Кукунин, Сергей Александрович

Сергей Александрович Кукунин
В молодые годы в Тверской губернии
Дата рождения	1898(1898)
Место рождения	д. Высоково, Весьегонский уезд, Тверская губерния, Российская империя
Дата смерти	12 июля 1943(1943-07-12)
Место смерти	около д. Серая, Ульяновский район, Калужская область, РСФСР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	сухопутные войска
Годы службы	1942—1943
Звание	гвардии красноармеец
Часть	40-й гвардейский стрелковый полк 11-й гвардейской стрелковой дивизии
Сражения/войны	Гражданская война в России, Великая Отечественная война
Награды и премии
Сергей Александрович Кукунин на Викискладе

Серге́й Алекса́ндрович Куку́нин (1898 — 12 июля 1943) — советский военнослужащий, участник гражданской и Великой Отечественной войн, Герой Советского Союза (1944, посмертно). Гвардии красноармеец РККА.

После начала Великой Отечественной войны в 1942 году работник Сталиногорского химического комбината кладовщик С. А. Кукунин был призван в РККА. После ранения и излечения в госпитале направлен пулемётчиком в 40-й гвардейский стрелковый полк 11-й гвардейской стрелковой дивизии 11-й гвардейской армии на Западного фронта на Курскую дугу. 12 июля 1943 года гвардии красноармеец С. А. Кукунин совершил подвиг — закрыл своим телом немецкий пулемёт, ценою своей жизни обеспечив освобождение сильно укреплённого пункта — в районе деревни Серая Ульяновского района Калужской области.

Биография

Ранние годы

Родился в 1898 году в деревне Высоково Весьегонского уезда Тверской губернии в семье крестьянина. Русский. Отец умер рано. Окончил начальную школу, работал подпаском.

В годы Гражданской войны 19-летний Сергей добровольцем записался в ряды Красной армии, был ранен. Затем работал в колхозе.

В семье у Сергея Александровича Кукунина родились трое детей: Антонина, Анна и Александр. В 1935 году его жена умерла, и Сергей Кукунин понял, что одному ему в деревне детей не поднять. Он переехал на одну из крупнейших строек в СССР в город Сталиногорск по созданию Сталиногорского химического комбината, сопутствующих производств и объектов инфраструктуры. Устроился работать кладовщиком на химическом комбинате, где уже работал его двоюродный брат. В течение года дети жили у сестры скончавшейся супруги, у которой также было трое детей. Жили впроголодь: Антонина с 11 лет работала в колхозе, теребила лён и работала вилами на сенокосе; младшая Анна трудилась на прополке. В 1936 году отец обустроился в Сталиногорске, получил комнату в бараке в Колхозном посёлке в Индустриальном районе города (северный участок строительства) и в следующем году перевёз детей к себе и женился во второй раз.

Начало Великой Отечественной войны

Летом 1941 года, с началом Великой Отечественной войны, С. А. Кукунин стал заниматься перегонкой лошадей к линии фронта под Ельню (Смоленская область). После освобождения Сталиногорска в 1942 году призван Сталиногорским РВК в РККА. У военкомата его провожала 16-летняя старшая дочь Антонина, сухари на дорогу собирали всем бараком, так как все очень уважали соседа.

В боях Великой Отечественной войны с июня 1942 года. Почти сразу же, в Подмосковье, был тяжело ранен. После излечения в госпитале на Урале гвардии красноармеец С. А. Кукунин направлен пулемётчиком в 3-й стрелковый батальон 40-го гвардейского стрелкового полка 11-й гвардейской стрелковой дивизии 11-й гвардейской армии на Западный фронт на Курскую дугу. Парторг роты, член ВКП(б).

Бойцы высоко ценили парторга С. А. Кукунина, называли себя гордо: «Мы — кукунинцы!».

