Призренско-южноморавский диалект

При́зренско-южномора́вский диале́кт (также призренско-моравский диалект, призренско-южноморавская группа говоров, призренско-моравская группа говоров; серб. призренско-јужноморавски дијалекат, prizrensko-južnomoravski dijalekat) — один из трёх диалектов торлакского наречия наряду со сврлижско-запланским и тимокско-лужницким. Распространён в юго-восточной Сербии в районах по реке Южная Морава, а также в южных и восточных районах Косова.

В сравнении с другими диалектами торлакского наречия призренско-южноморавский является наименее балканизированным, в нём реже и менее последовательно реализуются черты, характерные для языков балканского языкового союза (прежде всего болгарского и македонского).

Вопросы классификации

В современных работах по сербскохорватской диалектологии призренско-южноморавский диалект включают в состав торлакского наречия (одного из четырёх наречий сербскохорватского языкового континуума наряду с кайкавским, чакавским и штокавским). Ранее диалекты торлакского наречия (включая и призренско-южноморавский) часто рассматривались как диалектная группа штокавского наречия — староштокавская призренско-тимокская группа диалектов.

Призренско-южноморавский диалект является переходным от торлакских диалектов к штокавским и противопоставлен в этом отношении собственно торлакским — тимокско-лужницкому, иначе называемому восточноторлакским, и сврлижско-запланскому, или западноторлакскому, диалекту.

Область распространения

Область распространения призренско-южноморавского диалекта охватывает территории юго-восточной Сербии в районах по течению реки Южная Морава от истока до устья, а также представлена в виде островных ареалов в тех или иных районах южного и юго-восточного Косова. Согласно современному административно-территориальному делению Сербии призренско-южноморавские говоры распространены на большей части Нишавского округа (кроме его крайне северных и восточных районов), на большей части Ябланичского и Пчиньского округов (исключая их восточные районы), а также в юго-западных районах Заечарского округа и в крайне западных районах Расинского и Топличского округов. В Косове и Метохии призренско-южноморавские говоры распространены в славяноязычных анклавах, находящихся на территории с албаноязычным населением в южных и восточных районах Призренского округа, в южных и центральных районах Косовского округа, а также в Косовско-Поморавском округе.

Ареал призренско-южноморавского диалекта граничит с северо-запада и севера с ареалом староштокавского косовско-ресавского диалекта, с востока — с ареалом сврлижско-запланского диалекта, на северо-востоке и на юго-востоке проходят небольшие участки границ призренско-южноморавского с тимокско-лужницким диалектом. С юга к ареалу призренско-южноморавского диалекта примыкают северномакедонские говоры, в которых отмечаются черты переходного торлакско-македонского типа. На западе и юго-западе ареал призренско-южноморавского диалекта не имеет чётких границ, так как торлакские говоры размещены здесь в виде небольших островных ареалов среди сплошного ареала албанского языка.

Этническая принадлежность носителей

Подавляющее большинство носителей призренско-южноморавского диалекта — сербы. Существуют также небольшие по численности этнические группы в призренско-южноморавском ареале, не относящие себя к сербам. Так, носители ряда островных говоров в Косове и Метохии причисляют себя к хорватам — они образуют субэтническую группу яневцев, живущих в ряде селений юго-восточного Косова: в Яневе, Летнице, Врнавоколо, Шашаре, Врнезе (во второй половине XX века часть яневцев переселилась в Хорватию: в основном в Кистане (село рядом с городами Книн и Дрниш) и в загребскую Дубраву). Кроме того, призренско-южноморавские говоры употребляются славянскими мусульманами, населяющими юго-западную часть территории Косова и Метохии: горанцами, прекокамцами, средчанами и другими группами (горанцы, живущие помимо юго-западных районов Метохии также в прилегающих к ним приграничных районах Албании и Македонии, признанны в Сербии отдельной этнокультурной группой). В говорах как хорватов-католиков (яневско-летницкие говоры), так и славян, исповедующих ислам (горанские говоры), отмечаются своеобразные черты, отличающие эти говоры от основного массива призренско-южноморавского диалекта.

