Центральновеликопольские говоры

Центральновеликопо́льские го́воры (польск. gwary środkowowielkopolskie) — группа говоров великопольского диалекта, распространённых в центре Великопольского воеводства. Являются частью собственно великопольских говоров.

Центральновеликопольские говоры размещены в центральной, восточной и южной частях ареала великопольского диалекта в окружении северных, восточных, южных и западных собственно великопольских говоров. На центральновеликопольские говоры, территория распространения которых в XIX — начале XX века находилась под властью Пруссии, заметное влияние оказал немецкий язык, главным образом в области лексики.

Вопросы классификации

Во всех классификациях польских диалектов центральновеликопольские говоры представлены как основная часть великопольского диалектного ареала. В некоторых классификациях отдельно от центральновеликопольских рассматриваются калишские говоры.
В классификации польских диалектов К. Нича 1919 года ядро центральновеликопольских говоров (и всего великопольского диалекта) в районе Познани выделено как центральное великопольское наречие (польск. narzecze wielkopolskie centralne).
В классификации К. Нича, представленной в работе Wybór polskich tekstów gwarowych 1957 года, помимо периферийных собственно великопольских говоров выделяются диалектные регионы центра (польск. centrum) и Калиша (польск. kaliskie).
Как отдельный регион в составе собственно великопольских говоров Центральная Великопольша (польск. Wielkopolska środkowa) рассматривается в классификации С. Урбанчика, в данный регион включены группы говоров, отмеченные на карте К. Нича как говоры центра и калишские говоры. Центральновеликопольские говоры также выделил Зенон Соберайский (Zenon Sobierajski). В отличие от центральновеликопольского ареала на карте С. Урбанчика ареал на карте З. Соберайского занимает значительно меньшую территорию. Кроме того Центральная Великопольша (польск. Wielkopolska środkowa) выделяется Марианом Куцалой (Marian Kucała) в «Энциклопедии польского языка» (Encyklopedia języka polskiego, 1991).
Моника Грухманова (Monika Gruchmanowa) в третьем томе «Атласа языка и народной культуры Великой Польши» (Atlas języka i kultury ludowej Wielkopolski, 1967), как и К. Нич, выделяет центральный диалект (польск. Dialekt centralny) и говоры Калиша (польск. Kaliskie).

В каждой из предложенных классификаций великопольского диалекта границы территории распространения центральновеликопольских говоров проводятся по-разному и, соответственно, различаются очертания ареалов данных говоров на каждой из диалектологических карт.

Основные языковые признаки, предложенные К. Ничем для классификации польских диалектов, выделяющие великопольский диалект — изоглоссы отсутствия мазурения и наличия звонкого типа межсловной фонетики — распространены также и в центральновеликопольских говорах.

Область распространения

Центральновеликопольские говоры распространены в центре, на востоке и юге ареала собственно великопольских говоров и в центре, на юго-западе и юге ареала всего великопольского диалекта. Они занимают территорию большей части Великопольского воеводства, главным образом в центре в районах Познани, Гнезно, Шамотул, Сьрема, Кротошина, Калиша, Голины, Острува и других городов.

С северо-востока центральновеликопольские говоры граничат с территорией распространения северновеликопольских говоров, с востока — с восточновеликопольскими говорами, с юго-востока — с серадзкими говорами. На юго-западе к центральновеликопольским примыкают южновеликопольские говоры, на западе и северо-западе — западновеликопольские говоры. На небольшом участке южной границы центральновеликопольские говоры соседствуют с северносилезскими говорами.

Особенности говоров

Для центральновеликопольских говоров характерны все диалектные явления собственно великопольских говоров, в том числе и типичные западнонопольские и южнопольские диалектные черты. Одним из типичных центральновеликопольских говоров является говор села Баранувко (Baranówko), в котором отмечаются следующие диалектные черты:

1. Распространение звонкого типа сандхи: jag‿matka (польск. литер. jak‿matka «как мать»), tag‿nawed‿robić, kiedyź‿obowionzkowo.
2. Лабиализация гласного o в начале слова: ^u̯on, g^u̯oniłem.
3. Произношение на месте группы согласных -trz- литературного языка сочетания -szcz-: ostrze — oszcze, trzonek — czonek и т. п.

