Немецкие переселенцы

Немецкие переселенцы (официально: нем. Aussiedler — «переселенцы»; с 1993 года — Spätaussiedler — «поздние переселенцы») — лица немецкой национальности или немецкие граждане, попадающие под действие «Закона о делах перемещённых лиц и беженцев», принятого в 1953 году, а также члены их семей, переселившиеся в Германию на постоянное проживание в рамках процедуры приёма по данному закону. С сентября 2013 года в силу вступили новые положения, облегчающие приём немецких переселенцев.

Статус переселенца (до 1993 года)

В оригинальной версии закона немецкие переселенцы (этнические немцы и немецкие граждане — «аусзидлеры»), проживающие на территориях Восточной Европы, СССР и Китая приравнивались к немецким беженцам и депортированным лицам, вынужденным переселиться в ФРГ в ходе и после Второй мировой войны.

§ 1 Изгнанные (2) Изгнанным является также немецкий гражданин или лицо немецкой национальности, которое 3. в результате мер по высылке покинул или покидает находящиеся под чужим управлением территории бывших немецких восточных областей, Данцига, Эстонии, Латвии, Литвы, Советского Союза, Польши, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Болгарии, Югославии или Албании, кроме случаев, если оно лишь после 8 мая 1945 года обосновалось там для поселения («переселенцы»). Оригинальный текст (нем.)   § 1 Vertriebener (2) Vertriebener ist auch, wer als deutscher Staatsangehöriger oder deutscher Volkszugehöriger 3. nach Abschluß der allgemeinen Vertreibungsmaßnahmen die zur Zeit unter fremder Verwaltung stehenden deutschen Ostgebiete, Danzig, Estland, Lettland, Litauen, die Sowjetunion, Polen, die Tschechoslowakei, Ungarn, Rumänien, Bulgarien, Jugoslawien oder Albanien verlassen hat oder verläßt, es sei denn, daß er erst nach dem 8. Mai 1945 einen Wohnsitz in diesen Gebieten begründet hat (Aussiedler). — Bundesvertriebenengesetz: § 1 Vertriebener (оригинальная редакция, 1953)

Поздние переселенцы (с 1993 года)

Статус позднего переселенца

Решение о присвоении лицу статуса позднего переселенца (в просторечии — «аусзидлера», нем. Spätaussiedler), выносится Федеральным административным ведомством Германии и следует ещё в стране его проживания и до его фактического переселения в Германию. Основой для присвоения такого статуса является принятый в ФРГ и вступивший в силу 19 мая 1953 года Федеральный закон об изгнанных и беженцах, распространяемый помимо прочего и на немецких переселенцев.

Для заявки на получение статуса позднего переселенца необходимо направить в Федеральное административное ведомство Германии заявление на приём по Федеральному закону об изгнанных (нем. Antrag auf Aufnahme nach dem Bundesvertriebenengesetz). В действующей редакции § 4 «Федерального закона о изгнанных и беженцах» указаны следующее определение позднего переселенца:

