Ольшаны (Харьковская область)

Посёлок городского типа Ольшаны укр. Вільшани Страна УкраинаУкраина Область ХарьковскаяХарьковская область Район Дергачёвский Поселковый совет Ольшанский Координаты 50°03′12″ с. ш. 35°53′05″ в. д.50.053333333333335° с. ш. 35.884722222222223° в. д. / 50.053333333333335; 35.884722222222223    Основан 1650 ПГТ с 1938 Площадь 9,9 км² Официальный язык украинский, русский Население 7252 человека (2001) Плотность 732,530 чел./км² Часовой пояс UTC+2, летом UTC+3 Телефонный код +380 5763 Почтовый индекс 62360 Автомобильный код AX, КХ / 21 КОАТУУ 6322056200

К:Населённые пункты, основанные в 1650 году

Ольша́ны, в 18 веке также Ольшана (укр. Вільшани) — посёлок городского типа, Ольшанский поселковый совет, Дергачёвский район, Харьковская область, Украина.

География

Посёлок городского типа Ольшаны находится на реках Лосык и Криворотовка, которая в Ольшанах называется Нецвитай, которые пересекаются в одну реку Криворотовка. Эта река через 2 км впадает в реку Уды (правый приток), выше по течению примыкают сёла Гуковка и Ярошовка, ниже по течению на расстоянии в 1 км — село Двуречный Кут.

История

Поселение было основано в 1650-е годы выходцами из-за Днепра (переселенцами из Богуславской Ольшаны на Киевщине, которые спасались на Слобожанщине от польского гнета). Основателем считается глава переселенцев и представитель старшинского казачьего рода Семен Ковалевский. С конца XVII века - сотенное местечко Харьковского слободского казацкого полка, центр Ольшанской сотни.

В XVIII веке Ольшаны были укреплённым городом.

В 1741 году была построена Николаевская церковь.

С 1765 года — центр Ольшанского (Олешанского) комиссарства Харьковской провинции Слободской губернии.

Население в 1779 году для окружающих населённых пунктов большое — 2695 мужчин, в подавляющем большинстве войсковых обывателей (женщины не учитывались, так как не платили налогов).

В 1780 поселение вошло в Золочевский уезд Харьковского наместничества (с 1835 года - Харьковской губернии).

В 1906 году Ольшаны (Ольшаная, Ольшанка) были слободой Харьковского уезда Харьковской губернии в 28 верстах от города Харькова, при pp. Ольшанке и Осиной. Церквей 4; базары и 4 ярмарки. Жителей 9252.

В 1938 году Ольшаны стали посёлком городского типа.

В ходе Великой Отечественной войны в октябре 1941 года Ольшаны были оккупированы наступавшими немецкими войсками,

Во время немецкой оккупации в окрестностях посёлка действовал партизанский отряд под командованием Даниила Гришко

в феврале 1943 года - освобождены РККА.

По состоянию на начало 1974 года, здесь действовали мебельная фабрика, швейная фабрика и совхоз овоще-молочного направления.

В 1981 году население Ольшан составляло 9,2 тыс. жителей, здесь действовали мебельная фабрика, швейная фабрика, цеха харьковских швейных фабрик "Украина" и "Динамо", цех Дергачевского пищекомбината, комбинат коммунальных предприятий, средняя школа, два лечебных заведения, Дом культуры и две библиотеки.

В 1989 году численность населения составляла 8492 человек.

По Всеукраинской переписи 2001 года население составляло 7252 человек (3218 мужчин и 4034 женщин).

Современное состояние

Экономика

• Молочно-товарная ферма, машинно-тракторные мастерские.
• Мебельная, швейная фабрики.
• Овощные и молочные хозяйства.
• Сельскохозяйственное ООО «Вільне».
• Мельница.

Транспорт

Находится в 28 км от Харькова, 6 км от железнодорожной станции Пересечная, на трассе «Харьков—Сумы». Через посёлок проходит автомобильная дорога Т-2106. Имеется автобусное сообщение с Харьковом (маршрут № 1152).

Объекты социальной сферы

• Детский сад.
• Школа.
• Дом культуры
• Библиотека.
• Больница.

