Балланс, Джон

Джон Балланс John Ballance<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Премьер-министр Новой Зеландии
24 января 1891 — 27 апреля 1893
Монарх:	Виктория
Предшественник:	Гарри Аткинсон
Преемник:	Ричард Седдон
Вероисповедание:	Вольнодумец
Рождение:	27 марта 1839(1839-03-27) Гленейви, Великобритания
Смерть:	27 апреля 1893(1893-04-27) (54 года) Веллингтон, Новая Зеландия
Супруга:	Фанни Тейлор (ум. 1868), Эллен Андерсон
Дети:	дочь (приёмная)
Партия:	Либеральная партия

Джон Балланс (англ. John Ballance; 27 марта 1839 — 27 апреля 1893) — 14-й премьер-министр Новой Зеландии (1891—1893), основатель Либеральной партии (первой организованной политической партии в стране).

Ранние годы

Старший сын Сэмюэла Балланса (фермера из Гленейви, графство Антрим, Северная Ирландия) и Мэри Макнис. Родился в Малласке, графство Антрим. Учился в государственной школе, после которой стал учеником торговца в скобяной лавке в Белфасте. Затем он стал служащим в оптовой конторе, торговавшей скобяными товарами в Бирмингеме. Там он женился. В юности Балланс очень интересовался литературой и много времени проводил за чтением книг. Также он стал проявлять интерес к политике, в основном из-за влияния родителей: его отец был активным деятелем консервативного толка, а мать поддерживала либералов. Многие из идей, которые он отстаивал в будущем, Балланс почерпнул у своей матери. Будучи свидетелем многочисленных религиозных конфликтов в Белфасте, он утвердился в принципах секуляризма.

В 1866 году Балланс вместе с женой переехал в Новую Зеландию, рассчитывая начать здесь небольшое ювелирное дело. Однако, поселившись в Уонгануи, он стал издавать газету Вестник Уонгануи (англ. Wanganui Herald). Он стал редактором газеты и до конца жизни оставался её основным владельцем. Во время войны с вождём маори Титоковару в 1867 году Балланс был призван в добровольческую кавалерию и получил офицерский чин. Позже он подал в отставку и в своей газете критиковал управление кампанией. Тем не менее он хорошо проявил себя на службе, и, несмотря на отставку, был награждён медалью Новой Зеландии.

После боевых действий авторитет Балланса в Уонгануи заметно вырос. Его уважали за работу в Wanganui Herald, а также за откровенные и честные статьи. Он и сам принимал всё большее участие в городских делах, основав ряд обществ и клубов. Возможно не самым важным для города, но одним из самых важных лично для него стал шахматный клуб. Балланс стал опытным шахматистом. В 1868 году, в возрасте 24 лет, от болезни умерла его жена. Спустя два года он женился на Эллен Андерсон, дочери архитектора из Веллингтона.

Член парламента

В 1875 году Балланс был избран в парламент от округа Рангитикеи. Его предвыборная кампания была посвящена двум основным проблемам — упразднению провинций (которые повсеместно критиковались как недееспособные, слишком мелкие и создающие преграды) и введение бесплатного обучения. В 1877 году он стал членом кабинета сэра Джорджа Грея, бывшего губернатора ставшего премьер-министром. Политические взгляды Грея и Балланса не были близкими, но Балланс, тем не менее, считал, что сможет сделать что-либо полезное. Он занимал посты министра таможен, министра образования, а затем казначея. Однако их с Греем сотрудничество завершилось нашумевшей и болезненной ссорой. Балланс счёл Грея слишком контролирующим и авторитарным.

С 1879 года Балланс представлял округ Уонгануи. Но в 1881 году он проиграл выборы в Уонгануи с разрывом всего в 4 голоса (393 против 397), поскольку 7 из его сторонников проголосовали слишком поздно из-за того, что их повозка сломалась. В 1884 году он вернулся в парламент.

