Всесоюзное общество филателистов

Не следует путать с Всероссийским обществом филателистов.

Всесоюзное общество филателистов (с 1989 года Союз филателистов СССР) † ВОФ
Эмблема ВОФ на почтовом блоке СССР в честь IV съезда общества (1979)
Дата основания	11 марта 1966 года
Дата роспуска	15 февраля 1992 года (преобразование в Союз филателистов России)
Тип	добровольная культурно-просветительная организация
Лидер	Э. Т. Кренкель

Всесоюзное общество филателистов (ВОФ), с 1989 года Союз филателистов СССР (СФ СССР), — добровольная культурно-просветительная организация, объединявшая филателистические объединения и филателистов в СССР. Основано в 1966 году и преобразовано в Союз филателистов России в 1992 году.

История

Учреждение

Всесоюзное общество филателистов было создано 11 марта 1966 года в Москве на Учредительной конференции (проходившей в помещении гостиницы «Юность» и ставшей первым съездом ВОФ) на основе Московского городского общества коллекционеров и ряда филателистических объединений в других городах страны, существовавших с 1957 года. Делегаты I съезда представляли 170 городских товариществ коллекционеров, клубов и кружков. Общество объединяло отделения во всех союзных республиках. Деятельностью ВОФ руководило правление со штаб-квартирой в Москве, первым председателем которого стал Герой Советского Союза Эрнст Теодорович Кренкель. В год своего образования Общество насчитывало в своих рядах около 20 тыс. членов.

20 мая 1966 года врачом Александром Климентьевичем Воробьёвым (1901—1986) было создано Свердловское отделение ВОФ — первое областное в СССР.

17 января 1967 года Президиум правления ВОФ утвердил согласованное с ЦК ВЛКСМ и Министерством просвещения СССР Положение о юношеской секции ВОФ — Клубе юных филателистов (КЮФ). Таким образом было положено начало организованной юношеской филателии. В начале того же года ВОФ было принято коллективным членом во Всесоюзное общество «Знание».

В 1967 году состоялись учредительные конференции Ленинградского (председатель Правления — Д. В. Иванов), Ростовского (председатель — Н. Н. Артамонов), Одесского (председатель — Н. П. Харитонов) и Харьковского (председатель — Н. И. Харитонов) областных отделений ВОФ. 15 апреля того же года в Таллине состоялась Учредительная конференция Эстонского республиканского отделения ВОФ, который возглавил опытный филателист Х. Я. Тууксам. В 1967 году в Минске состоялась и Учредительная конференция Белорусского республиканского отделения ВОФ. Председателем Правления был избран работник Министерства связи Белорусской ССР Г. Ф. Дуброво.

Международное признание

25 мая 1967 года на 36-м конгрессе в Амстердаме Всесоюзное общество филателистов было принято членом Международной федерации филателии (ФИП). По возвращении советской делегации с конгресса Эрнст Кренкель сообщил о включении ВОФ в состав ФИП в одном из филателистических выпусков радиостанции «Маяк»:

Дорогие товарищи! Рад сообщить вам, что наше филателистическое Общество принято в ФИП и теперь является членом международной филателистической организации. <...> Наше Общество было принято единогласно! Президент ФИП Бертело произнёс небольшую речь и поздравил с вступлением в ФИП. После этого нас попросили рассказать о Всесоюзном обществе филателистов, наших задачах и целях. Что нам даёт участие в ФИПе? Теперь наши филателисты смогут принять самое активное участие в международной филателистической жизни, участвовать в конгрессах ФИП и международных выставках.

1970-е годы

К 1977 году ВОФ объединяло свыше 2 тыс. первичных организаций и 3 тыс. клубов юных филателистов (многие из которых имели секции фалеристики, филумении, филокартии, бонистики и др.), свыше 200 тыс. членов. За период 1966—1976 годов ВОФ экспонировало на международных выставках свыше 1 тыс. коллекций, отмеченных 854 медалями и 198 призами. В середине 1970-х годов в Советском Союзе ежегодно проводилось свыше 4500 различных выставок.