§ 4 Поздние переселенцы (1) Поздним переселенцем является лицо немецкой национальности, в рамках процедуры приёма переселенцев покинувшее после 31 декабря 1992 года республики бывшего СССР и в течение 6 месяцев прибывшее на постоянное место жительства на территорию действия данного закона, если оно постоянно проживало на территориях выселения: с 8 мая 1945 года или после своего изгнания или изгнания родителя с 31 марта 1952 года или с рождения, если оно родилось до 1 января 1993 года и происходит от лица, на день 8 мая 1945 года подподающего под пункт 1 или на день 31 марта 1952 года подподающего под пункт 2, за исключением того случая, если его предки только после 31 марта 1952 года поселились на территориях расселения. (2) Поздним переселенцем признаётся также лицо немецкой национальности из районов выселения, указанных в § 1, абз. 2, п. 31) за исключением стран, указанных в абзаце 1 настоящего параграфа, если оно выполняет прочие условия абзаца 1 и может подтвердить то, что оно на 31 декабря 1992 или позже подвергалось ущемлениям из-за своей немецкой этнической принадлежности, или пострадало от последствий предыдущих ущемлений. (3) Поздний переселенец — немец по статье 116 абз. 1 Основного закона. Супруги и потомки поздних переселенцев, включённые в решение о приёме согласно предложению 2 абз. 1 § 27 настоящего закона, приобретают этот правовой статус, если включение не потеряло действительность, с их приёмом на территории действия закона. Оригинальный текст (нем.)   § 4 Spätaussiedler (1) Spätaussiedler ist in der Regel ein deutscher Volkszugehöriger, der die Republiken der ehemaligen Sowjetunion nach dem 31. Dezember 1992 im Wege des Aufnahmeverfahrens verlassen und innerhalb von sechs Monaten im Geltungsbereich des Gesetzes seinen ständigen Aufenthalt genommen hat, wenn er zuvor 1. seit dem 8. Mai 1945 oder 2. nach seiner Vertreibung oder der Vertreibung eines Elternteils seit dem 31. März 1952 oder 3. seit seiner Geburt, wenn er vor dem 1. Januar 1993 geboren ist und von einer Person abstammt, die die Stichtagsvoraussetzung des 8. Mai 1945 nach Nummer 1 oder des 31. März 1952 nach Nummer 2 erfüllt, es sei denn, dass Eltern oder Voreltern ihren Wohnsitz erst nach dem 31. März 1952 in die Aussiedlungsgebiete verlegt haben, seinen Wohnsitz in den Aussiedlungsgebieten hatte. (2) Spätaussiedler ist auch ein deutscher Volkszugehöriger aus den Aussiedlungsgebieten des § 1 Abs. 2 Nr. 3 außer den in Absatz 1 genannten Staaten, der die übrigen Voraussetzungen des Absatzes 1 erfüllt und glaubhaft macht, dass er am 31. Dezember 1992 oder danach Benachteiligungen oder Nachwirkungen früherer Benachteiligungen auf Grund deutscher Volkszugehörigkeit unterlag. (3) Der Spätaussiedler ist Deutscher im Sinne des Artikels 116 Abs. 1 des Grundgesetzes. Ehegatten oder Abkömmlinge von Spätaussiedlern, die nach § 27 Abs. 1 Satz 2 in den Aufnahmebescheid einbezogen worden sind, erwerben, sofern die Einbeziehung nicht unwirksam geworden ist, diese Rechtsstellung mit ihrer Aufnahme im Geltungsbereich des Gesetzes. — Bundesvertriebenengesetz: [www.gesetze-im-internet.de/bvfg/__4.html § 4 Spätaussiedler]  (нем.)

Замечания

¹⁾ К перечисленным территориям относятся: Восточные области Германской империи, Данциг, Эстония, Латвия, Литва, страны бывшего СССР, Польша, Чехословакия, Венгрия, Румыния, Болгария, Югославия, Албания и Китай.

Лицо, подтвердившее свою принадлежность к немецкой национальности в рамках закона, получает «решение о приёме» (в просторечии — «вызов», нем. Aufnahmebescheid), гарантирующее, что при переезде в Германию оно будет принято по вышеупомянутому закону.

Процедура приёма

Законом от 28 июня 1990 года была введена двухступенчатая процедура приёма переселенцев, действующая по сей день. Первая ступень проходит в стране проживания претендента на статус переселенца и проводится Федеральным административным ведомством Германии, в результате которой заявление претендента проверяется на соответствие закону об изгнанных и беженцах. Рассмотрение заявления лица, уже находящегося в Германии, возможно лишь в исключительных случаях.

Важным условием присвоения статуса является наличие негативных последствий, которые заявителю пришлось испытать в своей жизни по причине его немецкой национальности. Для заявителей из стран бывшего СССР наличие таких последствий предполагается по умолчанию. Заявители из других стран, а также с 2007 года и заявители из стран Балтии должны доказывать наличие после 31 декабря 1992 года таких негативных последствий.

Вторым условием присвоения статуса позднего переселенца является принадлежность к немецкой национальности в соответствии с актуальной версией § 6 закона о беженцах и изгнанных. С 1996 года в рамках такой проверки с претендентом на статус позднего переселенца проводится собеседование (в просторечии — «шпрахтест», от нем. Sprachtest), в результате которого проверяется способность кандидата вести простой разговор на немецком языке.

