Председатель (фильм)
«Председатель» | |
Жанр | |
---|---|
Режиссёр | |
Автор сценария | |
В главных ролях | |
Оператор | |
Композитор | |
Кинокомпания | |
Длительность |
166 мин. |
Страна | |
Язык | |
Год | |
IMDb | |
«Председатель» — художественный фильм 1964 года, снятый режиссёром Алексеем Салтыковым.
Сюжет
После Великой Отечественной войны фронтовик Андрей Егорович Трубников возвращается в родную деревню восстанавливать разорённое колхозное хозяйство.
Фильм-свидетельство о выдающемся подвиге советского народа в период восстановлении сельского хозяйства в послевоенные годы. В фильме в натуралистической форме показана жестокая реальность послевоенной русской деревни: председатель — ветеран-инвалид, колхозники — женщины, многие вдовы, разруха и ужасающая нищета. И в этих трудных условиях, председатель Егор Трубников принимает на себя ответственность за восстановление нормальной жизни.
В выражении темы послевоенной деревни, проявляется режиссерская идея о том, что борьба и испытания советских людей не закончились в мае 1945 года победой над фашистской Германией, а продолжались после окончания войны.
Созданное во второе послевоенное десятилетие современниками войны произведение является посланием от людей переживших испытания, которые трудно представить в наше время, об истинных возможностях и силе советского народа.
В ролях
- Михаил Ульянов — Андрей Егорович Трубников, председатель колхоза, ветеран ВОВ
- Иван Лапиков — Семён, брат Егора
- Нонна Мордюкова — Доня, жена Семёна
- Кира Головко — Надежда, гражданская жена Егора
- Валентина Владимирова — Полина Коршикова, доярка
- Антонина Богданова — Прасковья Сергеевна, доярка
- Сергей Курилов — Василий Кочетков, друг Егора
- Михаил Кокшенов — Миша
- Вячеслав Невинный — Павел Маркушев
- Николай Парфёнов — Клягин, секретарь райкома
- Варвара Попова — Самохина
- Виталий Соломин — Валежин, врач
- Аркадий Трусов — Игнат Захарович, агроном
- Владимир Этуш — Калоев, начальник районного отдела НКВД
- Сергей Голованов — корреспондент
- Владимир Гуляев — инструктор райкома
- Николай Хрящиков — член бюро райкома
- Вера Бурлакова — секретарша
- Елизавета Кузюрина — Мотя Постникова
- Сергей Блинников — Сердюков
- Тамара Носова — невеста Пашиного брата (нет в титрах)
- Владимир Маренков — Костя Маркушев
- Александр Лебедев — эпизод
- Зинаида Воркуль
Награды
- Премия по разделу фильмов современной тематики на ВКФ в Киеве (1966)
- Михаил Ульянов получил Ленинскую премию (1966) за исполнение роли Егора Трубникова
Факты
- За роль Егора Трубникова Михаил Ульянов признан лучшим актёром 1965 года (по опросу журнала «Советский экран»)
- Михаил Ульянов в роли председателя впечатлил маршала Жукова; когда подбирали исполнителя роли маршала в киноэпопее «Освобождение», Жуков высказался в пользу Ульянова, хотя не знал его фамилии («А пусть тот, который председателя сыграл»).[1]
- Прообразом Егора Трубникова был знаменитый белорусский партизан Кирилл Орловский[2]
- Натурные съёмки проходили под Можайском, в том числе в селе Мышкино, павильонные - в Риге.
Напишите отзыв о статье "Председатель (фильм)"
Примечания
- ↑ [www.kp.ru/daily/25836.3/2809310/ Дочь Маршала Победы Эра Георгиевна: Сериал «Жуков» - не исторический фильм, а набор анекдотов!]
- ↑ [www.russkoekino.ru/books/ruskino/ruskino-0068.shtml Художественный фильм «Председатель»]. Проверено 21 марта 2012 года. [www.webcitation.org/689iCvHSg Архивировано из первоисточника 4 июня 2012].
Ссылки
- [www.russkoekino.ru/books/ruskino/ruskino-0068.shtml О фильме «Председатель»]
Это заготовка статьи о советском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
|
Отрывок, характеризующий Председатель (фильм)
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.
На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.