См. также

• Диалекты польского языка
• Великопольский диалект

Примечания

Источники

Литература

1. Dejna K. Dialekty polskie. — wyd. 2, popr. — Wrocław: Ossolineum, 1973.
2. Encyklopedia języka polskiego / pod redakcją S. Urbańczyka. — wyd. 2 popr. i uzup. — Wrocław: Zakład Narodowy im. Ossolińskich, 1994.
3. Nietsch K. Dialekty języka polskiego. — wyd. 3-e. — Wrocław — Kraków, 1957.
4. Urbańczyk S. Zarys dialektologii polskiej. — wyd. 5-e. — Warszawa: Państwowe Wydawnictwo Naukowe, 1976.
5. Ананьева Н. Е. [danefae.org/djvu/#A История и диалектология польского языка]. — 3-е изд., испр. — М.: Книжный дом «Либроком», 2009. — ISBN 978-5-397-00628-6.

Ссылки

• [www.dialektologia.uw.edu.pl/index.php?l1=start Dialekty i gwary polskie. Kompendium internetowe pod redakcją Haliny Karaś] (польск.). [www.webcitation.org/67hCNejJ0 Архивировано из первоисточника 16 мая 2012]. (Проверено 31 марта 2013)
• [www.gwarypolskie.uw.edu.pl/ Gwary polskie. Przewodnik multimedialny pod redakcją Haliny Karaś] (польск.). [www.webcitation.org/67hCOvs3E Архивировано из первоисточника 16 мая 2012]. (Проверено 31 марта 2013)

Фрагменты речи и словарь:

• [www.gwarypolskie.uw.edu.pl/index.php?option=com_content&task=view&id=331&Itemid=73 Gwary polskie. Przewodnik multimedialny pod redakcją Haliny Karaś] (польск.). — Dialekt wielkopolski. Wielkopolska środkowa. Tekst gwarowy — Baranówko 1. [www.webcitation.org/6FllQ4XT0 Архивировано из первоисточника 10 апреля 2013]. (Проверено 31 марта 2013)
• [www.gwarypolskie.uw.edu.pl/index.php?option=com_content&task=view&id=559&Itemid=73 Gwary polskie. Przewodnik multimedialny pod redakcją Haliny Karaś] (польск.). — Dialekt wielkopolski. Wielkopolska środkowa. Tekst gwarowy — Baranówko 2. [www.webcitation.org/6FllQc7BU Архивировано из первоисточника 10 апреля 2013]. (Проверено 31 марта 2013)
• [www.gwarypolskie.uw.edu.pl/index.php?option=com_content&task=view&id=330&Itemid=73 Gwary polskie. Przewodnik multimedialny pod redakcją Haliny Karaś] (польск.). — Dialekt wielkopolski. Wielkopolska wschodnia. Słownik niektórych słów używanych przez mieszkańców wsi Baranówko. [www.webcitation.org/6FllR8A0m Архивировано из первоисточника 10 апреля 2013]. (Проверено 31 марта 2013)

