Обыкновенный шимпанзе

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Обыкновенный шимпанзе
Научная классификация
Международное научное название

Pan troglodytes Blumenbach, 1775

Ареал
  1. Pan troglodytes verus
  2. P. t. vellerosus
  3. P. t. troglodytes
  4. P. t. schweinfurthii
Охранный статус

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Вымирающие виды
IUCN 3.1 Endangered: [www.iucnredlist.org/details/15933 15933 ]

Систематика
на Викивидах

Изображения
на Викискладе

Обыкнове́нный шимпанзе́[1] (лат. Pan troglodytes) — вид приматов из семейства гоминид (Hominidae). Вместе с карликовым шимпанзе образует род шимпанзе (Pan). Его телосложение более крепкое и мускулистое, чем у карликового шимпанзе, а ареал более обширный.





Подвиды

Признано несколько подвидов обыкновенного шимпанзе:[2]

Время жизни Y-хромосомного Адама у обыкновенного шимпанзе оценивается в 1,1 млн лет назад[3].

Основные факты

Обыкновенные шимпанзе живут в тропических лесах и влажных саваннах Западной и Центральной Африки. Они когда-то населяли большую часть этой области, но их среда обитания была резко уменьшена в последние годы.

Взрослые особи в дикой природе весят от 40 до 80 кг; рост мужской особи может составлять 160 см и женской 130 см. Тело покрыто грубой тёмно-коричневой шерстью, за исключением лица, пальцев ног, пальцев рук и подошв, часть волос белая (вокруг рта и на копчике). Шимпанзе рождаются с белыми волосками на копчике, и, пока они не выпали, взрослые особи относятся к проказам малышей со снисхождением[4]. Кожа детёнышей розовая, при достижении половой зрелости становится чёрной. Менструальный цикл составляет 38 дней, период беременности длится около 225 суток[5]. Младенцев шимпанзе отнимают от груди, когда им около трёх лет, но обычно они поддерживают тесную связь с матерью ещё несколько лет. Шимпанзе достигают половой зрелости в возрасте восьми–десяти лет, и их продолжительность жизни составляет приблизительно 50–60 лет. Самка обычно переходит в другую группу, самец остаётся в той же группе.

Питание

Шимпанзе всеядный, но главным образом его диета растительная, состоящая из фруктов, листьев, орехов, семян, клубней, и прочей растительности, а также грибов, насекомых, мёда, птичьих яиц и мелких позвоночных. Для извлечения термитов и раскалывания орехов создаются примитивные инструменты, представляющие собой доступные предметы подходящей формы или примитивно обработанные, например прутики, палки, камни или широкие листья. Имеются также случаи организованной охоты; в некоторых случаях, такие как убийство детёнышей леопарда[6], это прежде всего является защитным действием, так как леопард — его главный естественный хищник. Однако обыкновенные шимпанзе также иногда объединяются в группы и охотятся на добычу, такую как западные красные колобусы, мартышки и небольшие копытные. Однако, несмотря на склонность этих приматов к хищничеству, доля животной пищи в их рационе невелика: в среднем не больше 5%.

Западноафриканские шимпанзе (Pan troglodytes verus) являются единственными известными из животных помимо людей и врановых птиц, которые могут создавать и использовать специализированные инструменты для того, чтобы охотиться. Наблюдали, что шимпанзе в саванне на юго-востоке Сенегала создали копья, обрывая ветви с дерева и снимая с них кору, затем заостряя один конец своими зубами. Они использовали это оружие, чтобы убивать животных.[7] Там, где нет красных колобусов, самки и детёныши охотятся на спящих сенегальских галаго (Galago senegalensis), на пробу тыкая в дупла самодельные копья, а затем проверяя, попали ли[8].

Поведение

Обыкновенные шимпанзе живут в сообществах, которые типично колеблются от 20 до более чем 150 особей. Они живут и на деревьях и на земле равное время. Их обычная походка является четвероногой, используя подошвы ног и опоры на суставы рук, но они могут идти и вертикально на короткие расстояния. Ночь проводят в гнёздах на деревьях, гнёзда каждый вечер строят заново (выросшие в неволе особи строить гнёзда, как правило, не умеют). Спят, лёжа на боку с согнутыми коленями или на спине с прижатыми к животу ногами[5].

