Королевский корпус связи
Поделись знанием:
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.
Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
| Королевский корпус связи | |
 Эмблема, изображаемая на головных уборах военнослужащих корпуса | |
| Годы существования |
1920—н.в. |
|---|---|
| Страна | |
| Подчинение | |
| Входит в | |
| Тип | |
| Включает в себя | |
| Функция |
обеспечение телекоммуникаций, радиоэлектронная и радиолокационная борьба |
| Дислокация | |
| Прозвище |
R SIGNALS, Сигнальщики (англ. Siggies), Интерфлора |
| Покровитель | |
| Девиз | |
| Цвета |
белый, синий |
| Марш |
Begone Dull Care (быстрый), HRH The Princess Royal (медленный) |
| Участие в |
|
| Знаки отличия |
|
Королевский корпус связи (англ. Royal Corps of Signals), также известный как Королевские связисты (англ. Royal Signals или сокращённо R SIGNALS) — вспомогательное формирование Британской армии, отвечающее за предоставление связи и информации в ходе как отдельных сражений, так и при планировании операций. Подразделения Королевских связистов предоставляют Британской армии полную инфраструктуру коммуникаций вне зависимости от места дислокации британских войск[1], отвечают за установку, настройку и обслуживание любых аппаратных средств и информационных систем, поддержку связи с командованием и штаб-квартирой, ведением радиоэлектронной борьбы против вражеских сил и коммуникаций.
Содержание
Личный состав
Обучение по специальностям
Общее обучение офицеров Королевского корпуса связи ведётся в Королевском военном училище, а более углублённое обучение — в Королевской школе связи на военной базе Блэндфорд в графстве Дорсет. Рядовой состав обычно проходит обучение такое, как обычные солдаты и вспомогательный персонал, в Учебном полку Британской армии в Уинчестере, а затем переходит к специальному обучению в 11-м полку связи. Существует шесть специальностей, доступные для обучения мужчин и женщин в звании не выше уорент-офицера первого класса[2]:
- Оператор систем коммуникации (англ. Communication Systems Operator) — военная радиотехника и общие системы связи.
- Инженер систем коммуникации (англ. Communication Systems Engineer) — компьютерные сети, сбор и передача данных.
- Электрик систем коммуникации (англ. Communication Electrician) — обслуживание и ремонт генераторов, предоставление электроэнергии.
- Специалист по логистике коммуникаций (англ. Communication Logistic Specialist) — расчёт необходимого оборудования и его перевозка.
- Техник-установщик (англ. Installation Technician) — установка и ремонт оптоволоконных и телефонных систем.
- Оператор систем радиоэлектронной борьбы (англ. Electronic Warfare Systems Operator) — перехват вражеских коммуникаций и их глушение.
Штаб-сержанты и уорент-офицеры работают в одной из пяти предоставленных сфер управления:
- Йомен-связист — планирование, развёртывание и управление военными тактическими или стратегическими средствами связи.
- Йомен-связист (радиоэлектронная борьба) — планирование, развёртывание и управление военными тактическими или стратегическими системами радиоэлектронной борьбы.
- Мастер-связист — установка, обслуживание, ремонт и оперативность военных тактических или стратегических средств связи.
- Мастер-связист (радиоэлектронная борьба) — установка, обслуживание, ремонт и оперативность военных тактических или стратегических информационных систем.
- Полковая служба — обыденные солдатские обязанности.
Чаще всего полковую службу несут штаб-сержанты, однако они же занимаются работой и в одной из сфер управления.
История
В 1870 году было образовано телеграфное подразделение «C» Корпуса королевских инженеров под командованием капитана Монтега Ламберта. Это было первое подразделение войск связи в Великобритании: оно занималось обеспечением связи между британскими войсками при помощи проволочного и оптического телеграфа. Численность подразделения номинально составляла 135 человек (в т.ч. 2 офицера). В 1871 году она возросла до 250 человек (в т.ч. 5 офицеров), а в 1879 году подразделение телеграфистов приняло боевое крещение в англо-зулусской войне. 1 мая 1884 был образован Телеграфный батальон Королевских инженеров (англ. Telegraph Battalion Royal Engineers) из двух дивизионов.
