Международная баптистская богословская семинария
Поделись знанием:
– Это, верно, делано Винесом, – сказал Пьер, называя известного миниатюриста, нагибаясь к столу, чтоб взять в руки табакерку, и прислушиваясь к разговору за другим столом.
Он привстал, желая обойти, но тетушка подала табакерку прямо через Элен, позади ее. Элен нагнулась вперед, чтобы дать место, и, улыбаясь, оглянулась. Она была, как и всегда на вечерах, в весьма открытом по тогдашней моде спереди и сзади платье. Ее бюст, казавшийся всегда мраморным Пьеру, находился в таком близком расстоянии от его глаз, что он своими близорукими глазами невольно различал живую прелесть ее плеч и шеи, и так близко от его губ, что ему стоило немного нагнуться, чтобы прикоснуться до нее. Он слышал тепло ее тела, запах духов и скрып ее корсета при движении. Он видел не ее мраморную красоту, составлявшую одно целое с ее платьем, он видел и чувствовал всю прелесть ее тела, которое было закрыто только одеждой. И, раз увидав это, он не мог видеть иначе, как мы не можем возвратиться к раз объясненному обману.
«Так вы до сих пор не замечали, как я прекрасна? – как будто сказала Элен. – Вы не замечали, что я женщина? Да, я женщина, которая может принадлежать всякому и вам тоже», сказал ее взгляд. И в ту же минуту Пьер почувствовал, что Элен не только могла, но должна была быть его женою, что это не может быть иначе.
Он знал это в эту минуту так же верно, как бы он знал это, стоя под венцом с нею. Как это будет? и когда? он не знал; не знал даже, хорошо ли это будет (ему даже чувствовалось, что это нехорошо почему то), но он знал, что это будет.
Пьер опустил глаза, опять поднял их и снова хотел увидеть ее такою дальнею, чужою для себя красавицею, какою он видал ее каждый день прежде; но он не мог уже этого сделать. Не мог, как не может человек, прежде смотревший в тумане на былинку бурьяна и видевший в ней дерево, увидав былинку, снова увидеть в ней дерево. Она была страшно близка ему. Она имела уже власть над ним. И между ним и ею не было уже никаких преград, кроме преград его собственной воли.
– Bon, je vous laisse dans votre petit coin. Je vois, que vous y etes tres bien, [Хорошо, я вас оставлю в вашем уголке. Я вижу, вам там хорошо,] – сказал голос Анны Павловны.
И Пьер, со страхом вспоминая, не сделал ли он чего нибудь предосудительного, краснея, оглянулся вокруг себя. Ему казалось, что все знают, так же как и он, про то, что с ним случилось.
Через несколько времени, когда он подошел к большому кружку, Анна Павловна сказала ему:
– On dit que vous embellissez votre maison de Petersbourg. [Говорят, вы отделываете свой петербургский дом.]
(Это была правда: архитектор сказал, что это нужно ему, и Пьер, сам не зная, зачем, отделывал свой огромный дом в Петербурге.)
– C'est bien, mais ne demenagez pas de chez le prince Ваsile. Il est bon d'avoir un ami comme le prince, – сказала она, улыбаясь князю Василию. – J'en sais quelque chose. N'est ce pas? [Это хорошо, но не переезжайте от князя Василия. Хорошо иметь такого друга. Я кое что об этом знаю. Не правда ли?] А вы еще так молоды. Вам нужны советы. Вы не сердитесь на меня, что я пользуюсь правами старух. – Она замолчала, как молчат всегда женщины, чего то ожидая после того, как скажут про свои года. – Если вы женитесь, то другое дело. – И она соединила их в один взгляд. Пьер не смотрел на Элен, и она на него. Но она была всё так же страшно близка ему. Он промычал что то и покраснел.
Вернувшись домой, Пьер долго не мог заснуть, думая о том, что с ним случилось. Что же случилось с ним? Ничего. Он только понял, что женщина, которую он знал ребенком, про которую он рассеянно говорил: «да, хороша», когда ему говорили, что Элен красавица, он понял, что эта женщина может принадлежать ему.
«Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, – думал он. – Что то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что то запрещенное. Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля. Брат ее – Ипполит… Отец ее – князь Василий… Это нехорошо», думал он; и в то же время как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой, как она может полюбить его, как она может быть совсем другою, и как всё то, что он об ней думал и слышал, может быть неправдою. И он опять видел ее не какою то дочерью князя Василья, а видел всё ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?» И опять он говорил себе, что это невозможно; что что то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке. Он вспоминал ее прежние слова, взгляды, и слова и взгляды тех, кто их видал вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственной красотою.
В ноябре месяце 1805 года князь Василий должен был ехать на ревизию в четыре губернии. Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтоб женить сына на дочери этого богатого старика. Но прежде отъезда и этих новых дел, князю Василью нужно было решить дела с Пьером, который, правда, последнее время проводил целые дни дома, т. е. у князя Василья, у которого он жил, был смешон, взволнован и глуп (как должен быть влюбленный) в присутствии Элен, но всё еще не делал предложения.
«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою судьбу. Может быть, он и мог бы воздержаться, но не проходило дня, чтобы у князя Василья (у которого редко бывал прием) не было бы вечера, на котором должен был быть Пьер, ежели он не хотел расстроить общее удовольствие и обмануть ожидания всех. Князь Василий в те редкие минуты, когда бывал дома, проходя мимо Пьера, дергал его за руку вниз, рассеянно подставлял ему для поцелуя выбритую, морщинистую щеку и говорил или «до завтра», или «к обеду, а то я тебя не увижу», или «я для тебя остаюсь» и т. п. Но несмотря на то, что, когда князь Василий оставался для Пьера (как он это говорил), он не говорил с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя в силах обмануть его ожидания. Он каждый день говорил себе всё одно и одно: «Надо же, наконец, понять ее и дать себе отчет: кто она? Ошибался ли я прежде или теперь ошибаюсь? Нет, она не глупа; нет, она прекрасная девушка! – говорил он сам себе иногда. – Никогда ни в чем она не ошибается, никогда она ничего не сказала глупого. Она мало говорит, но то, что она скажет, всегда просто и ясно. Так она не глупа. Никогда она не смущалась и не смущается. Так она не дурная женщина!» Часто ему случалось с нею начинать рассуждать, думать вслух, и всякий раз она отвечала ему на это либо коротким, но кстати сказанным замечанием, показывавшим, что ее это не интересует, либо молчаливой улыбкой и взглядом, которые ощутительнее всего показывали Пьеру ее превосходство. Она была права, признавая все рассуждения вздором в сравнении с этой улыбкой.
| Международная баптистская богословская семинария | |
|---|---|
| (МББС) | |
| Оригинальное название | International Baptist Theological Seminary (IBTS) |
| Международное название | International Baptist Theological Seminary of the European Baptist Federation |
| Прежние названия | Baptist Theological Seminary in Rueschlikon (BTS) |
| Конфессия | Европейская баптистская федерация, Братское единение баптистов в Чешской Республике |
| Ректор | Кейт Грант Джонс |
| Студенты | 158 |
| Бакалавриат | 0 |
| Магистратура | 52 |
| Расположение | Прага |
| Юридический адрес | Nad Habrovkou 3, 164 00 Praha 6 |
| Сайт | ibts.eu/ |
| Баптизм |
|---|
 |
Международная баптистская богословская семинария (англ. International Baptist Theological Seminary) — высшее богословское учебное заведение баптистских церквей Европы. Кампус семинарии расположен та территории малого замка Енералка, в районе Прага 6. В 2014 году семинария переехала в Амстердам, изменив своё название на Международный баптистский богословский учебный центр.
