Принт, 2003. — Т. II, часть I. Авианесущие корабли. Ракетно-артиллерийские корабли. — С. 83. — ISBN 5-8172-0080-5.
- ↑ 1 2 Апальков Ю. В. Корабли ВМФ СССР. Справочник в 4 томах. — СПб.: Галея Принт, 2003. — Т. II, часть I. Авианесущие корабли. Ракетно-артиллерийские корабли. — С. 76.
- ↑ 1 2 3 Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 1. Формирование архитектурно-конструктивного облика // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С . А., 2004. — Вып. 1. — № 1. — С. 9.
- ↑ Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга. — Якутск: Сахаполиграфиздат, 2000. — С. 3.
- ↑ 1 2 3 4 Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 1. Формирование архитектурно-конструктивного облика // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С . А., 2004. — Вып. 1. — № 1. — С. 10.
- ↑ 1 2 Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга. — Якутск: Сахаполиграфиздат, 2000. — С. 4.
- ↑ 1 2 3 4 5 Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 1. Формирование архитектурно-конструктивного облика // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С . А., 2004. — Вып. 1. — № 1. — С. 12.
- ↑ Платонов А. В. Советские миноносцы. — СПб.: Галея-Принт, 2003. — Т. 2. — С. 73. — 102 с. — ISBN 5-8172-0078-3.
- ↑ 1 2 3 4 Платонов А. В. Советские миноносцы. — СПб.: Галея-Принт, 2003. — Т. 2. — С. 77.
- ↑ Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга. — Якутск: Сахаполиграфиздат, 2000. — С. 6.
- ↑ Никольский А. Последний советский эсминец // Тайфун : альманах. — 2000. — Вып. 26. — № 7. — С. 2.
- ↑ 1 2 3 4 5 Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 1. Формирование архитектурно-конструктивного облика // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С . А., 2004. — Вып. 1. — № 1. — С. 11.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Пискунов А. А., Бесхмельницын П. И. [www.ach.gov.ru/userfiles/bulletins/6-buleten_doc_files-fl-667.pdf Отчёт по результатам проверки законности, полноты и своевременности возмещения в федеральный бюджет ОАО «Судостроительный завод „Северная верфь“» расходов на строительство двух эскадренных миноносцев, проданных в КНР в 1999-2000 годах] : Отчёт Счётной палаты. — С. 4. [web.archive.org/web/20120709005548/www.ach.gov.ru/userfiles/bulletins/6-buleten_doc_files-fl-667.pdf Архивировано] из первоисточника 9 июля 2012.
- ↑ Васильев А. М. и др. СПКБ. 60 лет вместе с флотом. — СПб.: История корабля, 2006. — С. 37. — 304 с. — 1500 экз. — ISBN 5-903152-01-5.
- ↑ Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга. — Якутск: Сахаполиграфиздат, 2000. — С. 15.
- ↑ 1 2 Васильев А. М. и др. СПКБ. 60 лет вместе с флотом. — СПб.: История корабля, 2006. — С. 251.
- ↑ Васильев А. М. и др. СПКБ. 60 лет вместе с флотом. — СПб.: История корабля, 2006. — С. 252.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга. — Якутск: Сахаполиграфиздат, 2000. — С. 8.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга. — Якутск: Сахаполиграфиздат, 2000. — С. 7.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 3. Отличительные особенности проекта 956 // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С . А., 2005. — Вып. 3. — № 1. — С. 10.
- ↑ 1 2 3 Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 3. Отличительные особенности проекта 956 // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С . А., 2005. — Вып. 3. — № 1. — С. 9.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 3. Отличительные особенности проекта 956 // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С. А., 2005. — Вып. 3. — № 1. — С. 15.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 3. Отличительные особенности проекта 956 // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С. А., 2005. — Вып. 3. — № 1. — С. 16.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга. — Якутск: Сахаполиграфиздат, 2000. — С. 9.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Никольский А. Последний советский эсминец // Тайфун : альманах. — 2000. — Вып. 26. — № 7. — С. 4.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга. — Якутск: Сахаполиграфиздат, 2000. — С. 12.