На Курской дуге

12 июля 1943 года в рамках Орловской стратегической наступательной операции «Кутузов» перед 11-й гвардейской стрелковой дивизией стояла задача прорвать оборону противника на узком участке фронта, овладеть деревней Старица Ульяновского района Калужской области и обеспечить дальнейшее продвижение советских частей в направлении города Орёл. В бою в районе деревень Серая, Починок и Отвершек (ныне не существуют), превращённых немцами в крупный опорный пункт обороны, пулемётчик С. А. Кукунин с самого утра расчищал путь наступающей советской пехоте. Первая попытка взять деревню Серая закончилась неудачно, немецкие войска перешли в контратаку. Участвовал в отражении двух контратак, уничтожив свыше 100 солдат и офицеров противника.

Я держал телефонную трубку так, чтобы все, кто был на командном пункте, узнали, о чём говорил командир дивизии. Слушали его, обнажив головы... Я приказал представить пулемётчика С. А. Кукунина к званию Героя Советского Союза.

по воспоминаниям бывшего командующего 11-й гвардейской армией генерала И. X. Баграмяна

Во время очередной атаки опорного пункта по советской пехоте открыла огонь пулемётная точка противника, заставив батальон залечь. Ситуация становилась критической, грозила срывом атаки и гибелью многих бойцов. В этот момент С. А. Кукунин с гранатой в руке направился ползком к пулемётному дзоту противника. После броска гранаты немецкий пулемёт все ещё продолжал вести огонь. Тогда Сергей Александрович закрыл амбразуру дзота своим телом.

После того как замолчал немецкий пулемёт, цепь поднялась, и советская пехота взяла немецкий укреплённый пункт, начав преследование отходящего противника.

Внешние изображения
	Steve Noon. [www.steve-noon.co.uk/photo_13774239.html Bagramyan's breakthrough, Kursk, 13th July 1943]. — Иллюстрация к книге «Kursk 1943 (Campaign 272)»: танки советского 5-го танкового корпуса и бойцы 11-й гвардейской стрелковой дивизии прорывают оборону немецкой 293-й пехотной дивизии.

Таким образом, С. А. Кукунин ценою своей жизни обеспечил успех всей операции батальона. К 8-9 часам утра бойцы 11-й гвардейской стрелковой дивизии овладели опорным пунктом Починок, отбросив оборонявшиеся в этом районе немецкие части 293-й пехотной дивизии, 13-го миномётного полка и 5-го артиллерийского полка. С этого рубежа в прорыв были введены танки 10-й гвардейской, 29-й гвардейской, 43-й гвардейской и 213-й танковых бригад, а также 1-я гвардейская мотострелковая дивизия. Советские части продвигались вперёд, несмотря на сильное сопротивление противника.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1944 года «за героизм и самоотверженность, за показанный высокий пример воинской доблести» гвардии красноармеец С. А. Кукунин посмертно удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая звезда».

Первоначально С. А. Кукунин был похоронен 0,8 км севернее Отвершек, позднее перезахоронен в братской могиле на южной окраине села Ефимцево Ульяновского района Калужской области. Его дети получили извещение о гибели, но лишь через 25 лет, в 1968 году, они узнали, где именно погиб их отец: его могилу помогли найти студенты Новомосковского филиала МХТИ, которые к 25-летию битвы на Орловско-Курской дуге прошли по местам боевой славы новомосковцев.

• Kursk Soviet machineguns.JPG

  Советский пулемётчик с «Максимом», Курская битва, 1943

• Bundesarchiv Bild 101I-732-0123-26, Russland, Soldaten der »Div. Großdeutschland«, MG 42.jpg

  Немецкий пулемётный расчёт MG 42, 1943

• Orel43.jpg

  Солдаты Красной Армии идут в атаку, август 1943

Награды и звания

Подразделение успешно выполнило поставленную боевую задачу... Указом Президиума Верховного совета ССР гвардии рядовому Кукунину Сергею Александровичу присвоено звание Героя Советского Союза. Мы, бойцы и офицеры гордимся, что в нашей краснознамённой части воспитался 3-й Герой Советского Союза…

из письма командира 40-го гвардейского стрелкового полка 11-й гвардейской стрелковой дивизии С. А. Скрынникова, адресованному руководству города Сталиногорска

Советские государственные награды и звания:

• Герой Советского Союза (4 июня 1944 года, посмертно);
• орден Ленина (4 июня 1944 года, посмертно);
• орден Отечественной войны I степени (11 августа 1943, посмертно).