Содержание
История
Семинария была основана в 1949 году с целью улучшения образовательного уровня баптистских священнослужителей в Европе после Второй мировой войны. Первоначально семинария должна была открыться в Праге, чтобы стать важнейшим учебным заведением для баптистов всей Континентальной Европы. Приход к власти в Чехословакии коммунистического правительства Клемента Готвальда в 1948 году нарушил эти планы. Поэтому семинария была открыта в Швейцарии в городке Рюшликон. В конце 1980-х Южная Баптистская Конвенция передала семинарию ЕБФ.
После передачи, семинария стала готовиться к переезду на место которое предназначалось для неё еще до её создания — в Прагу, что и было осуществлено в 1997. Сразу же после переезда семинария, как образовательная структура Европейской Баптистской Федерации, решила вопрос аккредитации образовательных программ. С 2002 года семинария получила аккредитацию Чешского правительства и статус университета с правом давать магистерскую степень.
В 2012 году в сотрудничестве с семинарией Акадия открыта программа доктор служения. В 2014 году семинария переехала в Амстердам. С 2015 года предлагает магистерскую степень совместно с университетом Манчестера, докторскую с Свободным Университетом Амстердама в области изучения истории и богословия баптистов и анабаптистов[1].
Подразделения и программы
В состав семинарии входят пять институтов (в скобках год основания):
- Институт истории баптистского и анабаптистского движений (1982)
- Институт исследований в области миссии и евангелизма (1988)
- Институт религиозной свободы им. Томаса Хелвиса (2002)
- Институт систематических исследований в области контекстуального богословия (2004)
- Институт библейских исследований (2004)
Обучение в семинарии проводится по следующим направлениям:
- Магистр богословия в области миссиологии (MTh и Mgr)
- Магистр богословия в области библеистики (MTh и Mgr)
- Магистр богословия в области прикладного богословия (MTh и Mgr)
- Магистр богословия в области истории баптизма и анабаптизма (MTh и Mgr)
- Магистр философии (MPhil)
- Доктор философии (PhD)
- Доктор служения (DMin)
Конференции
ММБС активно действует в области исследования религиозных и социальных вопросов, проводит значительное количество конференций, семинаров и открытых лекций: образовательных, экологических и экуменических. Семинария на регулярной основе проводит два цикла конференций:
- Лекции в память Др. Джозефа Норденхога
- Лекции по систематическому богословию установлены в память бывшего ректора семинарии и Генерального секретаря Всемирного союза баптистов др. Джозефа Норденхога. Лекции читаются на регулярной основе с 1974 года с периодичностью раз в два года, за небольшими исключениями. Докладчиками на конференции выступают известные в богословском и философском ученом мире профессора:
- 1974 Нильс Энгельсон (Норвегия), Янес Рейлинг (Недерланды)
- 1976 Дэвид С. Рассел (Великобритания)
- 1978 Джин Бартлет (США)
- 1980 Юрген Мольтманн (Тюбингенский университет, Германия)
- 1982 Эмилио Кастро (Швейцария)
- 1984 Гюнтер Гассманн (Германия)
- 1989 Гюнтер Альтнер (Германия)
- 1992 Элизабет Шюсслер Фиоренца (Германия)
- 1993 Хумеленг Мосала (ЮАР)
- 1999 Ховард Маршалл (Абердинский университет, Великобритания)
- 2001 Мирослав Вольф (Йельский университет, Хорватия/США)
- 2003 Нэнси Мерфи (Фуллеровская семинария, США)
- 2005 Майкл Хью Тейлор (Великобритания)
- 2007 Молли Маршалл (США)
- 2009 Пол Фиддес (Риджентс колледж, Оксфордский университет, Великобритания)
