Фокин, Юрий Олегович
| Юрий Фокин | |
| Полное имя |
Юрий Олегович Фокин |
|---|---|
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Страна | |
| Профессии | |
| Инструменты | |
| Жанры | |
| Коллективы |
«Скоморохи», «Супер», «Цветы», «Машина времени», «Группа Стаса Намина» |
Юрий Олегович Фокин (25 ноября 1950, Москва) — рок-барабанщик СССР семидесятых годов[1]. Участник групп Скоморохи, Цветы, Машина времени, Группа Стаса Намина.
Биография
В 1957—1967 годы обучался в средней школе. В это время Юрий увлёкся музыкой, научился игре на гитаре и барабанах.
В 1966—1971 годы — барабанщик группы «Скоморохи».
В 1972 году — участвует в Ереванском фестивале эстрадной песни в составе группы «Супер». Группа «Супер» была создана для фестиваля и состояла из музыкантов различных групп: Сергей Дюжиков и Виктор Дегтярёв («Голубые гитары»), Юрий Саульский и Сергей Грачёв («Лучшие годы»), Леонид Бергер («Орфей»)[2].
В 1971 году Фокин участвует в подготовке записи первой пластинки группы «Цветы», параллельно участвует в группе «Скоморохи». С 1972 года играет в группе «Машина времени». В то время большинство групп находились в ДК «Энергетик». Об этом периоде вспоминает Надежда Львовна Оспанова, которая работала в те времена в Мосэнергпроекте, а в комитете комсомола отвечала за культмассовую работу в ДК «Энергетик»:
«Я очень любила „Машину времени“, потому что у них были остросоциальные песни. И „Цветы“ мне нравились, потому что они были очень спокойные и воспитанные ребята. А с Градским я постоянно ссорилась! У него в „Скоморохах“ был очень хороший ударник? Кажется, его звали Фокин. Ох, какой же хороший ударник! И вот однажды, когда у нас был молодёжный вечер в помещении министерства энергетики, наш конферансье Валя Шелков влетает к нам в комнату с криком: „Бегите скорее сюда! Там Градский опять хулиганит!“ А что делал Градский? Перед Фокиным стояло пять барабанчиков, больших и маленьких. И Градский начал один за другим их отодвигать в сторону. А Фокин тем временем продолжал играть. Градский забирал барабан за барабаном, а Фокин играл и мелодия оставалась. И всё, что он делал на пяти барабанах, он продолжал делать на трёх, а потом — на одном барабане. А наш Шелков стоит — весь трясётся. Он-то был ответственным за этот вечер, потому и переживал, что сейчас всё вот-вот сорвётся. Но мы-то знали, что Фокин — барабанщик от Бога! Он и на одном барабане сыграть сумеет!»[3]
Для подготовки и записи первых двух пластинок был создан коллектив, состоящий из Стаса Намина (электрогитара), Александра Лосева (вокал, бас-гитара), Владимира Семёнова (акустическая гитара), Сергея Дьячкова (пианино), Юрия Фокина (барабаны), который в дальнейшем стал известен под названием «Цветы»[4][5].
Сергей Дьячков вспоминает:Стас мне тогда говорил: «Есть такой потрясающий барабанщик, вот бы нам его взять!» А он не просто был барабанщик. Он и музыкант был гениальный. Он прекрасно на гитаре играет. Мы его приглашали в ансамбль, но он не хотел уходить из «Скоморохов». Он к нам приходил только на запись пластинки. Потом он увидел успех пластинки и перешёл к нам.[4][5]
1972—1973 — запись двух пластинок, которые в 1973 году и в 1974 году были выпущены тиражом по 7000000 штук каждая. В первую пластинку вошли песни «Не надо» (С. Дьячков — О. Гаджикасимов), «Есть глаза у цветов» (О. Фельцман — Р. Гамзатов, перевод Я. Козловского), «Звёздочка моя ясная» (В. Семёнов — О. Фокина). Все песни исполнил Александр Лосев. Во вторую пластинку вошли «Честно говоря» (С. Дьячков — М. Ножкин), «Ты и я» (А. Лосев — С. Намин), «Больше жизни» (В. Семёнов — Л. Дербенёв), «Колыбельная» (О. Фельцман — Р. Гамзатов, перевод Я. Козловского). Три песни исполнил Александр Лосев, «Честно говоря» в исполнении Сергея Дьячкова[4][5][6].
