1961 год в науке
Поделись знанием:
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
1961 год в науке | ||
1958 • 1959 • 1960 • 1961 • 1962 • 1963 • 1964 | ||
См. также: Другие события в 1961 году |
В 1961 году были различные научные и технологические события, некоторые из которых представлены ниже.
Содержание
События
- 31 января — В космос был запущен шимпанзе Хэм во время тестирования программы Меркурий.
- 15 февраля — Полное солнечное затмение (максимальная фаза 1,036)[1].
- 2 марта — Частное лунное затмение в экваториальной зоне Земли (фаза 0,79)[2].
- 12 апреля — Юрий Гагарин стал первым человеком в космосе.
- 5 мая — Суборбитальный космический полёт Алана Шепарда (США) — Программа «Меркурий».
- 19 мая — Программа Венера: станция Венера-1 прошла на расстоянии, приблизительно, 100 000 км от планеты Венера.
- 11 августа — Кольцеобразное солнечное затмение (максимальная фаза 0,9375)[3].
- 22 августа — Международный астрономический союз официально утверждает названия деталей обратной стороны Луны, сфотографированных АМС «Луна-3».[4]
- 26 августа — Частное лунное затмение в южном полушарии (фаза 0,98)[2].
- 30 октября — Взорвана самая крупная когда-либо взорванная водородная бомба (советская 58-мегатонная «царь-бомба») на полигоне архипелага Новая Земля.
- 12 декабря — в США запущен на орбиту первый в мире радиолюбительский спутник OSCAR-1.
Открытия
- 14 февраля — Хронология открытия химических элементов: синтезирован 103-й химический элемент Лоуренсий.
- 26 апреля — Открытие космического γ-излучения (США).
- Расшифровка структуры генетического кода (М. У. Ниренберг, Х. Г. Корана, Р. У. Холли, С. Очоа).
- Впервые описан минерал гагаринит.
Награды
- Нобелевская премия
- Физика — Роберт Хофштадтер «За основополагающие исследования по рассеянию электронов на атомных ядрах и связанных с ними открытий в области структуры нуклонов»; Рудольф Людвиг Мёссбауэр «За исследования резонансного поглощения гамма-излучения и открытие в связи с этим эффекта, носящего его имя».
- Химия
- Медицина и физиология
- Премия Бальцана
- Человечество, мир и братство между народами: Нобелевский комитет (Швеция)
- Премия имени В. Г. Белинского[5]
- Юлиан Григорьевич Оксман, литературовед, старший научный сотрудник ИМЛИ АН СССР — за книгу «Летопись жизни и творчества В. Г. Белинского».
Скончались
- 4 января — Эрвин Шрёдингер (род. 1887), физик;
- 6 апреля — Жюль Борде бельгийский иммунолог и бактериолог;
- 6 июня — Карл Густав Юнг (нем. Carl Gustav Jung), швейцарский психиатр, психолог, философ, основатель аналитической психологии (р. 1875).
См. также
Напишите отзыв о статье "1961 год в науке"
Примечания
- ↑ [www.secl.ru/eclipse_catalog/1961_2_15.html Затмение | Каталог солнечных затмений | Полное солнечное затмение 15 февраля 1961 года | Полное Солнечное Затмение]
- ↑ 1 2 [www.astrolab.ru/cgi-bin/smmoon.cgi ASTROLAB.ru — Лунные затмения]
- ↑ [www.secl.ru/eclipse_catalog/1961_8_11.html Затмение | Каталог солнечных затмений | Кольцеобразное солнечное затмение 11 августа 1961 года | Полное Солнечное Затмение]
- ↑ [www.iau.org/static/resolutions/IAU1961_French.pdf XIth General Assembly - Transactions of the IAU] / Ed. D.H. Sadler. — Berkeley: Blackwell Scientific Publications, 1961. — Т. XIB. — С. 234.
- ↑ Борис Александрович Гиленсон [feb-web.ru/feb/kle/kle-abc/ke5/ke5-9623.htm Премии литературные] // Краткая литературная энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия, 1962—1978.
Отрывок, характеризующий 1961 год в науке
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.