Спящий

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Спящий
Sleeper
Жанр

научно-фантастическая комедия

Режиссёр

Вуди Аллен

Продюсер

Джек Гроссберг

Автор
сценария

Вуди Аллен
Маршалл Брикман

В главных
ролях

Вуди Аллен
Дайан Китон

Оператор

Дэвид Уолш

Композитор

Вуди Аллен

Кинокомпания

Rollins-Joffe Productions

Длительность

88 мин.

Бюджет

2 млн $

Сборы

18,3 млн $

Страна

США США

Год

1973

IMDb

ID 0070707

К:Фильмы 1973 года

«Спящий» (англ. Sleeper) — фантастическая кинокомедия Вуди Аллена, вышедшая на экраны в 1973 году. Главные роли исполнили сам Аллен и Дайан Китон. Американским институтом киноискусства признана одной из величайших кинокомедий в истории.

В фильме спародированы следующие ленты: «Утиный суп» (1933), «Трамвай „Желание“» (1951), «Космическая одиссея 2001 года» (1968), «THX 1138» (1971), «Заводной апельсин» (1971), «Последнее танго в Париже» (1972) и др.





Сюжет

Майлз Монро, человек, состоящий из сплошных недостатков, в 1973 году лег в больницу на простую операцию, а проснулся 200 лет спустя. Оказывается, всё это время его держали в криогенной камере, а теперь его тайно разморозили учёные-революционеры, так как только он один в обществе будущего не состоит на учёте. Фактически его просто не существует. Но учёные сделали неверный выбор, разморозив этого маленького очкарика, он и в своё время был недотёпой, а теперь, совершенно не ориентируясь в обществе будущего, где правит коварный диктатор, полицейские отряды, где нет любви, отношений, где едят только искусственно выращенные овощи, он становится просто монстром разрушения! Единственная, кому он может доверять, — красавица Луна, в которую он влюбился без памяти.

В ролях

Награды

Напишите отзыв о статье "Спящий"

Ссылки

В Викицитатнике есть страница по теме
Спящий

См. также


Отрывок, характеризующий Спящий

И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.
– «C'est grand!» [Это величественно!] – говорят историки, и тогда уже нет ни хорошего, ни дурного, а есть «grand» и «не grand». Grand – хорошо, не grand – дурно. Grand есть свойство, по их понятиям, каких то особенных животных, называемых ими героями. И Наполеон, убираясь в теплой шубе домой от гибнущих не только товарищей, но (по его мнению) людей, им приведенных сюда, чувствует que c'est grand, и душа его покойна.
«Du sublime (он что то sublime видит в себе) au ridicule il n'y a qu'un pas», – говорит он. И весь мир пятьдесят лет повторяет: «Sublime! Grand! Napoleon le grand! Du sublime au ridicule il n'y a qu'un pas». [величественное… От величественного до смешного только один шаг… Величественное! Великое! Наполеон великий! От величественного до смешного только шаг.]
И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости.
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.


Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?