В 1908 году роль телеграфных подразделений перешла к Службе связи Королевских инженеров (англ. Royal Engineers Signal Service)[3], которая занималась развитием беспроволочного телеграфа и мотоциклетных курьеров. Служба связи работала и во время Первой мировой войны[3]. 28 июня 1920 военный министр Уинстон Черчилль подписал распоряжение об образовании Корпуса связи (англ. Corps of Signals) как правопреемника Службы связи, а спустя шесть недель король Георг V утвердил официальное название для нового подразделения — «Королевский корпус связи» по аналогии с Корпусом королевских инженеров.
Для службы в Королевском корпусе связи в довоенные годы привлекались добровольцы ростом не ниже 157 см, которым предстояло служить 8 лет в Корпусе и ещё 4 года в запасе. Обучение велось в Учебном центре связи в лагере Кэттерик. Все добровольцы также обучались верховой езде[4]. В годы Второй мировой войны солдаты корпуса были задействованы на всех театрах военных действий, к концу войны численность корпуса достигла 8518 офицеров и 142472 солдат. Одним из известнейших бойцов корпуса стал награждённый Воинской медалью Томас Уотерс, который прокладывал телефонную линию под плотным огнём противников через мост через Канский канал во время высадки союзников в Нормандии.
В годы Холодной войны основной штаб корпуса располагался там же, где базировалась Группа британских войск на Рейне. Он участвовал в кампаниях в Палестине, Индонезии, Малайзии, Малайе, Корее, Аргентине, Ираке, Боснии, Косово, Сьерра-Леоне, Восточном Тиморе. В 2010-е годы бойцы корпуса связи несут службу на Кипре и в Афганистане. С 1994 года базой основных учебных подразделений корпуса (11-го и 8-го полка) является база Блэндфорд в Дорсете: ранее они несли службу в гарнизоне Кэттерик в Северном Йоркшире. В 2012 году была расформирована 2-я бригада связи и национальных коммуникаций[5]: ранее она включала в себя 10-й, 32-й, 37-й, 38-й, 39-й и 71-й полки связи, 299-й эскадрон связи и отдельных коммуникаций, группу специалистов с 81-м эскадроном связи, Группу наземных информационных и коммуникационных служб, Группу наземного обеспечения информации и Центральную штаб-квартиру добровольцев корпуса.
Дальнейшие изменения в структуре Королевского корпуса связи будут происходить согласно программе реформирования армии «Army 2020»[6][7].
Униформа и знаки отличия
Основными цветами корпуса являются белый и синий, изображённые на тактической нашивке, которую наносят на правый рукав униформы солдата Корпуса связи (со стороны наблюдателя нашивка представляет собой белый и синий прямоугольники, расположенные горизонтально). Служащим воздушно-десантных подразделений Королевского корпуса связи полагается носить дополнительную нашивку на правом рукаве — квадрат с верхней белой и нижней синей половинами. Во время подготовки 5-й воздушно-десантной бригады к Фолклендской войне такую же нашивку пытались предложить обычным парашютистам связисты, но к концу 1980-х от этой идеи парашютисты отказались.
На головном уборе солдат изображён древнеримский бог Меркурий, который являлся в римской мифологии посланцем богов. В Корпусе его называют «Джимми» (англ. Jimmy), но происхождение этого прозвища является неясным. По одной версии, это произошло от имени итальянского скульптора Джамболоньи, который и был автором бронзовой статуи Меркурия. По другой версии — так звали боксёра Джимми Эмблена, служившего в Корпусе связи в 1921—1924 годах, чемпиона Великобритании среди военных 1924 года. Знак был утверждён в 1970 году к 50-летию корпуса.
Используемые образцы униформы: No. 2, No. 4 и No. 14. К униформе прилагается тёмно-синий строп, символизирующий происхождение от Корпуса королевских инженеров. Воздушно-десантные части прилагают к униформе зелёный строп из парашютного корда, напоминая о службе корпуса во Второй мировой войне — перед воздушным десантом во Франции командир корпуса приказал личному составу отрезать несколько строп от парашютов на случай непредвиденных обстоятельств.
