Изнасилование

Изнасилование — вид сексуального насилия, как правило, подразумевающий совершение полового акта одним или несколькими людьми с другим человеком без согласия последнего. Изнасилование является одним из половых преступлений, точное определение которого различно в законодательствах различных государств. Обычно изнасилованием признают половой акт, совершённый с жертвой, находящейся в беспомощном состоянии (бессознательное состояние, сильное алкогольное опьянение, психическое расстройство, малолетний возраст), с использованием физического насилия или угрозы его применения, психологического давления, экономической, психологической или иной зависимости жертвы.

Уголовное преследование за изнасилование

История вопроса

В древнем праве на изнасилование смотрели как на вид насилия над личностью вообще, и даже позднейшее римское право подводило его лишь под понятие vis (то есть просто физическое насилие, безотносительно к сексуальному характеру действий преступника), и не предусматривало его в известном Lex Julia de adulteriis, посвященном половым преступлениям (stuprum) вообще. Только в новом праве момент посягательства на целомудрие выдвигается на первый план, момент же насилия играет второстепенную роль.

Во времена ветхозаветного права у евреев при изнасиловании женщина не каралась смертной казнью, если это было в поле и «отроковица обручённая кричала, но некому было спасти её», тогда побивали камнями только насильника. Если же не кричала, или это было в городе, где должны были кто-нибудь услышать крики, то это уже не изнасилование, а блуд, что наказывается смертью обоих. В городе в те времена едва ли могли не услышать, если кричала. Если же жертвой изнасилования являлась необрученная девица, то мужчина, сделавший это, должен был заплатить её отцу 50 сиклей серебра и взять её себе в жены, и не имел права на развод, ибо другой её уже едва ли взял бы опороченную. То есть в противном случае она оказалась бы на всю жизнь социально незащищённой.

В русском и иностранном законодательстве XIX — начала XX века важнейшим признаком изнасилования уже стало не насилие как таковое, а отсутствие согласия на половой акт со стороны потерпевшей. Изнасилование поэтому делилось на два вида: на совокупление без согласия женщины, но и без употребления насилия (Stuprum nec violentum, nec voluntarium), и на совокупление против воли женщины, при помощи физического или нравственного насилия над нею (Stuprum violentum).

К первому виду было отнесено:

1. растление малолетней (по уложению о наказаниях — не достигшей 14-летнего возраста, а в Закавказье — 13-летнего), без насилия, но с употреблением во зло её невинности и неведения;
2. совокупление с женщиной, находящейся в таком состоянии, при котором она не могла защищаться, если это состояние не вызвано для цели совокупления самим виновным. К этому виду относили случаи совокупления с женщиной, находящейся в бессознательном состоянии, например, в состоянии сна, сильного опьянения, сумасшедшей, и т. п. Русское право не предусматривало таких случаев непосредственно, но судебная практика признавала их изнасилованием. Такой же взгляд был характерен для французской судебной практики. Германское уложение (§ 176, п. 2), голландское (ст. 2 43) и бельгийский Code pénal — предусматривали такие случаи специально, хотя и считали их менее тяжким видом изнасилования и определяли для них меньшее наказание;
3. совокупление без насилия, но при помощи обмана. Многие законодательства предусматривали и этот случай отдельно. Русское Уложение о наказаниях и французский кодекс не предусматривали его, но в судебной практике они подводились под понятие изнасилования.

Ко второму виду, — изнасилование в узком смысле, — относили случаи совершения полового акта с женщиной, над которой для этой цели были совершены насильственные действия, устранявшие её сопротивление.

В старом праве семейное положение подвергшейся насилию женщины считалось существенным обстоятельством — за изнасилование замужней женщины наказывали строже.

В некоторых законодательствах конкретизировалось и понятие насилия, наличность которого обусловливает квалификацию деяния в качестве изнасилования. Русское Уложение конца XIX века, по примеру французского кодекса, оставляло определение его судебной практике, что сохранилось и по сей день. В более ранних законодательствах указывались особые условия, наличие которых требовалось для предъявления обвинения в изнасиловании, — условия доказательственного, процессуального свойства. Так, например, Воинский устав Петра I (арт. 166) и толкование его требовали доказательств того, что жертва кричала и призывала на помощь, или чтобы насильственные действия оставили следы на теле изнасилованной и т. п. Как объясняет толкование арт. 166, эти условия необходимы для того, чтобы не дать «скверным женщинам, когда в своих скверностях иногда многие скверности учинять» обвинять людей в том, что «насильством чести своей лишены и насильствованы».

Свод законов уголовных (ст. 789 по изн. 1842 года) содержал постановление, что при суждении об изнасиловании уголовный суд должен считать изнасилование доказанным «не иначе, как:

1. по точному удостоверению в действительности насилия;
2. когда свидетели будут, что изнасилованная криком своим призывала на помощь посторонних;
3. когда у ней или у обвиняемого, или у обоих окажутся кровавые знаки, синие пятна или изорванное платье;
4. когда объявление о том будет подано сейчас или до истечения дня».

В уложение 1845 г. это правило не включено, но осталось в процессуальных законах и только позже, при отмене формальной силы доказательств, утратило силу.

По действующему на конец XIX века Уложению за изнасилование виновный подвергался каторжным работам сроком от 4 до 8 лет (ст. 1525 Уложения о наказаниях); наказание усиливалось, если изнасилованная была замужем; если для совершения изнасилования она была обманом или силой уведена или увезена; если изнасилование сопровождалось побоями или истязаниями; если оно было совершено опекуном, попечителем, наставником, начальником или врачом, пользовавшим потерпевшую, или же служителем самой потерпевшей, или её родителей; если для изнасилования жертва приведена в беспамятство; если жизни потерпевшей угрожала опасность; если изнасилование было сопряжено с растлением (ст. 1526 и 1528).

