ОЦ-38
| 7,62-мм револьвер специальный Стечкина | |
|---|---|
 Револьвер ОЦ-38 на выставке Интерполитех 2015. | |
| Тип: | револьвер |
| Страна: |  Россия
|
| История службы | |
| Годы эксплуатации: | с 2002 |
| На вооружении: | |
| История производства | |
| Конструктор: | Стечкин, Игорь Яковлевич |
| Производитель: | ЦКИБ СОО (филиал КБ Приборостроения, Тула) |
| Годы производства: | с 2002 |
| Характеристики | |
| Масса, кг: | 0,82 (без ЛЦУ) 0,88 (с ЛЦУ)[1] |
| Длина, мм: | 191 |
| Длина ствола, мм: | ~50[2] |
| Патрон: | 7,62×41,5 мм СП-4 |
| Калибр, мм: | 7,62 |
| Принципы работы: | ударно-спусковой механизм двойного действия |
| Начальная скорость пули, м/с: | ~200[1] |
| Прицельная дальность, м: | 25 |
| Максимальная дальность, м: |
50 |
| Вид боепитания: | барабан на 5 патронов |
| Прицел: | открытый |
| Изображения на Викискладе?: | 7,62-мм револьвер специальный Стечкина |
7,62-мм револьвер специальный Стечкина ОЦ-38 — бесшумный револьвер, разработанный Игорем Яковлевичем Стечкиным, конструктором ЦКИБ СОО. Револьвер ОЦ-38 производится небольшими партиями по спец-заказам[3].
Содержание
Описание
Револьвер ОЦ-38 имеет довольно необычную конструкцию. Его ударно-спусковой механизм двойного действия, с открытым курком. Револьвер имеет ручной предохранитель, который находится на обеих сторонах корпуса. Такой предохранитель позволяет безопасно носить револьвер со взведённым курком. Стреляет он с нижней каморы барабана. Для перезарядки барабан откидывается вправо и вперёд вокруг вертикальной оси, расположенной между стволом и корпусом ЛЦУ, который находится над стволом. Кнопка включения ЛЦУ расположена над спусковой скобой и управляется большим пальцем правой руки. Для заряжания барабана патронами СП-4, которые не имеют выступающей закраины, используется плоская стальная обойма на 5 патронов.
Стандартно револьвер поставляется без ЛЦУ, он устанавливается по желанию заказчика[1].
Бесшумность выстрела обеспечивается конструкцией патрона. При выстреле пуля выталкивается не непосредственно пороховыми газами, а специальным поршнем, который, сообщив пуле начальную скорость, заклинивается в дульце гильзы и запирает её (пороховые газы гильзу не покидают, см. СП-4).
Напишите отзыв о статье "ОЦ-38"
Примечания
Ссылки
- [kbptula.ru/ru/razrabotki-kbp/strelkovo-pushechnoe-i-granatometnoe-vooruzhenie/lichnoe-oruzhie/ots-38 ОЦ-38 на официальном сайте КПБ]
Литература
- Амелин Ю. Тихий «ворчун» или последняя работа Стечкина (рус.) // Оружие : журнал. — 2008. — Сентябрь (№ 09). — С. 1-3.
См. также
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий ОЦ-38
Наполеон вступает в Москву после блестящей победы de la Moskowa; сомнения в победе не может быть, так как поле сражения остается за французами. Русские отступают и отдают столицу. Москва, наполненная провиантом, оружием, снарядами и несметными богатствами, – в руках Наполеона. Русское войско, вдвое слабейшее французского, в продолжение месяца не делает ни одной попытки нападения. Положение Наполеона самое блестящее. Для того, чтобы двойными силами навалиться на остатки русской армии и истребить ее, для того, чтобы выговорить выгодный мир или, в случае отказа, сделать угрожающее движение на Петербург, для того, чтобы даже, в случае неудачи, вернуться в Смоленск или в Вильну, или остаться в Москве, – для того, одним словом, чтобы удержать то блестящее положение, в котором находилось в то время французское войско, казалось бы, не нужно особенной гениальности. Для этого нужно было сделать самое простое и легкое: не допустить войска до грабежа, заготовить зимние одежды, которых достало бы в Москве на всю армию, и правильно собрать находившийся в Москве более чем на полгода (по показанию французских историков) провиант всему войску. Наполеон, этот гениальнейший из гениев и имевший власть управлять армиею, как утверждают историки, ничего не сделал этого.Он не только не сделал ничего этого, но, напротив, употребил свою власть на то, чтобы из всех представлявшихся ему путей деятельности выбрать то, что было глупее и пагубнее всего. Из всего, что мог сделать Наполеон: зимовать в Москве, идти на Петербург, идти на Нижний Новгород, идти назад, севернее или южнее, тем путем, которым пошел потом Кутузов, – ну что бы ни придумать, глупее и пагубнее того, что сделал Наполеон, то есть оставаться до октября в Москве, предоставляя войскам грабить город, потом, колеблясь, оставить или не оставить гарнизон, выйти из Москвы, подойти к Кутузову, не начать сражения, пойти вправо, дойти до Малого Ярославца, опять не испытав случайности пробиться, пойти не по той дороге, по которой пошел Кутузов, а пойти назад на Можайск и по разоренной Смоленской дороге, – глупее этого, пагубнее для войска ничего нельзя было придумать, как то и показали последствия. Пускай самые искусные стратегики придумают, представив себе, что цель Наполеона состояла в том, чтобы погубить свою армию, придумают другой ряд действий, который бы с такой же несомненностью и независимостью от всего того, что бы ни предприняли русские войска, погубил бы так совершенно всю французскую армию, как то, что сделал Наполеон.
Гениальный Наполеон сделал это. Но сказать, что Наполеон погубил свою армию потому, что он хотел этого, или потому, что он был очень глуп, было бы точно так же несправедливо, как сказать, что Наполеон довел свои войска до Москвы потому, что он хотел этого, и потому, что он был очень умен и гениален.
В том и другом случае личная деятельность его, не имевшая больше силы, чем личная деятельность каждого солдата, только совпадала с теми законами, по которым совершалось явление.
Совершенно ложно (только потому, что последствия не оправдали деятельности Наполеона) представляют нам историки силы Наполеона ослабевшими в Москве. Он, точно так же, как и прежде, как и после, в 13 м году, употреблял все свое уменье и силы на то, чтобы сделать наилучшее для себя и своей армии. Деятельность Наполеона за это время не менее изумительна, чем в Египте, в Италии, в Австрии и в Пруссии. Мы не знаем верно о том, в какой степени была действительна гениальность Наполеона в Египте, где сорок веков смотрели на его величие, потому что эти все великие подвиги описаны нам только французами. Мы не можем верно судить о его гениальности в Австрии и Пруссии, так как сведения о его деятельности там должны черпать из французских и немецких источников; а непостижимая сдача в плен корпусов без сражений и крепостей без осады должна склонять немцев к признанию гениальности как к единственному объяснению той войны, которая велась в Германии. Но нам признавать его гениальность, чтобы скрыть свой стыд, слава богу, нет причины. Мы заплатили за то, чтоб иметь право просто и прямо смотреть на дело, и мы не уступим этого права.
