Президентские выборы в США (2000)

← 1996   2004 →
Президентские выборы в США (2000)

7 ноября
Кандидат:	Джордж Буш	Альберт Гор	Ральф Нейдер
Партия:	Республиканская партия	Демократическая партия	Партия зелёных
Родом из:	Техас	Теннесси	Коннектикут
:	Дик Чейни	Джо Либерман	Вайнона ЛаДак
Голосов:	271 (47.9%)	266 (48.4%)	0 (2,7%)
Карта результатов президентских выборов. Красным обозначены штаты, поддержавшие республиканцев; синим — демократов

Президентские выборы 2000 года, на которых основная борьба происходила между республиканцем Джорджем Бушем-младшим и демократом Альбертом Гором. Победил Джордж Буш. Судьбу выборов решили голоса избирателей штата Флорида. Такого «фотофиниша» ещё не было в истории Соединённых Штатов. В течение месяца происходили многочисленные пересчёты и судебные заседания, пока не были официально объявлены результаты выборов.

Кроме того, это был четвёртый в истории США случай, когда победитель набрал меньшее число голосов избирателей, чем проигравший.

Предвыборная кампания

В списки для голосования в большинстве штатов и федеральном округе Колумбия были включены 7 кандидатов

• Джордж Буш (George W. Bush), Республиканская партия
• Альберт Гор (Albert Gore), Демократическая партия
• Ральф Нейдер (Ralph Nader), Партия зелёных
• Патрик Бьюкенен (Pat Buchanan), Партия реформ
• Гарри Браун (Harry Browne), Либертарианская партия
• Говард Филлипс (Howard Phillips), Конституционная партия
• Джон Хагелин, (John Hagelin), Партия естественных законов (ПЕЗ)

Кроме того, в отдельных штатах баллотировались ещё и другие кандидаты.

Кандидат от демократов, вице-президент Гор, фокусировал свою кампанию на небывалом экономическом процветании страны, достигнутом во время правления Администрации Клинтона и обещал продолжать проводить ту же политику.

Кандидат от республиканцев, губернатор штата Техас, Джордж Буш (мл.), сын 41 президента Джорджа Буша, сосредоточил свою кампанию на традиционной для нынешних республиканцев теме ценностей семьи, морали и неприятия абортов. В этом ему помог недавний скандал Клинтон-Левински, хотя его соперник отмежевывался от этой истории и даже избегал появляться с Клинтоном, с которым он тесно сотрудничал. И это несмотря на то, что нестойкость Клинтона к слабому полу известна была давно.

Остальные кандидаты, как обычно, не имели шансов победить и использовали президентскую кампанию, как средство пропаганды своих взглядов или даже своей личности. Однако, как оказалось в результате выборов, голоса, поданные во Флориде даже за самого незначительного кандидата — Харриса, могли бы изменить результаты выборов, будь они все поданы за Гора. Стоит заметить, что республиканцы куда лучше подготовились к выборам, на праймериз у них был шире спектр кандидатур, да и противника они знали заранее. Альберт Гор же был скучен, и не предложил ничего нового избирателям.

Американский политолог республиканец Ричард Перл отмечал, подразумевая, в частности, российско-американские отношения, что во время предвыборной кампании Джордж Буш заявил, что вице-президент Гор увяз в понятиях холодной войны и продолжает видеть отношения, «преимущественно, как отношения безопасности, а не как отношения экономические, верить, что договоры (в частности, имеется в виду Договор по ПРО — Прим.) необходимы, чтобы мы не напали друг на друга. Он медленно осознавал, как изменился мир, но Буш честно признался, что у него нет опыта участия в мировой политике, но он не является пленником старых идей».

Подсчёт голосов

Когда голоса были подсчитаны, оказалось, что в штатах Флорида, Нью-Мексико и некоторых других, разница между количеством голосов отданных за кандидатов, крайне незначительна, причем Нью-Мехико, имея 5 голосов выборщиков, изменить победителя не мог, в то время, как исход голосования во Флориде, имеющей 25 голосов выборщиков, фактически решал судьбу выборов. Первый подсчёт голосов во Флориде дал преимущество Бушу числом несколько больше 1 тысячи голосов и это при почти 6 миллионах бюллетеней. Очевидно, при таком огромном количестве возможны всякие случайности и поэтому, считавшаяся проигравшей команда Гора, решила не сдаваться, а дать бой в штате Флорида. С точки зрения наиболее распространённых в США этических взглядов именно такая позиция и ожидалась от них.

