Мавромихалис, Петрос

Петрос Мавромихалис <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Петрос Мавромихалис на портрете неизвестного художника</td></tr>
Председатель Временного правительства Греции
10 мая — 31 декабря 1823 года
Предшественник:	Афанасиос Канакарис
Преемник:	Георгиос Кундуриотис
Бей Мани
1815 год — 1821 год
Предшественник:	Тодорбей Дзанетакис
Преемник:	должность упразднена

Петрос Мавромихалис (греч. Πέτρος Μαυρομιχάλης), более известный как Петро-бей (греч. Πετρόμπεης, тур. Petro Bey); 1765 — 1848, Афины) — наиболее известный представитель семьи Мавромихалис, знаковая фигура Ново-Греческой истории.

Биография

В 1770 году, когда Петросу было 5 лет, его дед Георгиакис Мавромихалис и отец Петрос Мавромихалис-старший - подобно многим грекам-майнотам - приняли участие в Пелопоннесском восстании против многовековой турецкой тирании... В 1807 г. Петрос Мавромихалис-младший эмигрировал из родной Мореи на оккупированные Французской империей Ионические острова. Мавромихалис вступил во французскую службу и лично познакомился с Наполеоном I. Очарованный славой и удачей «нетерпеливого героя», — Мавромихалис прочил Наполеона в грядущие освободители Греции, — но, как известно, ошибся в своём расчёте…

В 1814 г. Петрос Мавромихалис вернулся в Морею. В то время султан даровал майнотам некоторую автономию, а во главе края поставил Мавромихалиса, пожаловав ему титул бея. С той поры Петрос стал известен как «Петро-бей». Почитаемый греками и уважаемый многими турками, Мавромихалис приобрел на родине громадный, почти царский авторитет. Коим умело воспользовался в освободительных целях. В 1818 году Мавромихалис вступил в тайное общество «Филики Этерия» и провёл серию трудных переговоров с клефтскими вожаками…

В 1821 году он сразу же примкнул к Общегреческому восстанию против турецкого владычества и выбил турок из города Каламата. Вскоре он возглавил «Мессенскую герузию», а затем - «Пелопоннесскую герузию». В 1823 году Петрос Мавромихалис был избран президентом временного правительства, и далее был активным участником всех политических процессов. Деятельно противостоял правительству Иоанна Каподистрии, который проводил бестактно-самодержавную политику, не считаясь с народными избранниками - демогеронтами.

Цаннис Мавромихалис, брат Петро-бея, поднял восстание в Морее. Каподистрия подавил восстание и заключил Цанниса и Петроса в тюрьму. Вскоре явились мстители. 9 октября 1831 года сын и брат Петро-бея — Георгий и Константин Мавромихалисы, жившие в Нафплионе под надзором полиции, — напали на Каподистрию и убили его. Константин Мавромихали был на месте забит народом, а Георгий успел укрыться в доме французской миссии, но был выдан и казнён. Однако, Временное правительство (которое возглавили архистратиг Колокотронис, Августинос Каподистрия и Колетти) вскоре освободило Петроса Мавромихалиса из узилища.

Старый Петро-бей вернулся к активной политической деятельности, стал членом национального собрания 1832 года, а позже — членом сената.

Умер маститый старец в Афинах в 1848 году, похоронен с большими почестями.

Литература

Мавромихали // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Мавромихалис, Петрос

В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».