Харьковский городской совет

Харьковский городской совет
Харківська міська рада

Герб
Страна	Украина
Статус	горсовет
Входит в	Харьковская область
Административный центр	Харьков
Городской голова	Геннадий Адольфович Кернес
Официальный язык	украинский
Население (2015)	1 449 674
Площадь	350 км²
[www.city.kharkov.ua/ru/ Официальный сайт]

Харьковский городской совет — одна из административно-территориальных единиц в составе Харьковской области. Входит в состав Харьковской агломерации.

Состав

• город Харьков —  1 451 522 чел.
  • Шевченковский район — 225 тыс. чел.
  • Новобаварский район — 108,7 тыс. чел.
  • Холодногорский район — 91,3 тыс. чел.
  • Немышлянский район — 142 тыс. чел.
  • Киевский район — 180,8 тыс. чел.
  • Слободской район — 150 тыс. чел.
  • Основянский район — 94 тыс. чел.
  • Московский район — 305 тыс. чел.
  • Индустриальный район — 158 тыс. чел.

Городской голова

Городской голова является главным должностным лицом территориальной общины, представляющий её интересы, избирается на 5 лет и осуществляет свои полномочия на постоянной основе. Он возглавляет исполнительный комитет городского совета, председательствует на заседаниях городского совета.

Городские головы (до 1917 г.)

• 1767—1767 — Гуковский Павел
• 1768—1778 — Афанасьев Федор
• 1779—1784 — Артюхов Петр
• 1784—1789 — Карпов Артемий
• 1790—1791 — Павлов Александр
• 1791—1793 — Тамбовцев Алексей
• 1793—1796 — Аникеев Андрей
• 1796—1799 — Бутенко Михаил
• 1799—1805 — Урюпин Егор
• 1805—1808 — Аникеев Андрей
• 1808—1811 — Карпов Федот
• 1811—1823 — Ламакин Василий
• 1823—1828 — Криворотов Григорий
• 1829—1834 — веревочная Антон
• 1835 — Кузин Кузьма (избран, но не занимал должности)
• 1835—1837 — Ковалёв Дмитрий
• 1838 — Карпов Сергей
• 1838—1839 — Базилевский Федор
• 1839—1841 — Климов Андрей
• 1841—1843 — Гринченков Гавриил
• 1844—1846 — Рудаков Федор
• 1846—1847 — Котляров Михаил
• 1847—1849 — Рыжов Иван
• 1850—1852 — Рудаков Алексей
• 1853—1858 — Костюрин Сергей
• 1859—1861 — Северин Александр
• 1862—1867 — Скрынник Алексей
• 1867—1870 — Шатунов Николай
• 1871—1873 — Гордиенко Егор Степанович (1812—1897)
• 1874—1875 — Чепелкин Алексей
• 1875—1884 — Ковалев Александр
• 1884—1891 — Фесенко Иван
• 1892—1893 — Щелков Владимир
• 1893—1900 — Голенищев-Кутузов, Иван Тимофеевич
• 1900—1912 — Погорелко, Александр Константинович
• 1913—1913 — Будберг Роман
• 1913—1914 — Дорофеев Николай
• 1914 — Бич-Лубенский Иван (избран, но не занимал должности)К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
• 1914—1917 — Багалей, Дмитрий Иванович (26.10 (7.11) 1857 — 9.02.1932)

Городские головы и их выборы (с 1990 года)

• Кушнарёв, Евгений Петрович (1990—1998)
• Пилипчук, Михаил Дмитриевич (1998—2002)
• Шумилкин, Владимир Андреевич (2002—2006); на должность главы претендовало 16 человек. На выборах 2002 года Шумилкин набрал почти 36,5 % голосов. Второе и третье места заняли секретарь обкома КПУ Алла Александровская и председатель Харьковской областной организации Народного Руха Украины Анатолий Семенченко. На четвёртом месте — «против всех» (ни одного из 14 претендентов на кресло председателя не поддержали чуть больше 17 %).
• Добкин, Михаил Маркович (с 2006 по 18 марта 2010 года); на выборах 2006 года за него проголосовали 309 413 харьковчан. Следом за ним — Владимир Шумилкин, за которого отдали свои голоса 167 386 харьковчан. Алла Александровская получила 57 978 голосов, «против всех» — 49 479 голосов.
• Кернес, Геннадий Адольфович, (и. о. с 18 марта 2010 года, выбран 31 октября 2010 года, зарегистрированный 14 ноября 2010 года, принёс присягу 24 ноября 2010 года).

