Эдинбургская темница
| Эдинбургская темница | |
| The Heart of Midlothian | |
|
| |
| Автор: | |
|---|---|
| Жанр: | |
| Издатель: | |
| Выпуск: |
1818 г. |
«Эдинбу́ргская темни́ца» (англ. The Heart of Midlothian, букв. «Сердце Мидлотиана») — исторический роман Вальтера Скотта, опубликованный в 1818 году. Входит в серию «Рассказы трактирщика».[1]
В настоящее время считается одним из лучших романов писателя, однако, критиками того времени, несмотря на коммерческий успех, он был встречен прохладно. Особенно резко оценивали четвертый том, который сочли затянутым. British Review высказывались предположения, что это было сделано для увеличения писательского дохода. Рецензент The Monthly Review назвал некоторые сюжетные ходы неправдоподобными.[1]
Предыстория
Скотт, опубликовавший предыдущий роман «Роб Рой» у Арчибальда Констебла, был чрезвычайно доволен новым издательством Constable & Co. и поэтому не вернулся в Blackwood. Он также передал Констеблу права на первые романы серии «Рассказы трактирщика» («Пуритане» и «Чёрный карлик»).[1]
Писатель быстро поправлялся после недавней болезни, и работа над новой книгой в январе и феврале 1818 года шла хорошо. Скотта, по его собственному утверждению, вдохновило анонимное письмо. В нём рассказывалась история Хелен Уокер, которая пешком прошла весь путь до Лондона, чтобы получить прощение для сестры, несправедливо обвинённой в убийстве ребенка. Автор так стремился быстрее закончить роман, что в мае изменил своим привычкам и работал как после обеда, так и в первой половине дня.[1]
Напишите отзыв о статье "Эдинбургская темница"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 [www.walterscott.lib.ed.ac.uk/works/novels/midlothian.html The Heart of Midlothian (Tales of My Landlord, Second Series)] (англ.). Edinburgh University Library. Проверено 10 ноября 2010. [www.webcitation.org/68tdULCtt Архивировано из первоисточника 4 июля 2012].
Ссылки
- [www.gutenberg.org/etext/6944 The Heart of Midlothian] в проекте «Гутенберг».
|
Это заготовка статьи о книге. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Эдинбургская темница
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.