- ↑ 1 2 Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 3. Отличительные особенности проекта 956 // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С . А., 2005. — Вып. 3. — № 1. — С. 11.
- ↑ 1 2 Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 3. Отличительные особенности проекта 956 // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С . А., 2005. — Вып. 3. — № 1. — С. 12.
- ↑ 1 2 3 4 Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга. — Якутск: Сахаполиграфиздат, 2000. — С. 11.
- ↑ 1 2 3 4 Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга. — Якутск: Сахаполиграфиздат, 2000. — С. 10.
- ↑ 1 2 3 4 Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 3. Отличительные особенности проекта 956 // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С . А., 2005. — Вып. 3. — № 1. — С. 13.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Никольский А. Последний советский эсминец // Тайфун : альманах. — 2000. — Вып. 26. — № 7. — С. 5.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 3. Отличительные особенности проекта 956 // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С . А., 2005. — Вып. 3. — № 1. — С. 14.
- ↑ 1 2 3 4 Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 3. Отличительные особенности проекта 956 // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С . А., 2005. — Вып. 3. — № 1. — С. 19.
- ↑ Павлов А. С. Сторожевой корабль «Неустрашимый». — Якутск: Сахаполиграфиздат, 1997. — С. 12.
- ↑ 1 2 3 4 [www.atrinaflot.narod.ru/2_mainclassships/05_em_956/0_956_1.htm Эскадренные миноносцы проекта 956]. atrina flot. Проверено 26. 01. 2011. [www.webcitation.org/614RREDV1 Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 [www.atrinaflot.narod.ru/2_mainclassships/05_em_956/0_956_3.htm Эскадренные миноносцы проекта 956ЭМ]. atrina flot. Проверено 5. 12. 2009. [www.webcitation.org/614RTV5mq Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 3. Отличительные особенности проекта 956 // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С . А., 2005. — Вып. 3. — № 1. — С. 18.
- ↑ 1 2 Васильев А. М. и др. СПКБ. 60 лет вместе с флотом. — СПб.: История корабля, 2006. — С. 264.
- ↑ [www.atrinaflot.narod.ru/2_mainclassships/05_em_956/0_956_2.htm Эскадренные миноносцы проекта 956Э]. atrina flot. Проверено 5. 12. 2009. [www.webcitation.org/614RUks2R Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
- ↑ 1 2 Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга. — Якутск: Сахаполиграфиздат, 2000. — С. 14.
- ↑ 1 2 Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга. — Якутск: Сахаполиграфиздат, 2000. — С. 14-40.
- ↑ Панов А. В. Морская сила России. — М.: Эксмо, 2005. — С. 394. — 448 с. — ISBN 5-699-10186-1.
- ↑ Балакин С. А., Заблоцкий В. П. Советские авианосцы. Авианесущие крейсера адмирала Горшкова. — М.: Коллекция, Яуза, ЭКСМО, 2007. — 240 с. — P. 206-209. — (Арсенал коллекция). — 3000 экз. — ISBN 978-5-699-20954-5.
- ↑ Аристович Ю. Ю., Демьянченко О. Д. Дивизия надводных кораблей Балтийского флота // Тайфун : военно-технический альманах. — 2001. — Вып. 33. — № 2. — С. 21.
- ↑ Балакин С. А., Заблоцкий В. П. Советские авианосцы. Авианесущие крейсера адмирала Горшкова. — М.: Коллекция, Яуза, ЭКСМО, 2007. — P. 213.
- ↑ 1 2 3 Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга. — Якутск: Сахаполиграфиздат, 2000. — С. 13.
- ↑ Никольский А. Последний советский эсминец // Тайфун : альманах. — 2000. — Вып. 26. — № 7. — С. 6.