Совместный выезд членов семьи переселенца

Члены семьи переселенца (супруги и прямые потомки — дети, внуки, правнуки и т. д.), не подтвердившие свою принадлежность к немецкой национальности в рамках закона, на определённых условиях также могут быть включены в решение о приёме и иметь возможность на совместное переселение в Германию. Условия совместного переселения членов семьи претерпевали значительные изменения в 2004 и 2013 годах.

Однако это возможно лишь в случае подачи основным лицом, получившим статус переселенца, заявления о «прикреплении» членов его семьи к «решению о приёме» переселенца — основного заявителя. Только при получении разрешения на совместный выезд («вызов» для членов семьи — нем. Einbeziehungsbescheid) указанные члены семьи, согласно § 7 и § 8 закона об изгнанных и беженцах, могут также переселяться в Германию. При этом это возможно лишь вместе с признанным переселенцем. Самостоятельного права на переселение в Германию в рамках данного закона такие лица не имеют.

С вступлением в силу закона о миграции 1 января 2005 года были изменены правила приёма членов семьи лиц, признанных поздними переселенцами. Так, выдача «прикреплений» стала возможна лишь только тем членам семьи, которых поздний переселенец сам по своему волеизъявлению пожелал взять с собой в Германию. Кроме того, эти члены семьи должны доказать владение немецким языком на уровне A1 общеевропейских компетенций владения языком, что может быть доказано получением языкового сертификата Start Deutsch 1, выдаваемого отделениями Института имени Гёте. Присоединение несовершеннолетних потомков стало возможным лишь вместе с родителями, а присоединение ненемецких супругов — лишь в случае нахождения в браке не менее 3 лет. Прикрепление членов семьи к «вызову» должно происходить до переселения основного заявителя в Германию.

В случае невыполнения данных условий члены семей позднего переселенца могут рассчитывать на переселение в Германию лишь в рамках общей процедуры воссоединения семей на правах иностранцев. Исключением являются случаи, когда супруги переселенцев, не удовлетворяющие требованиям к «включению» (например, не сдавшие тест на знание языка), выезжают совместно с переселенцем с целью совместной опеки над несовершеннолетним ребёнком.

Новые положения 2013/2014

С 14 сентября 2013 года в силу вступают новые положения, облегчающие претендентам получение статуса «позднего переселенца» и условия «прикрепления» членов семьи.

Изначально прикрепление членов семьи к основному «вызову» должно было осуществляться до переселения основного члена семьи, получившего статус переселенца. После его переселения в Германию «присоединение» оставшихся в стране проживания членов семьи, за некоторыми исключениями (особые трудности — нем. Härtefall), более было невозможно.

После вступивших в 2013 году изменений стало возможным «присоединение» оставшихся членов семьи к основному «вызову» задним числом, если основной заявитель, признанный поздним переселенцем, уже переселился в Германию. Теперь более не требуется, чтобы все члены семьи обязательно переселялись вместе. Общие требования для включения членов семьи остаются, однако, неизменными. В частности, члены семьи должны предоставить языковой сертификат, подтверждающий владение немецким языком на уровне A1. От сдачи теста освобождаются теперь не только инвалиды, как это было ранее, но и больные лица, а также все несовершеннолетние дети.

Кроме того, облегчились условия приёма самих поздних переселенцев. Претендент на статус переселенца должен, по-прежнему, показать владение немецким языком на уровне простого разговора. Однако, теперь ему необязательно доказывать приобретение языка в семье. Это означает, что немецкий язык может быть выучен и в качестве иностранного языка (необходим уровень B1). Более того, «шпрахтест» теперь может быть повторён, и лица, получившие отказ в переселении в Германию в качестве переселенцев в соответствии с действовавшими до 2013 года условиями приёма, получают возможность повторной подачи заявления и пересмотра дела.

В связи с вооружёнными столкновениями на востоке Украины заявления от жителей конфликтных регионов с июля 2014 года рассматриваются вне очереди.

В июле 2015 года Федеральный административный суд Германии, рассмотрев 11 тысяч исков от супругов и детей поздних переселенцев, прибывших в Германию со статусом § 7 «закона о переселнцах», постановил, что облегления, вступившие в силу в 2013 году, затрагивают лишь переселенцев и членов их семей, прибывших в Германию после 13 сентября 2013 года. Соответственно для лиц, прибывших в Германию в прошлые годы, закон действует в той формулировке, которая существовала на момент их переселения. По этой причине Федеральное административное ведомство Германии не будет принимать к пересмотру дела уже живущих в Германии лиц, прибывших со статусом § 7 «закона о переселенцах», с просьбой о присвоении им статуса переселенца по § 4.