Девиз корпуса — Быстро и уверенно (лат. Certa Cito, англ. Swift and Sure), изображённый на кокардах. Покровителем корпуса и почётным полковником является британская принцесса Анна.
Оснащение
В распоряжении Королевского корпуса связи есть широкий спектр специальных коммуникационных систем как для сугубо военного пользования, так и для коммерческого распространения. К таковым относятся[8]:
- Наземные спутниковые станции
- Наземные системы радиолокации и радиовещания
- Боевые радиосистемы
- Компьютерные сети
- Прикладное военное программное обеспечение
Состав корпуса
Представленная ниже структура Королевского корпуса связи в будущем изменится согласно программе реформы войск «Army 2020»[9].
Бригады
- 1-я бригада связи: штаб-квартира бригады расположена в Глостере, где находятся штаб-квартира Союзного корпуса быстрого реагирования и его вспомогательный батальон. Бригада состоит из четырёх отрядов специалистов, каждый из которых играет свою уникальную роль в миссиях и может прибыть в любую точку мира. В состав бригады входят Батальон быстрого реагирования, 22-й полк связи, 30-й полк связи и 299-й эскадрон связи и отдельных коммуникаций[10].
- 11-я бригада связи и штаб-квартиры: штаб-квартира расположена на базе Доннингтон в Западном Мидлендсе. Бригада делится на 2-ю и 7-ю группы связи. Состав 2-й группы: 10-й, 15-й, 32-й, 37-й, 38-й, 39-й, 71-й полки связи. Состав 7-й группы: 1-й, 2-й, 3-й, 16-й, 21-й полки связи[11].
Основные полки
- 1-й полк связи (Стаффорд)
- Штабной эскадрон
- 200-й эскадрон свзяи
- 211-й эскадрон связи
- 201-й эскадрон связи (создан на основе 201-го и 212-го эскадронов)[12]
- Эскадрон поддержки
- 2-й полк связи (Йорк)
- 214-й эскадрон связи[13]
- Отряд «Roman»
- Отряд «Saxon»
- Отряд «Viking»
- 219-й эскадрон связи[14]
- Отряд «Eagle»
- Отряд «Falcon»
- Отряд «Phoenix»
- 246-й гуркхский эскадрон связи[15]
- Отряд «Island»
- Отряд «Kowloon»
- Отряд «Sekkong»
- Эскадрон поддержки
- 214-й эскадрон связи[13]
- 3-й полк связи (Булфорд)
- Эскадрон поддержки «Somme»
- 202-й эскадрон связи
- 206-й эскадрон связи
- 228-й эскадрон связи
- 10-й полк связи (Корсхэм)
- 225-й эскадрон связи и электронной контрборьбы
- 241-й эскадрон связи
- 243-й эскадрон связи
- 251-й эскадрон связи
- 81-й эскадрон связи
- 11-й учебный полк связи (Бландфорд)
- 14-й полк связи и радиоэлектронной борьбы (Хаверфордуэст)
- Эскадрон оперативной поддержки
- 223-й эскадрон связи и радиоэлектронной борьбы
- 226-й эскадрон связи и радиоэлектронной борьбы
- 237-й эскадрон связи и радиоэлектронной борьбы
- 245-й эскадрон связи и радиоэлектронной борьбы
- 15-й полк связи и информационной поддержки (Бландфолд)
- 254-й полк связи (бывший полк группы наземных служб информации и коммуникации)
- 16-й полк связи (Стаффорд)
- 207-й эскадрон связи «Jerboa»
- 230-й эскадрон связи «Malaya»
- 255-й эскадрон связи «Bahrain»
- Эскадрон поддержки
- 18-й полк связи особого назначения (Херефорд)
- Эскадрон связи Особой лодочной службы
- 264-й эскадрон связи Особой воздушной службы
- 267-й эскадрон связи Особого разведывательного полка
- 268-й эскадрон связи Спецназа Великобритании
- 63-й резервный эскадрон связи Спецназа Великобритании
- 21-й полк связи (Колерн)
- 22-й полк связи (Стаффордшир)
- 217-й эскадрон связи
- Отряд «A»