- ↑ Однако, следует заметить что подобная ситуация весьма маловероятна.
- ↑ Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 3. Отличительные особенности проекта 956 // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С . А., 2005. — Вып. 3. — № 1. — С. 20.
Литература
- Александров Ю. И, Апальков Ю. В. Боевые корабли мира на рубеже XX—XXI веков. Ч. II. Авианосцы, крейсера, эскадренные миноносцы. Т. II. Эскадренные миноносцы. — СПб.: Галея-Принт, 2004. — 222 с. — ISBN 5-8172-0081-3.
- Апальков Ю. В. Корабли ВМФ СССР. Справочник в 4 томах. — СПб.: Галея Принт, 2003. — Т. II, часть I. Авианесущие корабли. Ракетно-артиллерийские корабли. — 124 с. — ISBN 5-8172-0080-5.
- Васильев А. М. и др. СПКБ. 60 лет вместе с флотом. — СПб.: История корабля, 2006. — 304 с. — 1500 экз. — ISBN 5-903152-01-5.
- Никольский А. Последний советский эсминец // Тайфун : альманах. — 2000. — Вып. 26. — № 7. — С. 2—7.
- Овсянников С. И., Спиридопуло В. И Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 1. Формирование архитектурно-конструктивного облика // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С. А., 2004. — Вып. 1. — № 1. — С. 4—13.
- Овсянников С. И., Спиридопуло В. И. Советский суперэсминец третьего поколения. Часть 3. Отличительные особенности проекта 956 // История корабля : альманах. — предприниматель Богатов С. А., 2005. — Вып. 3. — № 1. — С. 8—20.
- Павлов А. С. Эсминцы 1 ранга. — Якутск: Сахаполиграфиздат, 2000. — 42 с.
- Пискунов А. А., Бесхмельницын П. И. [www.ach.gov.ru/userfiles/bulletins/6-buleten_doc_files-fl-667.pdf Отчёт по результатам проверки законности, полноты и своевременности возмещения в федеральный бюджет ОАО «Судостроительный завод „Северная верфь“» расходов на строительство двух эскадренных миноносцев, проданных в КНР в 1999-2000 годах] : Отчёт Счётной палаты. [web.archive.org/web/20120709005548/www.ach.gov.ru/userfiles/bulletins/6-buleten_doc_files-fl-667.pdf Архивировано] из первоисточника 9 июля 2012.
Ссылки
|
Портал «Морской портал» |
|---|---|
|
Проект «Эсминцы» |
- [www.atrinaflot.narod.ru/2_mainclassships/05_em_956/0_956_1.htm Эскадренные миноносцы проекта 956]. atrina flot. Проверено 26. 11. 2009. [www.webcitation.org/614RREDV1 Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
- [www.atrinaflot.narod.ru/2_mainclassships/05_em_956/0_956_2.htm Эскадренные миноносцы проекта 956Э]. atrina flot. Проверено 5. 12. 2009. [www.webcitation.org/614RUks2R Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
- [www.atrinaflot.narod.ru/2_mainclassships/05_em_956/0_956_3.htm Эскадренные миноносцы проекта 956ЭМ]. atrina flot. Проверено 5. 12. 2009. [www.webcitation.org/614RTV5mq Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
- [www.milrus.com/vmf/956.shtml Эскадренный миноносец проекта 956 «Сарыч»]. Военная техника России. — Фотогалерея эсминцев проекта 956. Проверено 8. 12. 2009. [www.webcitation.org/614RWAyuA Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
- [www.globalsecurity.org/military/world/russia/956.htm Project 956 Sarych Sovremenny class Guided Missile Destroyer] (англ.). globalsecurity.org. Проверено 8. 12. 2009.
