Гомосексуальная субкультура

Гомосексуальная субкультура, также гей-культура — субкультура гомосексуалов как группы людей с определённым типом поведения, манерами, потребностями и желаниями. Одной из основных целей гомосексуальной субкультуры является обеспечение способов поиска сексуальных партнёров, а также выработка стратегий адаптации в результате переживания собственной гомосексуальности в условиях стигматитации.

Характеристика гомосексуальной субкультуры

Гомосексуальная субкультура часто рассматривается как субкультура группы лиц, открыто демонстрирующих свой гомосексуальный образ жизни часто в закрытой обстановке гей-гетто. Гомосексуальная субкультура основывается на самоидентификации её членов в качестве гея или лесбиянки, общности интересов (однополый секс, противостояние гомофобии), общих (публикации, украшения и символика) и ценностей (сексуальное самоопределение и социальный плюрализм). Таким образом, гомосексуальная субкультура значительно у́же, чем просто совокупность людей, имеющих однополые сексуальные контакты или людей, определяющих себя как гомосексуалы, так как не все из них принимают участие в субкультурной жизни. В то же время существуют люди, не причисляющие себя к гомосексуалам, но считающие себя бисексуалами или гетеросексуалами (особенно мужчины, занимающиеся проституцией), в той или иной степени вовлечённые в гомосексуальную субкультуру.

Вместе с тем, обобщённое понятие «гомосексуальной субкультуры» весьма проблематично ввиду большой разнородности гей-сообщества, в особенности касательно их ценностей, интересов и отношения к обществу «большинства». По этой причине имеет смысл говорить о гей-субкультуре как о совокупности нескольких субсубкультур: «кожаной субкультуры», трансвеститов, колл-боев, завсегдатаев гей-баров, любителей опер и т. д. То, что принято обозначать ЛГБТ-культурой, может быть весьма различным, поэтому многие гомосексуалы не могут идентифицировать себя с какой-либо ЛГБТ-культурой.

Взаимоотношение гомосексуальности и субкультуры

Научные исследования, изучающие явление гомосексуальности, подчёркивают различие таких понятий, как гомосексуальное поведение, гомосексуальная идентичность и гомосексуальная социальная роль. Исследования показывают, что гомосексуальное поведение не подразумевает гомосексуальной идентичности, а проявления гомосексуальной ориентации могут значительно варьироваться, поэтому попытки определения некой унифицированной гомосексуальной модели поведения обречены на неудачу. Тем не менее гомосексуалы с большой вероятностью являются членами гомосексуальной субкультуры, и чем дольше человек является членом субкультуры, тем сильнее он усваивает её ценности.

Психолог Курт Визендангер отмечает, что своя субкультура служит для гомосексуальных людей формой защиты от дискриминации, где они не должны прятаться от общества, которое само способствует вытеснению гомосексуальных людей в субкультуру. Также автор пишет, что термин «гомосексуальная субкультура» в обществе часто связывается с образом сексуально-зависимых людей с анонимными сексуальными контактами и стереотипным поведением. Вместе с тем, он говорит о том, что некоторые геи и лесбиянки сознательно показывают защитное провокативное поведение по отношению к дискриминирующему их обществу.

Этой же точки зрения придерживается психолог Удо Раухфляйш, который говорит о том, что гомосексуальная субкультура, также как и любая другая субкультура вообще, с одной стороны даёт геям и лесбиянкам некоторое чувство защищённости, а с другой напоминает им о принадлежности к меньшинствам. Однако Раухфляйш замечает, что приверженность субкультуре имеет и негативные стороны, что связано с конформным давлением на его членов. Тем не менее, гомосексуальная субкультура и сегодня притягивает гомосексуалов по причине отсутствия у них равных с гетеросексуалами возможностей проведения свободного времени и поиска контактов в общих заведениях (барах, дискотеках, ресторанах и т. д.) без страха дискриминации или других «репрессий». Кроме того, он также отмечает, что провокативное поведение многих геев и лесбиянок, демонстрируемое в субкультуре, часто не соответствует их внутреннему миру и является лишь ответной реакцией на дискриминацию со стороны общества.