В 1884 году он стал министром в кабинете Роберта Стаута, убеждённого либерала. Он занял посты министра земель и иммиграции, министра обороны и министра по делам туземцев (отвечающего за отношения с маори). На посту министра земель Балланс стимулировал интенсивное заселение сельских районов, стремясь увеличить количество людей, оставлявших города, чтобы «работать на земле» (он считал эти меры основой увеличения производительности и самообеспечения). Его система государственной помощи «сельским поселенцам», согласно которой государство давало мелким хозяйствам в аренду землю и предоставляло кредит на строительство и ведение хозяйства, оказалась в целом успешной. Несмотря на стремление увеличить количество поселений колонистов, он тем не менее твёрдо выступал за права маори на свои земли, в то время как многие политики того времени выступали за захват земель маори. Кроме того, он сократил военное присутствие в районах противостояния с туземцами и попытался ближе познакомиться с их языком и культурой. В 1887 году правительство Стаута проиграло на всеобщих выборах, но Балланс сохранил свою популярность. Болезнь помешала его политической деятельности, но после выздоровления в июле 1889 года он стал лидером оппозиции.

Премьер-министр

В 1890 году Балланс привел к победе на выборах широкую коалицию либералов. Премьер Гарри Аткинсон был вынужден подать в отставку, но до этого он заполнил Законодательный совет своими сторонниками. Это привело к большим проблемам для правительства Балланса, но он преодолел их все (отчасти при помощи сокращения пожизненных полномочий членов законодательного совета до семилетнего срока). Его победа в борьбе с губернатором за изменение законодательного совета также помогла урегулировать взаимоотношения между избираемым премьером и назначаемым губернатором (в основном в пользу первого).

Во время своего срока Балланс активно выступал за введение избирательного права для женщин, заявив в парламенте, что он убеждён в «абсолютном равенстве полов». Отчасти этот вопрос достался ему по наследству от его коллеги по правительству Стаута, Джулиуса Фогеля, под влиянием его жены Эллен, которая хорошо разбиралась в политике. В 1891 году правительство Балланса ввело прогрессивный земельный налог и прогрессивный подоходный налог. Заслугой Балланса считали значительный подъём экономики страны, начавшийся при нём.

Первое либеральное правительство

Будучи лидером либеральной фракции, он объединил своих соратников и коллег в Либеральную партию, первую политическую партию Новой Зеландии. Это объединение было призвано претворить в жизнь либеральные идеи Стаута, Фогеля и самого Балланса. Следующие четыре премьер-министра страны принадлежали к Либеральной партии, хотя некоторые из них (как Ричард Седдон) не всегда соответствовали идеалам, которые отстаивал Балланс.

Спокойный и простой в общении, Балланс был начитанным человеком, и, казалось, всегда предпочитал книги и шахматы публичной суете. Его описывали как «простого и скромного», он был известен своим спокойствием, вежливостью и чрезвычайной терпеливостью.

Смерть

В 1893 году на вершине успеха и популярности он скончался в Веллингтоне от заболевания желудочно-кишечного тракта после тяжёлой хирургической операции. Балланс видел своим преемником Роберта Стаута, но быстрое развитие болезни помешало ему защитить своё решение. Вместо Стаута его преемником стал Ричард Седдон.

Перед зданием парламента в Веллингтоне в честь Балланса была воздвигнута статуя. Теперь эта статуя находиться перед зданием библиотеки, поскольку позже парламент переехал в другое, большее здание.

Дополнительная литература

• Handbook of the law relating to Crown land in New Zealand, Wanganui, [N.Z.]: Printed at the Office of the Wangaui Herald, 1880   (англ.)
  • Балланс написал вступление в этой книге
• Land Act, 1885, with explanatory preface of the principal provisions relating to settlement, Wellington, [N.Z.]: G. Didsbury, Govt. Printer, 1885   (англ.)
  • Опубликовано, когда Балланс был министром замель.
• Boon, Kevin (2005), The liberals, 1890-1911, Auckland, [N.Z.]: Waiatarua Pub., ISBN 1-869-63204-4   (англ.)
  • Книга для детей среднего школьного возраста
• Dalziel, Raewyn (1987), "The 'Continuous Ministry' revisited", New Zealand Journal of History Т. 21 (1): 46–61   (англ.)
• Hoben, Ernest D. (1893), In memoriam: John Ballance, Premier of New Zealand : born Glenavy, Antrim, March 27, 1839; died Wellington, N.Z., April 27, 1893: the story of his illness, death and burial, Wellington, [N.Z.]: Printed at the Evening Post Office   (англ.)
  • Позднее в том же году было выпущено второе издание этой книги.
• Lineham, Peter J. (1985), "Freethinkers in nineteenth-century New Zealand", New Zealand Journal of History Т. 19 (1): 61–81   (англ.)
• Martin, John E. (1993), "'Waging war on the labour market': the state and wage labour in late nineteenth-century New Zealand", Turnbull Library Record Т. 26 (1/2): 43–58   (англ.)
• McIvor, Timothy L. (1989), The rainmaker: a biography of John Ballance, journalist and politician, 1839-1893, Auckland, [N.Z.]: Heinemann Reed, ISBN 0-790-00024-5   (англ.)
• McIvor, Timothy L., [www.dnzb.govt.nz/ 'Ballance, John 1839-1893'. Новозеландский биографический словарь, updated 22 June 2007], <www.dnzb.govt.nz/>. Проверено 24 апреля 2008.   (англ.)

