Йердален, Тор Асле

Тор Асле Йердален
Гражданство	Норвегия Норвегия
Дата рождения	3 августа 1983(1983-08-03) (40 лет)
Место рождения	Рингерике, Бускеруд, Норвегия
Рост	182 см
Вес	74 кг
Карьера
Клуб	Fossum IF
Статус	соревнуется
Медали
Чемпионаты мира Золото Хольменколлен 2011 эстафета 4×10 км Бронза Хольменколлен 2011 50 км Бронза Валь-ди-Фьемме 2013 15 км Золото Валь-ди-Фьемме 2013 эстафета 4×10 км
Результаты
Кубок мира
Дебют в Кубке мира 24 февраля 2004 Побед в Кубке мира 1 Лучшая позиция в Кубке мира 4 (2007/08) Дистанционные виды 9 (2007/08) Спринтерские виды 18 (2007/08)
Позиции на подиуме 1 2 3 Дистанционные виды 0 2 0 Эстафеты 1 3 2
Последнее обновление: 15 января 2011

Тор Асле Йердален (норв. Tord Asle Gjerdalen; 3 августа 1983, Рингерике, Бускеруд) — норвежский лыжник, участник двух Олимпийских игр, чемпион мира 2011 года в эстафете и бронзовый призёр в коньковом марафоне, победитель этапа Кубка мира. Специализируется в дистанционных гонках.

Карьера

В кубке мира Йердален дебютировал в 2004 году, в декабре 2008 года одержал свою первою, и пока единственную, победу на этапе Кубка Мира в составе эстафеты. Кроме победы на сегодняшний момент имеет 7 попаданий в тройку лучших на этапах Кубка мира, 2 в личных гонках и 5 в командных.

На Олимпиаде-2006 в Турине занял 17-е место в дуатлоне 15+15 км и 15-е место в гонке на 50 км коньком.

На Олимпиаде-2010 в Ванкувере принимал участие в двух гонках: в гонке на 15 км коньком стал 28-м, а в дуатлоне 15+15 км занял 19-е место.

За свою карьеру принимал участие в одном чемпионате мира, на чемпионате 2009 года стартовал в дуатлоне на 30 км и в масс-старте на 50 км и занял соответственно 14-е и 20-е места.

Использует лыжи производства фирмы Atomic, ботинки и крепления Salomon.

Ссылки

• [www.fis-ski.com/uk/604/613.html?sector=CC&competitorid=70059&type=result Тор Асле Йердален] — статистика на сайте FIS  (англ.)

Отрывок, характеризующий Йердален, Тор Асле

Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…