Интересную статистику охвата и вовлечения коллекционеров во всесоюзную организацию показал опрос, который был впервые проведён в 1975 году Ленинградским городским агентством «Союзпечать» среди филателистов через киоски и магазины города. С целью изучения покупательского спроса в анкету было включено 11 вопросов, которые касались коллекционирования марок. По сообщению начальника отдела филателии Ленгорагентства Б. Яхода, было подготовлено 20 тыс. анкет и получено 3340 ответов. Из опрошенных филателистов 76 % были неорганизованными коллекционерами и только 24 % — членами ВОФ. 90 % предпочитали собирать выпуски СССР по хронологии, а 10 % — почтовые марки социалистических стран. Большой популярностью пользовалось тематическое коллекционирование.

1980-е годы

По состоянию на январь 1985 года насчитывалось около 3500 первичные организаций Общества. При этом численность членов была 200 тыс. человек, а юношеская секция объединяла свыше 210 тыс. пионеров и школьников, которые занимались в 6000 клубах юных филателистов.

14 октября 1989 года на VI съезде ВОФ было принято решение о переименовании Всесоюзного общества филателистов в Союз филателистов СССР (СФ СССР), был утверждён новый текст Устава. Его главная особенность состояла в предоставлении широкой самостоятельности организациям Союза. Отделения ВОФ союзных республик, Москвы и Ленинграда были преобразованы в Союзы филателистов, а отделения областные, краевые и автономных республик — в общества филателистов. В феврале 1992 года на IV внеочередном пленуме Центрального правления СФ СССР было реорганизовано в Союз филателистов России.

Устав и задачи ВОФ

Устав ВОФ предусматривал «привлечение широких масс трудящихся, и особенно молодежи, к коллекционированию почтовых марок как средству изучения памятников материальной культуры, политических и исторических событий, науки, искусства и природы, а также как одному из видов общественно полезной деятельности, сочетающей разумный отдых с расширением культурного и общеобразовательного кругозора граждан СССР». В частности, Общество ставило перед собой следующие задачи:

• Использование филателии в качестве одного из средств коммунистического воспитания трудящихся СССР.
• Ведение культурно-просветительной работы путём организации докладов, лекций, бесед и занятий по филателии; пропаганда коллекционирования в печати, по радио и телевидению.
• Укрепление дружеских и культурных связей с зарубежными филателистическими организациями.
• Участие в зарубежных филателистических выставках и содействие в организации филателистического обмена.

К основным направлениям деятельности ВОФ также относились: создание отделений, клубов и кружков на местах, научно-исследовательская работа и экспертиза, организация выставок и др.

Первичными организациями ВОФ являлись кружики и клубы. Кружок можно было создать при наличии, по меньшей мере, трёх коллекционеров. Для создания клуба необходимо было наличие не менее десяти коллекционеров. Кроме того, требовалось иметь помещение для организации встреч клуба. Общее собрание принимало решение о создании первичной организации и выбирало её руководящий состав. Вступительный взнос был равен 1 рублю, годовой членский взнос — 2 рублям 40 копейкам. Членские билеты выдавались местным отделением ВОФ^[≡].

Печатный орган и другие издания

ВОФ (с 1989 года СФ СССР) совместно с Министерством связи СССР издавало ежемесячный журнал «Филателия СССР» (с апреля 1991 года — «Филателия») и ежегодник «Советский коллекционер». Обществом был выпущен «Справочник активиста ВОФ», содержавший методические советы по организации работы Общества на местах. Правление ВОФ установило также хорошую традицию ежегодно выпускать рекламно-пропагандистские открытки филателистического содержания.