- Отряд «B»[19]
- 222-й эскадрон связи
- 248-й гуркхский эскадрон связи
- 252-й гонконгский эскадрон связи (казармы Имдзин, Иннсуорт)
- Эскадрон поддержки
- 217-й эскадрон связи
- 30-й полк связи (Брамкот)
- 244-й эскадрон связи и воздушной поддержки
- Отряд стратегических коммуникаций «Romeo»
- Отряд стратегических коммуникаций «Sierra»
- Отряд стратегических коммуникаций «Tango»
- Вспомогательный отряд обслуживания
- 250-й гуркхский эскадрон связи
- Отряд стратегических коммуникаций «Victor»
- Отряд стратегических коммуникаций «Whisky»
- Отряд стратегических коммуникаций «X-Ray» (поддерживал 16-ю воздушно-штурмовую бригаду)[20]
- Вспомогательный отряд обслуживания
- 256-й эскадрон связи[21]
- Отряд стратегических коммуникаций «Alpha»
- Отряд стратегических коммуникаций «Bravo»
- Отряд стратегических коммуникаций «Charlie»
- Вспомогательный отряд обслуживания и ремонта
- 258-й эскадрон связи[22]
- Отряд стратегических коммуникаций «Delta»
- Отряд стратегических коммуникаций «Foxtrot»
- Отряд стратегических коммуникаций и оперативной разведки «Echo»
- Вспомогательный отряд обслуживания
- Эскадрон поддержки
- 244-й эскадрон связи и воздушной поддержки
Вспомогательные подразделения
- Штаб 16-й воздушно-штурмовой бригады (Колчестер)
- Штаб 216-го эскадрона связи (Колчестер)
- 299-й эскадрон связи и особых коммуникаций (Блетчли)
- Штаб 38-й ирландской бригады и отряда связи (Северная Ирландия)
- 600-й отряд связи (15-й полк связи и информационной поддержки)
- 628-й отряд связи (1-й батальон связи НАТО, бывший 280-й британский эскадрон связи и 28-й полк связи)
- 643-й отряд связи (10-й полк связи)
- 660-й отряд связи (11-й полк радиоэлектронной и радиолокационной борьбы)
- Объединённый отряд связи (Кипр, британский контингент)
- Кипрский отряд коммуникаций (британский контингент)
- Отряд совместных коммуникаций (Фолклендские острова)
- Мотоциклетная команда Королевского корпуса связи («белые шлемы» с 1960-х)
- Оркестр Королевского корпуса связи[23]
- Оркестр волынщиков и барабанщиков Королевского корпуса связи[24]
Подразделения резерва
- 32-й полк связи (Глазго)
- 37-й полк связи (Реддич)
- 39-й полк связи (Бристоль)
- 93-я Северно-Сомерсетский йоменский эскадрон поддержки (Бристоль)
- 43-й Уэссекский эскадрон связи (Бат)
- 53-й Валлийский и Западный эскадрон связи (Кардифф)
- 94-й Беркширский йоменский эскадрон связи (Виндзор)
- 71-й йоменский полк связи (Бекслихит)
- 265-й Кентский и егерский эскадрон поддержки (Бекслихит)
- 31-й Миддлсекский йоменский имени принцессы Луизы Кенсингтонский эскадрон связи (Аксбридж/Кулсдон)
- 36-й Эссекский йоменский эскадрон связи (Колчестер/Челмсфорд)
- 68-й йоменства города судебных иннов эскадрон связи (Лондон)
- Центральный добровольческий штаб королевского корпуса связи (Корсхэм)
- 63-й резервный эскадрон связи Спецназа Великобритании (18-й полк связи Спецназа Великобритании, остров Торни)
- Северный оркестр Королевского корпуса связи (37-й полк связи, Дарлингтон)
- Объединённое командование
- Группа наземного обеспечения информации (Объединённая кибергруппа, Корсхэм)
Кадеты
Королевский корпус связи является протектором Кадетских армейских сил и Объединённых кадетских сил[25]. Также корпус занимается спонсированием иных молодёжных военных организаций.