Особенности диалекта

В призренско-южноморавских говорах на месте слоговой согласной *l̥ чаще всего отмечается гласная u (žut), как и в говорах сврлижско-запланского диалекта. После дентальных согласных в призренско-южноморавских говорах *l̥ перешло в сочетание lu (slu̍za, dlug), в то время как в сврлижско-запланских — в сочетание lə (sləza). Для тимокско-лужницких в отличие от остальных торлакских говоров характерны такие рефлексы *l̥, как lə (žləto) и u (vuk) после лабиальных согласных — в лужницких говорах, и l̥, оставшаяся без изменений во всех случаях (vl̥ci), — в тимокских говорах.

Наряду со значительным числом общеторлакских диалектных черт в призренско-южноморавском ареале отмечаются собственные местные диалектные особенности, к ним, в частности, относят:

• наличие, как и в сврлижско-запланских говорах, согласных ć, ʒ́ на месте праславянских сочетаний *tj и *dj; в тимокско-лужницких говорах на их месте развились аффрикаты č, dž (ǯ);
• отсутствие, как и в сврлижско-запланских говорах, палатализации заднеязычных k и g перед гласными переднего ряда и после j, l̥ и ń, отмечаемой в говорах тимокско-лужницкого диалекта;
• переход l на конце слога и слова в (j)a, отмечаемый в говорах Косова: be̍ja (литер. bijel), bi̍ja (литер. bio), vika̍ja (литер. vikao) и т. п.; при этом к востоку от Призрена могут встречаться формы типа videv, pepev, сходные с формами, характерными для македонских говоров окрестностей Тетова;
• смягчение l перед гласными e и i в говорах Косова под влиянием албанского языка;
• развитие под влиянием македонского языка ударения, которое обычно падает на третий слог от конца слова; такой тип ударения отмечается в южном ареале призренско-южноморавского диалекта, в частности, в Средской Жупе;
• окончание -u у глаголов 1-го лица единственного числа настоящего времени, отмечаемое в говорах к югу от Вране, и т. д.

Литература

1. Browne W. Serbo-croat // The Slavonic Languages / Comrie B., Corbett G. — London, New York: Routledge, 1993. — P. 306—387. — ISBN 0-415-04755-2.
2. Lisac J. Hrvatski dijalekti i govori štokavskog narječja i hrvatski govori torlačkog narječja // Hrvatska dijalektologija 1. — Zagreb: Golden marketing — Tehnička knjiga, 2003. — P. 141—153. — ISBN 953-212-168-4.
3. Кречмер А. Г., Невекловский Г. [www.slavcenteur.ru/Proba/ucheba/kursy/KretschNewekl_SerbohorvJazyk.pdf Сербохорватский язык (сербский, хорватский, боснийский языки)] // Языки мира. Славянские языки. — М.: Academia, 2005. — 62 с. — ISBN 5-87444-216-2.
4. Соболев А. Н. [iling.spb.ru/comparativ/persona/sobolev/Sobolev%201998%20Dijalekti%20istocne%20Srbije.pdf Диалекты восточной Сербии и западной Болгарии] // Малый диалектологический атлас балканских языков. Материалы второго рабочего совещания (Санкт-Петербург, 19 декабря 1997 года). — СПб.: Институт лингвистических исследований РАН, 1998. — С. 59—77.

Ссылки

• Ивић П. [img250.imageshack.us/img250/8238/ivicdijalektoloska2.jpg Диjалектолошка карта српскохрватског подручjа] (серб.). Imageshack.us. (Проверено 29 января 2014) — Диалектологическая карта сербохорватского языка (под редакцией П. Ивича).

Отрывок, характеризующий Призренско-южноморавский диалект

– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.