Подводя итоги работы Общества в 1975 году по выполнению одной из задач — пропаганды советского коллекционирования в печати, журнал «Филателия СССР» сообщал, что в течение года в газетах и журналах было опубликовано свыше 8 тыс. заметок и информационных сообщений, при этом более 360 периодических изданий имели постоянные рубрики. Бо́льшая часть этих материалов была посвящена филателии и включала информацию о новых советских почтовых марках, статьи о знаменательных датах, событиях и деятелях, изображённых на знаках почтовой оплаты, сообщения о культурно-просветительской деятельности и т. д.

Съезды ВОФ

Высшим органом ВОФ являлся Всесоюзный съезд, который проводился каждые четыре года, а начиная с III съезда каждые пять лет.

I съезд

Первый, учредительный, съезд ВОФ состоялся 11 марта 1966 года. Он принял Устав, выбрал правление и ревизионную комиссию ВОФ.

II съезд

Второй съезд ВОФ прошёл 8 октября 1970 года. Он внёс изменения в Устав, заслушал отчётный доклад Э. Т. Кренкеля, наметил план дальнейшей работы. На съезде присутствовали 222 делегата, представлявшие 52 тыс. членов ВОФ и 54 тыс. членов юношеской секции.

III съезд

Третий съезд ВОФ был проведён 15—16 октября 1974 года. На съезде было отмечено, что выставочная работа в стране достигла широкого размаха. В первой половине 1970-х годов на советских выставках были показаны тысячи коллекций, лучшие из которых демонстрировались с успехом заграницей. Бурное развитие получило тематическое коллекционирование.

IV съезд

Четвёртый съезд ВОФ, проходивший 11—12 октября 1979 года, избрал новый состав правления и ревизионной комиссии ВОФ, внёс частичные изменения в Устав ВОФ. 360 делегатов съезда представляли 175 тыс. членов Общества и 145 тыс. членов юношеской секции.

V съезд

Пятый съезд ВОФ был созван 4—5 октября 1984 года. Он определил узловые задачи, одна из которых — борьба за массовость Общества, избрал новый состав правления и ревизионной комиссии ВОФ.

VI съезд

Шестой, последний, съезд ВОФ, который был организован 13—14 октября 1989 года, принял решение о переименовании Всесоюзного общества филателистов в Союз филателистов СССР, отделения ВОФ союзных республик, Москвы и Ленинграда были преобразованы в Союзы филателистов, а отделения областные, краевые и автономных республик — в общества филателистов. Был принят Устав СФ СССР. На съезде присутствовали 270 делегатов от 140 тыс. членов Общества и 149 тыс. юных филателистов.

• 1966 CPA 3331.jpg

  Марка СССР, посвящённая Учредительной конференции ВОФ, 1966 (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 3331)

• The Soviet Union 1970 CPA 3920 stamp (Magnifying Glass over 'Stamp' with the Kremlin, and Covers).jpg

  Марка СССР, посвящённая II съезду ВОФ в Москве (1970)

• 1983 CPA 5421.jpg

  Блок СССР «125 лет русской почтовой марке», 1983 (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 5421), с надпечаткой «V СЪЕЗД ВОФ. МОСКВА. ОКТЯБРЬ 1984 г.»

• 1989 CPA 6100.jpg

  Марка СССР с купоном в честь VI съезда ВОФ, 1989 (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 6100)

Председатели правления ВОФ (СФ СССР)

За всю историю Общества его возглавляли следующие персоналии:

• 1966—1971 — Эрнст Теодорович Кренкель.
• 1972—1977 — Анатолий Никифорович Яр-Кравченко.
• 1977—1988 — Лев Степанович Дёмин.
• 1988—1992 — Виктор Васильевич Горбатко.

Нагрудный значок члена ВОФ^{[^]}

В 1966 году Президиум Правления ВОФ провёл конкурс на лучший проект нагрудного значка члена ВОФ. В конкурсе приняли участие 94 организации ВОФ, которые представили 177 проектов значка и 420 его эскизов. За основу был принят эскиз сделанный В. В. Лосем из Минска. На нём была изображена карта СССР на фоне почтовой марки. Доработка эскиза значка была поручена художнику Е. Ф. Новицкому.