Начались многочисленные пересчёты голосов в штате Флорида и сопровождавшие их решения судов. Они продолжались до 10 часов вечера 12 декабря, когда Верховный Суд США 5 голосами против 4-х постановил дальнейшие пересчёты прекратить и признать последний подсчёт окончательным.

Результаты

Ниже приводятся окончательные результаты голосования

Кандидат в Президенты	Партия	Штат проживания	Голоса избирателей		Голоса выборщиков	Кандидат в Вице-Президенты	Штат проживания	Голоса выборщиков
			Количество	Проценты
Джордж Буш	Респ.	Техас	50 460 110	47,9%	271	Дик Чейни	Вайоминг	271
Альберт Гор	Дем.	Теннесси	51 003 926	48,4%	266	Джо Либерман	Коннектикут	266
(воздержался) (a)	(n/a)	(n/a)	(n/a)	(n/a)	1	(воздержался) (a)	(n/a)	1
Ральф Нейдер	Зел.	Коннектикут	2 883 105	2,7%	0	Винона Ла Дюк	Миннесота	0
Патрик Бьюкенен	Реф.	Виргиния	449 225	0,4%	0	Езола Фостер	Калифорния	0
Гарри Браун	Либ.	Теннесси	384 516	0,4%	0	Арт Оливьер	Калифорния	0
Говард Филипс	Конст.	Виргиния	98 022	0,1%	0	Куртис Фрейзер	Миссури	0
Джон Хагелин	ПЕЗ	Айова	83,702	0.1%	0	Нат Гольдхабер	Калифорния	0
Прочие(b)			54 652	0,1%	0	Прочие(b)		0
Всего			105 417 258	100.0%	538	Всего		538
Необходимо для победы					270	Необходимо для победы		270

^(a) Один выборщик из округа Колумбия, (Барбара Летт-Симмонс), воздержался от голосования в знак протеста против недостаточного представительства округа Колумбия в Конгрессе. (Ей было поручено голосовать за Гора/Либермана)
^(b) Кандидаты, получившие меньше 1/2000 голосов избирателей

Источники:

• Голосование избирателей

Leip, David. [uselectionatlas.org/RESULTS/national.php?year=2000 Результаты президентских выборов 2000 года]. ([uselectionatlas.org Dave Leip's Atlas of U.S. Presidential Elections] (7 Августа 2005 года)).

• Голосование выборщиков

[www.archives.gov/federal-register/electoral-college/votes/2000.html Итоги голосования выборщиков, 2000 год]. ([www.archives.gov/ Официальный вебсайт Национального Архива США]. (7 августа 2005 года)).

Детальные результаты по каждому штату см: United States presidential election 2000 (detail)

