Лаздинай

Лаздинай (лит. Lazdynai, польск. Leszczyniaki) (в переводе — «кусты орешника», по правилам русского языка — склоняется: Лаздинай, Лаздиная, Лаздинаю, Лаздинай, Лаздинаем, в Лаздинае) — район города Вильнюс, построен в советское время — в начале 1970-х годов. На севере граничит с районом Каролинишкес, на юге — проходит по берегу реки Нерис (на другом берегу которой расположен парк Вингис).

Известен многим детям видами в фильме «Приключения Электроника» (именно в Лаздинае находится школа, где частично происходит действие кинокартины).

История

Основание района и его развитие

Первоначально строительство жилых районов с новыми в то время для Вильнюса сборными крупнопанельными домами задумывалось в 1958 году в Бурбишкес, но в 1961 году с помощью градостроителей Москвы для этого было выбрано место в северо-западной части города, и первым из новых районов стал Лаздинай. На месте будущего района была деревня Лаздинай, от которой он и получил своё название. Первый проект был подготовлен архитекторами Витаутасом Чеканаускасом и Витаутасом Бредикисом в 1963 году.

В 1966 году на основе первоначального проекта В. Чеканаускас и В. Бредикис спроектировали район заново. Развернувшийся на территории площадью 1,88 км², жилой район Лаздинай состоит из четырёх микрорайонов, разграниченных вновь созданными улицами: IV микрорайон расположен к северу от проспекта Космонауту (ныне проспект Лайсвес), а I, II и III микрорайоны — к югу; III микрорайон расположен к северу от улицы Эрфурто, а I и II — к югу; II микрорайон расположен к западу от улицы Жеручё, а I — к востоку. Все четыре микрорайона соединяет кольцевая улица Архитекту протяженностью 3,5 км.

Для жилой застройки района сотрудниками Института проектирования городского строительства Госстроя Литовской ССР (архитекторы Б. Круминис, В. Саргялис, А. Умбрасас, инженер В. Зубрус и другие) и Вильнюсского ордена Ленина опорно-показательного домостроительного комбината была разработана унифицированная серия 5- и 9-этажных жилых домов: 1-464 ЛИ. Каждый из домов серии компоновался из нескольких секций, с учетом сложного ландшафта, и всего получилось 9 типов домов этой серии. Застройка ими района началась в 1967 году. Строительство в основном закончено к 1972 году. В то же время были построены 12-этажные дома серии 1-3905. К каждому дому ведут дороги и тротуары от основных улиц. В дополнение к этому для индивидуального транспорта на окраине I и II микрорайонов были построены полуподземные гаражи оригинальной конструкции — в форме разомкнутых окружностей. Значительное место в большинстве дворов занимали детские площадки с такими элементами, как «глобус», «ракета», «мостик», песочница, качели, карусель; а также спортивные площадки. Архитектурные сооружения органично вписываются в рельеф и как бы составляют единое целое с зелёными насаждениями, находятся в гармонии с окружающей природой.

Тогда же в микрорайонах появились крупные торговые центры: «Эрфуртас» (ул. Архитекту, 19, I микрорайон, архитектор Ч. Мазурас, Эрфурт является городом-побратимом Вильнюса), «Папартис» (ул. Эрфурто, 31, III микрорайон, архитектор Арунас Паслайтис), «Лаздинай» (Архитекту, 152, IV микрорайон, типовой проект); продовольственные магазины «Ажуолас» (Архитекту, 214), «Решутас» (Архитекту, 11), «Жерутис» (Эрфурто, 30). Около торгового центра «Лаздинай» построена новая городская АТС (Архитекту, 146) на 20 000 телефонных номеров (архитектор Лев Казаринский).

За район Лаздинай в 1974 году группа архитекторов и строителей (архитекторы Витаутас Чеканаускас, Витаутас Бредикис, В. К. Бальчюнас, Г. Валюшкис, строители А. Клейнотас, В. Шилейка) получила Ленинскую премию.

В 1979—1985 гг. по проекту архитектора Чесловаса Мазураса на возвышенных местах было построено девять 16-этажных монолитных жилых домов башенного типа серий К-302 и К-402, которые ещё в первоначальном проекте района были задуманы как главный элемент планировки, выразительно завершающий образ района.

