Борисоглебское сражение

Борисоглебское сражение
Основной конфликт: Русско-польская война 1654—1667
Дата	18 марта 1666
Место	Борисоглебск (ныне Даугавпилс)
Итог	Победа России
Противники
Речь Посполитая Русское царство
Командующие
неизвестно Иван Хованский
Силы сторон
неизвестно 5 085
Потери
неизвестно неизвестно

Борисоглебское сражение — сражение Русско-польской войны 1654—1667, состоявшееся 18 марта 1666 года, у города Борисоглебск (Даугавпилс). Литовские войска, блокировавшие город, были разбиты войсками князя Ивана Хованского и отступили.

В начале 1666 года литовские войска блокировали русский гарнизон города Борисоглебск, которым командовал воевода Богдан Неклюдов. Гарнизон страдал от нехватки припасов и даже зимней одежды. После настоятельных просьб воеводы о помощи, царь Алексей Михайлович издал указ о посылке к городу Новгородского полка. Несмотря на тяжелейшие условия, весеннюю бескормицу, «небитый путь» глубокими снегами, опасность внезапного нападения противника, князь Иван Хованский выступил в поход 1 марта 1666 года с 5 тысячами ратных людей.

В коротком бою 18 марта Хованский одержал победу и вынудил противника полностью очистить северный берег Двины, на котором и стоял город. Литовские шанцы были разрушены, а борисоглебский гарнизон в избытке снабжён боеприпасами, продовольствием и «служилым платьем» из Москвы. После этого полк без боя вернулся обратно во Псков.

Литература

• Курбатов О. А. Из истории военных реформ в России во 2-й половине XVII века. Реорганизация конницы на материалах Новгородского разряда 1650-х — 1660-х гг./ Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук, М., 2002, стр. 167

Отрывок, характеризующий Борисоглебское сражение

– Да, он славный, но смешной очень.
И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.


Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…