Барамзина, Татьяна Николаевна

Татьяна Николаевна Барамзина
Дата рождения	19 декабря 1919(1919-12-19)
Место рождения	Глазов, Вятская губерния
Дата смерти	5 июля 1944(1944-07-05) (24 года)
Место смерти	Смолевичский район, Минская область
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1944
Звание	ефрейтор
Часть	70-я стрелковая дивизия
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Татья́на Никола́евна Барамзина́ (19 декабря 1919 года — 5 июля 1944 года) — советский снайпер и телефонист, участница Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1945, посмертно). Ефрейтор.

В годы Великой Отечественной войны окончила Центральную женскую школу снайперов и с апреля 1944 года воевала на 3-м Белорусском фронте, уничтожив 16 солдат противника. Из-за проблем со зрением переучилась на телефонистку. 5 июля 1944 года Татьяна Барамзина в составе 3-го стрелкового батальона 252-го стрелкового полка (70-я стрелковая дивизия, 33-я армия, 3-й Белорусский фронт) была направлена в тыл противника для захвата узла дорог и удержания его до прибытия основных сил. Однако на марше батальон столкнулся с превосходящими силами противника и был разбит, а сама Татьяна Барамзина была схвачена и жестоко убита. Перед смертью её долго пытали так, что её удалось опознать только по остаткам обмундирования и по волосам.

Биография

Довоенные годы

Татьяна Барамзина родилась в городе Глазове (ныне Удмуртская Республика) в многодетной семье. Отец, Николай Макарович, был рабочим на железной дороге, в годы НЭПа стал торговать хлебом «по патенту второго разряда» и был лишён избирательных прав. Мать, Марфа Митрофановна, вела домашнее хозяйство, с 1928 года стала торговать вместо мужа. После его смерти в 1931 году Марфа Митрофановна добилась восстановления избирательных прав. Тем не менее она не прекратила торговлю, и в 1933 году их дом был конфискован.

Таня росла мужественной и физически сильной девочкой, легко переплывала Чепцу. Окончила 7 классов школы и Глазовское педагогическое училище, где вступила в Комсомол, стала членом обществ Осоавиахима и РОКК, научившись стрелять из винтовки. После окончания училища в 1937 году работала в школах сёл Омутнице, Качкашуре, Парзях.

В 1940 году Таня поступила в Пермский педагогический институт на географический факультет. После начала войны просилась на фронт, но получила отказ. Продолжив учёбу, стала работать воспитателем в детском саду для эвакуированных, училась на курсах медсестёр, сдавала кровь.

Великая Отечественная война

В 1943 году была зачислена в Центральную женскую школу снайперов, после окончания которой в апреле 1944 года была направлена в 3-й Белорусский фронт. В боях она уничтожила из снайперской винтовки 16 солдат противника, но вскоре у неё стало падать зрение. Отказавшись демобилизоваться, Татьяна переучилась на телефонистку.

22 и 23 июня 1944 года в боях у деревни Малое Морозово под сильным артиллерийским огнём она 14 раз исправляла порванную телефонную связь.

5 июля 1944 года Татьяна Барамзина в составе 3-го стрелкового батальона 252-го стрелкового полка (70-я стрелковая дивизия, 33-я армия, 3-й Белорусский фронт) была направлена в тыл противника для выполнения боевой задачи — захватить в тылу врага узел дорог и удерживать его до прибытия основных сил. На марше возле деревни Пекалино батальон столкнулся с превосходящими силами противника. В завязавшемся бою Таня под огнём оказывала помощь раненым. Видя превосходство противника, она приказала раненым отступать в лес, а тем, кто не может — укрыться в блиндаже. Татьяна Барамзина отстреливалась до последнего патрона, уничтожив до 20 вражеских солдат. Захватив блиндаж, нацисты укрывавшихся раненых расстреляли из противотанкового ружья. Татьяну долго пытали: тело изрезали кинжалом, глаза выкололи, груди вырезали, в живот воткнули штык и добили выстрелом из противотанкового ружья в голову. Опознали её только по остаткам обмундирования и по волосам.

Татьяна Барамзина была похоронена на станции Волма, а в 1963 году останки были перенесены в братскую могилу в деревне Калита Смолевичского района Минской области.

Награды и звания

• Герой Советского Союза (24 марта 1945 года, посмертно)
• орден Ленина (24 марта 1945 года, посмертно)

Память

Внешние изображения
	[aifudm.net/upload/iblock/6e0/6e05fe04c512ba76bfbaade1e09666b5.jpg Памятник Т. Барамзиной] в Ижевске.
	[www.warheroes.ru/content/images/heroes/monuments/podolsk_02.jpg Аннотационная доска.] Улица Барамзиной в Подольске.

