Автовокзал (Санкт-Петербург)
Поделись знанием:
К:Предприятия, основанные в 1963 году
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.
Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
«Кто же виноват в этом, кто допустил до этого? – думал он. – Разумеется, не я. У меня все было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» – думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого то изменников, которые были виноваты в том фальшивом и смешном положении, в котором он находился.
Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
На все эта вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что все старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем то и что этот кто то будет нести всю ответственность за все то, что произойдет теперь.
– Ну, скажи ты этому болвану, – отвечал он на запрос от вотчинного департамента, – чтоб он оставался караулить свои бумаги. Ну что ты спрашиваешь вздор о пожарной команде? Есть лошади – пускай едут во Владимир. Не французам оставлять.
– Ваше сиятельство, приехал надзиратель из сумасшедшего дома, как прикажете?
– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.
К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
| Санкт-Петербургский автовокзал | |
| Год основания | |
|---|---|
| Прежние названия |
Автовокзал № 2 |
| Расположение | |
| Отрасль |
Транспортная |
| Продукция |
Пассажирские перевозки |
| Материнская компания |
ГУП «Пассажиравтотранс» |
Автобусный вокзал Санкт-Петербурга — автовокзал в Санкт-Петербурге, расположенный по адресу набережная Обводного канала, д. 36. Обслуживает 79 маршрутов (в том числе 15 — международных) по 5 направлениям. Находится под управлением ГУП «Пассажиравтотранс».
История
Открыт 6 мая 1963 года под названием Автовокзал № 2.
В 2001—2003 годах здание вокзала было реконструировано — вместо старой прямоугольной «стекляшки» с тремя работающими кассами было построено современное двухуровневое здание с компьютеризированной системой продажи билетов. Пропускная способность повысилась с 20 до 160 автобусов в час.
Неудобства для пассажиров
До конца 2010 года ближайшей станцией метро к автовокзалу была станция 
«Лиговский проспект», расстояние до которой составляет около 1,1 км. Таким образом, пассажирам приходилось от метро или далеко идти пешком (что неудобно с крупным багажом), либо ехать на автобусе-челноке №4, специально предназначенном для подвоза от станции метро к автовокзалу. С открытием станции метро 
«Обводный канал» пассажирам стало достаточно пройти от неё до автовокзала 500 м; то же расстояние нужно пройти с остановки наземного пассажирского транспорта на Лиговском проспекте на углу с Обводным каналом, через которую проходят такие популярные маршруты, как автобусы №3 и №26, трамваи №16, №25 и №49. Существуют также маршруты наземного транспорта, подвозящие непосредственно к автовокзалу:
- автобусы №74 и №76, на которых можно добраться до автовокзала от Московского вокзала;
- маршрутное такси [pitertransport.com/maps/comm/mar.php?num=372 №124], на котором можно добраться к автовокзалу (конечная остановка) с Васильевского острова (станция метро «Приморская»), от Сенной и Театральной площадей и Витебского вокзала;
- маршрутное такси [pitertransport.com/maps/comm/mar.php?num=457 №170], на котором из юго-восточной части города от станций метро «Рыбацкое», «Пролетарская», «Ломоносовская» и «Бухарестская» можно доехать до остановки «Автовокзал» на Днепропетровской улице на углу с Обводным каналом, в 200 м от входа в автовокзал (что вдвое ближе, чем от метро, к тому же со станций
Невско-Василеостровской линии метро до станции «Обводный канал» можно доехать только с двумя пересадками внутри метрополитена).
Другая серьёзная проблема расположения автовокзала в центральной части города в настоящее время состоит в том, что автобусы тратят до часа на выезд из города, преодолевая пробки. Существуют проекты выноса автовокзала на юг города — к станции метро «Купчино» и восток — в Кудрово. На северо-востоке, в Мурино (Ленинградская область, станция метро 
«Девяткино»), в мае 2007 года открыт Северный автовокзал, с которого — по КАД — отправляются автобусы на Выборг, Череповец, Тихвин, Бокситогорск и другие города северного и восточного направления. После окончательного открытия петербургской дамбы (август 2011) отсюда же пошли автобусы в западном направлении — в Ивангород и другие места. В некоторые города, например Тихвин, автобусы отправляются с обоих петербургских автовокзалов; такие междугородные маршруты в случае их отправления с Северного автовокзала имеют в номере букву Д (Девяткино).