Награды

«Почётный член ВОФ»

В соответствии со статьёй 8 Устава ВОФ звание «Почётный член ВОФ» присваивалось членам Общества за особо выдающиеся заслуги в деле развития и пропаганды советской филателии. В исключительных случаях это звание присваивалось иностранцам, которые своей общественной деятельностью в области филателии внесли большой вклад в дело укрепления дружбы между народами и пропаганды филателии за границей. Звание присваивалось решением Президиума правления ВОФ по представлению правлений республиканских, краевых и областных отделений ВОФ, а также других общественных организаций. Почётному члену ВОФ вручался нагрудный знак, диплом и филателистический сувенир. Почётные члены ВОФ освобождались от уплаты членских взносов и пользовались преимущественным правом приобретения филателистических материалов. Лишение звания «Почётный член ВОФ» производилось только решением пленума Правления или съезда ВОФ.

Первым в нашей стране Почётным членом ВОФ стал академик П. А. Ребиндер, удостоенный этого звания в апреле 1966 года. В апреле 1969 года это звание было впервые присвоено иностранцу — председателю правления Союза филателистов ГДР Курту Земишу за активную деятельность по укреплению и расширению дружеских связей между филателистическими организациями ГДР и Советского Союза, за пропаганду советской филателии. На 1 октября 1971 года звание «Почётный член ВОФ» было присвоено 28 советским и 16 зарубежным коллекционерам. К 1977 году лауреатами звания являлись 62 советских и зарубежных филателистов.

«Активист ВОФ»

В 1982 году Президиум правления утвердил положение о знаке «Активист ВОФ» (с 1989 года «Активист СФ»). Им награждались филателисты, состоявшие в ВОФ не менее трёх лет и активно работавшие в правлениях отделений и в советах клубов, в постоянных общественных, ревизионных комиссиях, регулярно участвовавшие в выставках, проводившие пропаганду филателии в печати, по радио и телевидению, выступавшие с лекциями и беседами, возглавлявшие КЮФы.

Право награждения знаком имели Президиум правления ВОФ, президиумы правлений Общества союзных республик, а также Московского и Ленинградского отделений ВОФ.

После преобразования ВОФ в Союз филателистов СССР в 1989 году, коллекционеров стали награждать знаком «Активист СФ».

Приз имени Кренкеля

Приз имени Э. Т. Кренкеля был учреждён в ноябре 1979 года постановлением Президиума правления ВОФ и одобрен IV съездом ВОФ в память больших заслуг в развитии советской филателии и укреплении международных связей ВОФ первого председателя правления Э. Т. Кренкеля. Призом имени Э. Т. Кренкеля награждались отделения ВОФ. Первым обладателем приза стало в апреле 1983 года Украинское республиканское отделение ВОФ.

Почётная медаль ВОФ

Почётная медаль ВОФ (настольная) была учреждена 26 марта 1980 года. Дизайн медали представлял собой стилизацию рисунка «Голова рабочего» И. Шадра, использовавшегося на ранних стандартных марках РСФСР, например, на марке 1922 года (ЦФА (ИТЦ) #73; Скотт #230), и СССР. По рангу медаль занимала место между Книгой почёта Общества и знаком «Активист ВОФ». Согласно положению, утверждённому Президиумом правления, медалью награждались:

• организации ВОФ, клубы юных филателистов и члены Общества за успехи в проведении массовых культурно-просветительных мероприятий, создание новых клубов и кружков, рост рядов Общества;
• редакции газет, журналов, радио и телевидения за активную пропаганду филателии;
• отдельные лица, оказавшие большую помощь организациям ВОФ в развитии филателии;
• зарубежные организации и активисты за пропаганду советской филателии и укрепление дружественных связей с ВОФ.