Отрывок, характеризующий Центральновеликопольские говоры

– Bonaparte l'a dit, [Это сказал Бонапарт,] – сказал князь Андрей с усмешкой.
(Видно было, что виконт ему не нравился, и что он, хотя и не смотрел на него, против него обращал свои речи.)
– «Je leur ai montre le chemin de la gloire» – сказал он после недолгого молчания, опять повторяя слова Наполеона: – «ils n'en ont pas voulu; je leur ai ouvert mes antichambres, ils se sont precipites en foule»… Je ne sais pas a quel point il a eu le droit de le dire. [Я показал им путь славы: они не хотели; я открыл им мои передние: они бросились толпой… Не знаю, до какой степени имел он право так говорить.]
– Aucun, [Никакого,] – возразил виконт. – После убийства герцога даже самые пристрастные люди перестали видеть в нем героя. Si meme ca a ete un heros pour certaines gens, – сказал виконт, обращаясь к Анне Павловне, – depuis l'assassinat du duc il y a un Marietyr de plus dans le ciel, un heros de moins sur la terre. [Если он и был героем для некоторых людей, то после убиения герцога одним мучеником стало больше на небесах и одним героем меньше на земле.]
Не успели еще Анна Павловна и другие улыбкой оценить этих слов виконта, как Пьер опять ворвался в разговор, и Анна Павловна, хотя и предчувствовавшая, что он скажет что нибудь неприличное, уже не могла остановить его.
– Казнь герцога Энгиенского, – сказал мсье Пьер, – была государственная необходимость; и я именно вижу величие души в том, что Наполеон не побоялся принять на себя одного ответственность в этом поступке.
– Dieul mon Dieu! [Боже! мой Боже!] – страшным шопотом проговорила Анна Павловна.
– Comment, M. Pierre, vous trouvez que l'assassinat est grandeur d'ame, [Как, мсье Пьер, вы видите в убийстве величие души,] – сказала маленькая княгиня, улыбаясь и придвигая к себе работу.
– Ah! Oh! – сказали разные голоса.
– Capital! [Превосходно!] – по английски сказал князь Ипполит и принялся бить себя ладонью по коленке.
Виконт только пожал плечами. Пьер торжественно посмотрел поверх очков на слушателей.
– Я потому так говорю, – продолжал он с отчаянностью, – что Бурбоны бежали от революции, предоставив народ анархии; а один Наполеон умел понять революцию, победить ее, и потому для общего блага он не мог остановиться перед жизнью одного человека.
– Не хотите ли перейти к тому столу? – сказала Анна Павловна.
Но Пьер, не отвечая, продолжал свою речь.
– Нет, – говорил он, все более и более одушевляясь, – Наполеон велик, потому что он стал выше революции, подавил ее злоупотребления, удержав всё хорошее – и равенство граждан, и свободу слова и печати – и только потому приобрел власть.
– Да, ежели бы он, взяв власть, не пользуясь ею для убийства, отдал бы ее законному королю, – сказал виконт, – тогда бы я назвал его великим человеком.
– Он бы не мог этого сделать. Народ отдал ему власть только затем, чтоб он избавил его от Бурбонов, и потому, что народ видел в нем великого человека. Революция была великое дело, – продолжал мсье Пьер, выказывая этим отчаянным и вызывающим вводным предложением свою великую молодость и желание всё полнее высказать.
– Революция и цареубийство великое дело?…После этого… да не хотите ли перейти к тому столу? – повторила Анна Павловна.
– Contrat social, [Общественный договор,] – с кроткой улыбкой сказал виконт.
– Я не говорю про цареубийство. Я говорю про идеи.
– Да, идеи грабежа, убийства и цареубийства, – опять перебил иронический голос.
– Это были крайности, разумеется, но не в них всё значение, а значение в правах человека, в эманципации от предрассудков, в равенстве граждан; и все эти идеи Наполеон удержал во всей их силе.
– Свобода и равенство, – презрительно сказал виконт, как будто решившийся, наконец, серьезно доказать этому юноше всю глупость его речей, – всё громкие слова, которые уже давно компрометировались. Кто же не любит свободы и равенства? Еще Спаситель наш проповедывал свободу и равенство. Разве после революции люди стали счастливее? Напротив. Mы хотели свободы, а Бонапарте уничтожил ее.
Князь Андрей с улыбкой посматривал то на Пьера, то на виконта, то на хозяйку. В первую минуту выходки Пьера Анна Павловна ужаснулась, несмотря на свою привычку к свету; но когда она увидела, что, несмотря на произнесенные Пьером святотатственные речи, виконт не выходил из себя, и когда она убедилась, что замять этих речей уже нельзя, она собралась с силами и, присоединившись к виконту, напала на оратора.
– Mais, mon cher m r Pierre, [Но, мой милый Пьер,] – сказала Анна Павловна, – как же вы объясняете великого человека, который мог казнить герцога, наконец, просто человека, без суда и без вины?
– Я бы спросил, – сказал виконт, – как monsieur объясняет 18 брюмера. Разве это не обман? C'est un escamotage, qui ne ressemble nullement a la maniere d'agir d'un grand homme. [Это шулерство, вовсе не похожее на образ действий великого человека.]
– А пленные в Африке, которых он убил? – сказала маленькая княгиня. – Это ужасно! – И она пожала плечами.
– C'est un roturier, vous aurez beau dire, [Это проходимец, что бы вы ни говорили,] – сказал князь Ипполит.
Мсье Пьер не знал, кому отвечать, оглянул всех и улыбнулся. Улыбка у него была не такая, какая у других людей, сливающаяся с неулыбкой. У него, напротив, когда приходила улыбка, то вдруг, мгновенно исчезало серьезное и даже несколько угрюмое лицо и являлось другое – детское, доброе, даже глуповатое и как бы просящее прощения.
Виконту, который видел его в первый раз, стало ясно, что этот якобинец совсем не так страшен, как его слова. Все замолчали.
– Как вы хотите, чтобы он всем отвечал вдруг? – сказал князь Андрей. – Притом надо в поступках государственного человека различать поступки частного лица, полководца или императора. Мне так кажется.
– Да, да, разумеется, – подхватил Пьер, обрадованный выступавшею ему подмогой.
– Нельзя не сознаться, – продолжал князь Андрей, – Наполеон как человек велик на Аркольском мосту, в госпитале в Яффе, где он чумным подает руку, но… но есть другие поступки, которые трудно оправдать.
Князь Андрей, видимо желавший смягчить неловкость речи Пьера, приподнялся, сбираясь ехать и подавая знак жене.