Распоряжение городского головы

• [doc.citynet.kharkov.ua/ru/profile Распоряжение городского головы]

Многократные объявления русского языка региональным

Русский язык неоднократно становился в городе официальным и региональным. В 1996 году Харьковский городской совет принял решение использовать русский язык в качестве рабочего наряду с государственным. Однако Верховный суд Украины признал это решение незаконным. Летом 2000 года Харьковский горсовет принял новое решение об официальном использовании русского языка наряду с украинским в органах и учреждениях города 31 марта 2002 года в Харькове был проведён консультативный референдум, на котором 87 % участников высказались за официальный статус русского языка на территории, подчинённой Харьковскому городскому совету. 6 марта 2006 года горсовет Харькова, первым из местных советов юго-восточных регионов Украины, принял решение признать русский язык региональным Позже горсовет отклонил протест прокурора, а 6 февраля 2007 областной Апелляционный суд отказал в жалобе прокурору, оставив решение городского совета в силе).

4 июля 2007 года сессия Харьковского горсовета в уставе города закрепила положение, что русский язык на территории города Харькова является региональным.

20 августа 2012 года, после принятия Верховной Радой закона о языках, городской совет утвердил русский язык региональным языком общения и делопроизводства. На территории города Харькова на украинском либо русском языках возможны: акты городского совета и его исполнительных органов, должностных лиц; пишутся наименования органов государственной власти и местного самоуправления, объединений граждан, предприятий, учреждений и организаций, надписи на их печатях и штампах, официальных бланках и табличках; оформляется документация местных референдумов; украинский и русский применяется в работе и делопроизводстве органов местного самоуправления и в переписке с органами государственной власти высшего уровня; тексты официальных объявлений и сообщений выполняются государственным языком и распространяется на русском языке.

Символ города

• Здание городского совета стало одним из (четвёртым) общепринятых символов Харькова.

См. также

• Харьковский областной совет.

Ссылки

• [vk.com/hgs_press Харьковский городской совет во "Вконтакте"]
• [www.facebook.com/kharkovgovernment Харьковский городской совет в "Facebook"]
• [twitter.com Харьковский городской совет в "Twitter"]
• [instagram.com/gor.sovet.kharkov/ Харьковский городской совет в "Instagram"]
• [www.city.kharkov.ua/ru/ Официальный сайт Харьковского городского совета,городского головы, исполнительного комитета]

Отрывок, характеризующий Харьковский городской совет

Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.
Во весь вечер Николай обращал больше всего внимания на голубоглазую, полную и миловидную блондинку, жену одного из губернских чиновников. С тем наивным убеждением развеселившихся молодых людей, что чужие жены сотворены для них, Ростов не отходил от этой дамы и дружески, несколько заговорщически, обращался с ее мужем, как будто они хотя и не говорили этого, но знали, как славно они сойдутся – то есть Николай с женой этого мужа. Муж, однако, казалось, не разделял этого убеждения и старался мрачно обращаться с Ростовым. Но добродушная наивность Николая была так безгранична, что иногда муж невольно поддавался веселому настроению духа Николая. К концу вечера, однако, по мере того как лицо жены становилось все румянее и оживленнее, лицо ее мужа становилось все грустнее и бледнее, как будто доля оживления была одна на обоих, и по мере того как она увеличивалась в жене, она уменьшалась в муже.