Язык

Общаются между собой, используя около 30 различных звуков, большую роль играют жесты, позы, мимика. Они умеют плакать (в отличие от человека — без слёз), смеяться. Чтобы подозвать сородича, обезьяна ухает, подкрепляя звуки специфическим «зовущим» выражением лица. Поджатые губы и пронзительный взгляд — угрожающая демонстрация (с таким лицом бросается в драку). Губы раздвинуты, дёсны обнажены, рот приоткрыт — покорность или испуг. Сходная мимика, но зубы сжаты — это «подобострастная улыбка» в присутствии доминантной особи. Улыбаясь, не показывая зубов, детёныши показывают, что агрессия не всерьёз. Ноющие звуки при вытянутых в трубку губах — знак дискомфорта, когда обезьяне требуется корм, груминг или что-то ещё. Топая, доминантная особь отгоняет подчинённую.[9]

При всём желании шимпанзе могут усвоить всего несколько слов из человеческих языков, поскольку их речевой аппарат устроен иначе, чем у человека. Успешными оказались опыты по обучению шимпанзе Уошо, а затем и других её соплеменников, языку глухонемых.

Расхождение от других гоминидов

Исследования ДНК, опубликованные в 2004—2005 годах показали различия между карликовым и обыкновенным шимпанзе, эти виды разделились меньше миллиона лет назад (примерно в то же время, что человек и неандерталец)[10][11]. Разделение линии шимпанзе от последнего общего предка человеческой линии произошло приблизительно 6 миллионов лет назад. Поскольку никакой другой вид гоминидов, кроме человека разумного, не сохранился, то обе разновидности шимпанзе являются самыми близкими живущими родственниками современных людей. Род шимпанзе отклонился от рода гориллы около 7 миллионов лет назад.

История взаимодействия с человеком

Более 150 лет численность шимпанзе сокращается главным образом из-за антропогенных факторов: уничтожения мест обитания (вырубки лесов), браконьерства, большей частью, ради мяса (англ.) (которое и раньше входило в меню различных народов континента)[12]. Вид находится под угрозой вымирания.

Представители этого вида по имени Хэм и Энос летали в космос в рамках программы «Меркурий».

Напишите отзыв о статье "Обыкновенный шимпанзе"

Примечания

  1. Соколов В. Е. Пятиязычный словарь названий животных. Млекопитающие. Латинский, русский, английский, немецкий, французский. / под общей редакцией акад. В. Е. Соколова. — М.: Рус. яз., 1984. — С. 93. — 10 000 экз.
  2. Полная иллюстрированная энциклопедия. «Млекопитающие» Кн. 1 = The New Encyclopedia of Mammals / под ред. Д. Макдональда. — М.: «Омега», 2007. — С. 407. — 3000 экз. — ISBN 978-5-465-01346-8.
  3. [phys.org/news/2016-02-ancient-chimpanzee-adam-million-years.html Ancient chimpanzee 'Adam' lived over one million years ago, research reveals, 2016.]
  4. Винс Смит Жизнь Софи. — М.: «Ридерз дайджест», 2005. — С. 496—497. — (Избранные романы). — ISBN 5-89355-110-9
  5. 1 2 «Энциклопедия живой природы». В 10 тт. Т. 10. — М.: ОЛМА Медиа Групп, 2007. 160 с., ил. — ISBN 978-5-373-00832-7
  6. [content.karger.com/ProdukteDB/produkte.asp?Aktion=ShowPDF&ArtikelNr=000156259&Ausgabe=238792&ProduktNr=223842&filename=000156259.pdf Aggression toward Large Carnivores by Wild Chimpanzees of Mahale Mountains National Park, Tanzania]
  7. Pruetz JD, Bertolani P (March 2007). «[www.current-biology.com/content/article/fulltext?uid=PIIS0960982207008019 Savanna chimpanzees, Pan troglodytes verus, hunt with tools]». Curr. Biol. 17 (5): 412–7. DOI:10.1016/j.cub.2006.12.042. PMID 17320393.
  8. [www.membrana.ru/particle/625 Шимпанзе ломают копья для охоты на спящих симпатяг]
  9. 1000 чудес природы. — 2007. — С. 192—193. — ISBN 5-89355-027-7
  10. Won YJ, Hey J (February 2005). «Divergence population genetics of chimpanzees». Mol. Biol. Evol. 22 (2): 297–307. DOI:10.1093/molbev/msi017. PMID 15483319.
  11. Fischer A, Wiebe V, Pääbo S, Przeworski M (May 2004). «Evidence for a complex demographic history of chimpanzees». Mol. Biol. Evol. 21 (5): 799–808. DOI:10.1093/molbev/msh083. PMID 14963091.
  12. Bowen-Jones, E., Pendry, S. (1999) The Threats to Primates and Other Mammals from the Bushmeat Trade in Africa and How This Could Be Diminished. Oryx, vol. 33, no. 3: 233-247.