1. перенаправление Ш:Книга:Те Ара  (англ.)

• Russell, George Warren (1935), A liberal policy for New Zealand, based on the policies of John Ballance, Richard Seddon, John McKenzie, Joseph Ward: what would Seddon have done?, Wellington, [N.Z.]: Hutt News Print   (англ.)
• Saunders, Alfred (1896), History of New Zealand (2 vol.), Christchurch, [N.Z.]: Whitcombe & Tombs ; Smith, Anthony, Sellars and Co.   (англ.)
  • Период политической карьеры Балланса приведён во втором томе.

Ссылки

• McIvor, Timothy The Rainmaker: A biography of John Ballance journalist and politician 1839—1893 (Heinemann Reed, Auckland, 1989) ISBN 0-7900-0024-5

Отрывок, характеризующий Балланс, Джон

– Да, может быть… – холодно и сердито отвечал Долохов, взглянув на Соню и, нахмурившись, точно таким взглядом, каким он на клубном обеде смотрел на Пьера, опять взглянул на Николая.
«Что нибудь есть», подумал Николай и еще более утвердился в этом предположении тем, что Долохов тотчас же после обеда уехал. Он вызвал Наташу и спросил, что такое?
– А я тебя искала, – сказала Наташа, выбежав к нему. – Я говорила, ты всё не хотел верить, – торжествующе сказала она, – он сделал предложение Соне.
Как ни мало занимался Николай Соней за это время, но что то как бы оторвалось в нем, когда он услыхал это. Долохов был приличная и в некоторых отношениях блестящая партия для бесприданной сироты Сони. С точки зрения старой графини и света нельзя было отказать ему. И потому первое чувство Николая, когда он услыхал это, было озлобление против Сони. Он приготавливался к тому, чтобы сказать: «И прекрасно, разумеется, надо забыть детские обещания и принять предложение»; но не успел он еще сказать этого…
– Можешь себе представить! она отказала, совсем отказала! – заговорила Наташа. – Она сказала, что любит другого, – прибавила она, помолчав немного.
«Да иначе и не могла поступить моя Соня!» подумал Николай.
– Сколько ее ни просила мама, она отказала, и я знаю, она не переменит, если что сказала…
– А мама просила ее! – с упреком сказал Николай.
– Да, – сказала Наташа. – Знаешь, Николенька, не сердись; но я знаю, что ты на ней не женишься. Я знаю, Бог знает отчего, я знаю верно, ты не женишься.
– Ну, этого ты никак не знаешь, – сказал Николай; – но мне надо поговорить с ней. Что за прелесть, эта Соня! – прибавил он улыбаясь.
– Это такая прелесть! Я тебе пришлю ее. – И Наташа, поцеловав брата, убежала.
Через минуту вошла Соня, испуганная, растерянная и виноватая. Николай подошел к ней и поцеловал ее руку. Это был первый раз, что они в этот приезд говорили с глазу на глаз и о своей любви.
– Sophie, – сказал он сначала робко, и потом всё смелее и смелее, – ежели вы хотите отказаться не только от блестящей, от выгодной партии; но он прекрасный, благородный человек… он мой друг…
Соня перебила его.
– Я уж отказалась, – сказала она поспешно.
– Ежели вы отказываетесь для меня, то я боюсь, что на мне…
Соня опять перебила его. Она умоляющим, испуганным взглядом посмотрела на него.
– Nicolas, не говорите мне этого, – сказала она.
– Нет, я должен. Может быть это suffisance [самонадеянность] с моей стороны, но всё лучше сказать. Ежели вы откажетесь для меня, то я должен вам сказать всю правду. Я вас люблю, я думаю, больше всех…
– Мне и довольно, – вспыхнув, сказала Соня.
– Нет, но я тысячу раз влюблялся и буду влюбляться, хотя такого чувства дружбы, доверия, любви, я ни к кому не имею, как к вам. Потом я молод. Мaman не хочет этого. Ну, просто, я ничего не обещаю. И я прошу вас подумать о предложении Долохова, – сказал он, с трудом выговаривая фамилию своего друга.
– Не говорите мне этого. Я ничего не хочу. Я люблю вас, как брата, и всегда буду любить, и больше мне ничего не надо.
– Вы ангел, я вас не стою, но я только боюсь обмануть вас. – Николай еще раз поцеловал ее руку.