Известные жители

Уроженцы Ольшан получили почётные звания Героя Советского Союза и Героя Социалистического Труда:

• Андрейко, Николай Матвеевич — за отвагу и мужество, проявленные при форсировании Днепра;
• Денчик, Николай Фёдорович — за образцовое выполнение боевых заданий;
• Коваль, Иван Лукич — Герой Социалистического Труда.
• Батий, Григорий Иванович — заслуженный художник Украины.
• Колесник, Борис Афанасьевич - заслуженный художник Украины
• Крамаренко, Андрей Иванович - заслуженный артист Украины

В расположенной близ Ольшан усадьбе родился известный русский историк, профессор Максим Максимович Ковалевский (1851—1916).

Достопримечательности

• Братская могила советских воинов;
• Земельный банк (1912).
• Здание Земской школы (1910).

См. также

• Ольшана — село в Харьковской области (Двуречанский район)

Ссылки

• [gska2.rada.gov.ua/pls/z7502/A005?rf7571=32929 Сайт Верховной рады Украины]
• [vilshany.info/ Официальный сайт посёлка Ольшаны]
• [vilshany.info/forum форум посёлка Ольшаны]

Отрывок, характеризующий Ольшаны (Харьковская область)

После казни Пьера отделили от других подсудимых и оставили одного в небольшой, разоренной и загаженной церкви.
Перед вечером караульный унтер офицер с двумя солдатами вошел в церковь и объявил Пьеру, что он прощен и поступает теперь в бараки военнопленных. Не понимая того, что ему говорили, Пьер встал и пошел с солдатами. Его привели к построенным вверху поля из обгорелых досок, бревен и тесу балаганам и ввели в один из них. В темноте человек двадцать различных людей окружили Пьера. Пьер смотрел на них, не понимая, кто такие эти люди, зачем они и чего хотят от него. Он слышал слова, которые ему говорили, но не делал из них никакого вывода и приложения: не понимал их значения. Он сам отвечал на то, что у него спрашивали, но не соображал того, кто слушает его и как поймут его ответы. Он смотрел на лица и фигуры, и все они казались ему одинаково бессмысленны.
С той минуты, как Пьер увидал это страшное убийство, совершенное людьми, не хотевшими этого делать, в душе его как будто вдруг выдернута была та пружина, на которой все держалось и представлялось живым, и все завалилось в кучу бессмысленного сора. В нем, хотя он и не отдавал себе отчета, уничтожилась вера и в благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в бога. Это состояние было испытываемо Пьером прежде, но никогда с такою силой, как теперь. Прежде, когда на Пьера находили такого рода сомнения, – сомнения эти имели источником собственную вину. И в самой глубине души Пьер тогда чувствовал, что от того отчаяния и тех сомнений было спасение в самом себе. Но теперь он чувствовал, что не его вина была причиной того, что мир завалился в его глазах и остались одни бессмысленные развалины. Он чувствовал, что возвратиться к вере в жизнь – не в его власти.
Вокруг него в темноте стояли люди: верно, что то их очень занимало в нем. Ему рассказывали что то, расспрашивали о чем то, потом повели куда то, и он, наконец, очутился в углу балагана рядом с какими то людьми, переговаривавшимися с разных сторон, смеявшимися.
– И вот, братцы мои… тот самый принц, который (с особенным ударением на слове который)… – говорил чей то голос в противуположном углу балагана.
Молча и неподвижно сидя у стены на соломе, Пьер то открывал, то закрывал глаза. Но только что он закрывал глаза, он видел пред собой то же страшное, в особенности страшное своей простотой, лицо фабричного и еще более страшные своим беспокойством лица невольных убийц. И он опять открывал глаза и бессмысленно смотрел в темноте вокруг себя.
Рядом с ним сидел, согнувшись, какой то маленький человек, присутствие которого Пьер заметил сначала по крепкому запаху пота, который отделялся от него при всяком его движении. Человек этот что то делал в темноте с своими ногами, и, несмотря на то, что Пьер не видал его лица, он чувствовал, что человек этот беспрестанно взглядывал на него. Присмотревшись в темноте, Пьер понял, что человек этот разувался. И то, каким образом он это делал, заинтересовало Пьера.