Отрывок, характеризующий Обыкновенный шимпанзе



Ростов перед открытием кампании получил письмо от родителей, в котором, кратко извещая его о болезни Наташи и о разрыве с князем Андреем (разрыв этот объясняли ему отказом Наташи), они опять просили его выйти в отставку и приехать домой. Николай, получив это письмо, и не попытался проситься в отпуск или отставку, а написал родителям, что очень жалеет о болезни и разрыве Наташи с ее женихом и что он сделает все возможное для того, чтобы исполнить их желание. Соне он писал отдельно.
«Обожаемый друг души моей, – писал он. – Ничто, кроме чести, не могло бы удержать меня от возвращения в деревню. Но теперь, перед открытием кампании, я бы счел себя бесчестным не только перед всеми товарищами, но и перед самим собою, ежели бы я предпочел свое счастие своему долгу и любви к отечеству. Но это последняя разлука. Верь, что тотчас после войны, ежели я буду жив и все любим тобою, я брошу все и прилечу к тебе, чтобы прижать тебя уже навсегда к моей пламенной груди».
Действительно, только открытие кампании задержало Ростова и помешало ему приехать – как он обещал – и жениться на Соне. Отрадненская осень с охотой и зима со святками и с любовью Сони открыли ему перспективу тихих дворянских радостей и спокойствия, которых он не знал прежде и которые теперь манили его к себе. «Славная жена, дети, добрая стая гончих, лихие десять – двенадцать свор борзых, хозяйство, соседи, служба по выборам! – думал он. Но теперь была кампания, и надо было оставаться в полку. А так как это надо было, то Николай Ростов, по своему характеру, был доволен и той жизнью, которую он вел в полку, и сумел сделать себе эту жизнь приятною.
Приехав из отпуска, радостно встреченный товарищами, Николай был посылал за ремонтом и из Малороссии привел отличных лошадей, которые радовали его и заслужили ему похвалы от начальства. В отсутствие его он был произведен в ротмистры, и когда полк был поставлен на военное положение с увеличенным комплектом, он опять получил свой прежний эскадрон.
Началась кампания, полк был двинут в Польшу, выдавалось двойное жалованье, прибыли новые офицеры, новые люди, лошади; и, главное, распространилось то возбужденно веселое настроение, которое сопутствует началу войны; и Ростов, сознавая свое выгодное положение в полку, весь предался удовольствиям и интересам военной службы, хотя и знал, что рано или поздно придется их покинуть.
Войска отступали от Вильны по разным сложным государственным, политическим и тактическим причинам. Каждый шаг отступления сопровождался сложной игрой интересов, умозаключений и страстей в главном штабе. Для гусар же Павлоградского полка весь этот отступательный поход, в лучшую пору лета, с достаточным продовольствием, был самым простым и веселым делом. Унывать, беспокоиться и интриговать могли в главной квартире, а в глубокой армии и не спрашивали себя, куда, зачем идут. Если жалели, что отступают, то только потому, что надо было выходить из обжитой квартиры, от хорошенькой панны. Ежели и приходило кому нибудь в голову, что дела плохи, то, как следует хорошему военному человеку, тот, кому это приходило в голову, старался быть весел и не думать об общем ходе дел, а думать о своем ближайшем деле. Сначала весело стояли подле Вильны, заводя знакомства с польскими помещиками и ожидая и отбывая смотры государя и других высших командиров. Потом пришел приказ отступить к Свенцянам и истреблять провиант, который нельзя было увезти. Свенцяны памятны были гусарам только потому, что это был пьяный лагерь, как прозвала вся армия стоянку у Свенцян, и потому, что в Свенцянах много было жалоб на войска за то, что они, воспользовавшись приказанием отбирать провиант, в числе провианта забирали и лошадей, и экипажи, и ковры у польских панов. Ростов помнил Свенцяны потому, что он в первый день вступления в это местечко сменил вахмистра и не мог справиться с перепившимися всеми людьми эскадрона, которые без его ведома увезли пять бочек старого пива. От Свенцян отступали дальше и дальше до Дриссы, и опять отступили от Дриссы, уже приближаясь к русским границам.
13 го июля павлоградцам в первый раз пришлось быть в серьезном деле.