При формировании норм права в отношении изнасилования долгое время дискутировался вопрос, может ли в принципе взрослая, находящаяся в полной памяти и способная к сопротивлению женщина быть изнасилована одним мужчиной (то есть не является ли факт несопротивления жертвы косвенным добровольным согласием на половой акт). Многие старые судебные медики указывали на то, что если женщина даже осилена, то все же она малейшим движением тела, особенно таза, может воспрепятствовать совокуплению. В качестве возражения говорилось, что при обсуждении каждого конкретного случая необходимо принимать во внимание относительные силы потерпевшей и обвиняемого, а равно возможность, что даже и не очень слабая женщина после энергичного сопротивления может под конец выбиться из сил, и что, помимо насилия, боль, вызванная борьбой в связи с психическими влияниями, страхом, опасением за свою жизнь и т. п. могут сломить всякое дальнейшее сопротивление. После введения в право положений, по которым и угрозы, и использование зависимого положения женщины стали равнозначны физическому насилию, этот вопрос потерял актуальность.

Неоднократно пациентки, подвергшиеся действию хлороформа или иного наркоза, обвиняли (без каких-либо оснований) врачей в изнасиловании. В основе таких жалоб могут лежать иллюзии и галлюцинации, которые, возникая под влиянием наркоза, превращаются по пробуждении во вполне сознательные представления, порождающие в обвинительнице полную уверенность в том, что над ней действительно было совершено насилие.

Возможность зачатия в результате изнасилования долгое время не признавалась.

В истории войн с древнейших времен и до наших дней засвидетельствованы многочисленные случаи массового насилия в отношении женщин побеждённых со стороны воинов-победителей или просто оккупантов. В отличие от мужчин, которым в случае гибели или увечья на войне ставились памятники и назначались пенсии ещё со времён Римской империи, жертвы и страдания женщин стали предметом внимания лишь в конце XX века. В этой связи Совет Безопасности ООН классифицирует изнасилование как средство ведения военных действий

В большинстве современных законодательств изнасилование признается одним из тяжких или особо тяжких видов преступлений.

Современное право России

В обиходе зачастую все недобровольные сексуальные отношения именуются термином «изнасилование». В законодательстве многих стран под изнасилование подпадают принуждение к половой близости не только мужчиной женщины, но и женщиной мужчины, женщиной женщины, а также мужчиной мужчины. Российское право подобные действия рассматривает как несколько разных преступлений.

Под изнасилованием Уголовный кодекс Российской Федерации понимает половое сношение с применением насилия или с угрозой его применения к потерпевшей или к другим лицам либо с использованием беспомощного состояния потерпевшей, совершённое мужчиной в отношении женщины, естественным путём (статья 131 Уголовного кодекса). Непосредственный объект преступления: половая свобода, свобода выбора партнёра женщиной. Обязательный признак состава: насилие или угроза его совершения, либо беспомощное состояние потерпевшей.

Прочие сексуальные преступления с применением насилия квалифицируются как «насильственные действия сексуального характера» (статья 132 Уголовного кодекса). При этом насилие (или его угроза) может применяться как к потерпевшему (потерпевшей), так и к другим лицам.

Следует отметить, что статьи 131 и 132 предусматривают совершенно одинаковые наказания. Однако из-за такого разделения составов преступлений мужчина, совершивший в отношении одной и той же женщины два насильственных половых акта в ходе одного эпизода — один вагинальный, а второй анальный или оральный, — будет привлечён к ответственности за совершение двух преступлений по совокупности статей 131 и 132.

От изнасилования и насильственных действий сексуального характера отличается «понуждение к действиям сексуального характера» (статья 133 Уголовного кодекса); отличие состоит в том, что преступник использует не насилие (угрозу насилия), а ту или иную зависимость потерпевшего (потерпевшей) от преступника (материальную, служебную и т. п.), угрозу имуществу, шантаж и т. п.

Отдельным видом сексуального преступления является растление — половое сношение с лицом младше 16 лет без применения насилия (ст. 134 Уголовного кодекса) или развратные действия в отношении такого лица (статья 135 Уголовного кодекса). Однако если преступления, наказуемые согласно этим статьям, совершены в отношении лица, не достигшего 12 лет, то они приравниваются к изнасилованию или насильственным действиям сексуального характера, поскольку такое лицо находится в беспомощном состоянии в силу возраста (согласно Федеральному закону № 14-ФЗ от 29 февраля 2012 г.).

Российское законодательство предусматривает в качестве наказания за изнасилование (а также за насильственные действия сексуального характера) лишение свободы сроком от 3 до 6 лет, а при наличии отягчающих обстоятельств — до 20 лет лишения свободы или пожизненное лишение свободы.

Современное право Соединённых Штатов Америки

Понятие изнасилования в праве Соединенных Штатов Америки (США) определяется существенно шире, чем в России. Половой акт с лицом, не достигшим возраста сексуального согласия, считается изнасилованием, даже если происходит при полном и явно выраженном согласии.

Медицинские и психологические вопросы

Судебная медицина в расследовании изнасилований

При расследовании изнасилования в обязательном порядке производится судебно-медицинская экспертиза потерпевших и подозреваемых. У потерпевших проводится гинекологический осмотр, делаются необходимые анализы. Помимо этого, исследуется одежда и бельё потерпевших и подозреваемых. Все полученные в результате факты анализируются на предмет использования в качестве доказательств предполагаемого изнасилования. В частности, найденные следы спермы позволяют доказать совершение полового акта, а обнаруженные на теле потерпевших и подозреваемых следы борьбы могут свидетельствовать о том, что половой акт не был добровольным. Однако можно заметить, что экспертиза не всесильна: при определённых обстоятельствах ни следы ушибов на теле, ни следы недавнего лишения девственности не доказывают изнасилования (или вины конкретного подозреваемого). В других случаях никаких явных следов может и не быть (например, если изнасилование произведено без физического принуждения).