- [www.fas.org/man/dod-101/sys/ship/row/rus/956.htm Project 956 Sarych Sovremenny class Guided Missile Destroyer] (англ.). FAS. Проверено 7. 2. 2010. [www.webcitation.org/614RZ6cn2 Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
- [www.naval-technology.com/projects/sovremenny/ Sovremenny Class (Type 956) Destroyer, Russia] (англ.). naval-technology.com. Проверено 8. 12. 2009. [www.webcitation.org/614Raq14l Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
- [warfare.be/?lang=rus&linkid=1743&catid=269 956 Sovremennyy class] (рус.). warfare.be. Проверено 8. 12. 2009. [www.webcitation.org/614RblR5O Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
Отрывок, характеризующий Эскадренные миноносцы проекта 956
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.
– Кто тут ходит за больными? – спросил он фельдшера. В это время из соседней комнаты вышел фурштадский солдат, больничный служитель, и отбивая шаг вытянулся перед Ростовым.
– Здравия желаю, ваше высокоблагородие! – прокричал этот солдат, выкатывая глаза на Ростова и, очевидно, принимая его за больничное начальство.
– Убери же его, дай ему воды, – сказал Ростов, указывая на казака.
– Слушаю, ваше высокоблагородие, – с удовольствием проговорил солдат, еще старательнее выкатывая глаза и вытягиваясь, но не трогаясь с места.
– Нет, тут ничего не сделаешь, – подумал Ростов, опустив глаза, и хотел уже выходить, но с правой стороны он чувствовал устремленный на себя значительный взгляд и оглянулся на него. Почти в самом углу на шинели сидел с желтым, как скелет, худым, строгим лицом и небритой седой бородой, старый солдат и упорно смотрел на Ростова. С одной стороны, сосед старого солдата что то шептал ему, указывая на Ростова. Ростов понял, что старик намерен о чем то просить его. Он подошел ближе и увидал, что у старика была согнута только одна нога, а другой совсем не было выше колена. Другой сосед старика, неподвижно лежавший с закинутой головой, довольно далеко от него, был молодой солдат с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Ростов поглядел на курносого солдата, и мороз пробежал по его спине.
– Да ведь этот, кажется… – обратился он к фельдшеру.
– Уж как просили, ваше благородие, – сказал старый солдат с дрожанием нижней челюсти. – Еще утром кончился. Ведь тоже люди, а не собаки…
– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.
Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
– Видно плетью обуха не пег'ешибешь, – сказал он, отходя от окна и подавая Ростову большой конверт. – Это была просьба на имя государя, составленная аудитором, в которой Денисов, ничего не упоминая о винах провиантского ведомства, просил только о помиловании.
– Передай, видно… – Он не договорил и улыбнулся болезненно фальшивой улыбкой.
Вернувшись в полк и передав командиру, в каком положении находилось дело Денисова, Ростов с письмом к государю поехал в Тильзит.
13 го июня, французский и русский императоры съехались в Тильзите. Борис Друбецкой просил важное лицо, при котором он состоял, о том, чтобы быть причислену к свите, назначенной состоять в Тильзите.
– Je voudrais voir le grand homme, [Я желал бы видеть великого человека,] – сказал он, говоря про Наполеона, которого он до сих пор всегда, как и все, называл Буонапарте.
– Vous parlez de Buonaparte? [Вы говорите про Буонапарта?] – сказал ему улыбаясь генерал.
Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l'empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.
Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.
24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.
– Ах это ты, очень рад, очень рад тебя видеть, – сказал он однако, улыбаясь и подвигаясь к нему. Но Ростов заметил первое его движение.
– Я не во время кажется, – сказал он, – я бы не приехал, но мне дело есть, – сказал он холодно…
– Нет, я только удивляюсь, как ты из полка приехал. – «Dans un moment je suis a vous», [Сию минуту я к твоим услугам,] – обратился он на голос звавшего его.
– Я вижу, что я не во время, – повторил Ростов.