12 го июля в ночь, накануне дела, была сильная буря с дождем и грозой. Лето 1812 года вообще было замечательно бурями.
Павлоградские два эскадрона стояли биваками, среди выбитого дотла скотом и лошадьми, уже выколосившегося ржаного поля. Дождь лил ливмя, и Ростов с покровительствуемым им молодым офицером Ильиным сидел под огороженным на скорую руку шалашиком. Офицер их полка, с длинными усами, продолжавшимися от щек, ездивший в штаб и застигнутый дождем, зашел к Ростову.
– Я, граф, из штаба. Слышали подвиг Раевского? – И офицер рассказал подробности Салтановского сражения, слышанные им в штабе.
Ростов, пожимаясь шеей, за которую затекала вода, курил трубку и слушал невнимательно, изредка поглядывая на молодого офицера Ильина, который жался около него. Офицер этот, шестнадцатилетний мальчик, недавно поступивший в полк, был теперь в отношении к Николаю тем, чем был Николай в отношении к Денисову семь лет тому назад. Ильин старался во всем подражать Ростову и, как женщина, был влюблен в него.
Офицер с двойными усами, Здржинский, рассказывал напыщенно о том, как Салтановская плотина была Фермопилами русских, как на этой плотине был совершен генералом Раевским поступок, достойный древности. Здржинский рассказывал поступок Раевского, который вывел на плотину своих двух сыновей под страшный огонь и с ними рядом пошел в атаку. Ростов слушал рассказ и не только ничего не говорил в подтверждение восторга Здржинского, но, напротив, имел вид человека, который стыдился того, что ему рассказывают, хотя и не намерен возражать. Ростов после Аустерлицкой и 1807 года кампаний знал по своему собственному опыту, что, рассказывая военные происшествия, всегда врут, как и сам он врал, рассказывая; во вторых, он имел настолько опытности, что знал, как все происходит на войне совсем не так, как мы можем воображать и рассказывать. И потому ему не нравился рассказ Здржинского, не нравился и сам Здржинский, который, с своими усами от щек, по своей привычке низко нагибался над лицом того, кому он рассказывал, и теснил его в тесном шалаше. Ростов молча смотрел на него. «Во первых, на плотине, которую атаковали, должна была быть, верно, такая путаница и теснота, что ежели Раевский и вывел своих сыновей, то это ни на кого не могло подействовать, кроме как человек на десять, которые были около самого его, – думал Ростов, – остальные и не могли видеть, как и с кем шел Раевский по плотине. Но и те, которые видели это, не могли очень воодушевиться, потому что что им было за дело до нежных родительских чувств Раевского, когда тут дело шло о собственной шкуре? Потом оттого, что возьмут или не возьмут Салтановскую плотину, не зависела судьба отечества, как нам описывают это про Фермопилы. И стало быть, зачем же было приносить такую жертву? И потом, зачем тут, на войне, мешать своих детей? Я бы не только Петю брата не повел бы, даже и Ильина, даже этого чужого мне, но доброго мальчика, постарался бы поставить куда нибудь под защиту», – продолжал думать Ростов, слушая Здржинского. Но он не сказал своих мыслей: он и на это уже имел опыт. Он знал, что этот рассказ содействовал к прославлению нашего оружия, и потому надо было делать вид, что не сомневаешься в нем. Так он и делал.
– Однако мочи нет, – сказал Ильин, замечавший, что Ростову не нравится разговор Здржинского. – И чулки, и рубашка, и под меня подтекло. Пойду искать приюта. Кажется, дождик полегче. – Ильин вышел, и Здржинский уехал.
Через пять минут Ильин, шлепая по грязи, прибежал к шалашу.
– Ура! Ростов, идем скорее. Нашел! Вот тут шагов двести корчма, уж туда забрались наши. Хоть посушимся, и Марья Генриховна там.
Марья Генриховна была жена полкового доктора, молодая, хорошенькая немка, на которой доктор женился в Польше. Доктор, или оттого, что не имел средств, или оттого, что не хотел первое время женитьбы разлучаться с молодой женой, возил ее везде за собой при гусарском полку, и ревность доктора сделалась обычным предметом шуток между гусарскими офицерами.
Ростов накинул плащ, кликнул за собой Лаврушку с вещами и пошел с Ильиным, где раскатываясь по грязи, где прямо шлепая под утихавшим дождем, в темноте вечера, изредка нарушаемой далекими молниями.