После прибытия в Германию

После получения «вызова» и «прикрепления» для членов семьи всем переселяющемся необходимо получить визу для въезда и пребывания в ФРГ. После прибытия в ФРГ проходит вторая фаза процедуры приёма, которая заключается в окончательном присвоении статуса позднего переселенца и выдаче соответствующего свидетельства (нем. Spätaussiedlerbescheinigung) позднему переселенцу и членам его семьи, согласно § 15 закона об изгнанных и беженцах.

До 1996 года с кандидатами на статус позднего переселенца не проводилось личного собеседования для установления степени владения немецким языком. Решение принималось, исходя из предоставленных в анкете данных. Так как окончательное присвоение статуса позднего переселенца производилось уже в Германии, нередки были случаи, когда по прибытии в приёмный лагерь у переселенцев забирались решения о приёме по причине недостаточных знаний немецкого языка. В этом случае лишённые статуса переселенца люди должны были возвращаться в страну выселения, так как по истечении визы находились в Германии нелегально.

Получение гражданства ФРГ

Поздние переселенцы и члены их семей, включёные в «решение о приёме», согласно § 7 закона об изгнанных и беженцах, признаются немцами в смысле статьи 116 Конституции ФРГ («статусные немцы»). На основании полученного свидетельства о статусе переселенца, согласно § 7 закона о гражданстве Германии, данные лица автоматически получают немецкое гражданство. При этом от них не требуется прохождение процедуры натурализации и отказа от гражданства страны происхождения. До 1 августа 1999 года переселенцы формально должны были пройти процедуру натурализации. В случае, если право страны происхождения разрешает, то уже рождённые в Германии дети переселенцев также получают гражданство страны происхождения наряду с гражданством ФРГ.

Независимо от наличия или отсутствия гражданства другой страны все лица, имеющие другое гражданство, кроме гражданства ФРГ, впредь рассматриваются Германией как немецкие граждане. При этом государство, в котором переселенцы проживали до переселения в Германию, может после получения ими немецкого паспорта либо сохранить за ними своё гражданство (как, например, Россия), либо лишить их его (как, например, Казахстан).

Прочие члены семьи, не удовлетворяющие условиям § 7, однако удовлетворяющие условиям § 8 закона об изгнанных и беженцах, не получают по прибытии в Германию немецкого гражданства, однако могут рассчитывать на ВНЖ на правах иностранных граждан, а затем по желанию получить гражданство ФРГ на общих для иностранцев основаниях в результате натурализации.

Распределение переселенцев в Германии

В 1989 году был принят закон, действовавший до конца 2009 года, согласно которому вновь прибывшие переселенцы распределялись по территории Германии по определённым квотам и должны были в течение определённого времени жить в указанном населённом пункте (с 2000 года этот срок составлял три года). Только при соблюдении переселенцами этого требования они могли рассчитывать на социальную помощь государства. Несмотря на отмену этого закона, первичное распределение по федеральным землям существует до сих пор в соответствии с § 8 закона об изгнанных и переселенцах.

Статистика

С 1950 года в Германию прибыло около 4,5 миллионов переселенцев и поздних переселенцев. До конца 1980-х годов при этом доминировали переселенцы из Польши и Румынии, а с 1990 года основным контингентом стали переселенцы из СССР, а после его распада — из стран постсоветского пространства.

Суммарное число прибывших в Германию немецких переселенцев (1950—2005)

Всего	Бывш. СССР	Польша	Бывш. Чехословакия	Венгрия	Румыния	Бывш. Югославия	Прочие страны
4.481.882	2.334.334	1.444.847	105.095	21.411	430.101	90.378	55.716

По данным федерального статистического бюро Германии, на 2011 год в стране проживало 3,2 миллионов человек, переселившихся в Германию в качестве переселенцев и членов их семей. Это число составляет 71 % от общего числа лиц (4,5 миллионов), прибывших с 1950-х годов в Германию в статусе переселенца или позднего переселенца. Почти три четверти всех переселенцев проживают в четырёх федеральных землях: Баварии, Северном Рейне-Вестфалии, Баден-Вюртемберге и Нижней Саксонии. В новых землях (без Берлина) проживает всего около 5 % переселенцев и членов их семей.