Выражение досады уже исчезло на лице Бориса; видимо обдумав и решив, что ему делать, он с особенным спокойствием взял его за обе руки и повел в соседнюю комнату. Глаза Бориса, спокойно и твердо глядевшие на Ростова, были как будто застланы чем то, как будто какая то заслонка – синие очки общежития – были надеты на них. Так казалось Ростову.
– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
– Нет, у меня есть дело, – коротко ответил Ростов.
Ростов сделался не в духе тотчас же после того, как он заметил неудовольствие на лице Бориса, и, как всегда бывает с людьми, которые не в духе, ему казалось, что все неприязненно смотрят на него и что всем он мешает. И действительно он мешал всем и один оставался вне вновь завязавшегося общего разговора. «И зачем он сидит тут?» говорили взгляды, которые бросали на него гости. Он встал и подошел к Борису.
– Однако я тебя стесняю, – сказал он ему тихо, – пойдем, поговорим о деле, и я уйду.
– Да нет, нисколько, сказал Борис. А ежели ты устал, пойдем в мою комнатку и ложись отдохни.
– И в самом деле…
Они вошли в маленькую комнатку, где спал Борис. Ростов, не садясь, тотчас же с раздраженьем – как будто Борис был в чем нибудь виноват перед ним – начал ему рассказывать дело Денисова, спрашивая, хочет ли и может ли он просить о Денисове через своего генерала у государя и через него передать письмо. Когда они остались вдвоем, Ростов в первый раз убедился, что ему неловко было смотреть в глаза Борису. Борис заложив ногу на ногу и поглаживая левой рукой тонкие пальцы правой руки, слушал Ростова, как слушает генерал доклад подчиненного, то глядя в сторону, то с тою же застланностию во взгляде прямо глядя в глаза Ростову. Ростову всякий раз при этом становилось неловко и он опускал глаза.
– Я слыхал про такого рода дела и знаю, что Государь очень строг в этих случаях. Я думаю, надо бы не доводить до Его Величества. По моему, лучше бы прямо просить корпусного командира… Но вообще я думаю…
– Так ты ничего не хочешь сделать, так и скажи! – закричал почти Ростов, не глядя в глаза Борису.
Борис улыбнулся: – Напротив, я сделаю, что могу, только я думал…
В это время в двери послышался голос Жилинского, звавший Бориса.
– Ну иди, иди, иди… – сказал Ростов и отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней комнаты.
Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.
«Борис не хочет помочь мне, да и я не хочу обращаться к нему. Это дело решенное – думал Николай – между нами всё кончено, но я не уеду отсюда, не сделав всё, что могу для Денисова и главное не передав письма государю. Государю?!… Он тут!» думал Ростов, подходя невольно опять к дому, занимаемому Александром.
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
– Кого вам? – спросил кто то.
– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…
– Qu'est ce que c'est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты.
– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.
На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.
Государи сели верхами и уехали. Преображенцы, расстроивая ряды, перемешались с французскими гвардейцами и сели за столы, приготовленные для них.
Лазарев сидел на почетном месте; его обнимали, поздравляли и жали ему руки русские и французские офицеры. Толпы офицеров и народа подходили, чтобы только посмотреть на Лазарева. Гул говора русского французского и хохота стоял на площади вокруг столов. Два офицера с раскрасневшимися лицами, веселые и счастливые прошли мимо Ростова.
– Каково, брат, угощенье? Всё на серебре, – сказал один. – Лазарева видел?
– Видел.
– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.
В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.
По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.
На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»
Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.
– Mon cher, [Дорогой мой,] – бывало скажет входя в такую минуту княжна Марья, – Николушке нельзя нынче гулять: очень холодно.