Автобусные маршруты
Маршруты в Ленинградскую область
| Номер | Конечный пункт | Число рейсов | Перевозчики |
|---|---|---|---|
| 801 | Сясьстрой — Лодейное Поле — Подпорожье — Винницы | 1 в сутки | ООО «АП-1» |
| 841 | Кингисепп | 9 в сутки | ОАО «Кингисеппский АП» |
| 842 | Кингисепп — Ивангород | 2-3 в сутки | МУП «Ивангородское АТП» |
| 847 | Новая Ладога | 1-2 в сутки | МУПАТП МО «Город Волхов» |
| 851 | Кингисепп — Сланцы | 6 в сутки | ООО «Сланцы — ПАП» |
| 856 | Тосно — Любань — Кириши | 4 в сутки | ООО «Киришиавто» |
| 860 | Тихвин | 5-6 в сутки | ООО «АП-1», ООО «Тихвинпассажиравтотранс», ООО «ОМП», ИП Романов Н. В. |
| 862 | Сясьстрой | 1-4 в сутки | ИП Марковчин А. П. |
| 863 | Сясьстрой — Лодейное Поле — Свирское | 1 в сутки | ООО «АБУС» |
| 864 | Сясьстрой — Лодейное Поле | 3-5 в сутки | ОАО «Лодавто», ИП Марковчин А. П. |
| 865 | Сясьстрой — Лодейное Поле — Подпорожье | до 2 в сутки | ПМУТП «Автогарант-Плюс», ООО «АП-1», ИП Трофимов В. М. |
| 867 | Тихвин — Бокситогорск | 2 в сутки | ООО «Пассажиравтотранс» |
| 869 | Тихвин — Шугозеро | 1 в неделю | ИП Гиляев М. В. |
| 877 | Волхов — Тихвин — Бокситогорск | 1 в сутки | ООО «МП АРС» |
| 879 | Волхов | 1-2 в сутки | МУПАТП МО «Город Волхов» |
| 895 | Сясьстрой — Лодейное Поле — Подпорожье — Вознесенье | 2 в сутки | ООО «АП-1», ИП Трофимов В. М. |
| 896 | Тихвин — Пикалёво | 4-5 в сутки | ООО «Пикалёвопассажиравтотранс», ИП Гиляев М. В. |
Маршруты в Псковскую область
| Номер | Конечный пункт | Число рейсов | Перевозчики |
|---|---|---|---|
| 630 | Луга — Порхов — Дедовичи | 1-2 в сутки | ИП Берко А. Л. |
| 901 | Луга — Порхов — Великие Луки | через день | ГППО «ВелЛукиПАТП» |
| 903 | Луга — Псков — Остров — Опочка — Красногородск | 1 в сутки | ИП Андреев А. А. |
| 906 | Луга — Псков — Остров — Опочка — Себеж | 1 в сутки | ИП Андреев А. А. |
| 907 | Луга — Порхов — Великие Луки | 1 в сутки | ИП Коновалов А. В. |
| 910 | Луга — Псков — Остров — Опочка — Пустошка | 1 в сутки | ИП Андреев А. А. |
| 932 | Луга — Псков — Остров — Опочка — Себеж | 3 в неделю | ГППО «Псковпассажиравтотранс» |
| 933 | Луга — Порхов — Дедовичи | 1 в неделю | ГППО «Псковпассажиравтотранс» |
| 944 | Кингисепп — Сланцы — Гдов — Псков | 1 в сутки | ГППО «Псковпассажиравтотранс» |
| 954 | Луга — Порхов | 1 в сутки | ГППО «Псковпассажиравтотранс» |
| 957 | Луга — Порхов — Хилово | 1 в сутки | ООО «СКС-Авто» |
| 969 | Кингисепп — Сланцы — Гдов | 1 в сутки | ООО «СКС-Авто» |
| 973 | Луга — Псков — Остров — Пушкинские Горы — Новоржев | 1 в сутки | ГППО «Псковпассажиравтотранс» |
| 974 | Луга — Псков — Остров — Пушкинские Горы — Новоржев — Бежаницы | 1 в сутки | ГППО «Псковпассажиравтотранс» |
| 976 | Луга — Псков — Печоры | 4 в неделю | ГППО «Псковпассажиравтотранс» |
| 978 | Луга — Псков — Остров — Пушкинские Горы — Новоржев — Бежаницы | 2 в сутки | ИП Андреев А. А. |
Маршруты в Новгородскую область
| Номер | Конечный пункт | Число рейсов | Перевозчики |
|---|---|---|---|
| 941 | Великий Новгород — Старая Русса — Парфино | 2 в сутки | ООО «СКС-Авто» |
| 942 | Великий Новгород — Старая Русса — Холм | 1 в сутки | ООО «Фабус» |
| 948 | Великий Новгород | 12 в сутки | ООО «АП-1», ООО «Фабус», ИП Кулик В. В., ООО «МПАТП-1» |
| 949 | Великий Новгород — Старая Русса | 1 в сутки | ООО «Фабус» |
| 950 | Великий Новгород — Валдай | 2 в сутки | ООО «Фабус», ООО «СКС-Авто» |
| 951 | Валдай — Демянск | 1 в сутки | ООО «СКС-Авто» |
| 961 | Великий Новгород — Сольцы | 1 в сутки | ИП Кулик В. В. |
Маршруты в Вологодскую область
| Номер | Конечный пункт | Число рейсов | Перевозчики |
|---|---|---|---|
| 890 | Тихвин — Пикалёво — Череповец — Шексна — Вологда | 1 в сутки | ООО «ПТК» |
| 964 | Сясьстрой — Лодейное Поле — Подпорожье — Вытегра | 1-2 в сутки | ООО «СКС-Авто», ООО «Вытегорское ПАТП» |
| 966 | Тихвин — Пикалёво — Чагода | 1 в сутки | ООО «АП-1», МП «Чагодское АТП» |
| 967 | Тихвин — Пикалёво — Устюжна | 1-2 в сутки | ООО «АП-1», «Устюженское МУ ПАТП» |
Маршруты в Республику Карелия
| Номер | Конечный пункт | Число рейсов | Перевозчики |
|---|---|---|---|