Экспертиза может оказаться безуспешной, в особенности если с момента изнасилования прошло достаточно много времени. Жертвам насилия рекомендуется немедленно обращаться в правоохранительные органы, сохранив одежду и бельё, в которых были на момент изнасилования, ни в коем случае не стирая их.

Помимо факта изнасилования приходится учитывать степень вменяемости подозреваемого. Известно, что при ряде расстройств психики (например, при шизофрении) снижается степень самоконтроля и осознавания своих действий при сохранении или даже увеличении сексуальности. При сексомнии сексуальные действия всегда происходят в бессознательном состоянии. Это не позволяет считать такие действия преступлениями, даже если потерпевшим нанесён физический и моральный вред. Имеются прецеденты, когда диагноз «сексомния» позволял снять обвинения в изнасиловании.

Последствия изнасилования

См. также: Сексуальное злоупотребление и Насилие в отношении детей

В результате перенесённого изнасилования жертва испытывает посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР, «афганский синдром», «чеченский синдром») — эмоциональную и психологическую реакцию, характерную для переживших тяжёлый шок, в частности военные конфликты и природные катаклизмы.

ПТСР у жертв изнасилования, или синдром травмы изнасилования, проявляется немедленно после изнасилования и продолжается на протяжении нескольких лет. В ряде случаев психологические последствия изнасилования ощущаются жертвами в течение всей жизни.

Немедленно после изнасилования наступает острая фаза. В первые часы жертва может вести себя «экспрессивно», казаться истеричной, переживать приступы плача и беспокойства или, напротив, вести себя «сдержанно», проявлять мало эмоций (что, скорее всего, указывает на состояние шока).

В первые несколько недель присутствуют физические последствия: физическая травма, напряжение скелетных мышц, урогенитальные нарушения и др. — и эмоциональные реакции: чувство вины, стыд, беспомощность, неверие, страх и др. Почти все жертвы изнасилования впадают в тяжёлую депрессию.

Впоследствии пережившие изнасилование продолжают испытывать тревожность и страх, чувство вины за совершенное в отношении них преступление, нарушения сна, сексуальные нарушения, флешбеки, нарушения повседневной и социальной жизни.

Психологическую помощь пострадавшим от изнасилований, а также от других видов насилия оказывают кризисные центры. Некоторые из них также предоставляют юридические консультации. Пострадавшие от насилия в семье также могут воспользоваться всероссийским бесплатным телефоном доверия: 8 800 7000 600 (с 9.00 до 21.00).

Мотивация насильников

Широко распространённое мнение, что преступник, совершающий изнасилование, делает это ради получения сексуального удовлетворения, не находит подтверждения в серьёзных исследованиях.

Так, исследования выявленных насильников показали, что большинство из них в результате изнасилования получает очень мало или вообще никакого сексуального удовольствия:

Сам секс во время изнасилования вызывает у преступников разочарование и даже отвращение. Когда насильники говорят об удовольствии от изнасилования, то это удовольствие от агрессии и чувства власти над жертвой, её действиями и её жизнью. По словам одного из опрошенных насильников: «Мне доставляло удовольствие знание того, что она ничего не может поделать».

— A. Nicholas Groth with H. Jean Birnbaum, Men Who Rape: The Psychology of the Offender

Как показывают исследования, основная мотивация насильников — это стремление к власти над жертвой или стремление выместить на ней свою злость. Именно поэтому большинство насильников не стремятся выбрать наиболее привлекательную для себя жертву — они выбирают такие обстоятельства, которые позволят им совершить преступление и остаться безнаказанными.

К факторам, увеличивающим для мужчин риск совершения ими изнасилования, относятся употребление алкоголя и наркотиков, повышенная вероятность возложения ответственности за совершённое ими изнасилование на жертву, недостаточная информированность о последствиях изнасилования для жертвы, импульсивность и антисоциальные тенденции, преувеличенная маскулинность, презрительное отношение к женщинам, принадлежность к преступной группировке, дружба с сексуально агрессивными людьми, перенесение сексуального насилия в детстве, а также детство в патриархальной семье.

Исследование, проведённое Маршаллом и др. в 2001 году, показало, что насильники-мужчины проявляют меньше эмпатии к женщинам, пострадавшим от сексуального насилия, и больше враждебности к женщинам, чем правонарушители, не совершавшие половых преступлений, а также чем мужчины и женщины, не являющиеся правонарушителями.

Ярким примером изнасилований как способов выражения злости и ярости являются «корректирующие изнасилования», получившие распространение, в частности, в Южно-Африканской Республике (ЮАР) — изнасилования лесбиянок мужчинами с целью изменения у жертв «неправильной» гомосексуальной ориентации на «правильную» гетеросексуальную.

В той же ЮАР, а также, по некоторым данным, соседних Замбии, Зимбабве и Нигерии существует являющийся одной из причин роста числа случаев сексуального насилия в отношении детей миф, что совокупление с девственницей излечивает мужчин от ВИЧ и СПИДа.

Статистика

Россия

По официальным данным МВД России, преступлений, охарактеризованных как изнасилование или попытка изнасилования, в 2008 году было зарегистрировано 5398, в 2009 году — 4790. По мнению экспертов Национальной независимой комиссии по правам женщин и насилию в отношении женщин, эти данные сильно занижены, а реальное число изнасилований в России составляет 30—50 тыс. в год.

