Дворец спорта (Минск)
 | |
| Местоположение | |
|---|---|
| Построен | |
| Вместимость |
3 311 |
| Домашняя команда | |
| Размеры поля |
61х30 |
«Дворец спорта» (белор. «Палац спорту», полное название — «Культурно-спортивное республиканское унитарное предприятие „Дворец спорта“») — многофункциональный спортивно-концертный комплекс в городе Минск, Беларусь. Расположен в центре города в историческом районе Замчище, между проспектом Победителей и рекой Свислочь. Дворец может принимать соревнования по 22 видам спорта, а также концерты и другие зрелищные мероприятия. Вместимость в спортивном варианте составляет 3311 зрителей, в концертном — 4500.
Содержание
История
Проект Республиканского Дворца спорта был разработан авторским коллективом института «Белгоспроект» в составе главного архитектора Филимонова С. Д., архитектора Малышева В. Н. и главного инженера проекта Коржевского В. В. Строительство велось с сентября 1963 года по май 1966 года. Особенностью проекта было асимметричное расположение зрителей на стационарных трибунах и сцена на противоположной стороне спортивной площадки. Данное решение в сочетании с использованием сборных трибун в партере, позволяло превращать арену в концертный зал. Проект стал типовым и был повторно реализован в Челябинске, Днепропетровске, Волгограде и Вильнюсе. В 1984 году Дворец спорта включен в Перечень памятников истории и культуры БССР.
В 1960-е — 1980-е годы во Дворце спорта проводились крупнейшие республиканские соревнования, а также союзные чемпионаты и международные турниры по борьбе, фехтованию, боксу, тяжёлой атлетике, спортивной и художественной гимнастике и другим видам спорта. Здесь проводили свои матчи в союзных чемпионатах хоккейный клуб «Динамо» и гандбольный «СКА». Кроме того, во Дворце проводились крупнейшие концерты и республиканские партийные собрания.
В 1990-е годы помещения Дворца сдавались в аренду, на арене проводились выставочные мероприятия, а спортивных соревнований практически не проводилось. В 2001—2004 годах была проведена поэтапная реконструкция Дворца спорта: обновлены фасады здания, заменено холодильное, световое и звуковое оборудование, установлена система кондиционирования воздуха, заменены сидения для зрителей, установлено новое электронно-информационное табло.
Крупнейшие соревнования
- 19—21 мая 1967 года — чемпионат Европы по борьбе (греко-римской)
- 1971 год — чемпионат Европы по спортивной гимнастике (женщины)
- 1975 год — чемпионат мира по борьбе
- 1981 год — чемпионат Европы по хоккею среди юниоров
- 2004 год — чемпионат мира по хоккею среди юниоров
- 5—11 апреля 2010 года — чемпионат Европы по тяжёлой атлетике
- 13—23 апреля 2010 года — чемпионат мира по хоккею среди юниоров
- 2013 год — чемпионат Европы по боксу
Концерты и музыкальные мероприятия
Описание арены
Большая арена
Главная арена Дворца спорта представляет собой универсальный спортивно-зрелищный зал с хоккейной коробкой размерами 61х30 метров, которая за несколько часов трансформируется в площадку для проведения другого спортивного мероприятия или концерта. В этом случае укладывается покрытие, предохраняющее лед от таяния и от проникновения холода наружу, на котором устанавливается сборная сцена, помост, либо укладывается паркет.
Общая вместимость трибун составляет: в спортивном варианте — 3 311 зрителей (в том числе главная трибуна — 3074 мест, малые трибуны — 237 мест), в концертном варианте — 4 500 зрителей.
Кроме главной арены во Дворце имеются тренажерный зал, зал для занятий фитнесом, 4 раздевалки, бытовые, административные, технологические и другие помещения, обеспечивающие жизнедеятельность здания. В главном фойе Дворца спорта расположены 6 гардеробов для зрителей, 2 магазина хоккейной амуниции, а на цокольном этаже — клуб «Овертайм».
Малая арена
В 1999 году на месте открытой площадки позади Дворца спорта была построена крытая тренировочная арена. Кроме хоккейной коробки (61х30 м) и трибун на 300 зрителей, имеются световое табло, судейская, бытовые помещения для хоккеистов, тренерские комнаты, спортивно-тренажерный зал, помещение для медицинского оборудования, технологические помещения, обеспечивающие функционирование здания. Малая арена Дворца спорта используется в основном как площадка для учебно-тренировочных занятий по хоккею и фигурному катанию.
Напишите отзыв о статье "Дворец спорта (Минск)"
Ссылки
[www.sportpalace.by Официальный сайт «Дворца спорта»]
См. также
Отрывок, характеризующий Дворец спорта (Минск)
Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».
Она теперь сначала видела его и переживала теперь все то, что она чувствовала тогда. Она вспомнила продолжительный, грустный, строгий взгляд его при этих словах и поняла значение упрека и отчаяния этого продолжительного взгляда.