Результаты по штатам

Штат	Выборщиков	Альберт Гор	Джордж Буш-младший	Ральф Нейдер	Прочие
Алабама	9	41,6 %	56,5 %	1,1 %	0,8 %
Аляска	3	27,7 %	58,6 %	10,1 %	3,6 %
Аризона	8	44,7 %	51,0 %	3,0 %	1,4 %
Арканзас	6	45,9 %	51,3 %	1,5 %	1,4 %
Айдахо	4	27,6 %	67,2 %	2,5 %	2,7 %
Айова	7	48,5 %	48,2 %	2,2 %	1,0 %
Вайоминг	3	27,7 %	67,8 %	2,1 %	2,4 %
Вашингтон	11	50,1 %	44,6 %	4,1 %	1,2 %
Вермонт	3	50,6 %	40,7 %	6,9 %	1,7 %
Виргиния	13	44,4 %	52,5 %	2,2 %	0,9 %
Висконсин	11	47,8 %	47,6 %	3,6 %	0,9 %
Делавэр	3	55,0 %	41,9 %	2,5 %	0,6 %
Джорджия	13	43,0 %	54,7 %	0,5 %	1,8 %
Гавайи	4	55,8 %	37,5 %	5,9 %	0,9 %
Западная Виргиния	5	45,6 %	51,9 %	1,6 %	0,8 %
Иллинойс	22	54,6 %	42,6 %	2,2 %	0,6 %
Индиана	12	41,0 %	56,6 %	0,8 %	1,5 %
Калифорния	54	53,4 %	41,7 %	3,8 %	1,1 %
Канзас	6	37,2 %	58,0 %	3,4 %	1,4 %
Кентукки	8	41,4 %	56,5 %	1,5 %	0,6 %
Колорадо	8	42,4 %	50,8 %	5,3 %	1,6 %
Коннектикут	8	55,9 %	38,4 %	4,4 %	1,2 %
Луизиана	9	44,9 %	52,6 %	1,2 %	1,4 %
Массачусетс	12	59,8 %	32,5 %	6,4 %	1,3 %
Миннесота	10	47,9 %	45,5 %	5,2 %	1,4 %
Миссисипи	7	40,7 %	57,6 %	0,8 %	0,9 %
Миссури	11	47,1 %	50,4 %	1,6 %	0,9 %
Мичиган	18	51,3 %	46,1 %	2,0 %	0,6 %
Монтана	3	33,4 %	58,4 %	5,9 %	2,3 %
Мэн	4	49,1 %	44,0 %	5,7 %	1,2 %
Мэриленд	10	56,6 %	40,2 %	2,7 %	0,6 %
Небраска	5	33,3 %	62,2 %	3,5 %	1,0 %
Невада	4	46,0 %	49,5 %	2,5 %	2,0 %
Нью-Гэмпшир	4	46,8 %	48,1 %	3,9 %	1,2 %
Нью-Джерси	15	56,1 %	40,3 %	3,0 %	0,6 %
Нью-Мексико	5	47,9 %	47,8 %	3,6 %	0,7 %
Нью-Йорк	33	60,2 %	35,2 %	3,6 %	1,0 %
Огайо	21	46,5 %	50,0 %	2,5 %	1,1 %
Оклахома	8	38,4 %	60,3 %	0,2 %	1,1 %
Орегон	7	47,0 %	46,5 %	5,0 %	1,5 %
Пенсильвания	23	50,6 %	46,4 %	2,1 %	0,9 %
Род-Айленд	4	61,0 %	31,9 %	6,1 %	1,0 %
Северная Дакота	3	33,1 %	60,7 %	3,3 %	3,0 %
Северная Каролина	14	43,2 %	56,0 %	0,2 %	0,6 %
Теннесси	11	47,3 %	51,1 %	1,0 %	0,6 %
Техас	32	38,0 %	59,3 %	2,2 %	0,6 %
Федеральный округ Колумбия	2	85,2 %	9,0 %	5,2 %	0,7 %
Флорида	25	48,837 %	48,846 %	1,6 %	0,7 %
Южная Дакота	3	37,6 %	60,3 %	0,2 %	1,9 %
Южная Каролина	8	40,9 %	56,8 %	1,5 %	0,8 %
Юта	5	26,3 %	66,8 %	4,7 %	2,2 %

Результаты выборов во Флориде

Ввиду решающего вклада штата Флорида в результат выборов, рассмотрим результаты выборов в штате подробнее. Кроме перечисленных выше общенациональных кандидатов, в выборах участвовали также:

• Моника Моорхэд (Monica Moorehead) Всемирная рабочая партия (ВРП)
• [herndon1.sdrdc.com/cgi-bin/fecimg/?P00003889 Дэвид МакРейнольдс ](David McReynolds) Социалист

• [www.fec.gov/pubrec/2000presgeresults.htm#harris Джеймс Харрис ](James E. Harris) Социалистическая Рабочая Партия (СРП)

Кроме того, по законам штата Флорида избиратели могут сами вписывать имя кандидата, если его нет в списке.

Проблемы, возникавшие при голосовании

Широкую известность получила, так называемая, проблема butterfly ballots (бюллетени бабочкой) в округе Палм-Бич (Palm Beach). [jerz.setonhill.edu/design/usability/use-ballot.htm] Суть её была в следующем. На фотографии видно, что имя Гора расположено вторым слева и стрелка показывает на третье отверстие для голосования за него. В то время как имя Бьюконнена расположено в колонке справа и стрелка показывает на второе отверстие. Демократы утверждали, что многие сторонники Гора в графстве Палм Бич, спутали отверстия и пробивали второе отверстие вместо третьего, чем объясняется неожиданно высокое количество голосов, полученное Бьюконненом.

Республиканцы, со своей стороны, были недовольны процессом голосования в западной части штата — районе Пэнхандл (Panhandle) — в основном консервативном. Он живёт в следующем часовом поясе, по времени на час позже основной части Флориды. Телевидение объявило в 7 часов вечера о том, что все избирательные участки Флориды закрылись. В то время как участки в Пэнхандле работали ещё час. Кроме того, в 6:48 по времени Пэнхандла СМИ объявили о победе Гора в штате. По мнению республиканцев, это привело к тому, что многие поздние избиратели района просто не явились на участки.