– Ежели бы было тепло, – в такие минуты особенно сухо отвечал князь Андрей своей сестре, – то он бы пошел в одной рубашке, а так как холодно, надо надеть на него теплую одежду, которая для этого и выдумана. Вот что следует из того, что холодно, а не то чтобы оставаться дома, когда ребенку нужен воздух, – говорил он с особенной логичностью, как бы наказывая кого то за всю эту тайную, нелогичную, происходившую в нем, внутреннюю работу. Княжна Марья думала в этих случаях о том, как сушит мужчин эта умственная работа.
Князь Андрей приехал в Петербург в августе 1809 года. Это было время апогея славы молодого Сперанского и энергии совершаемых им переворотов. В этом самом августе, государь, ехав в коляске, был вывален, повредил себе ногу, и оставался в Петергофе три недели, видаясь ежедневно и исключительно со Сперанским. В это время готовились не только два столь знаменитые и встревожившие общество указа об уничтожении придворных чинов и об экзаменах на чины коллежских асессоров и статских советников, но и целая государственная конституция, долженствовавшая изменить существующий судебный, административный и финансовый порядок управления России от государственного совета до волостного правления. Теперь осуществлялись и воплощались те неясные, либеральные мечтания, с которыми вступил на престол император Александр, и которые он стремился осуществить с помощью своих помощников Чарторижского, Новосильцева, Кочубея и Строгонова, которых он сам шутя называл comite du salut publique. [комитет общественного спасения.]
Теперь всех вместе заменил Сперанский по гражданской части и Аракчеев по военной. Князь Андрей вскоре после приезда своего, как камергер, явился ко двору и на выход. Государь два раза, встретив его, не удостоил его ни одним словом. Князю Андрею всегда еще прежде казалось, что он антипатичен государю, что государю неприятно его лицо и всё существо его. В сухом, отдаляющем взгляде, которым посмотрел на него государь, князь Андрей еще более чем прежде нашел подтверждение этому предположению. Придворные объяснили князю Андрею невнимание к нему государя тем, что Его Величество был недоволен тем, что Болконский не служил с 1805 года.
«Я сам знаю, как мы не властны в своих симпатиях и антипатиях, думал князь Андрей, и потому нечего думать о том, чтобы представить лично мою записку о военном уставе государю, но дело будет говорить само за себя». Он передал о своей записке старому фельдмаршалу, другу отца. Фельдмаршал, назначив ему час, ласково принял его и обещался доложить государю. Через несколько дней было объявлено князю Андрею, что он имеет явиться к военному министру, графу Аракчееву.
В девять часов утра, в назначенный день, князь Андрей явился в приемную к графу Аракчееву.
Лично князь Андрей не знал Аракчеева и никогда не видал его, но всё, что он знал о нем, мало внушало ему уважения к этому человеку.
«Он – военный министр, доверенное лицо государя императора; никому не должно быть дела до его личных свойств; ему поручено рассмотреть мою записку, следовательно он один и может дать ход ей», думал князь Андрей, дожидаясь в числе многих важных и неважных лиц в приемной графа Аракчеева.
Князь Андрей во время своей, большей частью адъютантской, службы много видел приемных важных лиц и различные характеры этих приемных были для него очень ясны. У графа Аракчеева был совершенно особенный характер приемной. На неважных лицах, ожидающих очереди аудиенции в приемной графа Аракчеева, написано было чувство пристыженности и покорности; на более чиновных лицах выражалось одно общее чувство неловкости, скрытое под личиной развязности и насмешки над собою, над своим положением и над ожидаемым лицом. Иные задумчиво ходили взад и вперед, иные шепчась смеялись, и князь Андрей слышал sobriquet [насмешливое прозвище] Силы Андреича и слова: «дядя задаст», относившиеся к графу Аракчееву. Один генерал (важное лицо) видимо оскорбленный тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.