Статистика по странам происхождения после 1990 года

В период 1990—2011 годов в Германию прибыло 2.507.950 человек в качестве «немецких переселенцев», большинство из которых осталось жить в ФРГ. Более половины живущих сегодня в Германии переселенцев составляют выходцы из стран бывшего СССР (1,45 миллионов человек), в том числе из России (612 тысяч) и Казахстана (575 тысяч). Кроме того, большое число проживающих в Германии переселенцев прибыло из Польши (579 тысяч) и Румынии (213 тысяч).

Следует отметить, что если в 1990 году переселенцы из Польши и Румынии составляли соответственно 33,7 % и 28 % всех немецких переселенцев, то в уже в 2000 году они вместе составили не более 1,1 % от всех переселенцев. Наибольший процент немецкие переселенцы из Польши и Румынии составляли с 1985 по 1989 годы. С 1990 года значительно возрос поток переселенцев из стран бывшего СССР. Так, их число возросло с 37,3 % в 1990 году до 94,7 % в 1993 году. С 1994 года число немецких переселенцев из стран бывшего СССР не падает ниже 95 %. Всего же в период с 1990 по 2011 годы в Германию в качестве переселенцев прибыло 926.367 человек из Казахстана, 699.395 человек из России, 206.846 человек из Польши, 187.925 человек из Румынии, 73.807 человек из Киргизии, 41.198 человек с Украины.

Среди всех 2.148 прибывших в 2011 году в Германию переселенцев 36,5 % составляли лица моложе 24 лет, 33,2 % — лица 25-44 лет.

В следующей таблице приводятся официальные данные о количестве немецких переселенцев, прибывших в Германию с 1990 года, и членов их семей. Статистика указана по странам происхождения переселенцев. Данные за 2016 год представлены на конец сентября.

Год	Общее число	в т.ч. из стран бывшего СССР	в том числе по отдельным странам бывшего СССР:						Польша	Румыния	Прочие страны
			Россия	Казахстан	Украина	Киргизия	Узбекистан	Таджикистан
1990	397.073	147.950	-	-	-	-	-	-	133.872	111.150	4.101
1991	221.995	147.333	-	-	-	-	-	-	40.131	32.184	2.347
1992	230.565	195.629	55.882	114.426	2.700	12.620	3.946	3.305	17.749	16.154	3.783
1993	218.888	207.347	67.365	113.288	2.711	12.373	3.882	4.801	5.431	5.811	3.226
1994	222.591	213.214	68.397	121.517	3.139	10.847	3.757	2.804	2.440	6.615	3.075
1995	217.898	209.409	71.685	117.148	3.650	8.858	3.468	1.834	1.677	6.519	3.059
1996	177.751	172.181	63.311	92.125	3.460	7.467	2.797	870	1.175	4.284	2.262
1997	134.419	131.895	47.055	73.967	3.153	4.010	1.885	415	687	1.777	1.470
1998	103.080	101.550	41.054	51.132	2.983	3.253	1.528	203	488	1.005	1.434
1999	104.916	103.599	45.951	49.391	2.762	2.742	1.193	112	428	855	1.482
2000	95.615	94.558	41.478	45.657	2.773	2.317	920	62	484	547	1.377
2001	98.484	97.434	43.885	46.178	3.176	2.020	990	56	623	380	1.176
2002	91.416	90.587	44.493	38.653	3.179	2.047	844	32	553	256	1.359
2003	72.885	72.289	39.404	26.391	2.711	2.040	714	26	444	137	1.018
2004	59.093	58.728	33.358	19.828	2.299	1.634	646	27	278	76	947
2005	35.522	35.396	21.113	11.206	1.306	840	307	15	80	39	616
2006	7.747	7.626	5.189	1.760	314	183	62	6	80	40	113
2007	5.792	5.695	3.735	1.279	244	211	96	10	70	21	126
2008	4.362	4.301	2.660	1.062	210	128	123	11	44	16	108
2009	3.360	3.292	1.918	851	268	122	44	1	45	23	88
2010	2.350	2.297	1.462	508	160	95	12	6	34	15	58
2011	2.148	2.092	1.257	616	90	65	9	8	33	21	2
2012	1.817	1.782	1.119	422	118	97	6	0	12	22	1
2013	2.427	2.386	1.307	785	159	59	12	10	11	30	0
2014	5.649	5.613	2.704	2.069	532	120	47	4	23	13	0
2015	6.118	6.096	2.760	1.988	926	144	80	9	13	7	2
2016	4.683	4.675	2.202	1.601	516	100	37	8	-	-	-