У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью.
Наташа, не менее гордая тем, что она в первый раз была в длинном платье, на настоящем бале, была еще счастливее. Обе были в белых, кисейных платьях с розовыми лентами.
Наташа сделалась влюблена с самой той минуты, как она вошла на бал. Она не была влюблена ни в кого в особенности, но влюблена была во всех. В того, на кого она смотрела в ту минуту, как она смотрела, в того она и была влюблена.
– Ах, как хорошо! – всё говорила она, подбегая к Соне.
Николай с Денисовым ходили по залам, ласково и покровительственно оглядывая танцующих.
– Как она мила, к'асавица будет, – сказал Денисов.
– Кто?
– Г'афиня Наташа, – отвечал Денисов.
– И как она танцует, какая г'ация! – помолчав немного, опять сказал он.
– Да про кого ты говоришь?
– Про сест'у п'о твою, – сердито крикнул Денисов.
Ростов усмехнулся.
– Mon cher comte; vous etes l'un de mes meilleurs ecoliers, il faut que vous dansiez, – сказал маленький Иогель, подходя к Николаю. – Voyez combien de jolies demoiselles. [Любезный граф, вы один из лучших моих учеников. Вам надо танцовать. Посмотрите, сколько хорошеньких девушек!] – Он с тою же просьбой обратился и к Денисову, тоже своему бывшему ученику.
– Non, mon cher, je fe'ai tapisse'ie, [Нет, мой милый, я посижу у стенки,] – сказал Денисов. – Разве вы не помните, как дурно я пользовался вашими уроками?
– О нет! – поспешно утешая его, сказал Иогель. – Вы только невнимательны были, а вы имели способности, да, вы имели способности.
Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай не мог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю, притопывая такт, что то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал с Наташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своими ножками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательно выделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблей такт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только от того, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал к себе проходившего мимо Ростова.
– Это совсем не то, – сказал он. – Разве это польская мазу'ка? А отлично танцует. – Зная, что Денисов и в Польше даже славился своим мастерством плясать польскую мазурку, Николай подбежал к Наташе:
– Поди, выбери Денисова. Вот танцует! Чудо! – сказал он.
Когда пришел опять черед Наташе, она встала и быстро перебирая своими с бантиками башмачками, робея, одна пробежала через залу к углу, где сидел Денисов. Она видела, что все смотрят на нее и ждут. Николай видел, что Денисов и Наташа улыбаясь спорили, и что Денисов отказывался, но радостно улыбался. Он подбежал.
– Пожалуйста, Василий Дмитрич, – говорила Наташа, – пойдемте, пожалуйста.
– Да, что, увольте, г'афиня, – говорил Денисов.
– Ну, полно, Вася, – сказал Николай.
– Точно кота Ваську угова'ивают, – шутя сказал Денисов.
– Целый вечер вам буду петь, – сказала Наташа.
– Волшебница всё со мной сделает! – сказал Денисов и отстегнул саблю. Он вышел из за стульев, крепко взял за руку свою даму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и в мазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самым молодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно и шутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик, упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму. Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкивая правую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать, и, сама не зная как, следила за ним – отдаваясь ему. То он кружил ее, то на правой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опять вскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был, не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался и делал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ее местом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она с недоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. – Что ж это такое? – проговорила она.
Несмотря на то, что Иогель не признавал эту мазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно стали выбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброе старое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел к Наташе и весь бал не отходил от нее.