Семья, личная жизнь

Первая жена умерла в 1935 году. В семье было трое детей: Антонина, Анна и Александр, которых после смерти жены С. А. Кукунин перевёз в Сталиногорск. Со второй женой, Зоей Анатольевной Дубенковой, жили вместе с 1937 по 1941 год. После ухода С. А. Кукунина на фронт она бросила детей, и их дальнейшим воспитанием занималась старшая дочь — Антонина Сергеевна.

По воспоминаниям дочерей, Антонины и Анны Кукуниных, в деле воспитания детей Сергей Александрович был не строг, но справедлив; хотел, чтобы дети получили образование. Обе сестры, после того как остались круглыми сиротами, получили образование, у обеих есть дети, внуки и правнуки. Антонина, Анна и Александр работали на Новомосковском химическом комбинате. По состоянию на 2015 год, Антонина и Анна Кукунины живут в городе Новомосковске.

Внешние изображения
	[nov-pravda.ru/files//2015/02/IMG_7212-300x200.jpg Антонина и Анна Кукунины, 2015].

• Семья С. А. Кукунина в 1968 году.jpg

  Семья С. А. Кукунина в 1968 году: третья слева — дочь Анна; справа — сын Александр и его дочь Маргарита; затем дочь Антонина; жена Александра — Тамара

• Sergej Kukunin's family in 1969.jpg

  Слева направо: правнучка Наташа, дочери Антонина и Анна, сын Александр, 1969

• Antonina Kukunina at meeting in the Istrinsky District (Moscow Oblast).jpg

  Дочь Антонина Сергеевна Кукунина выступает на митинге на Кургане Славы, Истринский район Московской области, где сражался полк С. А. Кукунина

Память

Внешние изображения
	[www.nmosk.ru/images/md-05.jpg Мемориальная доска на доме № 2 ул. Кукунина, Новомосковск].

Навечно зачислен в списки стрелкового полка.

В деревне Высоково (Молоковское сельское поселение) находится памятное место, где стоял дом, в котором родился и жил в 1920-30-х годах С. А. Кукунин. Школа № 5 города Новомосковска и бригада химического комбината «Азот» носят имя С. А. Кукунина. Его имя высечено на памятнике тулякам — Героям Советского Союза, на мемориале павшим в Великой Отечественной войне в Новомосковске, на аллее Героев (ул. Московская) и на памятнике воинам, павшим в боях за Родину, установленном на территории компании «Азот».

В январе 1964 года в Новомосковске его именем названа улица Кукунина, протянувшаяся от улицы Калинина до лесопарка. На доме № 2, где он жил, установлена мемориальная доска. Традиционными в городе были спортивные соревнования по лёгкой атлетике на приз Сергея Кукунина. В НАК «Азот» учреждена премия им. С. А. Кукунина, а в музее химкомбината ему посвящён специальный стенд.

• To the father and grandfather (Sergej Kukunin).jpg

  «Папе и дедушке от детей и внуков» — родственники и ветераны труда Еврохима на братской могиле в селе Ефимцево, 2013

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Мемориальная доска (слева внизу) на братской могиле

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Мемориальный комплекс в память о героях, погибших в сражениях за Сталиногорск, и обо всех новомосковцах, не вернувшихся с фронта (Новомосковск)

• Heroes of the Soviet Union, hall of fame, right part, Novomoskovsk.jpg

  Аллея Героев со стендом, посвящённым С. А. Кукунину (Новомосковск)

Документы

• Наградной лист С. А. Кукунина. Страницы 1 и 2. — [www.podvignaroda.ru/?n=19294216 Наградной лист с представлением к званию Героя Советского Союза] в электронном банке документов «Подвиг Народа» (архивные материалы ЦАМО, ф. 33, оп. 793756, д. 26, л. 12).

