Областной комитет ВКП(б) АССР немцев Поволжья
Областно́й комите́т ВКП(б) АССР не́мцев Пово́лжья — орган управления партийной организацией АССР Немцев Поволжья в 1925—1941 годах. Непосредственным предшественником являлся Областной комитет РКП(б) АО (затем — АССР) немцев Поволжья, действовавший в 1919—1925 годах.
История
Создание
Ещё в мае 1917 года был создан «Союз немцев-социалистов» (СНС) Поволожья. Её главные организации находились в двух городах — Саратове, где и проходил тогда её учредительный съезд, и Баронске. Партия объединяла представителей самых разных политических течений, существовавших в то время в России. Доминирующее положение в ней уже тогда занимали большевики, составлявшие основу саратовской организации. На учредительном съезде в качестве гостя присутствовал один из руководителей саратовской организации РСДРП большевик Сергей Иванович Мицкевич. На съезде был избран Центральный комитет Союза в составе Адама Германовича Эмиха, А. Калиниченко, Ф. Ледерер и др. Печатным органом СНС стала газета «Der Kolonist» («Колонист»), начавшая выходить в марте 1917 года.
Союз развернул активную работу среди немецких рабочих Саратова, однако его влияние в немецких колониях оставалось слабым. На созванном в сентябре 1917 года Втором съезде «Немцев Поволожья» (общенациональной организации, объединявшей в своих рядах всех немцев-колонистов) из 250 делегатов представители СНС составляли 10 % (25 человек)[1]. На этом съезде Союз занял радикальную позицию по аграрному вопросу. В противовес решению собрания уполномоченных волостей с немецким населением Самарской и Саратовской губерний (25—27 апреля 1917 года) об «отчуждении крупных частных земельных владений путём справедливого выкупа на основе объективной оценки» Союз выступил с требованием полной ликвидации крупных частных землевладений[2].
Вопреки решению съезда «Немцев Поволожья», Союз выставил собственный список от Саратовской губернии на выборах в Учредительное собрание. 12 ноября на выборах в Учредительное собрание за список ЦК «Немцев Поволжья» в Саратовской губернии проголосовало 50025 (4,8 %), в Самарской губернии — 42705 (3,5 %) человек. Список Союза немцев-социалистов собрал 42148 голосов (3,5 %).
После Октября
После Октябрьской революции роль СНС среди немецких колонистов постепенно растет. Начинается издание газеты «Vorwärts» («Вперед»). Союз играет ключевую роль в создании автономии немцев Поволжья. В это время в организации идут дискуссии о необходимости создания автономии. Многие считали, что её образование будет «мешать немецким трудящимся укреплять интернациональные связи с русским пролетариатом и поможет национальной буржуазии сохранить влияние на трудящихся». 30 апреля 1918 года при активном участии активистов Союза был учрежден Поволжский комиссариат по немецким делам. Его председателем стал деятель социал-демократического движения Германии Эрнст Рейтер. Из числа членов Союза в состав комиссариата вошли: Густав Клингер, Адам Эмих и Александр Моор.
В июне 1918 года состоялся Второй съезд Союза немцев-социалистов. На нём было принято решение о недопустимости нахождения в одной организации представителей различных социалистических течений. Была избрана инициативная группа для подготовки создания Партии немцев-коммунистов и роспуска СНС. Группу возглавил Эрнест Рейтер. Партия немцев-коммунистов (ПНК) была организована в сентябре 1918 года. Она провозгласила себя составной частью РКП(б). С 15 сентября начал выходить её печатный орган — газета «Коммунист». На основе ПНК в феврале 1919 года был создана Областная организация РКП(б) АО немцев Поволжья. В сентябре 1919 года была создана областная организация РКСМ[1].
В повседневной работе коммунистам пришлось столкнуться со множеством проблем. В частности, ещё летом 1918 года Поволжский комиссариат после изучения обстановки в немецких колониях направил в Москву следующее сообщение:
«Население русского языка не знает. По-русски здесь говорят только буржуи, учителя и учительницы, для крестьян этот язык аристократический. Русская литература, наши газеты, брошюры и листки для них совершенно недоступны. Им не только при старом режиме, но и после революции уделялось очень мало внимания; наши саратовские и самарские товарищи не в состоянии были вести среди них пропаганду и агитацию… советские учреждения существовали только в некоторых местах…»[3].
