Чёрный кот
Поделись знанием:
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Чёрные кошки — объект суеверий различных народов. По мнению одних суеверных, служит предвестником несчастья (например, если чёрная кошка перебегает дорогу, то это приводит к дальнейшим неудачам в жизни). По мнению других суеверных, например, живущая в доме чёрная кошка приносит удачу. Предрассудки не зависят от породы кошки и касаются только её окраса.
Содержание
Исторические ассоциации
Суеверия
Интерпретация образа чёрных котов и кошек в разных культурах и народах различается. В Великобритании чёрная кошка считается символом удачи. Шотландцы верят, что чёрный кот, зашедший в дом, подарит богатство и процветание, а у хозяйки чёрного кота будет много поклонников[1]. Тем не менее, в западной культуре чёрные кошки часто являются символом дурного предзнаменования. Чёрный кот — любимец и помощник ведьм (как некоторые другие существа чёрного цвета, например ворон). В произведениях устного народного творчества чёрный кот часто принимал человеческий вид и шпионил за людьми по приказу ведьм или демонов. В Средние века эти предрассудки заставляли людей убивать чёрных кошек и котов. Это отчасти привело к увеличению популяции крыс и распространению бубонной чумы и других болезней, переносимых грызунами[2][3].
Иногда сверхъестественные свойства, приписываемые чёрным котам и кошкам, считаются положительными, например моряки полагают, что корабельный кот чёрного окраса принесёт удачу в плавании. Чёрных котов часто держат дома жёны моряков и рыбаков, веря, что это обезопасит их мужей, находящихся в плавании. (см. Корабельный кот). Как определило американское исследование, чёрных котов и кошек реже других забирают из приютов для животных[4].
Анархизм
В 1880х годах чёрный цвет стал ассоциироваться с анархизмом, а чёрный кот стал символом анархистов[5]. Одна из акций протеста получила название «Стачка диких кошек».
Во время суда над лидерами организации Индустриальные рабочие мира в 1918 году, Ральф Чаплин, который считается создателем символа с чёрным котом, заявил, что чёрный кот с детства ассоциируется с идеей протеста, что он заселяет в собственников и работодателей страх перед саботажем и суевериями[6].
Чёрные кошки в культуре
Богема
- Кабаре Чёрный кот (фр. Le Chat Noir) — знаменитое парижское заведение XIX века. Оно было открыто 18 ноября 1881 года художником Родольфом Салисом и закрыто в 1897[7].
- Black Cat Bar в Сан-Франциско знаменит тем, что был был открыт во времена Сухого Закона в 1933 году, вёл в эти времена продажу спиртного и проработал 30 лет до 1963 года.
Литература
- «Чёрный кот» — рассказ Эдгара По 1843 года.
- Чёрный Кот Бегемот — персонаж романа «Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова.
- Банда «Чёрная кошка» в романе братьев Вайнеров «Эра милосердия» (действие происходит в 1945).
- В романе Нила Геймана для детей 2002 года «Коралина», чёрный кот — один из главных персонажей, способный путешествовать между мирами.
- В цикле романов «Коты-воители» Эрин Хантер несколько персонажей, котов, имеют шерсть чёрного цвета(Горелый, Ночная Звезда, Пестролапая, Дымопят, Остролистая, Чёрный Коготь, Переливчатая и другие).
Комиксы и манга
- Black Cat — популярная манга Ябуки Кэнтаро.
- Чёрная кошка — персонаж Marvel Comics (серия Человек-Паук).
- Чёрная кошка — героиня Harvey Comics.
- El Gato Negro (исп.) — независимая серия комиксов.
- Судьба Горелого - манга из серии романов Эрин Хантер «Коты-воители». Главный герой - одиночка Горелый, чёрный кот.
Кино
- Кот Феликс, один из первых анимированных персонажей в мире, создан в эпоху немого кино.