- 2011 Глен Стассен (Фуллеровская семинария, США)
- Лекции по истории и идентичности баптизма в память Др. Дж. Д. Хьюи
- Лекции в память др. Хьюи, бывшего ректором семинарии в 1960—1964, были установлены в 1994 проф. Уэйном Пипкиным для развития исследований в области истории баптизма и анабаптизма. Лекции читаются с периодичностью раз в два года. Докладчиками на конференции выступают известные баптистские и меннонитские историки:
| Год | Лектор | Школа, Страна | Тема |
| 1994 | Др. Карен Смит | Баптистский колледж Южного Уэльса, Кардифф, Кимру |
«Соединены для свободы: баптистское свидетельство» (Bound to be Free: Baptist Witness) |
| 1996 | Гюнтер Балдерс | Баптистская семинария Эльсталь, Берлин, Германия |
«Иоганн Герхард Онкен и баптистская миссия в Европе» (Johann Gerhard Oncken and Baptist Mission in Europe) |
| 1998 | Рут Гоулдборн | Бристоль баптист колледж, Бристоль, Англия |
«Екклессиология и пол: Радикальная Реформация, начальный период баптизма и современный баптизм» (Ecclesiology and Gender: Radical Reformation, Baptist Beginnings, and Baptists Today) |
| 2000 | Др. Теодор Ангелов | София, Болгария | «Баптисты на Балканах» (Baptists in the Balkans) |
| 2002 | Др. Тадеуш Зелинский | Варшавская баптистская семинария, Варшава, Польша |
«Баптисты и политика» (Baptist and Politics) |
| 2004 | Проф. Андреа Стрюбинд | Мюнхен, Германия | «Исследование анабаптистской традиции» (Exploring the Anabaptist Tradition) |
| 2006 | Др. Уэйн Уолтер Пипкин | Рочестер, США | «История жизни, реформационный труд и вклад д-ра Бальтазара Губмайера (ок. 1480—1528)» (The Life story, Reforming work and contributions of Dr Balthasar Hubmaier (ca. 1480—1528)) |
| 2008 | Проф. Дэвид Беббингтон | Университет Стерлинга, Стерлинг, Шотландия |
«Баптисты и пробуждение» (Baptists and Revival) |
| 2010 | Др. Питер Морден | Сперджен колледж, Лондон, Великобритания |
«Духовная жизнь в понимании Ч. Г. Сперджена» (The Spirituality of Charles Haddon Spurgeon) |
Ректоры
- 1949—1950 Джордж У. Садлер
- 1950—1960 Джозеф Норденхог
- 1960—1964 Дж. Д. Хьюи
- 1964—1970 Джон Д. У. Уоттс
- 1972—1977 Пенроуз Сент Амант
- 1978—1981 Айзем Е. Балленджер
- 1982—1983 Клайд Е. Фант
- 1984—1987 Альтус Ньюел
- 1988—1997 Джон Дэвид Хоппер
- 1997—2013 Кейт Грант Джонс
- 2013—2014 Паруш Р. Парушев
- 2014- Стюарт Блит
Издания
Семинария владеет двумя периодическими изданиями:
- Журнал европейских баптистских исследований (издается с 2000 г., периодичность 3 раза в год)
- Журнал «Баптистское богословие» (издается с 2009 г., периодичность 2 раза в год)
Кроме того семинария издает научные исследования своего профессорско-преподавательского состава. На данный момент насчитывается 25 публикаций (пять из них совместно с издательством Патерностер, Великобритания) в области истории баптизма и анабаптизма, библеистики, методологии, богословия, философии и истории религии.
Аккредитация
Семинария имеет тройную аккредитацию и имеет право давать научные степени всех уровней. Однако семинария отказалась от бакалаврской программы, предоставив заниматься бакалаврским уровнем семинариям национальных баптистских церквей.
Семинарские программы аккредитованы:
- Государственным университетом Уэльса (Великобритания)
- Министерством Образования Чешской Республики
- Евро-Азиатской Аккредитационной Ассоциацией богословских школ
Напишите отзыв о статье "Международная баптистская богословская семинария"
Ссылки
- [ibts.eu/ Официальный сайт]
- www.praguepost.cz/arhivescontent/35369-ibts-gains-accreditation-in-its-home-base.
