14-я сессия Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО
14-я сессия Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО | |||
Общие сведения | |||
---|---|---|---|
Дата проведения |
с 7 декабря по 12 декабря 1990 года | ||
Место проведения | |||
Председатель | |||
|
14-я се́ссия Комите́та Всеми́рного насле́дия ЮНЕ́СКО прошла в городе Банф (Канада) с 7 декабря по 12 декабря 1990 года.
В результате работы сессии список пополнился 16 новыми объектами, два объекта были расширены. Впервые в список попали объекты, находящиеся на территории Мадагаскара, СССР, Новой Зеландии и Доминиканской республики. В последний раз были внесены объекты на территории СССР. Кроме того, были внесены изменения в список объектов всемирного наследия, находящихся под угрозой. Данный список пополнился одним объектом.
По состоянию на 12 декабря 1990 года в списке находилось 335 объектов всемирного наследия. Список объектов, находящихся под угрозой, состоял из 8 объектов .
Все разделы списка упорядочены по номерам объектов.
Содержание
Объекты, внесённые в список всемирного наследия
# | Изображение | Название | Местоположение | № объекта Критерии |
Commons |
---|---|---|---|---|---|
1 | Национальный парк Тонгариро Tongariro National Park |
Новая Зеландия | [whc.unesco.org/en/list/421 421] (vi)(vii)(viii) |
Фото на Викискладе | |
2 | Природный резерват Цинжи-дю-Бемараха Tsingy de Bemaraha Strict Nature Reserve |
Мадагаскар | [whc.unesco.org/en/list/494 494] (vii)(x) |
Фото на Викискладе | |
3 | Колониальный город Санто-Доминго Colonial City of Santo Domingo |
Доминиканская Республика | [whc.unesco.org/en/list/526 526] (ii)(iv)(vi) |
Фото на Викискладе | |
4 | Киев: Софийский собор и связанные с ним монастырские здания, Киево-Печерская лавра Kiev: Saint-Sophia Cathedral and Related Monastic Buildings, Kiev-Pechersk Lavra |
СССР (сейчас Украина) |
[whc.unesco.org/en/list/527 527] (i)(ii)(iii)(iv) |
Фото 1 на Викискладе Фото 2 на Викискладе | |
5 | Миссия иезуитов в Чикитос Jesuit Missions of the Chiquitos |
Боливия | [whc.unesco.org/en/list/529 529] (iv)(v) |
Фото на Викискладе | |
6 | Остров Делос Delos |
Греция | [whc.unesco.org/en/list/530 530] (ii)(iii)(iv)(vi) |
Фото на Викискладе | |
7 | Дворцы и парки Потсдама и Берлина Palaces and Parks of Potsdam and Berlin |
Германия | [whc.unesco.org/en/list/532 532] (i)(ii)(iv) |
Фото на Викискладе | |
8 | Монастыри Дафни, Неа Мони и Осиос Лукас Monasteries of Daphni, Hosios Loukas and Nea Moni of Chios |
Греция | [whc.unesco.org/en/list/537 537] (i)(iv) |
Фото на Викискладе | |
9 | Исторический центр Санкт-Петербурга и связанные с ним комплексы памятников (ранее Ленинград) Historic Centre of Saint Petersburg and Related Groups of Monuments (former Leningrad) |
СССР (сейчас Россия) |
[whc.unesco.org/en/list/540 540] (i)(ii)(iv)(vi) |
Фото на Викискладе | |
10 | Ичан-Кала, Хива Itchan Kala |
СССР (сейчас Узбекистан) |
[whc.unesco.org/en/list/543 543] (iii)(iv)(v) |
Фото на Викискладе | |
11 | Погост Кижи Kizhi Pogost |
СССР (сейчас Россия) |
[whc.unesco.org/en/list/544 544] (i)(iv)(v) |
Фото на Викискладе | |
12 | Московский Кремль и Красная площадь Kremlin and Red Square, Moscow |
СССР (сейчас Россия) |
[whc.unesco.org/en/list/545 545] (i)(ii)(iv)(vi) |
Фото 1 на Викискладе Фото 2 на Викискладе | |
13 | Гора Хуаншань Mount Huangshan |
КНР | [whc.unesco.org/en/list/547 547] (ii)(vii)(x) |
Фото на Викискладе | |
14 | Национальный парк Рио-Абисео Río Abiseo National Park |
Перу | [whc.unesco.org/en/list/548 548] (iii)(vii)(ix)(x) |
Фото на Викискладе | |
15 | Исторический центр города Сан-Джиминьяно Historic Centre of San Gimignano |
Италия | [whc.unesco.org/en/list/550 550] (i)(iii)(iv) |
Фото на Викискладе | |
16 | Те-Вахипунаму Te Wahipounamu — South West New Zealand |
Новая Зеландия | [whc.unesco.org/en/list/551 551] (vii)(viii)(ix)(x) |
Фото на Викискладе |
Расширение объектов, находящихся в списке всемирного наследия
# | Изображение | Название | Изменения | Место | № | Дата включения |
---|---|---|---|---|---|---|
1 | Парки Канадских Скалистых гор Canadian Rocky Mountain Parks |
Были добавлены три провинциальных парка | Канада | [whc.unesco.org/en/list/304 304] |
1984 | |
2 | Исторический центр Рима и владения Ватикана, пользующиеся правами экстерриториальности, включая церковь Сан-Паоло-фуори-ле-Мура Historic Centre of Rome, the Properties of the Holy See in that City Enjoying Extraterritorial Rights and San Paolo Fuori le Mura |
Была добавлена церковь Сан-Паоло-фуори-ле-Мура | Ватикан Италия |
[whc.unesco.org/en/list/91 91] |
1980 |
Объекты, внесённые в список всемирного наследия под угрозой
# | Изображение | Название | Местоположение | № | Дата включения |
Commons |
---|---|---|---|---|---|---|
1 | Тимбукту Timbuktu |
Мали | [whc.unesco.org/en/list/119 119] | 1988 | Фото на Викискладе |
Карта
Напишите отзыв о статье "14-я сессия Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО"
Ссылки
- [whc.unesco.org/en/sessions/14COM Convention concerning the protection of the world cultural and natural heritage — World Heritage Committee — Fourteenth Session — Report]
|
Отрывок, характеризующий 14-я сессия Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.
В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.
С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.