- Чёрный кот (фильм, 1934)
- Чёрный кот (фильм, 1981)
- Чёрный кот (фильм, 1989)
Спорт
- 9 сентября 1969 бейсбольные команды Chicago Cubs и New York Mets играли решающий матч. В середине матча фанаты выпустили на поле чёрного кота, который побежал напрямик к игроку The Cubs Рону Санто, а затем и к другим игрокам команды. The Cubs проиграли не только этот матч, но и провели серию неудачных матчей, в итоге счет побед и поражений в сезоне составил 8-17.
- Одно из прозвищ футбольного клуба Сандерленд — The Black Cats (черные коты)
Музыка
- «Чёрный кот» — песня Юрия Саульского и Михаила Танича.
- «Black Cat» — песня Джанет Джексон, возглавлявшая Billboard Hot 100.
- «The Black Cat» — песня London After Midnight, выпущенная на альбоме «Selected Scenes from the End of the World».
- «Песенка про Чёрного кота» — стихи и музыка Булата Окуджавы
- «Чёрный Кот» — песня Жанны Агузаровой и группы «Браво». Считается самой знаменитой версией этой песни.
Прочее
- Kutsushita Nyanko (яп. «Кот в носках») — чёрный кот в белых носках, герой San-X
- Кот Сэйлем — герой сериала «Сабрина — маленькая ведьма».
- Chococat — чёрный кот из серии Hello Kitty.
- Эмили (героиня серии постеров Emily the Strange) — хозяйка четырёх чёрных кошек[8].
- Луна — чёрная кошка, персонаж аниме Сейлор Мун.
- В аниме Ведьмина служба доставки присутствует персонаж — говорящий чёрный кот Дзи-дзи.
- В аниме Блич присутствует персонаж в периодическом облике кота — Йоруичи (женщина).
См. также
|
Чёрный кот на Викискладе? |
|---|
Напишите отзыв о статье "Чёрный кот"
Примечания
- ↑ [www.petside.com/the-sidewalk/black-cat-myths.php Black Cat Myths.]. NBC Universal (2000). Проверено 29 ноября 2009. [www.webcitation.org/667hamoTf Архивировано из первоисточника 13 марта 2012].
- ↑ The Black Death and how it changed Europe www.articleclick.com/Article/The-Black-Death-and-how-it-changed-Europe/921718
- ↑ [www.oxfordreference.com/views/ENTRY.html?subview=Main&entry=t71.e150 A Dictionary of English Folklore.]. Oxford University Press (2000). Проверено 25 ноября 2009. [www.webcitation.org/667hbtyia Архивировано из первоисточника 13 марта 2012].
- ↑ Lepper M, Kass PJ, Hart LA. Prediction of adoption versus euthanasia among dogs and cats in a California animal shelter. Journal of Applied Animal Welfare Science, 2002;5(1):29-42. [www.psyeta.org/jaaws/full_articles/5.1/leeper.pdf Psyeta.org]
- ↑ Industrial Workers of the World, [www.iww.org/en/culture/official/dictionary An Alphabet Soup: The IWW Union Dictionary]
- ↑ Red November, Black November: Culture and Community in the Industrial Workers of the World, Salvatore Salerno, 1989, SUNY Press, page 178, from U.S. v. W.D. Haywood, et al., testimony of Ralph Chaplin, July 19, 1918, IWW Collection, Box 112, Folder 7, pp. 7702 & 7711, Labor History Archive, Wayne State University.
- ↑ [www.paris-insider.com/history/au-lapin-agile-picassos-favorite-cabaret AU LAPIN AGILE: PICASSO’S FAVORITE CABARET | Paris-Insider]
- ↑ [www.emilystrange.com/blog/index.cfm/Cats Emily the Strange Official Site]
Ссылки
- [kot.bezsekretov.com/ Сайт о черных котах] (недоступная ссылка — история, копия)
- [www.life.com/image/first/in-gallery/35622/halloween-special-best-black-cats Best Black Cats] — фотогалерея журнала Life magazine
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Чёрный кот
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