Награждение медалью производилось Президиумом правления ВОФ и, как правило, приурочивалось к юбилейным и торжественным датам. К медали выдавалось удостоверение единого образца. Первым Почётной медали было удостоено Украинское республиканское отделение. В числе награждённых также были Главная редакция информации Всесоюзного радио («Маяк»), Всевенгерский и Польский союзы филателистов, Союзы филателистов Чехословакии и ГДР.

См. также

• Всероссийское общество филателистов
• Коллекционер (ежегодник)
• Московское общество филателистов и коллекционеров
• Союз филателистов России
• Филателия (журнал)
• Филателистическая выставка

Литература

• Александров М. Пропаганда в периодической печати // Филателия СССР. — 1976. — № 7. — С. 16—17.
• [www.philately.h14.ru/BS/V.html Большой филателистический словарь] / Под общ. ред. Н. И. Владинца и В. А. Якобса. — М.: Радио и связь, 1988. — 320 с. — ISBN 5-256-00175-2. (Проверено 2 декабря 2008)
• Граллерт В., Грушке В. Филателистический словарь / Сокр. пер. с нем. Ю. М. Соколова и Е. П. Сашенкова. — М.: Связь, 1977. — 272 с.
• Качинский А. Дорогой творческого роста // Филателия СССР. — 1977. — № 8. — С. 1—3.
• Сашенков Е. [collection.ng.ru/philately/2000-06-07/5_1stmarkannivers.html Держимся на плаву. Пока… К 35-летию Союза филателистов] // НГ — Коллекция. — 2001. — № 5 (54). — 4 мая. (Проверено 2 декабря 2008)
• Советская филателия — одна из форм общественно полезной деятельности // Филателия СССР. — 1976. — № 1. — С. 18—20.
• Союз филателистов России создан! // Филателия. — 1992. — № 5. — С. 7.
• Стрыгин А. [collection.ng.ru/misc/2001-05-04/2_sociology.html Социология и психология. Мысли об общем и частном] // НГ — Коллекция. — 2001. — № 5 (54). — 4 мая. (Проверено 2 декабря 2008)
• [www.philately.h14.ru/FS/V.html Филателистический словарь] / Сост. О. Я. Басин. — М.: Связь, 1968. — 164 с. (Проверено 2 декабря 2008)

Ссылки

• [kalendar-shiraliv.narod.ru/MARZ/D10_03.htm Страница за 10 марта] с информацией об Учредительной конференции Всесоюзного общества филателистов и краткой истории ВОФ на сайте [kalendar-shiraliv.narod.ru «День в истории глазами филателиста»] (Проверено 30 декабря 2008)
• Изображение [www.pechora-portal.ru/museum/membershipcard/vof1991.htm членского билета] Всесоюзного общества филателистов (1991) (Проверено 2 декабря 2008)

Отрывок, характеризующий Всесоюзное общество филателистов

Соня опять перебила его. Она умоляющим, испуганным взглядом посмотрела на него.
– Nicolas, не говорите мне этого, – сказала она.
– Нет, я должен. Может быть это suffisance [самонадеянность] с моей стороны, но всё лучше сказать. Ежели вы откажетесь для меня, то я должен вам сказать всю правду. Я вас люблю, я думаю, больше всех…
– Мне и довольно, – вспыхнув, сказала Соня.
– Нет, но я тысячу раз влюблялся и буду влюбляться, хотя такого чувства дружбы, доверия, любви, я ни к кому не имею, как к вам. Потом я молод. Мaman не хочет этого. Ну, просто, я ничего не обещаю. И я прошу вас подумать о предложении Долохова, – сказал он, с трудом выговаривая фамилию своего друга.
– Не говорите мне этого. Я ничего не хочу. Я люблю вас, как брата, и всегда буду любить, и больше мне ничего не надо.
– Вы ангел, я вас не стою, но я только боюсь обмануть вас. – Николай еще раз поцеловал ее руку.