Выдвигались и другие проблемы. Интересное независимое расследование провел после выборов Исследовательский центр Чикагского университета по заказу консорциума СМИ. Были проанализированы те бюллетени, которые не удалось подсчитать с помощью машины, ввиду неполного пробития перфорационного отверстия (такие бюллетени получили название «беременный бюллетень») и других проблем, поэтому на выборах их считали вручную. В исследовании применялись различные критерии того, что считать поданным голосом, начиная от частичного пробивания в верхних углах, до полной перфорации. [www.aei.org/docLib/20040526_KeatingPaper.pdf]

Окончательные результаты по штату Флорида (25 голосов выборщиков)

Кандидат	Всего голосов	Процентов	Партия
Джордж Буш (П)	2 912 790	48,847	Респ.
Альберт Гор	2 912 253	48,838	Дем.
Ральф Нейдер	97 488	1,635	Зел.
Патрик Бьюкенен	17 484	0,293	Реф.
Гарри Браун	16 415	0,275	Либ.
Джон Хагелин	2 281	0,038	ПЕЗ
Моника Моорхэд	1 804	0,030	ВРП
Говард Филлипс	1 371	0,023	Конст.
[herndon1.sdrdc.com/cgi-bin/fecimg/?P00003889 Дэвид МакРейнольдс]	622	0,010	Соц.
[www.fec.gov/pubrec/2000presgeresults.htm#harris Джеймс Харрис]	562	0,009	СРП
Вписано	40	0,001	n/a
Итого	5 963 110
Источник: [www.fec.gov/pubrec/2000presgeresults.htm 2000 OFFICIAL PRESIDENTIAL GENERAL ELECTION RESULTS]

13 декабря в 9 часов вечера по Восточному времени (англ. EST) Альберт Гор выступил по национальной телевизионной сети и признал своё поражение. Он призвал всех своих сторонников поддерживать Буша, сказав: «Это Америка, и мы ставим страну впереди партии».

6 января 2001 года собралась объединённая сессия Конгресса, чтобы утвердить результаты выборов. 20 членов Палаты представителей вставали один за другим и возражали против голосов штата Флорида. Однако, согласно закону 1877 года, требовалось, чтобы такое возражение поддерживалось и сенаторами и членами Палаты представителей. Поскольку ни один из сенаторов не поддержал возражения, их протесты отклонялись. Интересно заметить, что на этом заседании председательствовал, согласно Конституции, вице-президент Гор и именно он отвергал возражения в свою пользу.

20 января 2001 года новый Президент США Джордж Уокер Буш принял присягу.

Последствия

С целью избежать проблем, подобных возникшим во Флориде, Конгресс принял закон, предусматривающий разработку и внедрение электронной системы голосования. Однако новые системы, решая некоторые старые проблемы, создают много новых — например, сложность проверки достоверности результатов. Кроме того, положение Конституции о том, что каждый штат самостоятельно создаёт свою коллегию выборщиков, оставляет мало надежды на унификацию электоральной процедуры по всей стране.

См. также

• Фаренгейт 9/11
• На десять минут старше: Труба, эпизод «Нас обокрали».

Ссылки

Большой набор ссылок имеется в аналогичной статье английской Википедии
United States presidental election 2000

• Washington ProFile Как проходят выборы в США [ukraine.doc.iatp.org.ua/mir/mir5.htm]

Отрывок, характеризующий Президентские выборы в США (2000)

Пьер молчал оттого, что не в силах был выговорить слова. Даву для Пьера не был просто французский генерал; для Пьера Даву был известный своей жестокостью человек. Глядя на холодное лицо Даву, который, как строгий учитель, соглашался до времени иметь терпение и ждать ответа, Пьер чувствовал, что всякая секунда промедления могла стоить ему жизни; но он не знал, что сказать. Сказать то же, что он говорил на первом допросе, он не решался; открыть свое звание и положение было и опасно и стыдно. Пьер молчал. Но прежде чем Пьер успел на что нибудь решиться, Даву приподнял голову, приподнял очки на лоб, прищурил глаза и пристально посмотрел на Пьера.
– Я знаю этого человека, – мерным, холодным голосом, очевидно рассчитанным для того, чтобы испугать Пьера, сказал он. Холод, пробежавший прежде по спине Пьера, охватил его голову, как тисками.
– Mon general, vous ne pouvez pas me connaitre, je ne vous ai jamais vu… [Вы не могли меня знать, генерал, я никогда не видал вас.]
– C'est un espion russe, [Это русский шпион,] – перебил его Даву, обращаясь к другому генералу, бывшему в комнате и которого не заметил Пьер. И Даву отвернулся. С неожиданным раскатом в голосе Пьер вдруг быстро заговорил.
– Non, Monseigneur, – сказал он, неожиданно вспомнив, что Даву был герцог. – Non, Monseigneur, vous n'avez pas pu me connaitre. Je suis un officier militionnaire et je n'ai pas quitte Moscou. [Нет, ваше высочество… Нет, ваше высочество, вы не могли меня знать. Я офицер милиции, и я не выезжал из Москвы.]
– Votre nom? [Ваше имя?] – повторил Даву.
– Besouhof. [Безухов.]
– Qu'est ce qui me prouvera que vous ne mentez pas? [Кто мне докажет, что вы не лжете?]
– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.
Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.