До 1990-х гг. площадь района оставалась практически неизменной, с севера он был ограничен районом Каролинишкес, с юга — Букчяйским лесом, с востока — средней террасой долины реки Нярис, с запада — долиной речки Судярве. Население района в 1986 году было 40000 жителей.

Расширение границ Лаздиная

В 1990-х гг. район Лаздинай был объединён с расположенными рядом районами Букчяй и Лаздинеляй в Лаздинайскую сянюнию. Эти два района застраивались в основном в середине 1990-х южнее улицы Осло, по которой до этого проходила южная граница Лаздиная. Теперь она проходит по реке Нерис, и площадь Лаздиная составляет 10,3 км². В конце 1990-х гг. началась застройка западной части района — между западной окраиной улицы Архитекту и речкой Судярве.

По данным переписи населения Литвы 2001 года, население Лаздиная было 32164 человека, национальный состав:

Национальный состав Лаздиная

Национальность	Доля от всего населения
Литовцы	61,4%	61.4
Поляки	15,2%	15.2
Русские	14,5%	14.5
Белорусы	3,4%	3.4
Украинцы	1,3%	1.3
Евреи	0,8%	0.8
Татары	0,2%	0.2
Латыши	0,1%	0.1
Армяне	0,1%	0.1
Другие	0,5%	0.5
Не указана	2,5%	2.5

Район Лаздинай

Благоустройство и достопримечательности района

Озеленение

Озеленению района уделялось много внимания не только для рекреационных целей, но и потому, что рельеф Лаздиная очень холмистый, и зеленые насаждения часто выполняют здесь функцию защиты почвы от эрозии. Вдоль южной половины кольцевой улицы Архитекту от магазина «Ажуолас» до «Папартиса» по обеим сторонам дороги тянутся липовые аллеи, далее до виадука растут белые акации, а от виадука до магазина «Ажуолас» — аллеи серебристых клёнов. По улице Эрфурто растут большей частью липы. Аллеи улицы Жеручё — каштановые. Подальше от дороги во всех микрорайонах часто встречаются берёзовые рощи, много берёз и во дворах домов, где кроме того часто встречаются ивы, ели и другие деревья, а также разнообразные кустарники.

Особое место в Лаздинае занимают сосновые массивы. Самый крупный из них включает в себя Парк Дружбы (лит. Draugystės parkas, назывался так до 1988 года как минимум). Сосны здесь растут не только на ровной местности, но и сплошь покрывают крутые склоны холмов. Другой сосновый бор расположен в начале улицы Эрфурто. Много сосен растет на улице Архитекту — у торгового центра «Лаздинай», торгового центра «Эрфуртас». Частично в пределах района лежит сосновый бор Парка Сказок (лит. Pasakų parkas), основанного в 1986 году, другая часть которого находится в пределах района Каролинишкес. При расширении в 1990-х годах в границы района Лаздинай был добавлен крупный Букчяйский лесной массив, в котором из древесной растительности преобладают сосны и берёзы.

Культура и здравоохранение

На улице Эрфурто в 1970-х годах появились поликлиника (1973, архитектор А.Алекна, ул. Эрфурто, 15), кинотеатр «Лаздинай» на 600 мест (1973, архитектор Ч.Мазурас, ул. Эрфурто, 1). В канун Олимпиады-80 открыт Дворец водного спорта «Вильнюс» (1980, архитектор Эдмундас Стасюлис, ныне Лаздинайский центр досуга, ул. Эрфурто, 13) с несколькими плавательными бассейнами, включая 50-метровый бассейн, вышками для прыжков в воду, трибунами на 650 мест. У реки Нярис, на окраине района, было сооружено здание Выставки достижений народного хозяйства Литовской ССР (1980, архитектор Эдмундас Стасюлис; ныне Дворец выставок «Литэкспо»), за которое в 1982 году группе инженеров и архитекторов была присуждена Премия Совета Министров СССР. С другой стороны его окружает обширный сосновый лесной массив Парка Дружбы. В 1991 году в Лаздинае была открыта Вильнюсская университетская больница скорой помощи (ул. Шилтнамю, 29).