Эксперты указывают на то, что статистика МВД России показывает количество поступивших и не отозванных в дальнейшем заявлений от пострадавших. При этом в полицию обращаются далеко не все жертвы, а точнее — лишь меньшая их часть. По результатам социологических опросов, цитируемым в докладе Независимой комиссии за 2010 год, изнасилованию подвергалось 22 % российских женщин, а заявления подавало лишь 8 %. Для сравнения, по информации кризисного центра «Сёстры», за 2007 год только в Москве было зарегистрировано 3875 телефонных звонков на горячую линию для жертв изнасилований, в 2008 году — 3534 звонка. По данным кризисного центра, в 2007 году в правоохранительные структуры обращалось лишь 12 % из всех пострадавших от сексуального насилия женщин, в 2008 году — 14 %. По данным Судебного департамента при Верховном Суде России число осуждённых за изнасилования ежегодно снижается с 2006 года и составляло соответственно: 6912 человек в 2006 году и 2895 лиц в 2014 году.

Соединённые Штаты Америки

Согласно исследованию для департамента юстиции США, сделанному^[кем?] в 2007 году, 18 % взрослых американок подвергалось изнасилованию по крайней мере один раз в жизни. За последний год было изнасиловано 0,94 % опрошенных. Только о 16 % всех изнасилований были поданы заявления в полицию. Эти данные примерно совпадают с данными других аналогичных исследований и, таким образом, достаточно надежно отражают реальную картину.

Однако следует учитывать более широкое, чем в России, определение, что считается изнасилованием в США.

Южно-Африканская Республика

Согласно исследованию, проведённому Организацией Объединённых Наций в 1998—2000 годах, первое место в мире по количеству изнасилований на душу населения заняла Южно-Африканская Республика (ЮАР). По оценкам, за год в ЮАР происходит 500 000 изнасилований.

Известно, что для женщины, родившейся в ЮАР, вероятность стать жертвой изнасилования выше, чем вероятность научиться читать. В 1998 году, по данным африканского отделения организации Community Information, Empowerment and Transparency (CIET), была изнасилована каждая третья из 4000 опрошенных в Йоханнесбурге женщин.

Более 25 % южноафриканских мужчин, опрошенных Южноафриканским советом по медицинским исследованиям в 2009 году, заявили, что совершали изнасилования, и почти каждый второй из давших такой ответ признался, что изнасиловал нескольких человек.

ЮАР находится на одном из первых мест в мире по количеству изнасилований несовершеннолетних. В 2000 году в ЮАР было зарегистрировано более 67 000 случаев изнасилований и сексуальных посягательств, жертвами которых стали дети. Органы опеки и попечительства считают, что количество незарегистрированных случаев может быть в 10 раз выше этих цифр.

Опрос CIET показал, что 60 % несовершеннолетних обоих полов не считают насилием принуждение знакомого человека к сексу, а примерно 11 % юношей и 4 % девушек признались, что принуждали других к сексу с ними.

Демократическая Республика Конго

Согласно исследованию ученых США, в Демократической Республике Конго ежедневно насилуют более тысячи женщин. По статистическим выкладкам, опубликованным в научном издании The American Journal of Public Health, только за 12 месяцев в период с 2006-го по 2007 г. в Конго подверглись сексуальному насилию 400 тысяч женщин. В среднем каждая 29-я женщина в стране хотя бы раз была изнасилована. В обширных лесах этой страны от властей скрываются тысячи боевиков, которые регулярно нападают на мирное население. По мнению наблюдателей, они насилуют женщин с целью разрушить общественные связи между конголезцами.

Изнасилование в местах заключения

См. также: Секс в мужских пенитенциарных учреждениях

В местах заключения женщины, а иногда и мужчины часто подвергаются насилию.

См. также

• ЯНеБоюсьСказать

Литература

• Изнасилование // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• У. Мастерс, В. Джонсон, Р. Колодни. Основы сексологии. — М.: Мир. — 692 с. — ISBN 5-03-003223-1.

Отрывок, характеризующий Изнасилование

Багратион окликнул офицера, и Тушин, робким и неловким движением, совсем не так, как салютуют военные, а так, как благословляют священники, приложив три пальца к козырьку, подошел к генералу. Хотя орудия Тушина были назначены для того, чтоб обстреливать лощину, он стрелял брандскугелями по видневшейся впереди деревне Шенграбен, перед которой выдвигались большие массы французов.
Никто не приказывал Тушину, куда и чем стрелять, и он, посоветовавшись с своим фельдфебелем Захарченком, к которому имел большое уважение, решил, что хорошо было бы зажечь деревню. «Хорошо!» сказал Багратион на доклад офицера и стал оглядывать всё открывавшееся перед ним поле сражения, как бы что то соображая. С правой стороны ближе всего подошли французы. Пониже высоты, на которой стоял Киевский полк, в лощине речки слышалась хватающая за душу перекатная трескотня ружей, и гораздо правее, за драгунами, свитский офицер указывал князю на обходившую наш фланг колонну французов. Налево горизонт ограничивался близким лесом. Князь Багратион приказал двум баталионам из центра итти на подкрепление направо. Свитский офицер осмелился заметить князю, что по уходе этих баталионов орудия останутся без прикрытия. Князь Багратион обернулся к свитскому офицеру и тусклыми глазами посмотрел на него молча. Князю Андрею казалось, что замечание свитского офицера было справедливо и что действительно сказать было нечего. Но в это время прискакал адъютант от полкового командира, бывшего в лощине, с известием, что огромные массы французов шли низом, что полк расстроен и отступает к киевским гренадерам. Князь Багратион наклонил голову в знак согласия и одобрения. Шагом поехал он направо и послал адъютанта к драгунам с приказанием атаковать французов. Но посланный туда адъютант приехал через полчаса с известием, что драгунский полковой командир уже отступил за овраг, ибо против него был направлен сильный огонь, и он понапрасну терял людей и потому спешил стрелков в лес.
– Хорошо! – сказал Багратион.
В то время как он отъезжал от батареи, налево тоже послышались выстрелы в лесу, и так как было слишком далеко до левого фланга, чтобы успеть самому приехать во время, князь Багратион послал туда Жеркова сказать старшему генералу, тому самому, который представлял полк Кутузову в Браунау, чтобы он отступил сколь можно поспешнее за овраг, потому что правый фланг, вероятно, не в силах будет долго удерживать неприятеля. Про Тушина же и баталион, прикрывавший его, было забыто. Князь Андрей тщательно прислушивался к разговорам князя Багратиона с начальниками и к отдаваемым им приказаниям и к удивлению замечал, что приказаний никаких отдаваемо не было, а что князь Багратион только старался делать вид, что всё, что делалось по необходимости, случайности и воле частных начальников, что всё это делалось хоть не по его приказанию, но согласно с его намерениями. Благодаря такту, который выказывал князь Багратион, князь Андрей замечал, что, несмотря на эту случайность событий и независимость их от воли начальника, присутствие его сделало чрезвычайно много. Начальники, с расстроенными лицами подъезжавшие к князю Багратиону, становились спокойны, солдаты и офицеры весело приветствовали его и становились оживленнее в его присутствии и, видимо, щеголяли перед ним своею храбростию.