Вдруг князь Ипполит поднялся и, знаками рук останавливая всех и прося присесть, заговорил:
– Ah! aujourd'hui on m'a raconte une anecdote moscovite, charmante: il faut que je vous en regale. Vous m'excusez, vicomte, il faut que je raconte en russe. Autrement on ne sentira pas le sel de l'histoire. [Сегодня мне рассказали прелестный московский анекдот; надо вас им поподчивать. Извините, виконт, я буду рассказывать по русски, иначе пропадет вся соль анекдота.]
И князь Ипполит начал говорить по русски таким выговором, каким говорят французы, пробывшие с год в России. Все приостановились: так оживленно, настоятельно требовал князь Ипполит внимания к своей истории.
– В Moscou есть одна барыня, une dame. И она очень скупа. Ей нужно было иметь два valets de pied [лакея] за карета. И очень большой ростом. Это было ее вкусу. И она имела une femme de chambre [горничную], еще большой росту. Она сказала…
Тут князь Ипполит задумался, видимо с трудом соображая.
– Она сказала… да, она сказала: «девушка (a la femme de chambre), надень livree [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]
Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление. Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
– Она поехала. Незапно сделался сильный ветер. Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
– И весь свет узнал…
Тем анекдот и кончился. Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера. Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.


Поблагодарив Анну Павловну за ее charmante soiree, [очаровательный вечер,] гости стали расходиться.
Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее. Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности. Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала:
– Надеюсь увидать вас еще, но надеюсь тоже, что вы перемените свои мнения, мой милый мсье Пьер, – сказала она.
Когда она сказала ему это, он ничего не ответил, только наклонился и показал всем еще раз свою улыбку, которая ничего не говорила, разве только вот что: «Мнения мнениями, а вы видите, какой я добрый и славный малый». И все, и Анна Павловна невольно почувствовали это.
Князь Андрей вышел в переднюю и, подставив плечи лакею, накидывавшему ему плащ, равнодушно прислушивался к болтовне своей жены с князем Ипполитом, вышедшим тоже в переднюю. Князь Ипполит стоял возле хорошенькой беременной княгини и упорно смотрел прямо на нее в лорнет.
– Идите, Annette, вы простудитесь, – говорила маленькая княгиня, прощаясь с Анной Павловной. – C'est arrete, [Решено,] – прибавила она тихо.
Анна Павловна уже успела переговорить с Лизой о сватовстве, которое она затевала между Анатолем и золовкой маленькой княгини.
– Я надеюсь на вас, милый друг, – сказала Анна Павловна тоже тихо, – вы напишете к ней и скажете мне, comment le pere envisagera la chose. Au revoir, [Как отец посмотрит на дело. До свидания,] – и она ушла из передней.
Князь Ипполит подошел к маленькой княгине и, близко наклоняя к ней свое лицо, стал полушопотом что то говорить ей.
Два лакея, один княгинин, другой его, дожидаясь, когда они кончат говорить, стояли с шалью и рединготом и слушали их, непонятный им, французский говор с такими лицами, как будто они понимали, что говорится, но не хотели показывать этого. Княгиня, как всегда, говорила улыбаясь и слушала смеясь.