Благодаря творческому союзу двух профессиональных музыкантов, композиторов, авторов песен В. Семёнова и С. Дьячкова, солиста Александра Лосева, барабанщика Юрия Фокина и организатора Стаса Намина обе пластинки приобрели неслыханную популярность. Вместе с песнями стало известным и название ансамбля, исполнившего эти песни — «Цветы»[4][5][6].
1974—1978 — работа в Московской областной филармонии барабанщиком ВИА «Цветы» (1974—1977) и вокально-инструментальная группа под управлением Стаса Намина (1977—1978)[7].
В 1977 году поступил в Московское музыкальное училище[7].
В 1978 году эмигрирует в США. После отъезда Юрия Фокина Константин Никольский посвятил ему песню «Прощание с другом», известную под другим названием «О чём поёт ночная птица»[8].
В 1978—1980 годы — служба в Свято-Троицком монастыре Русской зарубежной церкви[7].
В 1980—1985 годах учился в образовательном отделе университета штата Нью-Йорк и в Свято-Троицкой духовной семинарии в Джорданвилле[7].
В 1985—2002 годах работал в магазине печати при Свято-Троицком монастыре Русской зарубежной церкви[7]. Был звонарём. Его звон славился особой музыкальностью.
В 2004 году Юрий знакомится и женится на Татьяне.
В 2004—2005 годах — работа графическим дизайнером для школы Self-Healing в Сан-Франциско[7]. В 2005 году — занятия в графическом классе дизайна и мультимедийных инструментов в CCSF[7].
2006 год — работа веб-дизайнером, фотографом в «BB Hawk — Men’s Ladies Couture Garments. Wholesale Gift & Jewelry Mart» — Пошив мужской и женской одежды высокого класса и оптовом аукционном зале подарков и драгоценностей" в Сан-Франциско[7].
В 2007 году — участие в Конгрессе американцев русского происхождения в Сан-Франциско[7].
В феврале 2007 года впервые приезжает в Россию для участия в юбилейном концерте группы «Скифы»[7].
В марте 2010 года вновь приезжает в Москву для участия в юбилейном концерте группы «Цветы».
В настоящее время Юрий Олегович живёт в Сан-Франциско (США), работает веб-дизайнером, фотографом, обслуживает средства программного обеспечения аппаратных средств Макинтош, даёт консультации[7].
Напишите отзыв о статье "Фокин, Юрий Олегович"
Примечания
- ↑ [art.specialradio.ru/index.php?id=43 Певец-разбойник Сергей Грачев. Сергей Попов — 2004 год]
- ↑ [www.rock-book.ru/total/rock_story/sssr.html История российской рок-музыки]
- ↑ [art.specialradio.ru/?id=264 ДК «Энергетик» — легенда московской рокенрольной тусовки, Часть 2. «Теперь здесь только театр» (окончание). Владимир Марочкин — 09 марта 2007 г.]
- ↑ 1 2 3 4 [art.specialradio.ru/index.php?id=241 Сергей Дьячков. Последнее интервью… Владимир Марочкин — 25 сентября 2006]
- ↑ 1 2 3 4 [popsa.info/bio/237/237b-1.html Владимир Семёнов — Интервью — 12 ноября 2005 года. Москва]
- ↑ 1 2 [via-era.narod.ru/obo_mne/Publikaz/Djazkov/Djazkov.html Сергей Дьячков-первый хитмейкер Союза эпохи ВИА. Валерий Колпаков — ноябрь-декабрь 2005 г.]