Князь Багратион, выехав на самый высокий пункт нашего правого фланга, стал спускаться книзу, где слышалась перекатная стрельба и ничего не видно было от порохового дыма. Чем ближе они спускались к лощине, тем менее им становилось видно, но тем чувствительнее становилась близость самого настоящего поля сражения. Им стали встречаться раненые. Одного с окровавленной головой, без шапки, тащили двое солдат под руки. Он хрипел и плевал. Пуля попала, видно, в рот или в горло. Другой, встретившийся им, бодро шел один, без ружья, громко охая и махая от свежей боли рукою, из которой кровь лилась, как из стклянки, на его шинель. Лицо его казалось больше испуганным, чем страдающим. Он минуту тому назад был ранен. Переехав дорогу, они стали круто спускаться и на спуске увидали несколько человек, которые лежали; им встретилась толпа солдат, в числе которых были и не раненые. Солдаты шли в гору, тяжело дыша, и, несмотря на вид генерала, громко разговаривали и махали руками. Впереди, в дыму, уже были видны ряды серых шинелей, и офицер, увидав Багратиона, с криком побежал за солдатами, шедшими толпой, требуя, чтоб они воротились. Багратион подъехал к рядам, по которым то там, то здесь быстро щелкали выстрелы, заглушая говор и командные крики. Весь воздух пропитан был пороховым дымом. Лица солдат все были закопчены порохом и оживлены. Иные забивали шомполами, другие посыпали на полки, доставали заряды из сумок, третьи стреляли. Но в кого они стреляли, этого не было видно от порохового дыма, не уносимого ветром. Довольно часто слышались приятные звуки жужжанья и свистения. «Что это такое? – думал князь Андрей, подъезжая к этой толпе солдат. – Это не может быть атака, потому что они не двигаются; не может быть карре: они не так стоят».
Худощавый, слабый на вид старичок, полковой командир, с приятною улыбкой, с веками, которые больше чем наполовину закрывали его старческие глаза, придавая ему кроткий вид, подъехал к князю Багратиону и принял его, как хозяин дорогого гостя. Он доложил князю Багратиону, что против его полка была конная атака французов, но что, хотя атака эта отбита, полк потерял больше половины людей. Полковой командир сказал, что атака была отбита, придумав это военное название тому, что происходило в его полку; но он действительно сам не знал, что происходило в эти полчаса во вверенных ему войсках, и не мог с достоверностью сказать, была ли отбита атака или полк его был разбит атакой. В начале действий он знал только то, что по всему его полку стали летать ядра и гранаты и бить людей, что потом кто то закричал: «конница», и наши стали стрелять. И стреляли до сих пор уже не в конницу, которая скрылась, а в пеших французов, которые показались в лощине и стреляли по нашим. Князь Багратион наклонил голову в знак того, что всё это было совершенно так, как он желал и предполагал. Обратившись к адъютанту, он приказал ему привести с горы два баталиона 6 го егерского, мимо которых они сейчас проехали. Князя Андрея поразила в эту минуту перемена, происшедшая в лице князя Багратиона. Лицо его выражало ту сосредоточенную и счастливую решимость, которая бывает у человека, готового в жаркий день броситься в воду и берущего последний разбег. Не было ни невыспавшихся тусклых глаз, ни притворно глубокомысленного вида: круглые, твердые, ястребиные глаза восторженно и несколько презрительно смотрели вперед, очевидно, ни на чем не останавливаясь, хотя в его движениях оставалась прежняя медленность и размеренность.
Полковой командир обратился к князю Багратиону, упрашивая его отъехать назад, так как здесь было слишком опасно. «Помилуйте, ваше сиятельство, ради Бога!» говорил он, за подтверждением взглядывая на свитского офицера, который отвертывался от него. «Вот, изволите видеть!» Он давал заметить пули, которые беспрестанно визжали, пели и свистали около них. Он говорил таким тоном просьбы и упрека, с каким плотник говорит взявшемуся за топор барину: «наше дело привычное, а вы ручки намозолите». Он говорил так, как будто его самого не могли убить эти пули, и его полузакрытые глаза придавали его словам еще более убедительное выражение. Штаб офицер присоединился к увещаниям полкового командира; но князь Багратион не отвечал им и только приказал перестать стрелять и построиться так, чтобы дать место подходившим двум баталионам. В то время как он говорил, будто невидимою рукой потянулся справа налево, от поднявшегося ветра, полог дыма, скрывавший лощину, и противоположная гора с двигающимися по ней французами открылась перед ними. Все глаза были невольно устремлены на эту французскую колонну, подвигавшуюся к нам и извивавшуюся по уступам местности. Уже видны были мохнатые шапки солдат; уже можно было отличить офицеров от рядовых; видно было, как трепалось о древко их знамя.