Размотав бечевки, которыми была завязана одна нога, он аккуратно свернул бечевки и тотчас принялся за другую ногу, взглядывая на Пьера. Пока одна рука вешала бечевку, другая уже принималась разматывать другую ногу. Таким образом аккуратно, круглыми, спорыми, без замедления следовавшими одно за другим движеньями, разувшись, человек развесил свою обувь на колышки, вбитые у него над головами, достал ножик, обрезал что то, сложил ножик, положил под изголовье и, получше усевшись, обнял свои поднятые колени обеими руками и прямо уставился на Пьера. Пьеру чувствовалось что то приятное, успокоительное и круглое в этих спорых движениях, в этом благоустроенном в углу его хозяйстве, в запахе даже этого человека, и он, не спуская глаз, смотрел на него.
– А много вы нужды увидали, барин? А? – сказал вдруг маленький человек. И такое выражение ласки и простоты было в певучем голосе человека, что Пьер хотел отвечать, но у него задрожала челюсть, и он почувствовал слезы. Маленький человек в ту же секунду, не давая Пьеру времени выказать свое смущение, заговорил тем же приятным голосом.
– Э, соколик, не тужи, – сказал он с той нежно певучей лаской, с которой говорят старые русские бабы. – Не тужи, дружок: час терпеть, а век жить! Вот так то, милый мой. А живем тут, слава богу, обиды нет. Тоже люди и худые и добрые есть, – сказал он и, еще говоря, гибким движением перегнулся на колени, встал и, прокашливаясь, пошел куда то.
– Ишь, шельма, пришла! – услыхал Пьер в конце балагана тот же ласковый голос. – Пришла шельма, помнит! Ну, ну, буде. – И солдат, отталкивая от себя собачонку, прыгавшую к нему, вернулся к своему месту и сел. В руках у него было что то завернуто в тряпке.
– Вот, покушайте, барин, – сказал он, опять возвращаясь к прежнему почтительному тону и развертывая и подавая Пьеру несколько печеных картошек. – В обеде похлебка была. А картошки важнеющие!
Пьер не ел целый день, и запах картофеля показался ему необыкновенно приятным. Он поблагодарил солдата и стал есть.
– Что ж, так то? – улыбаясь, сказал солдат и взял одну из картошек. – А ты вот как. – Он достал опять складной ножик, разрезал на своей ладони картошку на равные две половины, посыпал соли из тряпки и поднес Пьеру.
– Картошки важнеющие, – повторил он. – Ты покушай вот так то.
Пьеру казалось, что он никогда не ел кушанья вкуснее этого.
– Нет, мне все ничего, – сказал Пьер, – но за что они расстреляли этих несчастных!.. Последний лет двадцати.
– Тц, тц… – сказал маленький человек. – Греха то, греха то… – быстро прибавил он, и, как будто слова его всегда были готовы во рту его и нечаянно вылетали из него, он продолжал: – Что ж это, барин, вы так в Москве то остались?
– Я не думал, что они так скоро придут. Я нечаянно остался, – сказал Пьер.
– Да как же они взяли тебя, соколик, из дома твоего?
– Нет, я пошел на пожар, и тут они схватили меня, судили за поджигателя.
– Где суд, там и неправда, – вставил маленький человек.
– А ты давно здесь? – спросил Пьер, дожевывая последнюю картошку.
– Я то? В то воскресенье меня взяли из гошпиталя в Москве.
– Ты кто же, солдат?
– Солдаты Апшеронского полка. От лихорадки умирал. Нам и не сказали ничего. Наших человек двадцать лежало. И не думали, не гадали.
– Что ж, тебе скучно здесь? – спросил Пьер.
– Как не скучно, соколик. Меня Платоном звать; Каратаевы прозвище, – прибавил он, видимо, с тем, чтобы облегчить Пьеру обращение к нему. – Соколиком на службе прозвали. Как не скучать, соколик! Москва, она городам мать. Как не скучать на это смотреть. Да червь капусту гложе, а сам прежде того пропадае: так то старички говаривали, – прибавил он быстро.
– Как, как это ты сказал? – спросил Пьер.
– Я то? – спросил Каратаев. – Я говорю: не нашим умом, а божьим судом, – сказал он, думая, что повторяет сказанное. И тотчас же продолжал: – Как же у вас, барин, и вотчины есть? И дом есть? Стало быть, полная чаша! И хозяйка есть? А старики родители живы? – спрашивал он, и хотя Пьер не видел в темноте, но чувствовал, что у солдата морщились губы сдержанною улыбкой ласки в то время, как он спрашивал это. Он, видимо, был огорчен тем, что у Пьера не было родителей, в особенности матери.
– Жена для совета, теща для привета, а нет милей родной матушки! – сказал он. – Ну, а детки есть? – продолжал он спрашивать. Отрицательный ответ Пьера опять, видимо, огорчил его, и он поспешил прибавить: – Что ж, люди молодые, еще даст бог, будут. Только бы в совете жить…