Скульптурных произведений в Лаздинае немного, но они своеобразны и выразительны. Рядом с торговым центром «Лаздинай» в 1975 году была установлена скульптура «Утро» (скульптор Гядиминас Каралюс, архитектор В.Чеканаускас), которая в 1980-х гг. часто считалась эмблемой нового Вильнюса. Недалеко от пересечения улиц Архитекту и Жеручё расположена бронзовая скульптура «Канклининке» (лит. «играющая на канклес») работы скульптора Элены Пальшите-Касперавичене и архитектора Витауте Янушкайте-Аукштикальнене (1982 г.). Около торгового центра I микрорайона «Эрфуртас» в 1973 году появился металлический декоративный флюгер высотой 11 м работы скульптора Казимераса Валайтиса. Несмотря на массивность конструкции, флюгер заметно вращается от порывов ветра. Перед домом № 109 по улице Архитекту в 1980 году установлена скульптура «Строитель» (архитектор Антанас Димжлис, скульптор Альбинас Пурис). 13 сентября 2013 года в скверике по адресу ул. Эрфурто, 1 был установлен 11-тонный памятный камень в честь фармацевта, хабилитированного доктора естественных наук Е. Шимкунайте. Памятник украшен изящными солнышками и литовским орнаментом работы скульптора Й. Гянцявичюса, который также высек на камне слова Шимкунайте: «Солнце-матушка, идя в небо, не обойди землю нашу» (лит. Saule motule, dangun eidama neaplenk žemės mūsų).

Район Лаздинай

Образование и дошкольное воспитание

Одновременно с жилыми домами появились 11 детских садов проекта серии 2-ЛИ-04-65: 3 — в I микрорайоне, 2 — во II микрорайоне, 2 — в III микрорайоне, 4 — в IV микрорайоне. Каждый из детских садов был рассчитан на 280 мест. Они строились на окраинах микрорайонов, поближе к природному окружению, но в то же время были сделаны легко доступными для транспортного и пешеходного сообщения.

В 1971—1980 гг. открыты четыре общеобразовательные средние школы, расположенные согласно первоначальному проекту района, в каждом микрорайоне — по школе. Около каждой из них имеется стадион и спортплощадки. Две из школ — оригинального проекта архитектора Чесловаса Мазураса. Район имеет свою библиотеку для взрослых и детей, основанную в 1969 году как филиал № 14 Вильнюсской городской центральной библиотеки (ул. Эрфурто, 4-46), а также детскую библиотеку «Папартис» (ул. Архитекту, 220).

Транспорт

Через Лаздинай идут транспортные пути, соединяющие район с другими частями города. Важнейшая дорога, ведущая в центр города, к вокзалу и аэропорту, проходит по Лаздинайскому мосту, сооружённому в 1969 году. В конце 2008 года начались работы по реконструкции Лаздинайского моста и прокладке Вильнюсской западной объездной дороги, цель которых — соединить улицу Осло с Укмяргским шоссе. Они осуществлялись строительными компаниями «Кауно тилтай» и «Панявеже кяляй». На время работ было ограничено движение по мосту, полностью восстановленное к 1 сентября 2010 года.

Слева — таблица маршрутов общественного транспорта: троллейбусов (красный шрифт), автобусов (синий шрифт) и маршрутных такси (желтый фон, чёрный шрифт), на 2010 год, то есть до больших изменений июля 2013 года. Справа — таблица маршрутов общественного транспорта: скорых автобусов (зелёный фон, белый шрифт), троллейбусов (красный шрифт), автобусов (синий шрифт), данные на сентябрь 2014 года.