Николай, с несходящей улыбкой на лице, несколько изогнувшись на кресле, сидел, близко наклоняясь над блондинкой и говоря ей мифологические комплименты.
Переменяя бойко положение ног в натянутых рейтузах, распространяя от себя запах духов и любуясь и своей дамой, и собою, и красивыми формами своих ног под натянутыми кичкирами, Николай говорил блондинке, что он хочет здесь, в Воронеже, похитить одну даму.
– Какую же?
– Прелестную, божественную. Глаза у ней (Николай посмотрел на собеседницу) голубые, рот – кораллы, белизна… – он глядел на плечи, – стан – Дианы…
Муж подошел к ним и мрачно спросил у жены, о чем она говорит.
– А! Никита Иваныч, – сказал Николай, учтиво вставая. И, как бы желая, чтобы Никита Иваныч принял участие в его шутках, он начал и ему сообщать свое намерение похитить одну блондинку.
Муж улыбался угрюмо, жена весело. Добрая губернаторша с неодобрительным видом подошла к ним.
– Анна Игнатьевна хочет тебя видеть, Nicolas, – сказала она, таким голосом выговаривая слова: Анна Игнатьевна, что Ростову сейчас стало понятно, что Анна Игнатьевна очень важная дама. – Пойдем, Nicolas. Ведь ты позволил мне так называть тебя?
– О да, ma tante. Кто же это?
– Анна Игнатьевна Мальвинцева. Она слышала о тебе от своей племянницы, как ты спас ее… Угадаешь?..
– Мало ли я их там спасал! – сказал Николай.
– Ее племянницу, княжну Болконскую. Она здесь, в Воронеже, с теткой. Ого! как покраснел! Что, или?..
– И не думал, полноте, ma tante.
– Ну хорошо, хорошо. О! какой ты!
Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла, рассчитываясь за карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее.
– Очень рада, мой милый, – сказала она, протянув ему руку. – Милости прошу ко мне.
Поговорив о княжне Марье и покойнике ее отце, которого, видимо, не любила Мальвинцева, и расспросив о том, что Николай знал о князе Андрее, который тоже, видимо, не пользовался ее милостями, важная старуха отпустила его, повторив приглашение быть у нее.
Николай обещал и опять покраснел, когда откланивался Мальвинцевой. При упоминании о княжне Марье Ростов испытывал непонятное для него самого чувство застенчивости, даже страха.
Отходя от Мальвинцевой, Ростов хотел вернуться к танцам, но маленькая губернаторша положила свою пухленькую ручку на рукав Николая и, сказав, что ей нужно поговорить с ним, повела его в диванную, из которой бывшие в ней вышли тотчас же, чтобы не мешать губернаторше.
– Знаешь, mon cher, – сказала губернаторша с серьезным выражением маленького доброго лица, – вот это тебе точно партия; хочешь, я тебя сосватаю?
– Кого, ma tante? – спросил Николай.
– Княжну сосватаю. Катерина Петровна говорит, что Лили, а по моему, нет, – княжна. Хочешь? Я уверена, твоя maman благодарить будет. Право, какая девушка, прелесть! И она совсем не так дурна.
– Совсем нет, – как бы обидевшись, сказал Николай. – Я, ma tante, как следует солдату, никуда не напрашиваюсь и ни от чего не отказываюсь, – сказал Ростов прежде, чем он успел подумать о том, что он говорит.
– Так помни же: это не шутка.
– Какая шутка!
– Да, да, – как бы сама с собою говоря, сказала губернаторша. – А вот что еще, mon cher, entre autres. Vous etes trop assidu aupres de l'autre, la blonde. [мой друг. Ты слишком ухаживаешь за той, за белокурой.] Муж уж жалок, право…
– Ах нет, мы с ним друзья, – в простоте душевной сказал Николай: ему и в голову не приходило, чтобы такое веселое для него препровождение времени могло бы быть для кого нибудь не весело.
«Что я за глупость сказал, однако, губернаторше! – вдруг за ужином вспомнилось Николаю. – Она точно сватать начнет, а Соня?..» И, прощаясь с губернаторшей, когда она, улыбаясь, еще раз сказала ему: «Ну, так помни же», – он отвел ее в сторону:
– Но вот что, по правде вам сказать, ma tante…
– Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем.
Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
– Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег.
– О да, понимаю, – сказала губернаторша.
– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.