У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью.
Наташа, не менее гордая тем, что она в первый раз была в длинном платье, на настоящем бале, была еще счастливее. Обе были в белых, кисейных платьях с розовыми лентами.
Наташа сделалась влюблена с самой той минуты, как она вошла на бал. Она не была влюблена ни в кого в особенности, но влюблена была во всех. В того, на кого она смотрела в ту минуту, как она смотрела, в того она и была влюблена.
– Ах, как хорошо! – всё говорила она, подбегая к Соне.
Николай с Денисовым ходили по залам, ласково и покровительственно оглядывая танцующих.
– Как она мила, к'асавица будет, – сказал Денисов.
– Кто?
– Г'афиня Наташа, – отвечал Денисов.
– И как она танцует, какая г'ация! – помолчав немного, опять сказал он.
– Да про кого ты говоришь?
– Про сест'у п'о твою, – сердито крикнул Денисов.
Ростов усмехнулся.
– Mon cher comte; vous etes l'un de mes meilleurs ecoliers, il faut que vous dansiez, – сказал маленький Иогель, подходя к Николаю. – Voyez combien de jolies demoiselles. [Любезный граф, вы один из лучших моих учеников. Вам надо танцовать. Посмотрите, сколько хорошеньких девушек!] – Он с тою же просьбой обратился и к Денисову, тоже своему бывшему ученику.
– Non, mon cher, je fe'ai tapisse'ie, [Нет, мой милый, я посижу у стенки,] – сказал Денисов. – Разве вы не помните, как дурно я пользовался вашими уроками?
– О нет! – поспешно утешая его, сказал Иогель. – Вы только невнимательны были, а вы имели способности, да, вы имели способности.
Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай не мог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю, притопывая такт, что то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал с Наташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своими ножками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательно выделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблей такт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только от того, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал к себе проходившего мимо Ростова.
– Это совсем не то, – сказал он. – Разве это польская мазу'ка? А отлично танцует. – Зная, что Денисов и в Польше даже славился своим мастерством плясать польскую мазурку, Николай подбежал к Наташе:
– Поди, выбери Денисова. Вот танцует! Чудо! – сказал он.
Когда пришел опять черед Наташе, она встала и быстро перебирая своими с бантиками башмачками, робея, одна пробежала через залу к углу, где сидел Денисов. Она видела, что все смотрят на нее и ждут. Николай видел, что Денисов и Наташа улыбаясь спорили, и что Денисов отказывался, но радостно улыбался. Он подбежал.
– Пожалуйста, Василий Дмитрич, – говорила Наташа, – пойдемте, пожалуйста.
– Да, что, увольте, г'афиня, – говорил Денисов.
– Ну, полно, Вася, – сказал Николай.
– Точно кота Ваську угова'ивают, – шутя сказал Денисов.
– Целый вечер вам буду петь, – сказала Наташа.
– Волшебница всё со мной сделает! – сказал Денисов и отстегнул саблю. Он вышел из за стульев, крепко взял за руку свою даму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и в мазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самым молодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно и шутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик, упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму. Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкивая правую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать, и, сама не зная как, следила за ним – отдаваясь ему. То он кружил ее, то на правой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опять вскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был, не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался и делал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ее местом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она с недоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. – Что ж это такое? – проговорила она.
Несмотря на то, что Иогель не признавал эту мазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно стали выбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброе старое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел к Наташе и весь бал не отходил от нее.