Согласно сексологу Эрвину Хэберле, гомосексуалы, получив от общества определённый ярлык, сами усваивают «гомосексуальный образ жизни», интегрируя себя в гомосексуальную субкультуру, предлагающую им готовые жизненные сценарии. При этом они начинают играть определённую социальную роль, которая предписывается им обществом на данном этапе его развития — роль преступника, психического больного, извращенца. Нередко они сами начинают усваивать ту модель поведения, которая от них ожидается обществом.

История зарождения гомосексуальной субкультуры

Социолог Рюдигер Лаутманн отмечает, что гомосексуальная субкультура возникла как субкультура, обеспечивающая поиск сексуальных контактов и поддержание сексуальности. По его мнению, на протяжении десятилетий гомосексуальность редуцировалась лишь к однополому сексу, что и по сей день оказывает негативное влияние.

Автор Клаус Лаабс пишет, что существующее сегодня понимание гомосексуальности как стабильной сексуальной ориентации и определённого субкультурного стиля жизни, отделённого от «гетеросексуального мира», существует не более 300 лет. Гомосексуальная субкультура возникла в XVIII веке в Европе в крупных городах. Частью этой субкультуры стали определённые сети контактов, бары и другие места для встреч гомосексуальной публики, особые ритуалы и сигналы для распознавания «своих» и даже своя определённая иерархия и групповая солидарность. К зарождающейся субкультуре того времени относилось отмежевание от патриархального образа мужчины, в связи с чем распространение у гомосексуальных мужчин получали, например, женские клички и манерность. При этом соблюдалось строгое деление на «активов» и «пассивов» и копирование традиционных мужской и женской гендерных ролей. Несмотря на то, что гомосексуальность проявлялась и за пределами этой субкультуры (например, в монастырях, театре, придворных кругах), именно эта зарождающаяся субкультура больших городов и положила начало формированию особой гомосексуальной идентичности и гомосексуальному стилю жизни.

С 1960-х годов в США и других западных странах наблюдается общая сексуализация массовой культуры и формируется гражданское движение за права ЛГБТ. На этом фоне в крупных городах возникают целые районы с преобладанием гомосексуальной публики, с их магазинами, ночными клубами, барами, саунами и различными общественно-политическими организациями (центры ЛГБТ-движения, культурные инициативы, центры по профилактике ВИЧ/СПИД). При этом развитие ЛГБТ-движения вносит вклад в становление альтернативной гомосексуальной субкультуры, не ограничивающейся более одним лишь удовлетворением сексуальных потребностей.

См. также

• ЛГБТ-сообщество
• Медведи (субкультура)
• Гей-скинхеды
• Буч и фэм
• Гомосексуальный образ жизни
• Гомосексуальный план

Литература

• Stephen Donaldson, Warren Johansson. [williamapercy.com/wiki/images/Subculture.pdf Gay Subculture] // Encyclopedia of Homosexuality : [англ.] / Edited by Wayne Dynes. — N. Y. : Garland Publishing, 1990. — P. 1257—1261. — 1522 p. — ISBN 0-8240-6544-1.</span>

• Ловцова Н. И. [anthro-socwork.narod.ru/publ/gend_sb_www/chapter_3/lovtsova.htm Гомосексуальная субкультура и мужская проституция] // Социокультурный анализ гендерных отношений : Сборник науч. трудов / Под ред. Е. Р. Ярской-Смирновой. — Саратов, 1998.

• Ловцова Н. И. [www.owl.ru/gender/056.htm Гомосексуальная субкультура] // Словарь гендерных терминов / Под ред. А. А. Денисовой. — М. : Региональная общественная организация «Восток-Запад: Женские Инновационные Проекты»: Информация XXI век, 2002. — 256 с. — 1000 экз. — ISBN 5-86391-002-4.</span>

Ссылки

• Ирина Ролдугина. [oteatre.info/rannesovetskaya-gomoseksualnaya-subkultura-istoriya-odnoj-fotografii/ Раннесоветская гомосексуальная субкультура: история одной фотографии] // Журнал «Театр», № 16, 2014

Отрывок, характеризующий Гомосексуальная субкультура

– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J'ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d'ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu'il venait d'entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.
– Sire! – сказал он. – Votre Majeste signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l'Europe! [Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!]
Государь наклонением головы отпустил Мишо.


В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.