От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.
Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
Пьер слышал, что французы совещались, как стрелять – по одному или по два? «По два», – холодно спокойно отвечал старший офицер. Сделалось передвижение в рядах солдат, и заметно было, что все торопились, – и торопились не так, как торопятся, чтобы сделать понятное для всех дело, но так, как торопятся, чтобы окончить необходимое, но неприятное и непостижимое дело.
Чиновник француз в шарфе подошел к правой стороне шеренги преступников в прочел по русски и по французски приговор.
Потом две пары французов подошли к преступникам и взяли, по указанию офицера, двух острожных, стоявших с края. Острожные, подойдя к столбу, остановились и, пока принесли мешки, молча смотрели вокруг себя, как смотрит подбитый зверь на подходящего охотника. Один все крестился, другой чесал спину и делал губами движение, подобное улыбке. Солдаты, торопясь руками, стали завязывать им глаза, надевать мешки и привязывать к столбу.
Двенадцать человек стрелков с ружьями мерным, твердым шагом вышли из за рядов и остановились в восьми шагах от столба. Пьер отвернулся, чтобы не видать того, что будет. Вдруг послышался треск и грохот, показавшиеся Пьеру громче самых страшных ударов грома, и он оглянулся. Был дым, и французы с бледными лицами и дрожащими руками что то делали у ямы. Повели других двух. Так же, такими же глазами и эти двое смотрели на всех, тщетно, одними глазами, молча, прося защиты и, видимо, не понимая и не веря тому, что будет. Они не могли верить, потому что они одни знали, что такое была для них их жизнь, и потому не понимали и не верили, чтобы можно было отнять ее.
Пьер хотел не смотреть и опять отвернулся; но опять как будто ужасный взрыв поразил его слух, и вместе с этими звуками он увидал дым, чью то кровь и бледные испуганные лица французов, опять что то делавших у столба, дрожащими руками толкая друг друга. Пьер, тяжело дыша, оглядывался вокруг себя, как будто спрашивая: что это такое? Тот же вопрос был и во всех взглядах, которые встречались со взглядом Пьера.
На всех лицах русских, на лицах французских солдат, офицеров, всех без исключения, он читал такой же испуг, ужас и борьбу, какие были в его сердце. «Да кто жо это делает наконец? Они все страдают так же, как и я. Кто же? Кто же?» – на секунду блеснуло в душе Пьера.
– Tirailleurs du 86 me, en avant! [Стрелки 86 го, вперед!] – прокричал кто то. Повели пятого, стоявшего рядом с Пьером, – одного. Пьер не понял того, что он спасен, что он и все остальные были приведены сюда только для присутствия при казни. Он со все возраставшим ужасом, не ощущая ни радости, ни успокоения, смотрел на то, что делалось. Пятый был фабричный в халате. Только что до него дотронулись, как он в ужасе отпрыгнул и схватился за Пьера (Пьер вздрогнул и оторвался от него). Фабричный не мог идти. Его тащили под мышки, и он что то кричал. Когда его подвели к столбу, он вдруг замолк. Он как будто вдруг что то понял. То ли он понял, что напрасно кричать, или то, что невозможно, чтобы его убили люди, но он стал у столба, ожидая повязки вместе с другими и, как подстреленный зверь, оглядываясь вокруг себя блестящими глазами.
Пьер уже не мог взять на себя отвернуться и закрыть глаза. Любопытство и волнение его и всей толпы при этом пятом убийстве дошло до высшей степени. Так же как и другие, этот пятый казался спокоен: он запахивал халат и почесывал одной босой ногой о другую.
Когда ему стали завязывать глаза, он поправил сам узел на затылке, который резал ему; потом, когда прислонили его к окровавленному столбу, он завалился назад, и, так как ему в этом положении было неловко, он поправился и, ровно поставив ноги, покойно прислонился. Пьер не сводил с него глаз, не упуская ни малейшего движения.
Должно быть, послышалась команда, должно быть, после команды раздались выстрелы восьми ружей. Но Пьер, сколько он ни старался вспомнить потом, не слыхал ни малейшего звука от выстрелов. Он видел только, как почему то вдруг опустился на веревках фабричный, как показалась кровь в двух местах и как самые веревки, от тяжести повисшего тела, распустились и фабричный, неестественно опустив голову и подвернув ногу, сел. Пьер подбежал к столбу. Никто не удерживал его. Вокруг фабричного что то делали испуганные, бледные люди. У одного старого усатого француза тряслась нижняя челюсть, когда он отвязывал веревки. Тело спустилось. Солдаты неловко и торопливо потащили его за столб и стали сталкивать в яму.
Все, очевидно, несомненно знали, что они были преступники, которым надо было скорее скрыть следы своего преступления.
Пьер заглянул в яму и увидел, что фабричный лежал там коленами кверху, близко к голове, одно плечо выше другого. И это плечо судорожно, равномерно опускалось и поднималось. Но уже лопатины земли сыпались на все тело. Один из солдат сердито, злобно и болезненно крикнул на Пьера, чтобы он вернулся. Но Пьер не понял его и стоял у столба, и никто не отгонял его.
Когда уже яма была вся засыпана, послышалась команда. Пьера отвели на его место, и французские войска, стоявшие фронтами по обеим сторонам столба, сделали полуоборот и стали проходить мерным шагом мимо столба. Двадцать четыре человека стрелков с разряженными ружьями, стоявшие в середине круга, примыкали бегом к своим местам, в то время как роты проходили мимо них.
Пьер смотрел теперь бессмысленными глазами на этих стрелков, которые попарно выбегали из круга. Все, кроме одного, присоединились к ротам. Молодой солдат с мертво бледным лицом, в кивере, свалившемся назад, спустив ружье, все еще стоял против ямы на том месте, с которого он стрелял. Он, как пьяный, шатался, делая то вперед, то назад несколько шагов, чтобы поддержать свое падающее тело. Старый солдат, унтер офицер, выбежал из рядов и, схватив за плечо молодого солдата, втащил его в роту. Толпа русских и французов стала расходиться. Все шли молча, с опущенными головами.
– Ca leur apprendra a incendier, [Это их научит поджигать.] – сказал кто то из французов. Пьер оглянулся на говорившего и увидал, что это был солдат, который хотел утешиться чем нибудь в том, что было сделано, но не мог. Не договорив начатого, он махнул рукою и пошел прочь.


