Тупик (фильм, 1966)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
У этого термина существуют и другие значения, см. Тупик.
Тупик
Cul-de-sac
Жанр

криминальный триллер

Режиссёр

Роман Полански

Продюсер

Джин Гутовски
Майкл Клингер
Тони Тензер

Автор
сценария

Жерар Браш
Роман Полански

В главных
ролях

Дональд Плезенс
Франсуаза Дорлеак
Лайонел Стэндер

Оператор

Гилберт Тейлор

Композитор

Кржиштоф Комеда

Кинокомпания

Transmission Films
Sigma III

Длительность

111 мин.

Страна

Великобритания Великобритания

Год

1966

IMDb

ID 0060268

К:Фильмы 1966 года

«Тупи́к» (фр. Cul-de-sac) — фильм режиссёра Романа Поланского, удостоенный главного приза Берлинского кинофестиваля 1966 года. Главные роли исполнили Лайонел Стэндер, Дональд Плезенс и Франсуаза Дорлеак.

В своих интервью Полански не раз повторял, что считает «Тупик» своим лучшим фильмом и, будь его воля, снимал бы только ленты, подобные этой.[1]





Сюжет

Два гангстера, Дики и Элби, получив ранения во время попытки ограбления, прячутся от полиции у приливного острова Линдисфарн. Они набредают на Линдисфарнский замок, расположенный в приливно-отливной зоне — время от времени он оказывается то на материке, то на острове.

В уединённом замке живут муж с женой — несколько неуравновешенный Джордж и красивая, но неверная Тереза, которая гораздо моложе его. Дики захватывает молодожёнов в заложники до прибытия своего таинственного босса по имени Кательбах. Ночью его напарник умирает от раны. Вместо босса в замок приезжают досужие гости, и топорному гангстеру в их присутствии поневоле приходится изображать из себя лакея.

В момент, когда ситуация готова разрешиться без лишней крови, из-за взбалмошности и жестокости Терезы происходит убийство Дики. Девушка покидает горящий замок с очередным любовником, оставив обезумевшего Джорджа рыдать сидя на скале в море, повторяя имя своей первой жены, Агнессы.

В ролях

Работа над фильмом

Первые короткометражки Поланского находились в русле польской и европейской традиции абсурдистского театра. Затем ему пришлось снять два более традиционных по форме полнометражных фильма — в первом случае, под давлением социалистической идеологии, во втором — чтобы сделать себе имя на Западе. Если верить автобиографии режиссёра, легендарный фильм «Отвращение» с присущим ему налётом сюрреализма был для него лишь шагом к абсурдистскому проекту в духе Беккета и Пинтера.[2] Ещё в начале 1960-х он описывал его сюжетную линию следующим образом:

Это рассказ о новобрачных, ему лет 46 или 48, ей 22 или 23. Они живут в разваливающемся доме у моря. Он очень богат, но она грозит пустить его по миру своими тратами. Она не в своём уме, но он любит её. В их доме пытается найти убежище раненый бандит.[2]

Поначалу речь шла о фильме, в котором на язык кино были бы переведены художественные координаты таких беккетовских пьес, как «В ожидании Годо» и «Эндшпиль», с примесью «театра жестокости» Арто. Само название фильма — «В ожидании Кательбаха» — должно было отсылать к знаменитой пьесе Беккета (аллюзия на «Эндшпиль» удержана и в названии «Тупик»).[2] На главные роли были выбраны Макгоуран и Плезенс — театральные актёры, сделавшие себе имена в постановках пьес Беккета и Пинтера, соответственно.[2]

Полански вспоминает, что сценарий был для него с Браком чистой импровизацией, «как будто бы кто-то дал нам холст и кисти и сказал, „Творите, ребята“.[1] Сцены и персонажи выросли из всего того, что занимало сценаристов в то время — как в жизни, так и в искусстве.[1] Прототипом Дики стал польский друг Поланского по имени Анджей Кательбах, прототипом Терезы — первая жена Поланского, Барбара Квятковска.[3] Первоначально предполагалась, что молодожёнов сыграют сам режиссёр и пытавшаяся помыкать им Барбара.

Съёмки фильма проходили на острове Линдисфарн на севере Англии. Они столкнулись с множеством трудностей, включая ненастную погоду, постоянные перебранки режиссёра с актёрами и актёров между собою, проблемы Стэндера со здоровьем (у него пошаливало сердце) и отсутствием на острове элементарных удобств.[2] Фильм был восторженно принят на Берлинале, однако менее высоколобые критики, особенно в Штатах, его не поняли и подвергли остракизму. Многие недоумевали, зачем нужно снимать фильм, где все без исключения персонажи вызывают лишь антипатию. Всего через пару дней после американской премьеры он был фактически снят с проката.[2]

Анализ

Задуманный как кинематографический аналог пьес Беккета, «Тупик» повторяет геометрический минимализм их структуры[4]. В фильме четыре главных персонажа — из них двое «командиров» и двое «подчинённых».[5] Отношения между углами этого квадрата вскрывают скрытый садомазохизм, на котором строится эта (да и любая другая) кинокомедия.[5] По ходу фильма герои несколько раз меняются ролями. Сюжетные ожидания зрителей постоянно фрустрируются: например, в этом фильме не гангстеры несут смерть мирному семейству, как можно было бы ожидать в обычном триллере, а наоборот.[5] Жизненным «тупиком» оказывается остров не только для незадачливых налётчиков, но и для главного героя, Джорджа. Прибытие бандитов вскрывает несбыточность его надежд на семейное счастье в браке с Терезой. Экзистенциальный тупик в том, что он внутренне принимает ситуацию, в которой его постоянно запугивают, унижают и оскорбляют другие (в первую очередь, Дики и Тереза).[6][7]

Наследие

Образованная в 1990 году в Бостоне экспериментальная музыкальная группа «Cul de Sac», которую считают одними из основоположников пост-рока, взяла своё название именно от фильма Романа Полански.

См. также

  • «Теорема» — абстрактно геометризованный, подобно «Тупику», кинематографический проект Пазолини того же времени.

Напишите отзыв о статье "Тупик (фильм, 1966)"

Примечания

  1. ↑ 1 2 3 Roman Polanski: Interviews (ed. by Paul Cronin). University Press of Mississippi, 2005. ISBN 978-1-57806-800-5. Page 40.
  2. ↑ 1 2 3 4 5 6 John Orr, Elżbieta Ostrowska. The Cinema of Roman Polanski. ISBN 978-1-904764-75-5. Pages 96-97.
  3. ↑ [www.bfi.org.uk/features/polanski/culdesac.html British Film Institute]
  4. ↑ «Тупик» можно описать как чёрный роман Раймонда Чандлера или Уильяма Айриша, пересказанный Сэмюэлом Беккетом" (Михаил Трофименков).
  5. ↑ 1 2 3 James Morrison. Roman Polanski. University of Illinois Press, 2007. ISBN 978-0-252-07446-2. Pages 43-44, 50.
  6. ↑ [archive.sensesofcinema.com/contents/cteq/05/34/cul_de_sac.html Senses of Cinema]
  7. ↑ С точки зрения психоанализа, его виктимность замешана на подсознательной потребности в возвращении травмы.

Ссылки

</table></td></tr></table>

Отрывок, характеризующий Тупик (фильм, 1966)

– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Тупик_(фильм,_1966)&oldid=70086587»

Навигация