Причины изменения числа переселенцев

В 1990 году наблюдался пик переселения немцев в Германию. В этом году со статусом переселенца в страну прибыло 397.073 человек. В последующие годы стал наблюдаться медленный, но постоянный спад числа переселенцев. В 2000 году число переселенцев впервые не достигло и 100 тысяч человек. В 2011 году в Германию переселилось лишь 2148 человек, что составило наименьший показатель за всю историю приёма немцев по программе переселенцев с момента её открытия в 1950 году. С 1999 года также наблюдается и падение числа заявлений о приёме в Германию по программе переселенцев. В 2010 году было подано лишь 3908 заявлений, тогда как в 2004 их число составляло 34600 и в 1999 году — 117000. Всего же с 1990 по 2010 годы было подано 2,77 миллионов заявлений о переселении.

Федеральное ведомство по делам миграции и беженцев указывает несколько причин снижения потока немецких переселенцев в Германию. Среди них можно выделить следующие: снижение человеческого потенциала; изменение условий приёма переселенцев (например, введение языкового теста); исчезновение причин, способствующих эмиграции немцев из стран происхождения.

Однако с 2013 года наблюдается новое увеличение числа переселенцев. А в 2014 году их число даже удвоилось в сравнении с 2013 годом. Такое положение объясняется как принятием в 2013 году поправок к закону о переселенцах, облегчающих условия приёма, так и нестабильной политической обстановкой, связанной с событиями в восточной Украине и в Крыму.

Факты

• Переселенцев («аусзидлеров») не следует путать с другими категориями немецких беженцев и перемещённых лиц, переселение которых в ФРГ также осуществлялось на основании данного закона.
• В Германии немецких переселенцев из стран бывшего СССР (России, Казахстана, Украины и др.) называют Russlanddeutsche (читается: руссланд-дойче), что переводится как «российские немцы».
• Несмотря на существующие квоты по распределению переселенцев, в некоторых городах и населённых пунктах доля переселенцев очень высока. Например, в 30-тысячном Клоппенбурге около четверти населения происходит из семей переселенцев из стран бывшего СССР. Около 60-70 % жителей Хайдаха (района города Пфорцхайма) также являются российскими немцами. До трети жителей северо-западной части берлинского Марцана (около 200 тысяч человек) также составляют семьи «аусзидлеров».

См. также

• Всесоюзное общество советских немцев «Возрождение»
• Российские немцы
• Переселенцы из стран бывшего СССР в Германии
• Лагерь Фридланд
• Немецкое население Калининградской области (1945—1951)
• Депортация немцев после Второй мировой войны
• Судетские немцы

Литература

• Susanne Worbs, Eva Bund, Martin Kohls, Christian Babka von Gostomski. [www.bmi.bund.de/SharedDocs/Downloads/DE/Broschueren/2013/spaetaussiedler-in-deutschland.pdf?__blob=publicationFile (Spät-)Aussiedler in Deutschland: Eine Analyse aktueller Daten und Forschungsergebnisse] : [нем.]. — Nürnberg : Bundesamt für Migration und Flüchtlinge, 2013. — 247 S. — ISBN 978-3-944674-01-8.</span>

• [www.bmi.bund.de/SharedDocs/Downloads/DE/Broschueren/2012/wid_spaetaussiedler.html Will­kom­men in Deutsch­land — Zu­satz­in­for­ma­tio­nen für Spätaus­sied­ler] : [нем.]. — Berlin : Bundesministerium des Innern, 2011. — 72 S.</span>

• Michael Schönhuth. [www.uni-bielefeld.de/tdrc/ag_comcad/downloads/workingpaper_55_sch%C3%B6nhut.pdf Rückkehrstrategien von Spätaussiedlern im Kontext sich wandelnder Migrationsregime], 2008