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 [www.yuritania.com/index.html Сайт Фокина Юрия Олеговича]
- ↑ [www.aptvisit.ru/catalogs/catalog_artists/russian_artist/nikolskij_konstantin/Веб—страница Константина Никольского на сайте АРТ—Visit]
Ссылки
- [www.yuritania.com/index.html Сайт Юрия Фокина]
- [www.youtube.com/watch?v=-a9bhpm4avs&feature=related «О чём поет ночная птица» — К.Никольский]
- [www.mashina.ru/ Сайт группы «Машина времени»]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Фокин, Юрий Олегович
On dirait que l'humanite a oublie les lois de son divin Sauveur, Qui prechait l'amour et le pardon des offenses, et qu'elle fait consister son plus grand merite dans l'art de s'entretuer.«Adieu, chere et bonne amie, que notre divin Sauveur et Sa tres Sainte Mere vous aient en Leur sainte et puissante garde. Marieie».
[Милый и бесценный друг. Ваше письмо от 13 го доставило мне большую радость. Вы всё еще меня любите, моя поэтическая Юлия. Разлука, о которой вы говорите так много дурного, видно, не имела на вас своего обычного влияния. Вы жалуетесь на разлуку, что же я должна была бы сказать, если бы смела, – я, лишенная всех тех, кто мне дорог? Ах, ежели бы не было у нас религии для утешения, жизнь была бы очень печальна. Почему приписываете вы мне строгий взгляд, когда говорите о вашей склонности к молодому человеку? В этом отношении я строга только к себе. Я понимаю эти чувства у других, и если не могу одобрять их, никогда не испытавши, то и не осуждаю их. Мне кажется только, что христианская любовь, любовь к ближнему, любовь к врагам, достойнее, слаще и лучше, чем те чувства, которые могут внушить прекрасные глаза молодого человека молодой девушке, поэтической и любящей, как вы.
Известие о смерти графа Безухова дошло до нас прежде вашего письма, и мой отец был очень тронут им. Он говорит, что это был предпоследний представитель великого века, и что теперь черед за ним, но что он сделает все, зависящее от него, чтобы черед этот пришел как можно позже. Избави нас Боже от этого несчастия.
Я не могу разделять вашего мнения о Пьере, которого знала еще ребенком. Мне казалось, что у него было всегда прекрасное сердце, а это то качество, которое я более всего ценю в людях. Что касается до его наследства и до роли, которую играл в этом князь Василий, то это очень печально для обоих. Ах, милый друг, слова нашего Божественного Спасителя, что легче верблюду пройти в иглиное ухо, чем богатому войти в царствие Божие, – эти слова страшно справедливы. Я жалею князя Василия и еще более Пьера. Такому молодому быть отягощенным таким огромным состоянием, – через сколько искушений надо будет пройти ему! Если б у меня спросили, чего я желаю более всего на свете, – я желаю быть беднее самого бедного из нищих. Благодарю вас тысячу раз, милый друг, за книгу, которую вы мне посылаете и которая делает столько шуму у вас. Впрочем, так как вы мне говорите, что в ней между многими хорошими вещами есть такие, которых не может постигнуть слабый ум человеческий, то мне кажется излишним заниматься непонятным чтением, которое по этому самому не могло бы принести никакой пользы. Я никогда не могла понять страсть, которую имеют некоторые особы, путать себе мысли, пристращаясь к мистическим книгам, которые возбуждают только сомнения в их умах, раздражают их воображение и дают им характер преувеличения, совершенно противный простоте христианской.
Будем читать лучше Апостолов и Евангелие. Не будем пытаться проникнуть то, что в этих книгах есть таинственного, ибо как можем мы, жалкие грешники, познать страшные и священные тайны Провидения до тех пор, пока носим на себе ту плотскую оболочку, которая воздвигает между нами и Вечным непроницаемую завесу? Ограничимся лучше изучением великих правил, которые наш Божественный Спаситель оставил нам для нашего руководства здесь, на земле; будем стараться следовать им и постараемся убедиться в том, что чем меньше мы будем давать разгула нашему уму, тем мы будем приятнее Богу, Который отвергает всякое знание, исходящее не от Него, и что чем меньше мы углубляемся в то, что Ему угодно было скрыть от нас, тем скорее даст Он нам это открытие Своим божественным разумом.
Отец мне ничего не говорил о женихе, но сказал только, что получил письмо и ждет посещения князя Василия; что касается до плана супружества относительно меня, я вам скажу, милый и бесценный друг, что брак, по моему, есть божественное установление, которому нужно подчиняться. Как бы то ни было тяжело для меня, но если Всемогущему угодно будет наложить на меня обязанности супруги и матери, я буду стараться исполнять их так верно, как могу, не заботясь об изучении своих чувств в отношении того, кого Он мне даст супругом.