№ Путь следования (2010 год) 11 Антакальнис—Лаздинай—Пашилайчяй 16 Вокзал—Лаздинай—Пашилайчяй 18 Пашилайчяй—Лаздинай—ул. Титнаго 18А Пашилайчяй—Лаздинай—Жямейи-Паняряй 7 Лаздинай—Виршулишкес—Северный городок 20 Лаздинай—Электростанция—Жямейи-Паняряй 21 Лаздинеляй—Лаздинай—Центр 22 Лаздинай—Центр 23 Лаздинай—Вокзал 29 пр. Саванорю—Лаздинай—Григишкес 49 ул. Атейтес—Лаздинай—Букчяй 54 Пилайте—Лаздинай—Вокзал 55 Больница скорой помощи-Лаздинай—Фабийонишкес—Сантаришкес 11 Пашилайчяй—Лаздинай—Антакальнис 16 Байорай-Пашилайчяй—Лаздинай—Вокзал 37 Вокзал—Лаздинай—Гарюнай 38 пр. Саванорю—Лаздинай—Лянтварис 47 Аэропорт—Лаздинай—Пашилайчяй 50 Вокзал—Лаздинай—Григишкес 51 ул. Озо—Лаздинай—Григишкес 73 пр. Саванорю-Лаздинай-Григишкес-Восилюкай 94 Лаздинай-Фабийонишкес-Сантаришкес 100 Лаздинай—Центр—Сантаришкес

№ Путь следования (на сентябрь 2014 года) 2G Сантаришкес—Лаздинай—Вокзал 13 Пашилайчяй—Лаздинай—Жямейи-Паняряй 16 Вокзал—Лаздинай—Пашилайчяй 18 Пашилайчяй—Лаздинай—ул. Титнаго 7 Лаздинай—Виршулишкес—Северный городок 20 Лаздинай—Мурине Воке—Жямейи-Паняряй 21 Лаздинеляй—Лаздинай—Центр 22 Лаздинай—Центр 23 Лаздинай—Вокзал 29 пр. Саванорю—Лаздинай—Григишкес 49 ул. Атейтес—Лаздинай—Букчяй 54 Пилайте—Лаздинай—Вокзал 55 Больница скорой помощи—Лаздинай—Фабийонишкес—Сантаришкес 59 Жверинас—Лаздинай—Григишкес 68 Лаздинай—Григишкес 69 Атейтес—Лаздинай—ул. Шилтнамю 116 Жверинас—Лаздинай—Букчяй

Литература

• Чеканаускас В., Римкус В. Жилой район Лаздинай в Вильнюсе. — М.: Знание, 1977. — 32 с. — (Новое в жизни, науке, технике. Сер. «Строительство и архитектура»; № 9).
• Свод памятников истории и культуры Литовской ССР (на литовском языке). — Вильнюс: Главная редакция энциклопедий, 1988. — Т. 1. — 591 с.
• Папшис А. Вильнюс. Краткий путеводитель (на литовском языке). — Вильнюс: Минтис, 1988. — 224 с.

Ссылки

• [vilnius21.lt/lazdynai-s5.html Lazdynų seniūnija] — на сайте каталога Вильнюса  (лит.)
• [www.vilnius.lt/index.php?464473262 Lazdynų seniūnija] Оф. страница на сайте города  (лит.)
• [venividi.ru/node/10866 Вильнюс. Лаздинай. (прогулки по городам)] (с илл.)

Отрывок, характеризующий Лаздинай

Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.
Офицеры так же, как и обыкновенно, жили по двое, по трое, в раскрытых полуразоренных домах. Старшие заботились о приобретении соломы и картофеля, вообще о средствах пропитания людей, младшие занимались, как всегда, кто картами (денег было много, хотя провианта и не было), кто невинными играми – в свайку и городки. Об общем ходе дел говорили мало, частью оттого, что ничего положительного не знали, частью оттого, что смутно чувствовали, что общее дело войны шло плохо.
Ростов жил, попрежнему, с Денисовым, и дружеская связь их, со времени их отпуска, стала еще теснее. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. На одной из своих командировок Ростов нашел в заброшенной разоренной деревне, куда он приехал за провиантом, семейство старика поляка и его дочери, с грудным ребенком. Они были раздеты, голодны, и не могли уйти, и не имели средств выехать. Ростов привез их в свою стоянку, поместил в своей квартире, и несколько недель, пока старик оправлялся, содержал их. Товарищ Ростова, разговорившись о женщинах, стал смеяться Ростову, говоря, что он всех хитрее, и что ему бы не грех познакомить товарищей с спасенной им хорошенькой полькой. Ростов принял шутку за оскорбление и, вспыхнув, наговорил офицеру таких неприятных вещей, что Денисов с трудом мог удержать обоих от дуэли. Когда офицер ушел и Денисов, сам не знавший отношений Ростова к польке, стал упрекать его за вспыльчивость, Ростов сказал ему:
– Как же ты хочешь… Она мне, как сестра, и я не могу тебе описать, как это обидно мне было… потому что… ну, оттого…
Денисов ударил его по плечу, и быстро стал ходить по комнате, не глядя на Ростова, что он делывал в минуты душевного волнения.
– Экая дуг'ацкая ваша пог'ода Г'остовская, – проговорил он, и Ростов заметил слезы на глазах Денисова.