- [baznica.info/article/v-prage-budut-gotovit-protestantskikh-prot В Праге будут готовить «протестантских протоиереев»]
- [baznica.info/article/sudba-mezhdunarodnoi-baptistskoi-teologich Судьба Международной баптистской теологической семинарии в Праге остается неясной]
- [www.abpnews.com/ministry/organizations/item/7769-ibts-trustees-propose-move-to-amsterdam#.UD9lA-y0Mww IBTS trustees propose move to Amsterdam]
Примечания
- ↑ [blog.ibts.eu/?p=1619#more-1619 PROPOSAL TO MOVE IBTS TO AMSTERDAM: THE CORE NEWS]
Отрывок, характеризующий Международная баптистская богословская семинария
Элен улыбнулась с таким видом, который говорил, что она не допускала возможности, чтобы кто либо мог видеть ее и не быть восхищенным. Тетушка прокашлялась, проглотила слюни и по французски сказала, что она очень рада видеть Элен; потом обратилась к Пьеру с тем же приветствием и с той же миной. В середине скучливого и спотыкающегося разговора Элен оглянулась на Пьера и улыбнулась ему той улыбкой, ясной, красивой, которой она улыбалась всем. Пьер так привык к этой улыбке, так мало она выражала для него, что он не обратил на нее никакого внимания. Тетушка говорила в это время о коллекции табакерок, которая была у покойного отца Пьера, графа Безухого, и показала свою табакерку. Княжна Элен попросила посмотреть портрет мужа тетушки, который был сделан на этой табакерке.– Это, верно, делано Винесом, – сказал Пьер, называя известного миниатюриста, нагибаясь к столу, чтоб взять в руки табакерку, и прислушиваясь к разговору за другим столом.
Он привстал, желая обойти, но тетушка подала табакерку прямо через Элен, позади ее. Элен нагнулась вперед, чтобы дать место, и, улыбаясь, оглянулась. Она была, как и всегда на вечерах, в весьма открытом по тогдашней моде спереди и сзади платье. Ее бюст, казавшийся всегда мраморным Пьеру, находился в таком близком расстоянии от его глаз, что он своими близорукими глазами невольно различал живую прелесть ее плеч и шеи, и так близко от его губ, что ему стоило немного нагнуться, чтобы прикоснуться до нее. Он слышал тепло ее тела, запах духов и скрып ее корсета при движении. Он видел не ее мраморную красоту, составлявшую одно целое с ее платьем, он видел и чувствовал всю прелесть ее тела, которое было закрыто только одеждой. И, раз увидав это, он не мог видеть иначе, как мы не можем возвратиться к раз объясненному обману.
«Так вы до сих пор не замечали, как я прекрасна? – как будто сказала Элен. – Вы не замечали, что я женщина? Да, я женщина, которая может принадлежать всякому и вам тоже», сказал ее взгляд. И в ту же минуту Пьер почувствовал, что Элен не только могла, но должна была быть его женою, что это не может быть иначе.
Он знал это в эту минуту так же верно, как бы он знал это, стоя под венцом с нею. Как это будет? и когда? он не знал; не знал даже, хорошо ли это будет (ему даже чувствовалось, что это нехорошо почему то), но он знал, что это будет.
Пьер опустил глаза, опять поднял их и снова хотел увидеть ее такою дальнею, чужою для себя красавицею, какою он видал ее каждый день прежде; но он не мог уже этого сделать. Не мог, как не может человек, прежде смотревший в тумане на былинку бурьяна и видевший в ней дерево, увидав былинку, снова увидеть в ней дерево. Она была страшно близка ему. Она имела уже власть над ним. И между ним и ею не было уже никаких преград, кроме преград его собственной воли.
– Bon, je vous laisse dans votre petit coin. Je vois, que vous y etes tres bien, [Хорошо, я вас оставлю в вашем уголке. Я вижу, вам там хорошо,] – сказал голос Анны Павловны.
И Пьер, со страхом вспоминая, не сделал ли он чего нибудь предосудительного, краснея, оглянулся вокруг себя. Ему казалось, что все знают, так же как и он, про то, что с ним случилось.