Я получила письмо от брата, который мне объявляет о своем приезде с женой в Лысые Горы. Радость эта будет непродолжительна, так как он оставляет нас для того, чтобы принять участие в этой войне, в которую мы втянуты Бог знает как и зачем. Не только у вас, в центре дел и света, но и здесь, среди этих полевых работ и этой тишины, какую горожане обыкновенно представляют себе в деревне, отголоски войны слышны и дают себя тяжело чувствовать. Отец мой только и говорит, что о походах и переходах, в чем я ничего не понимаю, и третьего дня, делая мою обычную прогулку по улице деревни, я видела раздирающую душу сцену.
Это была партия рекрут, набранных у нас и посылаемых в армию. Надо было видеть состояние, в котором находились матери, жены и дети тех, которые уходили, и слышать рыдания тех и других. Подумаешь, что человечество забыло законы своего Божественного Спасителя, учившего нас любви и прощению обид, и что оно полагает главное достоинство свое в искусстве убивать друг друга.
Прощайте, милый и добрый друг. Да сохранит вас наш Божественный Спаситель и его Пресвятая Матерь под Своим святым и могущественным покровом. Мария.]
– Ah, vous expediez le courier, princesse, moi j'ai deja expedie le mien. J'ai ecris а ma pauvre mere, [А, вы отправляете письмо, я уж отправила свое. Я писала моей бедной матери,] – заговорила быстро приятным, сочным голоском улыбающаяся m lle Bourienne, картавя на р и внося с собой в сосредоточенную, грустную и пасмурную атмосферу княжны Марьи совсем другой, легкомысленно веселый и самодовольный мир.
– Princesse, il faut que je vous previenne, – прибавила она, понижая голос, – le prince a eu une altercation, – altercation, – сказала она, особенно грассируя и с удовольствием слушая себя, – une altercation avec Michel Ivanoff. Il est de tres mauvaise humeur, tres morose. Soyez prevenue, vous savez… [Надо предупредить вас, княжна, что князь разбранился с Михайлом Иванычем. Он очень не в духе, такой угрюмый. Предупреждаю вас, знаете…]
– Ah l chere amie, – отвечала княжна Марья, – je vous ai prie de ne jamais me prevenir de l'humeur dans laquelle se trouve mon pere. Je ne me permets pas de le juger, et je ne voudrais pas que les autres le fassent. [Ах, милый друг мой! Я просила вас никогда не говорить мне, в каком расположении духа батюшка. Я не позволю себе судить его и не желала бы, чтоб и другие судили.]
Княжна взглянула на часы и, заметив, что она уже пять минут пропустила то время, которое должна была употреблять для игры на клавикордах, с испуганным видом пошла в диванную. Между 12 и 2 часами, сообразно с заведенным порядком дня, князь отдыхал, а княжна играла на клавикордах.
Седой камердинер сидел, дремля и прислушиваясь к храпению князя в огромном кабинете. Из дальней стороны дома, из за затворенных дверей, слышались по двадцати раз повторяемые трудные пассажи Дюссековой сонаты.
В это время подъехала к крыльцу карета и бричка, и из кареты вышел князь Андрей, высадил свою маленькую жену и пропустил ее вперед. Седой Тихон, в парике, высунувшись из двери официантской, шопотом доложил, что князь почивают, и торопливо затворил дверь. Тихон знал, что ни приезд сына и никакие необыкновенные события не должны были нарушать порядка дня. Князь Андрей, видимо, знал это так же хорошо, как и Тихон; он посмотрел на часы, как будто для того, чтобы поверить, не изменились ли привычки отца за то время, в которое он не видал его, и, убедившись, что они не изменились, обратился к жене:
– Через двадцать минут он встанет. Пройдем к княжне Марье, – сказал он.
Маленькая княгиня потолстела за это время, но глаза и короткая губка с усиками и улыбкой поднимались так же весело и мило, когда она заговорила.