– Славно идут, – сказал кто то в свите Багратиона.
Голова колонны спустилась уже в лощину. Столкновение должно было произойти на этой стороне спуска…
Остатки нашего полка, бывшего в деле, поспешно строясь, отходили вправо; из за них, разгоняя отставших, подходили стройно два баталиона 6 го егерского. Они еще не поровнялись с Багратионом, а уже слышен был тяжелый, грузный шаг, отбиваемый в ногу всею массой людей. С левого фланга шел ближе всех к Багратиону ротный командир, круглолицый, статный мужчина с глупым, счастливым выражением лица, тот самый, который выбежал из балагана. Он, видимо, ни о чем не думал в эту минуту, кроме того, что он молодцом пройдет мимо начальства.
С фрунтовым самодовольством он шел легко на мускулистых ногах, точно он плыл, без малейшего усилия вытягиваясь и отличаясь этою легкостью от тяжелого шага солдат, шедших по его шагу. Он нес у ноги вынутую тоненькую, узенькую шпагу (гнутую шпажку, не похожую на оружие) и, оглядываясь то на начальство, то назад, не теряя шагу, гибко поворачивался всем своим сильным станом. Казалось, все силы души его были направлены на то,чтобы наилучшим образом пройти мимо начальства, и, чувствуя, что он исполняет это дело хорошо, он был счастлив. «Левой… левой… левой…», казалось, внутренно приговаривал он через каждый шаг, и по этому такту с разно образно строгими лицами двигалась стена солдатских фигур, отягченных ранцами и ружьями, как будто каждый из этих сотен солдат мысленно через шаг приговаривал: «левой… левой… левой…». Толстый майор, пыхтя и разрознивая шаг, обходил куст по дороге; отставший солдат, запыхавшись, с испуганным лицом за свою неисправность, рысью догонял роту; ядро, нажимая воздух, пролетело над головой князя Багратиона и свиты и в такт: «левой – левой!» ударилось в колонну. «Сомкнись!» послышался щеголяющий голос ротного командира. Солдаты дугой обходили что то в том месте, куда упало ядро; старый кавалер, фланговый унтер офицер, отстав около убитых, догнал свой ряд, подпрыгнув, переменил ногу, попал в шаг и сердито оглянулся. «Левой… левой… левой…», казалось, слышалось из за угрожающего молчания и однообразного звука единовременно ударяющих о землю ног.
– Молодцами, ребята! – сказал князь Багратион.
«Ради… ого го го го го!…» раздалось по рядам. Угрюмый солдат, шедший слева, крича, оглянулся глазами на Багратиона с таким выражением, как будто говорил: «сами знаем»; другой, не оглядываясь и как будто боясь развлечься, разинув рот, кричал и проходил.
Велено было остановиться и снять ранцы.
Багратион объехал прошедшие мимо его ряды и слез с лошади. Он отдал казаку поводья, снял и отдал бурку, расправил ноги и поправил на голове картуз. Голова французской колонны, с офицерами впереди, показалась из под горы.
«С Богом!» проговорил Багратион твердым, слышным голосом, на мгновение обернулся к фронту и, слегка размахивая руками, неловким шагом кавалериста, как бы трудясь, пошел вперед по неровному полю. Князь Андрей чувствовал, что какая то непреодолимая сила влечет его вперед, и испытывал большое счастие. [Тут произошла та атака, про которую Тьер говорит: «Les russes se conduisirent vaillamment, et chose rare a la guerre, on vit deux masses d'infanterie Mariecher resolument l'une contre l'autre sans qu'aucune des deux ceda avant d'etre abordee»; а Наполеон на острове Св. Елены сказал: «Quelques bataillons russes montrerent de l'intrepidite„. [Русские вели себя доблестно, и вещь – редкая на войне, две массы пехоты шли решительно одна против другой, и ни одна из двух не уступила до самого столкновения“. Слова Наполеона: [Несколько русских батальонов проявили бесстрашие.]
Уже близко становились французы; уже князь Андрей, шедший рядом с Багратионом, ясно различал перевязи, красные эполеты, даже лица французов. (Он ясно видел одного старого французского офицера, который вывернутыми ногами в штиблетах с трудом шел в гору.) Князь Багратион не давал нового приказания и всё так же молча шел перед рядами. Вдруг между французами треснул один выстрел, другой, третий… и по всем расстроившимся неприятельским рядам разнесся дым и затрещала пальба. Несколько человек наших упало, в том числе и круглолицый офицер, шедший так весело и старательно. Но в то же мгновение как раздался первый выстрел, Багратион оглянулся и закричал: «Ура!»
«Ура а а а!» протяжным криком разнеслось по нашей линии и, обгоняя князя Багратиона и друг друга, нестройною, но веселою и оживленною толпой побежали наши под гору за расстроенными французами.