8 мая 1946 года улица Пролетарская в городе Глазов, где выросла Таня, была названа её именем. Матери, Марфе Митрофановне, вернули дом, который стал выполнять функцию своеобразного «музея» Татьяны Барамзиной, пока не попал под снос в 1960-е годы.

В Глазове и в Ижевске установлены памятники.

Её именем названа школа № 86, спортивная детско-юношеская школа в Перми и школа № 53 в Ижевске. Навечно занесена в списки учащихся средней школы № 2 города Глазов. На здании Пермского педагогического института в память о Т. Н. Барамзиной установлена мемориальная доска.

Именем Татьяны названы улицы в Минске, Глазове, Ижевске, Перми, Подольске.

Литература

Энциклопедии и справочники

• [www.az-libr.ru/index.htm?Persons&000/Src/0006/a905732e Барамзина Татьяна Николаевна] // Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Памятник Герою Советского Союза Т. Н. Барамзиной, погибшей 5 июля 1944 г. // Памятники истории и культуры Удмуртии: каталог / ред. О. П. Майкова. — Изд. 2-е, перераб. — Ижевск, 1990. — С. 25-26.

Очерки и мемуары

• Крюков И. [www.a-z.ru/women_cd2/12/10/i80_91.htm До последнего патрона] // Героини: очерки о женщинах — Героях Советского Союза / ред.-сост. Л. Ф. Торопов; предисл. Е. Кононенко. — Вып. 1. — М.: Политиздат, 1969. — 447 с.
• Татьяна Николаевна Барамзина (1919—1944) // Знаменательные даты г. Глазова — 2004 / ПНБ им. В. Г. Короленко. — Глазов, 2003. — С. 29-30.
• Кулемин И. Г., Сентемова Л. Ф., Ислентьева Р. А. Герои Советского Союза — наши земляки. Устинов, 1985. — С. 14.
• Навечно в сердце народном / редкол.: И. П. Шамякин (гл. ред.) и др. — 3-е изд., доп. и испр. — Мн.: Белорусская советская энциклопедия, 1984. — С. 41. — 607 с.
• Николаев В. И. [elibrary.unatlib.org.ru/handle/123456789/8401?show=full Танины тополя] — Ижевск : Удмуртия, 1970. — 78 с. — 30 000 экз.
• Героини. Вып. 1. — М., 1969. — С. 29-36.

Статьи

• Кочин Г. Неизвестные страницы жизни Татьяны Николаевны Барамзиной, Героя Советского Союза / Глеб Кочин // Красное знамя. — 2012. — 25 янв. — С. 3.
• 19 декабре Татьяна Барамзиналы тырмысал 90 арес = 19 декабря Татьяне Барамзиной исполнилось бы 90 лет / подготовила Елена Пономарева // Иднакар. — 2009. — 22 дек. — С. 3. — Содерж.: Ноку вунонтэм = Никогда не забудем; Дауръёслы — сюлмамы = В сердце — навеки; Танялы сизьыса… = Посвящая Тане.
• Конюхова Т. Ф. Барамзина Т. Н. // Огненные детство и юность: очерк / Т. Ф. Конюхова. — Ижевск, 2007. — С. 25.
• Варанкина О. «Живая вернусь героем…»: [к 85-летию со дня рождения Героя Советского Союза Татьяны Барамзиной] / О. Варанкина // Мой город. — 2004. — 23 дек. — С. 15.
• Сунцова Н. Беларусь музъем понна… = За землю Белоруссии: [Т. Н. Барамзина] / Н. Сунцова // Иднакар. — 2004. — 21 дек. — С. 4.
• Варанкина О. Все перевернула война: Именем этой девушки названы улицы в Глазове, в Ижевске, Перми, Подольске, Минске: [Т. Н. Барамзина] / О. Варанкина // Красное знамя. — 2004. — 21 дек. — С. 3.
• Голубева Г. Памятник Герою Советского Союза Татьяне Барамзиной / Г. Голубева // Ленинский путь. — 1958. — 10 дек. — С. 1.

Ссылки

•  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=1671 Барамзина, Татьяна Николаевна]. Сайт «Герои Страны».
• Г.А. Кочин. [gasur.ru/activity/publications/pub_arh/2012/01/ Неизвестные страницы жизни Героя Советского Союза Т.Н. Барамзиной]. Архивная служба Удмуртии (январь 2012). Проверено 17 июня 2014.

Отрывок, характеризующий Барамзина, Татьяна Николаевна

– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.