Руководители парторганизации
Секретари обкома РКП(б)
- 1919—1920 Пётр Иванович Чагин
- 1920—1921 А. Акимов
- 1921—1924 Генрих Генрихович Кёниг (нем. Heinrich König)
Ответственные секретари обкома РКП(б) — ВКП(б)
- 1924—1928 Генрих Генрихович Кёниг
- 1928 Франц Францевич Густи (венг. Ferenc Huszti)
- 1928—1929 Вильгельм Генрихович Вегнер (нем. Wilhelm Wegner)
- 1929—1932 Христиан Горст (нем. Christian Gorst)
- 1932—1934 Евгений Эдуардович Фрешер (нем. Eugen Frescher)
Первые секретари обкома РКП(б) — ВКП(б)
- 1934 Александр Яковлевич Глейм (нем. Alexander Gleim)
- 1934—1936 Евгений Эдуардович Фрешер
- 1936—1937 Адам Андреевич Вельш (нем. Adam Welsch)
- 1937 Евгений Эдуардович Фрешер
- 1937—1938 Яков Абрамович Попок
- 1938—1939 Иван Семёнович Аношин
- 1939—1941 Сергей Иванович Малов[4][5]
Напишите отзыв о статье "Областной комитет ВКП(б) АССР немцев Поволжья"
Примечания
- ↑ 1 2 Герман А. А., Плеве И. Р. [web.archive.org/web/20120410121908/www.sgu.ru/files/nodes/9858/5.pdf Немцы Поволжья в 1914—1922 годах]
- ↑ В. Хердт. [old.sgu.ru/sguprojects/cultural/science/konf2006/docs/21.pdf Земельный вопрос в немецких колониях Поволжья в 1917—1918 годах]
- ↑ Герман А. А. [wolgadeutsche.net/artikel/wolga10_herman_trud.htm Трудовая коммуна]
- ↑ [www.worldstatesmen.org/Russian_SFSR_rep.html Автономные республики в составе РСФСР] (англ.)
- ↑ [whp057.narod.ru/nem-pov.htm АССР немцев Повололжья]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Областной комитет ВКП(б) АССР немцев Поволжья
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.
Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
«J'ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d'une maniere, qui lui soit agreable et c'est avec еmpres sement, que j'ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.
«Le chef de la garienison de Glogau avec dix mille hommes, demande au Roi de Prusse, ce qu'il doit faire s'il est somme de se rendre?… Tout cela est positif.
«Bref, esperant en imposer seulement par notre attitude militaire, il se trouve que nous voila en guerre pour tout de bon, et ce qui plus est, en guerre sur nos frontieres avec et pour le Roi de Prusse . Tout est au grand complet, il ne nous manque qu'une petite chose, c'est le general en chef. Comme il s'est trouve que les succes d'Austerlitz aurant pu etre plus decisifs si le general en chef eut ete moins jeune, on fait la revue des octogenaires et entre Prosorofsky et Kamensky, on donne la preference au derienier. Le general nous arrive en kibik a la maniere Souvoroff, et est accueilli avec des acclamations de joie et de triomphe.
«Le 4 arrive le premier courrier de Petersbourg. On apporte les malles dans le cabinet du Marieechal, qui aime a faire tout par lui meme. On m'appelle pour aider a faire le triage des lettres et prendre celles qui nous sont destinees. Le Marieechal nous regarde faire et attend les paquets qui lui sont adresses. Nous cherchons – il n'y en a point. Le Marieechal devient impatient, se met lui meme a la besogne et trouve des lettres de l'Empereur pour le comte T., pour le prince V. et autres. Alors le voila qui se met dans une de ses coleres bleues. Il jette feu et flamme contre tout le monde, s'empare des lettres, les decachete et lit celles de l'Empereur adressees a d'autres. А, так со мною поступают! Мне доверия нет! А, за мной следить велено, хорошо же; подите вон! Et il ecrit le fameux ordre du jour au general Benigsen
«Я ранен, верхом ездить не могу, следственно и командовать армией. Вы кор д'арме ваш привели разбитый в Пултуск: тут оно открыто, и без дров, и без фуража, потому пособить надо, и я так как вчера сами отнеслись к графу Буксгевдену, думать должно о ретираде к нашей границе, что и выполнить сегодня.