В апреле месяце войска оживились известием о приезде государя к армии. Ростову не удалось попасть на смотр который делал государь в Бартенштейне: павлоградцы стояли на аванпостах, далеко впереди Бартенштейна.
Они стояли биваками. Денисов с Ростовым жили в вырытой для них солдатами землянке, покрытой сучьями и дерном. Землянка была устроена следующим, вошедшим тогда в моду, способом: прорывалась канава в полтора аршина ширины, два – глубины и три с половиной длины. С одного конца канавы делались ступеньки, и это был сход, крыльцо; сама канава была комната, в которой у счастливых, как у эскадронного командира, в дальней, противуположной ступеням стороне, лежала на кольях, доска – это был стол. С обеих сторон вдоль канавы была снята на аршин земля, и это были две кровати и диваны. Крыша устраивалась так, что в середине можно было стоять, а на кровати даже можно было сидеть, ежели подвинуться ближе к столу. У Денисова, жившего роскошно, потому что солдаты его эскадрона любили его, была еще доска в фронтоне крыши, и в этой доске было разбитое, но склеенное стекло. Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских костров, и делалось так тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8 м часу утра, вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок вещи в своем уголке и на столе, и с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под голову. Он приятно размышлял о том, что на днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить с ним.
За шалашом послышался перекатывающийся крик Денисова, очевидно разгорячившегося. Ростов подвинулся к окну посмотреть, с кем он имел дело, и увидал вахмистра Топчеенко.
– Я тебе пг'иказывал не пускать их жг'ать этот ког'ень, машкин какой то! – кричал Денисов. – Ведь я сам видел, Лазаг'чук с поля тащил.
– Я приказывал, ваше высокоблагородие, не слушают, – отвечал вахмистр.
Ростов опять лег на свою кровать и с удовольствием подумал: «пускай его теперь возится, хлопочет, я свое дело отделал и лежу – отлично!» Из за стенки он слышал, что, кроме вахмистра, еще говорил Лаврушка, этот бойкий плутоватый лакей Денисова. Лаврушка что то рассказывал о каких то подводах, сухарях и быках, которых он видел, ездивши за провизией.
За балаганом послышался опять удаляющийся крик Денисова и слова: «Седлай! Второй взвод!»
«Куда это собрались?» подумал Ростов.
Через пять минут Денисов вошел в балаган, влез с грязными ногами на кровать, сердито выкурил трубку, раскидал все свои вещи, надел нагайку и саблю и стал выходить из землянки. На вопрос Ростова, куда? он сердито и неопределенно отвечал, что есть дело.
– Суди меня там Бог и великий государь! – сказал Денисов, выходя; и Ростов услыхал, как за балаганом зашлепали по грязи ноги нескольких лошадей. Ростов не позаботился даже узнать, куда поехал Денисов. Угревшись в своем угле, он заснул и перед вечером только вышел из балагана. Денисов еще не возвращался. Вечер разгулялся; около соседней землянки два офицера с юнкером играли в свайку, с смехом засаживая редьки в рыхлую грязную землю. Ростов присоединился к ним. В середине игры офицеры увидали подъезжавшие к ним повозки: человек 15 гусар на худых лошадях следовали за ними. Повозки, конвоируемые гусарами, подъехали к коновязям, и толпа гусар окружила их.
– Ну вот Денисов всё тужил, – сказал Ростов, – вот и провиант прибыл.
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.


В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.