Григорьев, Илья Леонович

Илья Леонович Григорьев
Дата рождения	15 июля 1922(1922-07-15)
Место рождения	деревня Селище, Демидовский уезд, Смоленская губерния, РСФСР
Дата смерти	1 мая 1994(1994-05-01) (71 год)
Место смерти	Москва, Россия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1941—1946
Звание
Часть	252-й стрелковый полк 70-й стрелковой дивизии
Командовал	взводом снайперов
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Илья́ Лео́нович Григо́рьев (15 июля 1922, Селище, Смоленская губерния — 1 мая 1994, Москва) — Герой Советского Союза, командир взвода снайперов 252-го стрелкового полка 70-й стрелковой дивизии 33-й армии 2-го Белорусского фронта, гвардии старшина.

Биография

Родился 15 июля 1922 года в деревне Селище (ныне — в Новосёлковском сельском поселении Жарковского района Тверской области) в семье лесника. Ещё в детстве отец научил Илью стрелять. Окончил неполную среднюю школу. Работал председателем районной организации Осоавиахима.

В 1941 году призван в ряды Красной Армии. Участник Великой Отечественной войны с июня 1941 года. Воевал на Западном, Калининском, 2-м и 3-м Белорусских фронтах. Был шесть раз ранен.

В 1943 году вступил в ВКП(б).

К маю 1944 года Григорьев уничтожил 328 гитлеровцев, из них 67 офицеров и 18 снайперов. Считался лучшим снайпером 33-й армии. Обучил снайперскому мастерству 130 солдат и сержантов, многие из которых стали отличными снайперами и были удостоены высоких наград.

Указом Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 июня 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом мужество и героизм гвардии старшине Григорьеву Илье Леонидовичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 4344).

В 1946 году уволен в запас с звании лейтенанта. Жил в Москве. Работал старшим инспектором Главтранспроекта Министерства транспортного строительства.

Умер 1 мая 1994 года. Похоронен на Пятницком кладбище в Москве.

Награды

• Орден Ленина.
• Орден Отечественной войны 1-й степени.
• Орден Славы 2-й степени.
• Орден Славы 3-й степени.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=8056 Григорьев, Илья Леонович]. Сайт «Герои Страны».

• [tver-history.ru/heroes/589.html Герои XX века Григорьев Илья Леонович]. tver-history.ru. Проверено 12 октября 2012. [www.webcitation.org/6CtD5z6ML Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].
• [persones.ru/biography-19879.html Илья Григорьев биография]. persones.ru. Проверено 12 октября 2012. [www.webcitation.org/6CtD6Yoge Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].

Отрывок, характеризующий Григорьев, Илья Леонович

– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.