Курский, Владимир Михайлович

Владимир Михайлович Курский
Дата рождения	18 декабря 1897(1897-12-18)
Место рождения	Харьков, Российская империя
Дата смерти	8 июля 1937(1937-07-08) (39 лет)
Место смерти	Москва
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	НКВД
Годы службы	1916—1937
Звание	(13.12.1936)
Награды и премии
Связи	Н. И. Ежов

Владимир Михайлович Курский (18 декабря 1897, Харьков — 8 июля 1937, Москва) — деятель советских органов госбезопасности, один из руководителей НКВД, комиссар государственной безопасности 3-го ранга (с 13 декабря 1936 года). Входил в ближайшее окружение Н. И. Ежова. Организатор фальсифицированных процессов противников режима и массовых репрессий в СССР. По официальной версии застрелился.

Биография

Владимир Михайлович Курский родился в семье портного в Харькове. Образование — церковно-приходская школа (1909—1910), затем 2-классное начальное училище (1910—1913). Работал часовщиком. Во время первой мировой войны служил в Российской императорской армии, унтер-офицер (1916—1917 гг.). В феврале 1917 года уже был активным большевиком, член партии ВКП(б).

В Ярославской губернии

В период гражданской войны 1917—1919 гг. находился в Ярославской губернии где занимал различные ответственные посты — заведующий отделом юстиции Ростовского горисполкома, председатель Ростовского уездного комитета РКП(б).

На Дону и на Украине

В 1919—1921 гг. вновь на военной службе, был военным комиссаром в Красной Армии — военком полка, военком бригады, нач. полит. отдела Козловского УР (1919—1920), агитатор-организатор инспекции и кавалерии 8-й армии (1920), военком штаба 1-й Образцовой бригады 8-й армии (1920), член реввоентрибунала 2-й Донской дивизии (12.1920—1921), член реввоентрибунала войск Донской обл. (1921), член реввоентрибунала 55 стр. дивизии (1921—06.1921). В органах ВЧК-ОГПУ- НКВД с 1921 года, где занимал последовательно должности помощника уполномоченного, уполномоченного, помощника и затем заместителя начальника контрразведывательного отдела ГПУ УССР.

На Северном Кавказе

Вместе со своими коллегами по Украине (в той же группе были Е. Г. Евдокимов, Я. М. Вейншток, Н. Г. Николаев-Журид и другие) был переведен на Кавказ, где стал начальником Восточного отдела полномочного представительства ОГПУ по Северо-Кавказскому краю (1926—1929 гг.), затем — начальник Особого отдела (контрразведка) ПП (в 1929—1934 гг.) и по совместительству (с 1931 г.) — начальник Особого отдела Северо-Кавказского военного округа. В 1928 году был временно исключен из ВКП(б) за причастность к убийству селькора в г. Микоян-Шахар (ныне Карачаевск). Однако карьерный рост продолжался — в 1934—1936 гг. В. М. Курский заместитель начальника управления НКВД Северо-Кавказского края.

В Сибири

В период с 15 июля и по 28 ноября 1936 года В. М. Курский — начальник УНКВД по Западно-Сибирскому краю.

В Москве

В ноябре 1936 года был приглашен Н. И. Ежовым в Москву на должность начальника 4-го Секретно-политического отдела ГУГБ НКВД СССР вместо направленного в Белоруссию Г. М. Молчанова. В апреле 1937 года В. М. Курский назначается заместителем наркома внутренних дел СССР и одновременно в период с апреля и по июнь 1937 года В. М. Курский по совместительству — начальник 1-го отдела Главного управления государственной безопасности НКВД. С 14 июня 1937 года В. М. Курский опять заместитель наркома внутренних дел СССР и одновременно начальник 3-го (контрразведывательного) отдела ГУГБ НКВД СССР и заместитель начальника ГУГБ НКВД СССР. По официальной версии застрелился.

Награды

• орден Ленина 02.07.1937
• орден Красного Знамени 29.11.1925
• знак «Почетный работник ВЧК—ГПУ (V)» № 470 1924
• знак «Почетный работник ВЧК—ГПУ (XV)» № 562 04.02.1933

Оценка деятельности

В. М. Курский входил в ближайшее окружение Н. И. Ежова и вместе со своим патроном был активным организатором фальсифицированных процессов противников режима и массовых репрессий в СССР.

Литература

• [www.memo.ru/history/NKVD/kto/biogr/gb268.htm Курский В. М.] // Петров Н. В., Скоркин К. В. [www.memo.ru/history/NKVD/kto/index.htm Кто руководил НКВД, 1934—1941 : справочник] / Под ред. Н. Г. Охотина и А. Б. Рогинского. — М.: Звенья, 1999. — 502 с. — 3000 экз. — ISBN 5-7870-0032-3.
• Папчинский А., Тумшис М. Щит, расколотый мечом. НКВД против ВЧК. М., 2001.

Ссылки

• [www.hrono.ru/biograf/bio_k/kurskivm.php Курский, Владимир Михайлович]. На сайте «Хронос»..

См. также

• Ежов, Николай Иванович
• Евдокимов, Ефим Георгиевич
• Молчанов, Георгий Андреевич

Отрывок, характеризующий Курский, Владимир Михайлович

– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.


12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.