«Я согласилась, – говорила себе теперь Наташа, – что было бы ужасно, если б он остался всегда страдающим. Я сказала это тогда так только потому, что для него это было бы ужасно, а он понял это иначе. Он подумал, что это для меня ужасно бы было. Он тогда еще хотел жить – боялся смерти. И я так грубо, глупо сказала ему. Я не думала этого. Я думала совсем другое. Если бы я сказала то, что думала, я бы сказала: пускай бы он умирал, все время умирал бы перед моими глазами, я была бы счастлива в сравнении с тем, что я теперь. Теперь… Ничего, никого нет. Знал ли он это? Нет. Не знал и никогда не узнает. И теперь никогда, никогда уже нельзя поправить этого». И опять он говорил ей те же слова, но теперь в воображении своем Наташа отвечала ему иначе. Она останавливала его и говорила: «Ужасно для вас, но не для меня. Вы знайте, что мне без вас нет ничего в жизни, и страдать с вами для меня лучшее счастие». И он брал ее руку и жал ее так, как он жал ее в тот страшный вечер, за четыре дня перед смертью. И в воображении своем она говорила ему еще другие нежные, любовные речи, которые она могла бы сказать тогда, которые она говорила теперь. «Я люблю тебя… тебя… люблю, люблю…» – говорила она, судорожно сжимая руки, стискивая зубы с ожесточенным усилием.
И сладкое горе охватывало ее, и слезы уже выступали в глаза, но вдруг она спрашивала себя: кому она говорит это? Где он и кто он теперь? И опять все застилалось сухим, жестким недоумением, и опять, напряженно сдвинув брови, она вглядывалась туда, где он был. И вот, вот, ей казалось, она проникает тайну… Но в ту минуту, как уж ей открывалось, казалось, непонятное, громкий стук ручки замка двери болезненно поразил ее слух. Быстро и неосторожно, с испуганным, незанятым ею выражением лица, в комнату вошла горничная Дуняша.
– Пожалуйте к папаше, скорее, – сказала Дуняша с особенным и оживленным выражением. – Несчастье, о Петре Ильиче… письмо, – всхлипнув, проговорила она.
Кроме общего чувства отчуждения от всех людей, Наташа в это время испытывала особенное чувство отчуждения от лиц своей семьи. Все свои: отец, мать, Соня, были ей так близки, привычны, так будничны, что все их слова, чувства казались ей оскорблением того мира, в котором она жила последнее время, и она не только была равнодушна, но враждебно смотрела на них. Она слышала слова Дуняши о Петре Ильиче, о несчастии, но не поняла их.
«Какое там у них несчастие, какое может быть несчастие? У них все свое старое, привычное и покойное», – мысленно сказала себе Наташа.
Когда она вошла в залу, отец быстро выходил из комнаты графини. Лицо его было сморщено и мокро от слез. Он, видимо, выбежал из той комнаты, чтобы дать волю давившим его рыданиям. Увидав Наташу, он отчаянно взмахнул руками и разразился болезненно судорожными всхлипываниями, исказившими его круглое, мягкое лицо.
– Пе… Петя… Поди, поди, она… она… зовет… – И он, рыдая, как дитя, быстро семеня ослабевшими ногами, подошел к стулу и упал почти на него, закрыв лицо руками.
Вдруг как электрический ток пробежал по всему существу Наташи. Что то страшно больно ударило ее в сердце. Она почувствовала страшную боль; ей показалось, что что то отрывается в ней и что она умирает. Но вслед за болью она почувствовала мгновенно освобождение от запрета жизни, лежавшего на ней. Увидав отца и услыхав из за двери страшный, грубый крик матери, она мгновенно забыла себя и свое горе. Она подбежала к отцу, но он, бессильно махая рукой, указывал на дверь матери. Княжна Марья, бледная, с дрожащей нижней челюстью, вышла из двери и взяла Наташу за руку, говоря ей что то. Наташа не видела, не слышала ее. Она быстрыми шагами вошла в дверь, остановилась на мгновение, как бы в борьбе с самой собой, и подбежала к матери.
Графиня лежала на кресле, странно неловко вытягиваясь, и билась головой об стену. Соня и девушки держали ее за руки.
– Наташу, Наташу!.. – кричала графиня. – Неправда, неправда… Он лжет… Наташу! – кричала она, отталкивая от себя окружающих. – Подите прочь все, неправда! Убили!.. ха ха ха ха!.. неправда!
Наташа стала коленом на кресло, нагнулась над матерью, обняла ее, с неожиданной силой подняла, повернула к себе ее лицо и прижалась к ней.
– Маменька!.. голубчик!.. Я тут, друг мой. Маменька, – шептала она ей, не замолкая ни на секунду.
Она не выпускала матери, нежно боролась с ней, требовала подушки, воды, расстегивала и разрывала платье на матери.
– Друг мой, голубушка… маменька, душенька, – не переставая шептала она, целуя ее голову, руки, лицо и чувствуя, как неудержимо, ручьями, щекоча ей нос и щеки, текли ее слезы.
Графиня сжала руку дочери, закрыла глаза и затихла на мгновение. Вдруг она с непривычной быстротой поднялась, бессмысленно оглянулась и, увидав Наташу, стала из всех сил сжимать ее голову. Потом она повернула к себе ее морщившееся от боли лицо и долго вглядывалась в него.
– Наташа, ты меня любишь, – сказала она тихим, доверчивым шепотом. – Наташа, ты не обманешь меня? Ты мне скажешь всю правду?
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
