История Аландских островов

История Аландских островов (швед. Ålands historia) — история образования и становления Аландских островов как автономной провинции Финляндии.

Древнейший период

Время заселения Аландских островов людьми относится к периоду 4 тысячелетия до н. э., что датируется по найденным археологами керамическим изделиям. К рубежу 2400—1500 гг. до н. э. относятся найденные учёными керамические артефакты культуры киукайс.

Средние века

Несколько столетий острова не раз становились ареной боевых действий между государствами балтийского региона: так в 1714—1721 годах Аланды были почти полностью разгромлены войсками Петра Великого, а население архипелага мигрировало в соседнюю Швецию, которая до начала XIX века осуществляла властные полномочия над архипелагом.

В составе Российской империи

В 1809 году архипелаг по Фридрихсгамскому мирному договору от 17 сентября 1809 года вошёл в состав Российской империи, как часть Великого княжества Финляндского. Функции губернатора Аландов были упразднены.

В 1832 году на островах построена русская военная крепость Бомарсунд. Во время Крымской войны крепость подверглась захвату со стороны английских и французских войск. 30 марта 1856 году между Великобританией, Францией и Россией было подписано соглашение о недопустимости строительства на островах военных укреплений и развёртывании военных сил.

Период автономии

В марте 1917 года, после падения в России монархии, население Аландских островов, опасаясь за сохранность шведского языка и культуры, предприняло попытки воссоединиться с Швецией, в связи чем представителями аландских провинций-коммун была составлена петиция к шведскому королю и правительству с просьбой принять Аланды под своё покровительство. Начался сбор подписей всего взрослого населения, но 6 декабря 1917 года Финляндия объявила свою независимость от России, в связи с чем Аландам было отказано в праве самоопределения. 4 января 1918 года Швеция и Россия признали независимость Финляндии, а острова архипелага были включены в её состав, что вызвало волну протеста как среди населения самих Аландских островов, так и континентальной части Швеции.

Проведённый в июне 1919 года референдум о статусе островов выявил желание 95,48 % голосовавших на нём аландцев желание вхождения архипелага в состав Швеции. В мае 1920 года Парламент Финляндии издав «Закон об автономии Аландских островов» предоставил островам права автономии, однако, закон не был принят населением Аландов, что привело к так называемому Аландскому кризису. В аландском парламенте, выбранном ещё в 1918 году, произошли бурные дебаты, закончившиеся тем, что два лидера Сундблум и Бьёркман были арестованы по обвинению в государственной измене.

При посредничестве Великобритании вопрос был рассмотрен в ходе двух заседаний Лиги Наций и завершился подписанием 24 июня 1921 года аландской конвенции, по которой было принято решение оставить архипелаг под контролем Финляндии, но с предоставлением статуса широкой автономии. Спустя три дня Швеция и Финляндия подписали «Аландское соглашение» — мирный договор по статусу островов.

20 октября 1921 года представители десяти государств: Великобритании, Германии, Дании, Италии, Латвии, Польши, Финляндии, Франции, Швеции и Эстонии подписали в Женеве конвенцию о демилитаризации и нейтралитете Аландских островов. Представителями России упомянутая конвенция подписана не была, так как считалась противоречащей интересам российского государства. Однако, в Московском соглашение об Аландских островах от 1940 года и Парижском мирном договоре от 1947 года имеются постановления о демилитаризации островов, но упоминания о нейтральном статусе в этих документах нет.

Перед Второй мировой войной на островах (в нарушение конвенции) Финляндией были возведены укрепления, но по условиям принятых соглашений по итогам советско-финской войны Финляндия обязывалась провести демилитаризацию островов. Однако, через несколько месяцев финской стороной это соглашение было нарушено. Спустя несколько лет, Финляндия, как участвовавшая в войне на стороне фашистской Германии, подписала по итогам перемирия с СССР и Великобританией трёхсторонний договор о восстановлении статуса недопустимости ведения военных действий на территории Аландских островов.

С 1954 года Аландские острова имеют свой флаг, а с 1 марта 1984 года на Аландах начали выпускать свои почтовые марки.

В настоящее время жители архипелага (так же как и переехавшие на острова до достижения двенадцатилетнего возраста) не призываются на военную службу. Ношение и хранение любого огнестрельного оружия (кроме охотничьего) гражданам Аландов запрещено. Исключение делается лишь для полицейских.