Атака 6 го егерского обеспечила отступление правого фланга. В центре действие забытой батареи Тушина, успевшего зажечь Шенграбен, останавливало движение французов. Французы тушили пожар, разносимый ветром, и давали время отступать. Отступление центра через овраг совершалось поспешно и шумно; однако войска, отступая, не путались командами. Но левый фланг, который единовременно был атакован и обходим превосходными силами французов под начальством Ланна и который состоял из Азовского и Подольского пехотных и Павлоградского гусарского полков, был расстроен. Багратион послал Жеркова к генералу левого фланга с приказанием немедленно отступать.
Жерков бойко, не отнимая руки от фуражки, тронул лошадь и поскакал. Но едва только он отъехал от Багратиона, как силы изменили ему. На него нашел непреодолимый страх, и он не мог ехать туда, где было опасно.
Подъехав к войскам левого фланга, он поехал не вперед, где была стрельба, а стал отыскивать генерала и начальников там, где их не могло быть, и потому не передал приказания.
Командование левым флангом принадлежало по старшинству полковому командиру того самого полка, который представлялся под Браунау Кутузову и в котором служил солдатом Долохов. Командование же крайнего левого фланга было предназначено командиру Павлоградского полка, где служил Ростов, вследствие чего произошло недоразумение. Оба начальника были сильно раздражены друг против друга, и в то самое время как на правом фланге давно уже шло дело и французы уже начали наступление, оба начальника были заняты переговорами, которые имели целью оскорбить друг друга. Полки же, как кавалерийский, так и пехотный, были весьма мало приготовлены к предстоящему делу. Люди полков, от солдата до генерала, не ждали сражения и спокойно занимались мирными делами: кормлением лошадей в коннице, собиранием дров – в пехоте.
– Есть он, однако, старше моего в чином, – говорил немец, гусарский полковник, краснея и обращаясь к подъехавшему адъютанту, – то оставляяй его делать, как он хочет. Я своих гусар не могу жертвовать. Трубач! Играй отступление!
Но дело становилось к спеху. Канонада и стрельба, сливаясь, гремели справа и в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой в сердце.
– Опять таки, полковник, – говорил генерал, – не могу я, однако, оставить половину людей в лесу. Я вас прошу , я вас прошу , – повторил он, – занять позицию и приготовиться к атаке.
– А вас прошу не мешивайтся не свое дело, – отвечал, горячась, полковник. – Коли бы вы был кавалерист…
– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.
Эскадрон, где служил Ростов, только что успевший сесть на лошадей, был остановлен лицом к неприятелю. Опять, как и на Энском мосту, между эскадроном и неприятелем никого не было, и между ними, разделяя их, лежала та же страшная черта неизвестности и страха, как бы черта, отделяющая живых от мертвых. Все люди чувствовали эту черту, и вопрос о том, перейдут ли или нет и как перейдут они черту, волновал их.
Ко фронту подъехал полковник, сердито ответил что то на вопросы офицеров и, как человек, отчаянно настаивающий на своем, отдал какое то приказание. Никто ничего определенного не говорил, но по эскадрону пронеслась молва об атаке. Раздалась команда построения, потом визгнули сабли, вынутые из ножен. Но всё еще никто не двигался. Войска левого фланга, и пехота и гусары, чувствовали, что начальство само не знает, что делать, и нерешимость начальников сообщалась войскам.
«Поскорее, поскорее бы», думал Ростов, чувствуя, что наконец то наступило время изведать наслаждение атаки, про которое он так много слышал от товарищей гусаров.
– С Богом, г'ебята, – прозвучал голос Денисова, – г'ысыо, маг'ш!
В переднем ряду заколыхались крупы лошадей. Грачик потянул поводья и сам тронулся.
Справа Ростов видел первые ряды своих гусар, а еще дальше впереди виднелась ему темная полоса, которую он не мог рассмотреть, но считал неприятелем. Выстрелы были слышны, но в отдалении.
– Прибавь рыси! – послышалась команда, и Ростов чувствовал, как поддает задом, перебивая в галоп, его Грачик.
Он вперед угадывал его движения, и ему становилось все веселее и веселее. Он заметил одинокое дерево впереди. Это дерево сначала было впереди, на середине той черты, которая казалась столь страшною. А вот и перешли эту черту, и не только ничего страшного не было, но всё веселее и оживленнее становилось. «Ох, как я рубану его», думал Ростов, сжимая в руке ефес сабли.
– О о о а а а!! – загудели голоса. «Ну, попадись теперь кто бы ни был», думал Ростов, вдавливая шпоры Грачику, и, перегоняя других, выпустил его во весь карьер. Впереди уже виден был неприятель. Вдруг, как широким веником, стегнуло что то по эскадрону. Ростов поднял саблю, готовясь рубить, но в это время впереди скакавший солдат Никитенко отделился от него, и Ростов почувствовал, как во сне, что продолжает нестись с неестественною быстротой вперед и вместе с тем остается на месте. Сзади знакомый гусар Бандарчук наскакал на него и сердито посмотрел. Лошадь Бандарчука шарахнулась, и он обскакал мимо.
«Что же это? я не подвигаюсь? – Я упал, я убит…» в одно мгновение спросил и ответил Ростов. Он был уже один посреди поля. Вместо двигавшихся лошадей и гусарских спин он видел вокруг себя неподвижную землю и жнивье. Теплая кровь была под ним. «Нет, я ранен, и лошадь убита». Грачик поднялся было на передние ноги, но упал, придавив седоку ногу. Из головы лошади текла кровь. Лошадь билась и не могла встать. Ростов хотел подняться и упал тоже: ташка зацепилась за седло. Где были наши, где были французы – он не знал. Никого не было кругом.
Высвободив ногу, он поднялся. «Где, с какой стороны была теперь та черта, которая так резко отделяла два войска?» – он спрашивал себя и не мог ответить. «Уже не дурное ли что нибудь случилось со мной? Бывают ли такие случаи, и что надо делать в таких случаях?» – спросил он сам себя вставая; и в это время почувствовал, что что то лишнее висит на его левой онемевшей руке. Кисть ее была, как чужая. Он оглядывал руку, тщетно отыскивая на ней кровь. «Ну, вот и люди, – подумал он радостно, увидав несколько человек, бежавших к нему. – Они мне помогут!» Впереди этих людей бежал один в странном кивере и в синей шинели, черный, загорелый, с горбатым носом. Еще два и еще много бежало сзади. Один из них проговорил что то странное, нерусское. Между задними такими же людьми, в таких же киверах, стоял один русский гусар. Его держали за руки; позади его держали его лошадь.
«Верно, наш пленный… Да. Неужели и меня возьмут? Что это за люди?» всё думал Ростов, не веря своим глазам. «Неужели французы?» Он смотрел на приближавшихся французов, и, несмотря на то, что за секунду скакал только затем, чтобы настигнуть этих французов и изрубить их, близость их казалась ему теперь так ужасна, что он не верил своим глазам. «Кто они? Зачем они бегут? Неужели ко мне? Неужели ко мне они бегут? И зачем? Убить меня? Меня, кого так любят все?» – Ему вспомнилась любовь к нему его матери, семьи, друзей, и намерение неприятелей убить его показалось невозможно. «А может, – и убить!» Он более десяти секунд стоял, не двигаясь с места и не понимая своего положения. Передний француз с горбатым носом подбежал так близко, что уже видно было выражение его лица. И разгоряченная чуждая физиономия этого человека, который со штыком на перевес, сдерживая дыханье, легко подбегал к нему, испугала Ростова. Он схватил пистолет и, вместо того чтобы стрелять из него, бросил им в француза и побежал к кустам что было силы. Не с тем чувством сомнения и борьбы, с каким он ходил на Энский мост, бежал он, а с чувством зайца, убегающего от собак. Одно нераздельное чувство страха за свою молодую, счастливую жизнь владело всем его существом. Быстро перепрыгивая через межи, с тою стремительностью, с которою он бегал, играя в горелки, он летел по полю, изредка оборачивая свое бледное, доброе, молодое лицо, и холод ужаса пробегал по его спине. «Нет, лучше не смотреть», подумал он, но, подбежав к кустам, оглянулся еще раз. Французы отстали, и даже в ту минуту как он оглянулся, передний только что переменил рысь на шаг и, обернувшись, что то сильно кричал заднему товарищу. Ростов остановился. «Что нибудь не так, – подумал он, – не может быть, чтоб они хотели убить меня». А между тем левая рука его была так тяжела, как будто двухпудовая гиря была привешана к ней. Он не мог бежать дальше. Француз остановился тоже и прицелился. Ростов зажмурился и нагнулся. Одна, другая пуля пролетела, жужжа, мимо него. Он собрал последние силы, взял левую руку в правую и побежал до кустов. В кустах были русские стрелки.