После казни Пьера отделили от других подсудимых и оставили одного в небольшой, разоренной и загаженной церкви.
Перед вечером караульный унтер офицер с двумя солдатами вошел в церковь и объявил Пьеру, что он прощен и поступает теперь в бараки военнопленных. Не понимая того, что ему говорили, Пьер встал и пошел с солдатами. Его привели к построенным вверху поля из обгорелых досок, бревен и тесу балаганам и ввели в один из них. В темноте человек двадцать различных людей окружили Пьера. Пьер смотрел на них, не понимая, кто такие эти люди, зачем они и чего хотят от него. Он слышал слова, которые ему говорили, но не делал из них никакого вывода и приложения: не понимал их значения. Он сам отвечал на то, что у него спрашивали, но не соображал того, кто слушает его и как поймут его ответы. Он смотрел на лица и фигуры, и все они казались ему одинаково бессмысленны.
С той минуты, как Пьер увидал это страшное убийство, совершенное людьми, не хотевшими этого делать, в душе его как будто вдруг выдернута была та пружина, на которой все держалось и представлялось живым, и все завалилось в кучу бессмысленного сора. В нем, хотя он и не отдавал себе отчета, уничтожилась вера и в благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в бога. Это состояние было испытываемо Пьером прежде, но никогда с такою силой, как теперь. Прежде, когда на Пьера находили такого рода сомнения, – сомнения эти имели источником собственную вину. И в самой глубине души Пьер тогда чувствовал, что от того отчаяния и тех сомнений было спасение в самом себе. Но теперь он чувствовал, что не его вина была причиной того, что мир завалился в его глазах и остались одни бессмысленные развалины. Он чувствовал, что возвратиться к вере в жизнь – не в его власти.
Вокруг него в темноте стояли люди: верно, что то их очень занимало в нем. Ему рассказывали что то, расспрашивали о чем то, потом повели куда то, и он, наконец, очутился в углу балагана рядом с какими то людьми, переговаривавшимися с разных сторон, смеявшимися.
– И вот, братцы мои… тот самый принц, который (с особенным ударением на слове который)… – говорил чей то голос в противуположном углу балагана.
Молча и неподвижно сидя у стены на соломе, Пьер то открывал, то закрывал глаза. Но только что он закрывал глаза, он видел пред собой то же страшное, в особенности страшное своей простотой, лицо фабричного и еще более страшные своим беспокойством лица невольных убийц. И он опять открывал глаза и бессмысленно смотрел в темноте вокруг себя.
Рядом с ним сидел, согнувшись, какой то маленький человек, присутствие которого Пьер заметил сначала по крепкому запаху пота, который отделялся от него при всяком его движении. Человек этот что то делал в темноте с своими ногами, и, несмотря на то, что Пьер не видал его лица, он чувствовал, что человек этот беспрестанно взглядывал на него. Присмотревшись в темноте, Пьер понял, что человек этот разувался. И то, каким образом он это делал, заинтересовало Пьера.
Размотав бечевки, которыми была завязана одна нога, он аккуратно свернул бечевки и тотчас принялся за другую ногу, взглядывая на Пьера. Пока одна рука вешала бечевку, другая уже принималась разматывать другую ногу. Таким образом аккуратно, круглыми, спорыми, без замедления следовавшими одно за другим движеньями, разувшись, человек развесил свою обувь на колышки, вбитые у него над головами, достал ножик, обрезал что то, сложил ножик, положил под изголовье и, получше усевшись, обнял свои поднятые колени обеими руками и прямо уставился на Пьера. Пьеру чувствовалось что то приятное, успокоительное и круглое в этих спорых движениях, в этом благоустроенном в углу его хозяйстве, в запахе даже этого человека, и он, не спуская глаз, смотрел на него.