Два дня после этого, Ростов не видал Долохова у своих и не заставал его дома; на третий день он получил от него записку. «Так как я в доме у вас бывать более не намерен по известным тебе причинам и еду в армию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку – приезжай в английскую гостинницу». Ростов в 10 м часу, из театра, где он был вместе с своими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую гостинницу. Его тотчас же провели в лучшее помещение гостинницы, занятое на эту ночь Долоховым. Человек двадцать толпилось около стола, перед которым между двумя свечами сидел Долохов. На столе лежало золото и ассигнации, и Долохов метал банк. После предложения и отказа Сони, Николай еще не видался с ним и испытывал замешательство при мысли о том, как они свидятся.
Светлый холодный взгляд Долохова встретил Ростова еще у двери, как будто он давно ждал его.
– Давно не видались, – сказал он, – спасибо, что приехал. Вот только домечу, и явится Илюшка с хором.
– Я к тебе заезжал, – сказал Ростов, краснея.
Долохов не отвечал ему. – Можешь поставить, – сказал он.
Ростов вспомнил в эту минуту странный разговор, который он имел раз с Долоховым. – «Играть на счастие могут только дураки», сказал тогда Долохов.
– Или ты боишься со мной играть? – сказал теперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из за улыбки его Ростов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда в клубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью, Долохов чувствовал необходимость каким нибудь странным, большей частью жестоким, поступком выходить из нее.
Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему:
– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
– Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать:
– Да, господа, мне говорили, что в Москве распущен слух, будто я шулер, поэтому советую вам быть со мной осторожнее.
– Ну, мечи же! – сказал Ростов.
– Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты.
– Ааах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить.
– Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова, и продолжая метать.


Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
«Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил… Но и он не виноват; что ж ему делать, когда ему везет счастие? И я не виноват, говорил он сам себе. Я ничего не сделал дурного. Разве я убил кого нибудь, оскорбил, пожелал зла? За что же такое ужасное несчастие? И когда оно началось? Еще так недавно я подходил к этому столу с мыслью выиграть сто рублей, купить мама к именинам эту шкатулку и ехать домой. Я так был счастлив, так свободен, весел! И я не понимал тогда, как я был счастлив! Когда же это кончилось, и когда началось это новое, ужасное состояние? Чем ознаменовалась эта перемена? Я всё так же сидел на этом месте, у этого стола, и так же выбирал и выдвигал карты, и смотрел на эти ширококостые, ловкие руки. Когда же это совершилось, и что такое совершилось? Я здоров, силен и всё тот же, и всё на том же месте. Нет, это не может быть! Верно всё это ничем не кончится».
Он был красен, весь в поту, несмотря на то, что в комнате не было жарко. И лицо его было страшно и жалко, особенно по бессильному желанию казаться спокойным.
Запись дошла до рокового числа сорока трех тысяч. Ростов приготовил карту, которая должна была итти углом от трех тысяч рублей, только что данных ему, когда Долохов, стукнув колодой, отложил ее и, взяв мел, начал быстро своим четким, крепким почерком, ломая мелок, подводить итог записи Ростова.
– Ужинать, ужинать пора! Вот и цыгане! – Действительно с своим цыганским акцентом уж входили с холода и говорили что то какие то черные мужчины и женщины. Николай понимал, что всё было кончено; но он равнодушным голосом сказал:
– Что же, не будешь еще? А у меня славная карточка приготовлена. – Как будто более всего его интересовало веселье самой игры.
«Всё кончено, я пропал! думал он. Теперь пуля в лоб – одно остается», и вместе с тем он сказал веселым голосом:
– Ну, еще одну карточку.
– Хорошо, – отвечал Долохов, окончив итог, – хорошо! 21 рубль идет, – сказал он, указывая на цифру 21, рознившую ровный счет 43 тысяч, и взяв колоду, приготовился метать. Ростов покорно отогнул угол и вместо приготовленных 6.000, старательно написал 21.
– Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку.
Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
– За вами 43 тысячи, граф, – сказал Долохов и потягиваясь встал из за стола. – А устаешь однако так долго сидеть, – сказал он.
– Да, и я тоже устал, – сказал Ростов.
Долохов, как будто напоминая ему, что ему неприлично было шутить, перебил его: Когда прикажете получить деньги, граф?
Ростов вспыхнув, вызвал Долохова в другую комнату.
– Я не могу вдруг заплатить всё, ты возьмешь вексель, – сказал он.
– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.
– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.
– Так когда получить? – спросил Долохов.
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.


Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.
Волшебница, скажи, какая сила
Влечет меня к покинутым струнам;
Какой огонь ты в сердце заронила,
Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.