Отрывок, характеризующий История Аландских островов

Распорядитель, окончив драму и раздев актера, показал его нам.
– Смотрите, чему вы верили! Вот он! Видите ли вы теперь, что не он, а Я двигал вас?
Но, ослепленные силой движения, люди долго не понимали этого.
Еще большую последовательность и необходимость представляет жизнь Александра I, того лица, которое стояло во главе противодвижения с востока на запад.
Что нужно для того человека, который бы, заслоняя других, стоял во главе этого движения с востока на запад?
Нужно чувство справедливости, участие к делам Европы, но отдаленное, не затемненное мелочными интересами; нужно преобладание высоты нравственной над сотоварищами – государями того времени; нужна кроткая и привлекательная личность; нужно личное оскорбление против Наполеона. И все это есть в Александре I; все это подготовлено бесчисленными так называемыми случайностями всей его прошедшей жизни: и воспитанием, и либеральными начинаниями, и окружающими советниками, и Аустерлицем, и Тильзитом, и Эрфуртом.
Во время народной войны лицо это бездействует, так как оно не нужно. Но как скоро является необходимость общей европейской войны, лицо это в данный момент является на свое место и, соединяя европейские народы, ведет их к цели.
Цель достигнута. После последней войны 1815 года Александр находится на вершине возможной человеческой власти. Как же он употребляет ее?
Александр I, умиротворитель Европы, человек, с молодых лет стремившийся только к благу своих народов, первый зачинщик либеральных нововведений в своем отечестве, теперь, когда, кажется, он владеет наибольшей властью и потому возможностью сделать благо своих народов, в то время как Наполеон в изгнании делает детские и лживые планы о том, как бы он осчастливил человечество, если бы имел власть, Александр I, исполнив свое призвание и почуяв на себе руку божию, вдруг признает ничтожность этой мнимой власти, отворачивается от нее, передает ее в руки презираемых им и презренных людей и говорит только:
– «Не нам, не нам, а имени твоему!» Я человек тоже, как и вы; оставьте меня жить, как человека, и думать о своей душе и о боге.

Как солнце и каждый атом эфира есть шар, законченный в самом себе и вместе с тем только атом недоступного человеку по огромности целого, – так и каждая личность носит в самой себе свои цели и между тем носит их для того, чтобы служить недоступным человеку целям общим.
Пчела, сидевшая на цветке, ужалила ребенка. И ребенок боится пчел и говорит, что цель пчелы состоит в том, чтобы жалить людей. Поэт любуется пчелой, впивающейся в чашечку цветка, и говорит, цель пчелы состоит во впивании в себя аромата цветов. Пчеловод, замечая, что пчела собирает цветочную пыль к приносит ее в улей, говорит, что цель пчелы состоит в собирании меда. Другой пчеловод, ближе изучив жизнь роя, говорит, что пчела собирает пыль для выкармливанья молодых пчел и выведения матки, что цель ее состоит в продолжении рода. Ботаник замечает, что, перелетая с пылью двудомного цветка на пестик, пчела оплодотворяет его, и ботаник в этом видит цель пчелы. Другой, наблюдая переселение растений, видит, что пчела содействует этому переселению, и этот новый наблюдатель может сказать, что в этом состоит цель пчелы. Но конечная цель пчелы не исчерпывается ни тою, ни другой, ни третьей целью, которые в состоянии открыть ум человеческий. Чем выше поднимается ум человеческий в открытии этих целей, тем очевиднее для него недоступность конечной цели.
Человеку доступно только наблюдение над соответственностью жизни пчелы с другими явлениями жизни. То же с целями исторических лиц и народов.


Свадьба Наташи, вышедшей в 13 м году за Безухова, было последнее радостное событие в старой семье Ростовых. В тот же год граф Илья Андреевич умер, и, как это всегда бывает, со смертью его распалась старая семья.
События последнего года: пожар Москвы и бегство из нее, смерть князя Андрея и отчаяние Наташи, смерть Пети, горе графини – все это, как удар за ударом, падало на голову старого графа. Он, казалось, не понимал и чувствовал себя не в силах понять значение всех этих событий и, нравственно согнув свою старую голову, как будто ожидал и просил новых ударов, которые бы его покончили. Он казался то испуганным и растерянным, то неестественно оживленным и предприимчивым.
Свадьба Наташи на время заняла его своей внешней стороной. Он заказывал обеды, ужины и, видимо, хотел казаться веселым; но веселье его не сообщалось, как прежде, а, напротив, возбуждало сострадание в людях, знавших и любивших его.
После отъезда Пьера с женой он затих и стал жаловаться на тоску. Через несколько дней он заболел и слег в постель. С первых дней его болезни, несмотря на утешения докторов, он понял, что ему не вставать. Графиня, не раздеваясь, две недели провела в кресле у его изголовья. Всякий раз, как она давала ему лекарство, он, всхлипывая, молча целовал ее руку. В последний день он, рыдая, просил прощения у жены и заочно у сына за разорение именья – главную вину, которую он за собой чувствовал. Причастившись и особоровавшись, он тихо умер, и на другой день толпа знакомых, приехавших отдать последний долг покойнику, наполняла наемную квартиру Ростовых. Все эти знакомые, столько раз обедавшие и танцевавшие у него, столько раз смеявшиеся над ним, теперь все с одинаковым чувством внутреннего упрека и умиления, как бы оправдываясь перед кем то, говорили: «Да, там как бы то ни было, а прекрасжейший был человек. Таких людей нынче уж не встретишь… А у кого ж нет своих слабостей?..»