Но как только растворялась дверь, на всех лицах выражалось мгновенно только одно – страх. Князь Андрей попросил дежурного другой раз доложить о себе, но на него посмотрели с насмешкой и сказали, что его черед придет в свое время. После нескольких лиц, введенных и выведенных адъютантом из кабинета министра, в страшную дверь был впущен офицер, поразивший князя Андрея своим униженным и испуганным видом. Аудиенция офицера продолжалась долго. Вдруг послышались из за двери раскаты неприятного голоса, и бледный офицер, с трясущимися губами, вышел оттуда, и схватив себя за голову, прошел через приемную.
Вслед за тем князь Андрей был подведен к двери, и дежурный шопотом сказал: «направо, к окну».
Князь Андрей вошел в небогатый опрятный кабинет и у стола увидал cорокалетнего человека с длинной талией, с длинной, коротко обстриженной головой и толстыми морщинами, с нахмуренными бровями над каре зелеными тупыми глазами и висячим красным носом. Аракчеев поворотил к нему голову, не глядя на него.
– Вы чего просите? – спросил Аракчеев.
– Я ничего не… прошу, ваше сиятельство, – тихо проговорил князь Андрей. Глаза Аракчеева обратились на него.
– Садитесь, – сказал Аракчеев, – князь Болконский?
– Я ничего не прошу, а государь император изволил переслать к вашему сиятельству поданную мною записку…
– Изволите видеть, мой любезнейший, записку я вашу читал, – перебил Аракчеев, только первые слова сказав ласково, опять не глядя ему в лицо и впадая всё более и более в ворчливо презрительный тон. – Новые законы военные предлагаете? Законов много, исполнять некому старых. Нынче все законы пишут, писать легче, чем делать.
– Я приехал по воле государя императора узнать у вашего сиятельства, какой ход вы полагаете дать поданной записке? – сказал учтиво князь Андрей.
– На записку вашу мной положена резолюция и переслана в комитет. Я не одобряю, – сказал Аракчеев, вставая и доставая с письменного стола бумагу. – Вот! – он подал князю Андрею.
На бумаге поперег ее, карандашом, без заглавных букв, без орфографии, без знаков препинания, было написано: «неосновательно составлено понеже как подражание списано с французского военного устава и от воинского артикула без нужды отступающего».
– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.
Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…
– Какое же дело Сперанскому до военных уставов? – спросил князь Андрей.
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.
– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.
Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.
Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.
Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.
Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.
Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.
Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.
«Как скоро будет у нас некоторое число достойных людей в каждом государстве, каждый из них образует опять двух других, и все они тесно между собой соединятся – тогда всё будет возможно для ордена, который втайне успел уже сделать многое ко благу человечества».
Речь эта произвела не только сильное впечатление, но и волнение в ложе. Большинство же братьев, видевшее в этой речи опасные замыслы иллюминатства, с удивившею Пьера холодностью приняло его речь. Великий мастер стал возражать Пьеру. Пьер с большим и большим жаром стал развивать свои мысли. Давно не было столь бурного заседания. Составились партии: одни обвиняли Пьера, осуждая его в иллюминатстве; другие поддерживали его. Пьера в первый раз поразило на этом собрании то бесконечное разнообразие умов человеческих, которое делает то, что никакая истина одинаково не представляется двум людям. Даже те из членов, которые казалось были на его стороне, понимали его по своему, с ограничениями, изменениями, на которые он не мог согласиться, так как главная потребность Пьера состояла именно в том, чтобы передать свою мысль другому точно так, как он сам понимал ее.
По окончании заседания великий мастер с недоброжелательством и иронией сделал Безухому замечание о его горячности и о том, что не одна любовь к добродетели, но и увлечение борьбы руководило им в споре. Пьер не отвечал ему и коротко спросил, будет ли принято его предложение. Ему сказали, что нет, и Пьер, не дожидаясь обычных формальностей, вышел из ложи и уехал домой.
На Пьера опять нашла та тоска, которой он так боялся. Он три дня после произнесения своей речи в ложе лежал дома на диване, никого не принимая и никуда не выезжая.
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