Ссылки

• [aussiedlerbote.de/main/88-voprosy-grazhdanstva.html «Вопросы гражданства для поздних переселенцев»]. — на сайте Zeitung «Aussiedlerbote»/Газета «Переселенческий Вестник»  (рус.)
• [bundesrecht.juris.de/bundesrecht/bvfg/index.html «Закон об изгнанных»] на сайте Федерального министерства юстиции Германии  (нем.)
• [www.bva.bund.de/DE/Themen/Staatsangehoerigkeit/Aussiedler/aussiedler-node.html Информация о поздних переселенцах] на сайте Федерального административного ведомства Германии  (нем.)
• [recht.germany.ru/aussiedler.db/items/95.html FAQ по поздним переселенцам] на портале Germany.ru (неофициальная информация)
• [www.zeitung-heimat.de/recht/r70.html Сохранение единства семьи при переселении в Германию]
• [mediendienst-integration.de/artikel/aussiedler-spaetaussiedler-russlanddeutsche.html Wie geht es den Aussiedlern in Deutschland?] (BAMF-Studie, 2014)  (нем.)
• Der Spiegel: [www.spiegel.de/spiegel/print/d-44914326.html Manche kommen durch, andere gehen kaputt] (1971)  (нем.)
• [doku.iab.de/kurzber/2007/kb0807.pdf Verkehrte Welt: Spätaussiedler mit höherer Bildung sind öfter arbeitslos] (2007)  (нем.)

Отрывок, характеризующий Немецкие переселенцы

Княжна повернулась к ней и, стараясь затушить поднявшееся в ее душе враждебное чувство к этой девушке, поцеловала ее. Но ей становилось тяжело оттого, что настроение всех окружающих было так далеко от того, что было в ее душе.
– Где он? – спросила она еще раз, обращаясь ко всем.
– Он внизу, Наташа с ним, – отвечала Соня, краснея. – Пошли узнать. Вы, я думаю, устали, княжна?
У княжны выступили на глаза слезы досады. Она отвернулась и хотела опять спросить у графини, где пройти к нему, как в дверях послышались легкие, стремительные, как будто веселые шаги. Княжна оглянулась и увидела почти вбегающую Наташу, ту Наташу, которая в то давнишнее свидание в Москве так не понравилась ей.
Но не успела княжна взглянуть на лицо этой Наташи, как она поняла, что это был ее искренний товарищ по горю, и потому ее друг. Она бросилась ей навстречу и, обняв ее, заплакала на ее плече.
Как только Наташа, сидевшая у изголовья князя Андрея, узнала о приезде княжны Марьи, она тихо вышла из его комнаты теми быстрыми, как показалось княжне Марье, как будто веселыми шагами и побежала к ней.
На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно выражение – выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, что было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной мысли о себе, о своих отношениях к нему не было в душе Наташи.
Чуткая княжна Марья с первого взгляда на лицо Наташи поняла все это и с горестным наслаждением плакала на ее плече.
– Пойдемте, пойдемте к нему, Мари, – проговорила Наташа, отводя ее в другую комнату.
Княжна Марья подняла лицо, отерла глаза и обратилась к Наташе. Она чувствовала, что от нее она все поймет и узнает.
– Что… – начала она вопрос, но вдруг остановилась. Она почувствовала, что словами нельзя ни спросить, ни ответить. Лицо и глаза Наташи должны были сказать все яснее и глубже.
Наташа смотрела на нее, но, казалось, была в страхе и сомнении – сказать или не сказать все то, что она знала; она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела. Губа Наташи вдруг дрогнула, уродливые морщины образовались вокруг ее рта, и она, зарыдав, закрыла лицо руками.
Княжна Марья поняла все.
Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила:
– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…


Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?

Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.


Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.

Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.
Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.
«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.
Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.

Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
«Куда он ушел? Где он теперь?..»

Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личного горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.



Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.