– А много вы нужды увидали, барин? А? – сказал вдруг маленький человек. И такое выражение ласки и простоты было в певучем голосе человека, что Пьер хотел отвечать, но у него задрожала челюсть, и он почувствовал слезы. Маленький человек в ту же секунду, не давая Пьеру времени выказать свое смущение, заговорил тем же приятным голосом.
– Э, соколик, не тужи, – сказал он с той нежно певучей лаской, с которой говорят старые русские бабы. – Не тужи, дружок: час терпеть, а век жить! Вот так то, милый мой. А живем тут, слава богу, обиды нет. Тоже люди и худые и добрые есть, – сказал он и, еще говоря, гибким движением перегнулся на колени, встал и, прокашливаясь, пошел куда то.
– Ишь, шельма, пришла! – услыхал Пьер в конце балагана тот же ласковый голос. – Пришла шельма, помнит! Ну, ну, буде. – И солдат, отталкивая от себя собачонку, прыгавшую к нему, вернулся к своему месту и сел. В руках у него было что то завернуто в тряпке.
– Вот, покушайте, барин, – сказал он, опять возвращаясь к прежнему почтительному тону и развертывая и подавая Пьеру несколько печеных картошек. – В обеде похлебка была. А картошки важнеющие!
Пьер не ел целый день, и запах картофеля показался ему необыкновенно приятным. Он поблагодарил солдата и стал есть.
– Что ж, так то? – улыбаясь, сказал солдат и взял одну из картошек. – А ты вот как. – Он достал опять складной ножик, разрезал на своей ладони картошку на равные две половины, посыпал соли из тряпки и поднес Пьеру.
– Картошки важнеющие, – повторил он. – Ты покушай вот так то.
Пьеру казалось, что он никогда не ел кушанья вкуснее этого.
– Нет, мне все ничего, – сказал Пьер, – но за что они расстреляли этих несчастных!.. Последний лет двадцати.
– Тц, тц… – сказал маленький человек. – Греха то, греха то… – быстро прибавил он, и, как будто слова его всегда были готовы во рту его и нечаянно вылетали из него, он продолжал: – Что ж это, барин, вы так в Москве то остались?
– Я не думал, что они так скоро придут. Я нечаянно остался, – сказал Пьер.
– Да как же они взяли тебя, соколик, из дома твоего?
– Нет, я пошел на пожар, и тут они схватили меня, судили за поджигателя.
– Где суд, там и неправда, – вставил маленький человек.
– А ты давно здесь? – спросил Пьер, дожевывая последнюю картошку.
– Я то? В то воскресенье меня взяли из гошпиталя в Москве.
– Ты кто же, солдат?
– Солдаты Апшеронского полка. От лихорадки умирал. Нам и не сказали ничего. Наших человек двадцать лежало. И не думали, не гадали.
– Что ж, тебе скучно здесь? – спросил Пьер.
– Как не скучно, соколик. Меня Платоном звать; Каратаевы прозвище, – прибавил он, видимо, с тем, чтобы облегчить Пьеру обращение к нему. – Соколиком на службе прозвали. Как не скучать, соколик! Москва, она городам мать. Как не скучать на это смотреть. Да червь капусту гложе, а сам прежде того пропадае: так то старички говаривали, – прибавил он быстро.
– Как, как это ты сказал? – спросил Пьер.
– Я то? – спросил Каратаев. – Я говорю: не нашим умом, а божьим судом, – сказал он, думая, что повторяет сказанное. И тотчас же продолжал: – Как же у вас, барин, и вотчины есть? И дом есть? Стало быть, полная чаша! И хозяйка есть? А старики родители живы? – спрашивал он, и хотя Пьер не видел в темноте, но чувствовал, что у солдата морщились губы сдержанною улыбкой ласки в то время, как он спрашивал это. Он, видимо, был огорчен тем, что у Пьера не было родителей, в особенности матери.
