Догри

Догри
Самоназвание:	डोगरी, ڈوگرى
Страны:	Индия, Пакистан
Регионы:	Джамму и Кашмир, Химачал-Прадеш, Пенджаб
Официальный статус:	Джамму и Кашмир
Общее число говорящих:	2,1 миллиона
Классификация
Категория:	Языки Евразии
Индоевропейская семья Индоиранская ветвь Индоарийская группа
Письменность:	деванагари, арабский алфавит
Языковые коды
ГОСТ 7.75–97:	дои 184
ISO 639-1:	—
ISO 639-2:	doi
ISO 639-3:	doi, dgo
См. также: Проект:Лингвистика

Догри (डोगरी ḍogrī) — язык догров, распространённый в северной Индии, относится к индоарийским языкам индоиранской подгруппы индоевропейской семьи языков.

В прошлом догри рассматривался как диалект языка пенджаби, но сегодня признаётся самостоятельным языком и пользуется поддержкой государства в развитии как литературный язык. Ранее он писался с помощью собственного алфавита под названием такри, однако сегодня предпочитается шрифт деванагари, а также персидский шрифт насталик, выведенный из арабского алфавита. Существуют попытки возобновить использование такри.

Догри распространён главным образом в окрестностях города Джамму на юго-западе североиндийского штата Джамму и Кашмир. На нём говорят также в штатах Химачал-Прадеш и Пенджаб, а также в Пакистане. Родным догри является для 2,1 миллиона человек (1997). В Джамму и Кашмире он признан официальным языком.

История

Догри произошёл от саурасени, распространённого ранее на севере Индии пракритского языка. Словарный запас догри соостветственно содержит главным образом слова, уходящие корнями в санскрит, однако имеет также многочисленные заимствования из арабского, персидского, английского и тюркских языков. Древнейшим письменным свидетельством догри является труд индийско-персидского поэта Амира Хусро (1253—1325), в котором он перечисляет различные существовавшие на тот момент североиндийские языки. Отдельные слова известны по надписям, датируемым XII веком. Тем не менее, самым старшим литературным произведением, написанным в догри, является перевод из персидского, созданный лишь во второй половине XVIII века. В начале XIX века возникли различные лирические произведения. Настоящая живая и разнообразная литература на догри появилась на протяжении XX века, что создало предпосылки для признания его как официальный. Самой значимой современной представительницей литературы на догри является писательница Падма Сачдев.

Ссылки

В Инкубаторе Викимедиа есть пробный раздел Википедии на языке догри

В Викисловаре список слов языка догри содержится в категории «Догри»

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Догри

– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.