После Бородинского сражения, занятия неприятелем Москвы и сожжения ее, важнейшим эпизодом войны 1812 года историки признают движение русской армии с Рязанской на Калужскую дорогу и к Тарутинскому лагерю – так называемый фланговый марш за Красной Пахрой. Историки приписывают славу этого гениального подвига различным лицам и спорят о том, кому, собственно, она принадлежит. Даже иностранные, даже французские историки признают гениальность русских полководцев, говоря об этом фланговом марше. Но почему военные писатели, а за ними и все, полагают, что этот фланговый марш есть весьма глубокомысленное изобретение какого нибудь одного лица, спасшее Россию и погубившее Наполеона, – весьма трудно понять. Во первых, трудно понять, в чем состоит глубокомыслие и гениальность этого движения; ибо для того, чтобы догадаться, что самое лучшее положение армии (когда ее не атакуют) находиться там, где больше продовольствия, – не нужно большого умственного напряжения. И каждый, даже глупый тринадцатилетний мальчик, без труда мог догадаться, что в 1812 году самое выгодное положение армии, после отступления от Москвы, было на Калужской дороге. Итак, нельзя понять, во первых, какими умозаключениями доходят историки до того, чтобы видеть что то глубокомысленное в этом маневре. Во вторых, еще труднее понять, в чем именно историки видят спасительность этого маневра для русских и пагубность его для французов; ибо фланговый марш этот, при других, предшествующих, сопутствовавших и последовавших обстоятельствах, мог быть пагубным для русского и спасительным для французского войска. Если с того времени, как совершилось это движение, положение русского войска стало улучшаться, то из этого никак не следует, чтобы это движение было тому причиною.
Этот фланговый марш не только не мог бы принести какие нибудь выгоды, но мог бы погубить русскую армию, ежели бы при том не было совпадения других условий. Что бы было, если бы не сгорела Москва? Если бы Мюрат не потерял из виду русских? Если бы Наполеон не находился в бездействии? Если бы под Красной Пахрой русская армия, по совету Бенигсена и Барклая, дала бы сражение? Что бы было, если бы французы атаковали русских, когда они шли за Пахрой? Что бы было, если бы впоследствии Наполеон, подойдя к Тарутину, атаковал бы русских хотя бы с одной десятой долей той энергии, с которой он атаковал в Смоленске? Что бы было, если бы французы пошли на Петербург?.. При всех этих предположениях спасительность флангового марша могла перейти в пагубность.
В третьих, и самое непонятное, состоит в том, что люди, изучающие историю, умышленно не хотят видеть того, что фланговый марш нельзя приписывать никакому одному человеку, что никто никогда его не предвидел, что маневр этот, точно так же как и отступление в Филях, в настоящем никогда никому не представлялся в его цельности, а шаг за шагом, событие за событием, мгновение за мгновением вытекал из бесчисленного количества самых разнообразных условий, и только тогда представился во всей своей цельности, когда он совершился и стал прошедшим.
На совете в Филях у русского начальства преобладающею мыслью было само собой разумевшееся отступление по прямому направлению назад, то есть по Нижегородской дороге. Доказательствами тому служит то, что большинство голосов на совете было подано в этом смысле, и, главное, известный разговор после совета главнокомандующего с Ланским, заведовавшим провиантскою частью. Ланской донес главнокомандующему, что продовольствие для армии собрано преимущественно по Оке, в Тульской и Калужской губерниях и что в случае отступления на Нижний запасы провианта будут отделены от армии большою рекою Окой, через которую перевоз в первозимье бывает невозможен. Это был первый признак необходимости уклонения от прежде представлявшегося самым естественным прямого направления на Нижний. Армия подержалась южнее, по Рязанской дороге, и ближе к запасам. Впоследствии бездействие французов, потерявших даже из виду русскую армию, заботы о защите Тульского завода и, главное, выгоды приближения к своим запасам заставили армию отклониться еще южнее, на Тульскую дорогу. Перейдя отчаянным движением за Пахрой на Тульскую дорогу, военачальники русской армии думали оставаться у Подольска, и не было мысли о Тарутинской позиции; но бесчисленное количество обстоятельств и появление опять французских войск, прежде потерявших из виду русских, и проекты сражения, и, главное, обилие провианта в Калуге заставили нашу армию еще более отклониться к югу и перейти в середину путей своего продовольствия, с Тульской на Калужскую дорогу, к Тарутину. Точно так же, как нельзя отвечать на тот вопрос, когда оставлена была Москва, нельзя отвечать и на то, когда именно и кем решено было перейти к Тарутину. Только тогда, когда войска пришли уже к Тарутину вследствие бесчисленных дифференциальных сил, тогда только стали люди уверять себя, что они этого хотели и давно предвидели.