– Жена для совета, теща для привета, а нет милей родной матушки! – сказал он. – Ну, а детки есть? – продолжал он спрашивать. Отрицательный ответ Пьера опять, видимо, огорчил его, и он поспешил прибавить: – Что ж, люди молодые, еще даст бог, будут. Только бы в совете жить…
– Да теперь все равно, – невольно сказал Пьер.
– Эх, милый человек ты, – возразил Платон. – От сумы да от тюрьмы никогда не отказывайся. – Он уселся получше, прокашлялся, видимо приготовляясь к длинному рассказу. – Так то, друг мой любезный, жил я еще дома, – начал он. – Вотчина у нас богатая, земли много, хорошо живут мужики, и наш дом, слава тебе богу. Сам сем батюшка косить выходил. Жили хорошо. Христьяне настоящие были. Случилось… – И Платон Каратаев рассказал длинную историю о том, как он поехал в чужую рощу за лесом и попался сторожу, как его секли, судили и отдали ь солдаты. – Что ж соколик, – говорил он изменяющимся от улыбки голосом, – думали горе, ан радость! Брату бы идти, кабы не мой грех. А у брата меньшого сам пят ребят, – а у меня, гляди, одна солдатка осталась. Была девочка, да еще до солдатства бог прибрал. Пришел я на побывку, скажу я тебе. Гляжу – лучше прежнего живут. Животов полон двор, бабы дома, два брата на заработках. Один Михайло, меньшой, дома. Батюшка и говорит: «Мне, говорит, все детки равны: какой палец ни укуси, все больно. А кабы не Платона тогда забрили, Михайле бы идти». Позвал нас всех – веришь – поставил перед образа. Михайло, говорит, поди сюда, кланяйся ему в ноги, и ты, баба, кланяйся, и внучата кланяйтесь. Поняли? говорит. Так то, друг мой любезный. Рок головы ищет. А мы всё судим: то не хорошо, то не ладно. Наше счастье, дружок, как вода в бредне: тянешь – надулось, а вытащишь – ничего нету. Так то. – И Платон пересел на своей соломе.
Помолчав несколько времени, Платон встал.
– Что ж, я чай, спать хочешь? – сказал он и быстро начал креститься, приговаривая:
– Господи, Иисус Христос, Никола угодник, Фрола и Лавра, господи Иисус Христос, Никола угодник! Фрола и Лавра, господи Иисус Христос – помилуй и спаси нас! – заключил он, поклонился в землю, встал и, вздохнув, сел на свою солому. – Вот так то. Положи, боже, камушком, подними калачиком, – проговорил он и лег, натягивая на себя шинель.
– Какую это ты молитву читал? – спросил Пьер.
– Ась? – проговорил Платон (он уже было заснул). – Читал что? Богу молился. А ты рази не молишься?
– Нет, и я молюсь, – сказал Пьер. – Но что ты говорил: Фрола и Лавра?
– А как же, – быстро отвечал Платон, – лошадиный праздник. И скота жалеть надо, – сказал Каратаев. – Вишь, шельма, свернулась. Угрелась, сукина дочь, – сказал он, ощупав собаку у своих ног, и, повернувшись опять, тотчас же заснул.
Наружи слышались где то вдалеке плач и крики, и сквозь щели балагана виднелся огонь; но в балагане было тихо и темно. Пьер долго не спал и с открытыми глазами лежал в темноте на своем месте, прислушиваясь к мерному храпенью Платона, лежавшего подле него, и чувствовал, что прежде разрушенный мир теперь с новой красотой, на каких то новых и незыблемых основах, воздвигался в его душе.


В балагане, в который поступил Пьер и в котором он пробыл четыре недели, было двадцать три человека пленных солдат, три офицера и два чиновника.
Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.