Литература

Энциклопедии и биографические справочники

• [www.az-libr.ru/index.htm?Persons&000/Src/0007/58b50f52 Кукунин Сергей Александрович] // Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — С. 812. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Курская битва. Хроника, факты, люди. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. — Кн. 1. — С. 109—415 с.— (Архив). — ISBN 5-224-04435-9
• Кукунин Сергей Александрович // Тульский биографический словарь: в 2 т. — Тула, 1996. — T. I : (А-Л). — С. 297.

Очерки и мемуары

• А. Атласов. Грудью на амбразуру (Кукунин Сергей Александрович) // [www.nmosk-lib.ru/upload/iblock/23fev/Книга%20о%20героях.pdf Герои-новомосковцы, 1941—1945] / ред. совет. — 2‑е изд., испр. и доп. — Новомосковск: Реком, 2010. — С. 37—39. — 114 с. — 1000 экз.
• [geroykursk.narod.ru/index/0-528 Кукунин Сергей Александрович] // Исаев С. Твои герои, Курская дуга : документ. очерки о Героях Советского Союза, удостоенных этого звания за подвиги, совершённые в период Курской битвы (5 июля — 23 августа 1943 года) / С. Исаев, Г. Колтунов. — Воронеж: Центрально-Черноземное Книжное Издательство, 1990. — 480 с.
• Бессмертен подвиг их высокий / Пред. ред. коллегии А. А. Елькин. — 2-е изд. — Тула: Приокское книжное издательство, 1983. — С. 307—309. — 646 с. — 10 000 экз.
• [www.history.tver.ru/sr/hero/KSA.htm Кукунин Сергей Александрович] // Долгов И. А. Золотые Звёзды калининцев / лит. запись А. Ф. Ростапова. — 3-е изд., перераб. — М.: Московский рабочий (Калининское отделение), 1983. — Т. 1. — С. 261—264. — 399 с. — 20 000 экз.
• Колтунов Г. А., Соловьёв Б. Г. Курская битва. — М.: Воениздат, 1970. — С. 291. — 400 с. — 50 000 экз.
• Кукунин Сергей Александрович // Туляки — Герои Советского Союза / [отв. ред. А. А. Елькин]. — Тула: Приокское книжное издательство, 1967. — 446 с.

Статьи

• Имена героев бессмертны // Тульские известия. — 2000. — 10 июня. — С. 2.
• Бондаренко А. Улица Сергея Кукунина // Коммунар. — 1985. — 17 мая.
• Кукунина А. Улица моего отца // Новомосковская правда. — 1965. — 9 мая.
• Озерский Н. Люди помнят // Новомосковская правда. — 1965. — 12 сент.
• Поздняков А. Горящее сердце // Коммунар. — 1966. — 29 июня.

Ссылки

•  Уфаркин Н. В., Примаченко В. В. [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=5152 Кукунин, Сергей Александрович]. Сайт «Герои Страны».
• Андрей Лифке. [nov-pravda.ru/news20204 Звезда и смерть Сергея Кукунина]. Новомосковская правда (8 февраля 2015). Проверено 21 июня 2015.
• [www.nmosk.ru/city/milestones-of-great-victory/heroes/ Герои — Новомосковцы]. Официальный сайт муниципального образования город Новомосковск (7 мая 2010). Проверено 17 февраля 2015. [www.webcitation.org/66UVft5yh Архивировано из первоисточника 28 марта 2012].

Отрывок, характеризующий Кукунин, Сергей Александрович

– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.


Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.