См. также
Напишите отзыв о статье "Королевский корпус связи"
Примечания
- ↑ [www.army.mod.uk/join/career-paths/6096.aspx Career paths]
- ↑ [www2.army.mod.uk/royalsignals/careers/soldiertrades.html Royal Signals Careers - Soldier Trades]
- ↑ 1 2 The Royal Signals Museum: Corps History
- ↑ War Office, His Majesty's Army, 1938
- ↑ THE SIGNAL OFFICER IN CHIEF'S MESSAGE ON CHANGE FOR THE CORPS, dated 19 Sep 11
- ↑ [www.army.mod.uk/documents/general/Aug_12.pdf Army 2020, p. 56-57].
- ↑ [www.royalsignals.org/files/RSI/Journal/PDF/RSI%20Journal%20March%202014.pdf Royal Signals Journal, p. 42-45].
- ↑ [www.army.mod.uk/3512.aspx Royal Signals Equipment]
- ↑ [www.royalsignals.org/files/RSI/Journal/PDF/RSI%20Journal%20March%202014.pdf Royal Signals Journal]. Проверено 22 ноября 2014.
- ↑ [www.army.mod.uk/signals/25267.aspx 1st United Kingdom Signal Brigade - British Army Website]. Army.mod.uk. Проверено 9 февраля 2016.
- ↑ [www.army.mod.uk/signals/25269.aspx HQ 11 Sig Bde - British Army Website]. Army.mod.uk. Проверено 10 февраля 2015.
- ↑ www.royalsignals.org/files/RSI/Journal/PDF/RSI%20Journal%20March%202014.pdf
- ↑ [www.army.mod.uk/signals/25270.aspx 2 Sig Regt - British Army Website]
- ↑ [www.army.mod.uk/signals/39322.aspx#39322 2 Sig Regt - British Army Website]
- ↑ [www.army.mod.uk/signals/25355.aspx#25355 2 Sig Regt - British Army Website]
- ↑ [www.army.mod.uk/signals/39572.aspx#39572 21 Sig Regt - British Army Website]
- ↑ [www.army.mod.uk/signals/39571.aspx#39571 21 Sig Regt - British Army Website]
- ↑ [www.army.mod.uk/signals/25276.aspx#39570 21 Sig Regt - British Army Website]
- ↑ [www.royalsignals.org/files/Wire/PDF/13-14/The-Wire-Jun-13.pdf Page 52]
- ↑ [www.royalsignals.org/files/Wire/PDF/13-14/The-Wire-Jun-14.pdf Page 62]
- ↑ www.royalsignals.org/files/Wire/PDF/13-14/The-Wire-Oct-13.pdf
- ↑ www.royalsignals.org/files/Wire/PDF/13-14/The-Wire-Aug-14.pdf
- ↑ [www.army.mod.uk/signals/23945.aspx Band of the Royal Corps of Signals]
- ↑ [www.army.mod.uk/signals/24990.aspx Royal Corps of Signals Pipes and Drums]
- ↑ [www.acfccfsignals.org.uk/main.php Homepage of ACF/CCF Signals Training]. Проверено 28 октября 2008.
Литература
- [books.google.com/books?id=031WegRPmM8C&printsec=frontcover&source=gbs_ge_summary_r&cad=0#v=onepage&q&f=false The Royal Corps of Signals: Unit Histories of the Corps (1920-2001) and Its Antecedents]. — Helion & Company Limited. — ISBN 9781874622925.
Ссылки
|
Королевский корпус связи на Викискладе? |
|---|
- [www.army.mod.uk/signals/signals.aspx Страница на сайте Вооружённых сил Великобритании] (англ.)
- [www.royalsignalsmuseum.co.uk Музей Королевского корпуса связи] (англ.)
- [www.royalsignalsassociation.co.uk Ассоциация Королевского корпуса связи] (англ.)
- [www.acfccfsignals.org.uk/ Royal Signals ACF and CCF] (англ.)
- [www.remuseum.org.uk/rem_his_special.htm# Музей Корпуса королевских инженеров, статья о происхождении войск связи] (англ.)
- [www.32signalregiment.org Сайт 32-го полка связи] (англ.)
Отрывок, характеризующий Королевский корпус связи
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.
Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