Пехотные полки, застигнутые врасплох в лесу, выбегали из леса, и роты, смешиваясь с другими ротами, уходили беспорядочными толпами. Один солдат в испуге проговорил страшное на войне и бессмысленное слово: «отрезали!», и слово вместе с чувством страха сообщилось всей массе.
– Обошли! Отрезали! Пропали! – кричали голоса бегущих.
Полковой командир, в ту самую минуту как он услыхал стрельбу и крик сзади, понял, что случилось что нибудь ужасное с его полком, и мысль, что он, примерный, много лет служивший, ни в чем не виноватый офицер, мог быть виновен перед начальством в оплошности или нераспорядительности, так поразила его, что в ту же минуту, забыв и непокорного кавалериста полковника и свою генеральскую важность, а главное – совершенно забыв про опасность и чувство самосохранения, он, ухватившись за луку седла и шпоря лошадь, поскакал к полку под градом обсыпавших, но счастливо миновавших его пуль. Он желал одного: узнать, в чем дело, и помочь и исправить во что бы то ни стало ошибку, ежели она была с его стороны, и не быть виновным ему, двадцать два года служившему, ни в чем не замеченному, примерному офицеру.
Счастливо проскакав между французами, он подскакал к полю за лесом, через который бежали наши и, не слушаясь команды, спускались под гору. Наступила та минута нравственного колебания, которая решает участь сражений: послушают эти расстроенные толпы солдат голоса своего командира или, оглянувшись на него, побегут дальше. Несмотря на отчаянный крик прежде столь грозного для солдата голоса полкового командира, несмотря на разъяренное, багровое, на себя не похожее лицо полкового командира и маханье шпагой, солдаты всё бежали, разговаривали, стреляли в воздух и не слушали команды. Нравственное колебание, решающее участь сражений, очевидно, разрешалось в пользу страха.
Генерал закашлялся от крика и порохового дыма и остановился в отчаянии. Всё казалось потеряно, но в эту минуту французы, наступавшие на наших, вдруг, без видимой причины, побежали назад, скрылись из опушки леса, и в лесу показались русские стрелки. Это была рота Тимохина, которая одна в лесу удержалась в порядке и, засев в канаву у леса, неожиданно атаковала французов. Тимохин с таким отчаянным криком бросился на французов и с такою безумною и пьяною решительностью, с одною шпажкой, набежал на неприятеля, что французы, не успев опомниться, побросали оружие и побежали. Долохов, бежавший рядом с Тимохиным, в упор убил одного француза и первый взял за воротник сдавшегося офицера. Бегущие возвратились, баталионы собрались, и французы, разделившие было на две части войска левого фланга, на мгновение были оттеснены. Резервные части успели соединиться, и беглецы остановились. Полковой командир стоял с майором Экономовым у моста, пропуская мимо себя отступающие роты, когда к нему подошел солдат, взял его за стремя и почти прислонился к нему. На солдате была синеватая, фабричного сукна шинель, ранца и кивера не было, голова была повязана, и через плечо была надета французская зарядная сумка. Он в руках держал офицерскую шпагу. Солдат был бледен, голубые глаза его нагло смотрели в лицо полковому командиру, а рот улыбался.Несмотря на то,что полковой командир был занят отданием приказания майору Экономову, он не мог не обратить внимания на этого солдата.