| 815 | Сясьстрой — Лодейное Поле — Олонец | 1 в неделю | ООО «АТП» |
| 963 | Сясьстрой — Лодейное Поле — Олонец — Питкяранта | 2 в сутки | ООО «АП-1», ИП Кулик В. В. |
| 965 | Сясьстрой — Лодейное Поле — Олонец — Петрозаводск | 3 в сутки | ГУП РК «Карелавтотранс», ГУП РК «Карелавтотранс-сервис» |
Маршруты в другие регионы России
| Номер | Конечный пункт | Число рейсов | Перевозчики |
|---|---|---|---|
| 333 | Саратов | через день | ООО «ТК Властелин» |
| 514 | Луга — Псков — Остров — Опочка — Пустошка — Невель — Смоленск — Брянск — Дятьково | через день | ООО «Клен 2» |
| 526 | Луга — Псков — Остров — Опочка — Пустошка — Смоленск — Брянск — Орёл — Курск | через день | ООО «Диспетчер» |
| 587 | Элиста | через день | ООО «Экспресс-Тур» |
| 700 | Тверь — Москва — Владимир — Нижний Новгород — Чебоксары | 1 в неделю | ГУП «Чувашавтотранс» |
| 757 | Воронеж — Элиста | 3 в неделю | ООО «Транс-Тур» |
| 760 | Москва — Ставрополь | 2 в неделю | Транспортная компания «Беркут» |
| 900 | Москва | 1-2 в сутки | ? |
| 902 | Луга — Псков — Остров — Опочка — Пустошка — Смоленск | 2 в сутки | ООО «АП-1», ООО «Легат», СОГУП ПАМП |
| 968 | Тихвин — Пикалёво — Чагода — Устюжна — Весьегонск | 1 в сутки | ООО «СКС-Авто» |
Международные маршруты
| Номер | Конечный пункт | Число рейсов | Перевозчики |
|---|---|---|---|
| 150 | Киев | летом: 5 в неделю, зимой: 3 в неделю | ООО «Амрон» |
| 419/431, 475 | Локса — Таллин | 3 в сутки | ООО «Амрон» (Ecolines) |
| 713 | Хельсинки | 2 в сутки | Savonlinja OY |
| 759 | Таллин | 10 в сутки | ЗАО «Евролайнс», (LuxExpress, SimpleExpress) |
| 777 | Актобе | 2 в месяц | ? |
| 919 | Минск | 1-2 в сутки | ООО «АП-1», Минский АП 2 |
| 923 | Пинск | Летом: 2 в неделю. Зимой: 1 в неделю | Пинское АТП |
| 926 | Одесса | 3 в неделю | ООО «Амрон» |
| 927 | Одесса | Летом: 4 в неделю | ООО «Лимекс-Транс» |
| 953 | Луга — Псков — Остров — Опочка — Новополоцк | 1 в сутки | Новополоцкое АТП |
| 971, 922 | Таллин | 5 в сутки | ООО «ПТК», Sebe, TempTrans |
| 935 | Нарва — Кохтла-Ярве — Пярну | 1 в сутки | Presto |
| 995 | Йоэнсуу — Ново-Валаамский монастырь | 3 в неделю | ООО «Партнёр» |
| 996 | Куопио | 2 в неделю | TILAUSMATKAT |
| 2423 | Мюнхен | 1 в неделю | БайерТранс |
| 8580, 754 | Нарва — Рига | 5 в сутки | LuxExpress, SimpleExpress, Ecolines |
| 8574 | Минск — Варшава | 6 в неделю | ООО «Амрон» |
| 8574 | Кишинёв | 3 в неделю | ООО «Ефинекстранс», ООО «Валиотранс» |
Напишите отзыв о статье "Автовокзал (Санкт-Петербург)"
Ссылки
- [www.avokzal.ru kzal.ru] — официальный сайт Автовокзал
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
|
Это заготовка статьи о Санкт-Петербурге. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Транспортные терминалы Санкт-Петербурга | ||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Железнодорожные вокзалы
Морской транспорт Большой порт Санкт-Петербург
Речной транспорт | ||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Автовокзал (Санкт-Петербург)
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.
Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
«Кто же виноват в этом, кто допустил до этого? – думал он. – Разумеется, не я. У меня все было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» – думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого то изменников, которые были виноваты в том фальшивом и смешном положении, в котором он находился.
Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
На все эта вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что все старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем то и что этот кто то будет нести всю ответственность за все то, что произойдет теперь.
– Ну, скажи ты этому болвану, – отвечал он на запрос от вотчинного департамента, – чтоб он оставался караулить свои бумаги. Ну что ты спрашиваешь вздор о пожарной команде? Есть лошади – пускай едут во Владимир. Не французам оставлять.
– Ваше сиятельство, приехал надзиратель из сумасшедшего дома, как прикажете?
– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.
К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