Через несколько времени, когда он подошел к большому кружку, Анна Павловна сказала ему:
– On dit que vous embellissez votre maison de Petersbourg. [Говорят, вы отделываете свой петербургский дом.]
(Это была правда: архитектор сказал, что это нужно ему, и Пьер, сам не зная, зачем, отделывал свой огромный дом в Петербурге.)
– C'est bien, mais ne demenagez pas de chez le prince Ваsile. Il est bon d'avoir un ami comme le prince, – сказала она, улыбаясь князю Василию. – J'en sais quelque chose. N'est ce pas? [Это хорошо, но не переезжайте от князя Василия. Хорошо иметь такого друга. Я кое что об этом знаю. Не правда ли?] А вы еще так молоды. Вам нужны советы. Вы не сердитесь на меня, что я пользуюсь правами старух. – Она замолчала, как молчат всегда женщины, чего то ожидая после того, как скажут про свои года. – Если вы женитесь, то другое дело. – И она соединила их в один взгляд. Пьер не смотрел на Элен, и она на него. Но она была всё так же страшно близка ему. Он промычал что то и покраснел.
Вернувшись домой, Пьер долго не мог заснуть, думая о том, что с ним случилось. Что же случилось с ним? Ничего. Он только понял, что женщина, которую он знал ребенком, про которую он рассеянно говорил: «да, хороша», когда ему говорили, что Элен красавица, он понял, что эта женщина может принадлежать ему.
«Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, – думал он. – Что то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что то запрещенное. Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля. Брат ее – Ипполит… Отец ее – князь Василий… Это нехорошо», думал он; и в то же время как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой, как она может полюбить его, как она может быть совсем другою, и как всё то, что он об ней думал и слышал, может быть неправдою. И он опять видел ее не какою то дочерью князя Василья, а видел всё ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?» И опять он говорил себе, что это невозможно; что что то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке. Он вспоминал ее прежние слова, взгляды, и слова и взгляды тех, кто их видал вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственной красотою.
В ноябре месяце 1805 года князь Василий должен был ехать на ревизию в четыре губернии. Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтоб женить сына на дочери этого богатого старика. Но прежде отъезда и этих новых дел, князю Василью нужно было решить дела с Пьером, который, правда, последнее время проводил целые дни дома, т. е. у князя Василья, у которого он жил, был смешон, взволнован и глуп (как должен быть влюбленный) в присутствии Элен, но всё еще не делал предложения.
«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою судьбу. Может быть, он и мог бы воздержаться, но не проходило дня, чтобы у князя Василья (у которого редко бывал прием) не было бы вечера, на котором должен был быть Пьер, ежели он не хотел расстроить общее удовольствие и обмануть ожидания всех. Князь Василий в те редкие минуты, когда бывал дома, проходя мимо Пьера, дергал его за руку вниз, рассеянно подставлял ему для поцелуя выбритую, морщинистую щеку и говорил или «до завтра», или «к обеду, а то я тебя не увижу», или «я для тебя остаюсь» и т. п. Но несмотря на то, что, когда князь Василий оставался для Пьера (как он это говорил), он не говорил с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя в силах обмануть его ожидания. Он каждый день говорил себе всё одно и одно: «Надо же, наконец, понять ее и дать себе отчет: кто она? Ошибался ли я прежде или теперь ошибаюсь? Нет, она не глупа; нет, она прекрасная девушка! – говорил он сам себе иногда. – Никогда ни в чем она не ошибается, никогда она ничего не сказала глупого. Она мало говорит, но то, что она скажет, всегда просто и ясно. Так она не глупа. Никогда она не смущалась и не смущается. Так она не дурная женщина!» Часто ему случалось с нею начинать рассуждать, думать вслух, и всякий раз она отвечала ему на это либо коротким, но кстати сказанным замечанием, показывавшим, что ее это не интересует, либо молчаливой улыбкой и взглядом, которые ощутительнее всего показывали Пьеру ее превосходство. Она была права, признавая все рассуждения вздором в сравнении с этой улыбкой.
